***
Как только я вернулся в королевство, на меня накатила ужасная усталость, глаза вот-вот готовы были сомкнуться, будто я не спал уже несколько суток. Я чувствую себя так слабо, что аж тошно от самого себя. Впервые я ощущаю себя на столько плохо, что готов завалиться прямо у ворот собственного королевства. Но сделать этого я не могу, ибо я император. Что скажут горожане? Мне не нужны бунты, связанные с диеспособностью их же повелителя. Хотя, с каждой секундой я все больше думаю о том, что подобные мысли были бы оправданы, ведь я еле как плелся по дорогам собственной империи в окружении стражей. Минут за 15 я дотащил себя до собственной крепости. Наконец мне оставалось лишь немного подняться и я мог провалиться в сон. Паршивое чувство, будто сейчас все конечности отключатся и я просто упаду лицом вниз на холодный бетон. Я не мог позволить этому случиться, потому пришлось торопиться, чтобы наверняка не отключиться прямо на лестнице. И вот я уже стою в собственной комнате, сонно потирая переносицу и, даже забыв переодеться, падая в кровать. Мгновение и все поплыло перед глазами, пока создалось какое-то впечатление, будто я падаю. Я очнулся среди пустоты купола. Везде ярко и безумно одиноко, но в дали что-то виднелось. Это были клоны, к счастью, живые. Разумеется я ринулся к ним. Буквально недавно мне снилось, что они мертвы, а тут все так замечательно, как здесь не радоваться? Но счастье продлилось недолго. Приблизившись ещё немного, я заметил, как они общались с создателем. Они беззаботно общались с тем, кто нас предал и оставил здесь гнить. На мой разум нахлынул гнев, который я был не в силах остановить или как-то с ним совладать. Я чётко чувствовал, как сжимал что-то в руке на столько сильно, что уже было больно. Я не знаю, что со мной, но я пошёл к клонам с безумной яркостью в глазах, скаля зубы и до боли сильно сжимая предмет в руках. Мне кажется, я начал понимать, что происходит. Когда я спал в прошлый раз, я видел множество трупов, а уже сейчас я иду на своих товарищей с ножем. Если я прав и это все один сон, то почему его отрывки воспроизводятся в таком порядке? И почему мой мозг думает, что это могло случиться в реальности? Я не знаю, что это. Я не могу управлять своим телом и быстрым шагом иду к клонам. Рука дрожит от усилий, которые я, вернее, мое тело прикладывает, сжимая нож, будто желая разломить его рукоять в ладони. Сердце безумно бьётся в груди, а в ушах только и слышен его чёткий и быстрый ритм, которое оно отбивает. Я чувствую, как мое дыхание учащается, и, боюсь, что не могу это остановить. Я подхожу все ближе к остальным, всячески стараясь как-то повлиять на движения своего тела, но я безсилен. С каждым шагом мой разум сильнее наливается невозможной ненавистью к другим клонам, но я не хочу этого. Я не хочу причинять им боль. Но, как только я подошёл к своему же валету, я стал вонзать ему нож в грудь, не в силах это остановить. Я отчётливо вижу, как он, истекая кровью, бездыханно падает на землю, пока под его телом растекается алая лужа. Мне страшно дальше смотреть, я хочу проснуться. Я безумно хочу как-либо разбудить себя, но я не могу. Я не в силах повлиять на происходящее и на то, что делает моё тело, но я искренне не хочу никого убивать. Но мой "сосуд" не останавливался. Все это время я смотрел, как мои товарищи умирали один за другим, пока очередь не дошла до Куро. Мое неконтралируемое тело замахнулось ножем, явно направляя удар трефу в глаз. Я не мог на это смотреть, стало тошно от своих же эмоций.***
Я на мгновение закрыл глаза, а как только открыл, то очнулся в своей постели в холодном поту. Как же на душе было неспокойно. Захотелось обзвонить абсолютно всех клонов и поинтересоваться их самочувствием, чтобы точно удостовериться, что все это было сном. Но этого делать я не стал. Раз я проснулся не в крови, а лишь в поту, то, наверняка, это точно был сон и не стоит кого-либо беспокоить просто потому, что мне приснился странный кошмар. Я успокаивал себя этими это правда помогало. Во всяком случае, мне стало легче от одной мысли, что это была лишь бредовая фантазия моего сонного мозга. На душе стало спокойно и так бы и было, пока я не взглянул в зеркало моего шкафа. На мгновение мне показалось, что вся моя одежда и руки покрыты кровью. Алой и свежей кровью, от вида которой меня уже тошнило. Но, через все то же мгновение в зеркале был обычный я, только очень уставший, бледный и перепуганный. Не помню, чтобы меня что-либо доводило до такого состояния. Мне нужен был отдых, который обычно я получал во сне, но сейчас все изменилось. Стала мучать бессонница, а как только и получалось заснуть, все, что я мог видеть, это был белый шум или чёрный экран, плюсом ещё и эти кошмары начались, так что удивляться своей усталости уже нет смысла. Но вот то, какой я был бледный. Вполне вероятно, что это из-за все того же чувства тошноты, либо же из-за содержания кошмара. Я никак не могу забыть их напуганвые лица и безжизненные, окровавленные тела, лежащие вокруг меня. Вокруг безумного меня, который был вне себя от злости. В голове вдруг промелькнула мысль: "а если такое действительно может случиться?". Меня вновь передернуло, в горле появился ком, а голова слабо закружилась лишь от того, как я представил, что разделываюсь с каждым клоном по отдельности просто из-за того, что у меня плохое настроение. Я сильнее побледнел и приставил руку ко рту, будто меня должно было вырвать, но нет. Этот ужасный ком в горле не проходил и не давал мне покоя. Было безумно плохо, пока вдруг не раздался резкий звонок, от которого моё тело слабо вздрогнуло. Это был Куромаку. После моего пятиминутного молчания и редких "ага", наконец звонок прервался, а я, уже более менее спокойный, сел обратно на кровать. Король треф говорил, что предется перенести встречу либо на послезавтра, либо на сегодняшний вечер, так как завтра у него какие-то дела. Ладно, я был не против отвлечься от всего этого и побыстрее свалить с собственного королевства, по этому уже минут через 10 я направлялися в Куроград, наконец дыша полной грудью и чувствуя себя спокойным. Ком в горле пропал и теперь было гараздо легче, а мысли о моем сне стали быстро выветриваться, как только я вспомнил, к кому я направляюсь. Я вспоминал каждую деталь в его внешности и уже минут через 5 все мои воспоминания о сне исчезли, будто их и не было, а на душе стало легче. Пусть получше и стало, но на душе был какой-то странный осадок, который удачно удавалось только игнорировать. Это мерзкое чувство преследовало меня до самого Курограда, где меня проводили к Куро и оставили нас вдвоём в его кабинете. Там было довольно уютно. Прямо напротив двери в саму комнату, стоял письменный стол, над которым висели часы, слева были шкафы забитые книгами, да папками с бумагами, а слева был небольшой диванчик. Странно, никогда бы не подумал, что его кабинет оформлен именно так. Во всяком случае, сжимая в руках документы и чертежи, я подошёл ближе и сел напротив Куро, смотря на него, пока в голове всплыл момент из сна, где треф, раненный и умирающий, смотрел на меня пустыми глазами. В горле вновь встал ком, а тело бросило в лёгкий жар. Я постарался скрыть это, чтобы не показывать своей слабости. Я не люблю выставлять себя в плохом свете. Все же он заметил мое состояние, но, по всей видимости, не стал интересоваться, ведь после его короткого и холодного взгляда на меня, он тяжело вздохнул и опустил глаза в документы. Он стал что-то говорить, но я вновь его не слушал. Я совсем увлёкся своими мыслями, пока снова накатила тревога и слабая тошнота от воспоминаний, связанных с тем сном. Я так бы и сидел, окунувшись в свои переживания, если бы моего плеча не коснулась чья-то рука, от чего я слабо вздрогнул и обернулся. Это был Куро. Живой и невидимый, не как во сне. Уже радовало. Ну а пока я приходил в себя, товарищ подошёл ближе ко мне и стал осматривать меня. Он явно беспокоится, это было видно по глазам. — С тобой все в порядке? Ты слишком бледный, и температура кожи гараздо ниже обычной —, разумеется, он спрашивал из вежливости. Он знал что со мной что-то не так но его забота немного успокоила меня, заставляя на мгновенье забыть о том, зачем я вообще здесь, а его внешность отвлекает от мыслей о том жутком кошмар. Он чем-то напоминает мне спокойную мелодию, которая способна отвлечь от всего и защитить от любых тревог. Иной раз, когда в голове возникают такие мысли, я пытаюсь их как-то прогнать из головы, но сейчас я совсем не хочу этого делать. Я не хочу возвращаться в тот ужас, который буквально за сутки безумно сильно засел в моей голове. Душу и разум терзали и мысли о куполе, и этот кошмар, так ещё и Куромаку. Голова уже кругом идёт от всех этих мыслей. Мне не хотелось грузить Маку своими проблемами, по этому, почему бы не соврать? Ведь существует ложь во благо верно? Может сейчас это благо и не для меня, но вовлекать в это все Куро хочется меньше всего. Он не заслужил выслушивать все это. — Я в полном порядке, просто немного не выспался —, после моих слов, он странно прищурился, будто подозревая меня во лжи. Видимо, так оно и было, ведь буквально через секунду треф поправил очки на своей переносице и довольно строго взглянул на меня. — Пиковый король, прошу, прекрати мне лгать. Что бы с тобой не происходило, я могу помочь. Он выглядел таким обеспокоенным, таким заботливым. Я так хочу стать с ним ближе. Это первое что пришло мне в голову, но это было правдой. Его забота всегда приятно удивляла меня. Он ведь с виду был очень холоден, но когда речь заходила о чьем-то самочувствии или государстве, так он тут, как тут. Если так подумать, то, возможно, именно он самый чуткий клон, который спокойно может понять ложь и помочь. По крайне мере, я в этом верил и это действительно успокаивало. Он слишком задумался. Моя голова была забита его голосом, заботой и внешностью. Я так отвлёкся от нашего разговора, что через мгновенье, когда я опомнился, я был в сантиметре от лица и губ Куро, слабо держа его за запястья и тяжело дыша. Я так и не понял, успел ли я что-либо сделать, но я яро чувствовал, что тело сильно напряжённо, а щеки горят, то-ли от простого смущения, то-ли от стыда перед товарищем. Хотя, с другой стороны, раз начал, то надо бы и закончить дело, верно ведь? Я не знал, что делать, но в голове все перемешалось, а пальцы слабо напряглись, лишь крепче сжимая запястья трефа. Он был немного возмущён этим. Опять таки, по его глазам легко понять, что он чувствует. Его глаза. Я вновь задумался и невольно потянулся вперёд, накрыв губы Куромаку своими. Самое интересное, что когда я понял, что сотворил, я не почувствовал особого сопротивления. Будто он и сам был не против такого резкого проявления внимания. Ясное дело, что буквально через пару секунд мы отстранившись друг от друга, но эти секунды я, пожалуй, запомню на всю жизнь. Я чувствовал, как его руки слабо задрожали, а дыхание стало тяжелее, не говоря уже про его мягкие губы. Мы оба стояли так где-то с минуту, пока я не прервал тишину томным вздохом, резко обняв и прижав парня к себе. В груди трепетало странная лёгкость, пока я был безумно рад тому, что только что произошло. Пусть это и было лишь единственное мгновение, но мне и этого было достаточно. Я был гоьов вспоминать эти ощущениями вечность, чтобы забыть абсолютно обо всех бедах. Конечно, вся тревога растворилась, будто ее и не было, пока Куро несмело ответил на мои объятья взаимностью. Все было так спокойно, будто бы и не было реальностью вовсе. Мы так и стояли, пока вскоре Маку не почистил горло и тихо не заговорил. — не отложим наши чертежи на другой день? Я был только рад такому предложению. Возможно, я не зря думал не только о выгодной сделке, но и о Куро. Пока я погрузился в свои мысли, наши губы вновь сомкнулись, только уже в более долгом поцелуе, пока дыхание становилось тяжелее, а температура в комнате, по ощущениям, стала подниматься. Или это мне просто показалось, или это было реально, я не знаю, но я слишком увлёкся этим поцелуем. Как только я опомнился от мыслей, я крепко прижимал Куро к себе и хозяйничал языком у него во рту, пока она довольно сильно сжимал мои плечи и изредка мычал в поцелуй. Дышать было все тяжелей, пока в голове все совсем мутнело, а мысли были забиты всякой похабщиной. Но мне это даже нравилось. Вспомнив про небольшой диван, я поднял Куро и устроился с ним на этот самом диванчике, усадив своего, как я понимаю, уже партнёра, к себе на колени, пока поцелуй становился все более глубоким и страстным.