Банкет Серебра

Спрашивать кто начал первым было некорректно. Спрашивать кто начал первым было бесполезно. Кровь была пролита, фигурально и буквально, все фигуры на доске сыграны и отправлены на покой. Только две фигуры ферзей с обеих сторон. Фигура короля смысла не имела — при должном желании правила можно переписать и под игру одними лишь пешками. Потому на доске пусто. Все пешки отошли назад, все остальные фигуры тоже. Только два ферзя по разные стороны. Конфликт, который после будут за глаза называть Серебряной Войной, гремел едва ли не на весь мир. Ужас, творящийся у всех перед глазами. Как же так, что лучшие друзья, которые знают друг друга сколько помнят готовы перегрызть друг другу глотки в погоне за несчастным чемпионством? Мир спорта жесток, но то что происходит сейчас переходит границы. Великое шоу — шоу, которое никому не нравится в своей сути, потому что сколь бы интересно это не было, но в первую очередь было больно. Всем было больно, вне зависимости от того насколько близок ты был или далек. Боль пожирала, разъедала, забирая с собой всё, что вообще могла. Наблюдать как два ферзя кружат вокруг друг друга будто стервятники, что видят напротив себя лишь труп, а не соперника… Но наблюдать продолжат. Надо же знать чем это закончится. Чем закончится бесконечный Банкет на костях прежних отношений. — Думаешь они верят в наш блеф? — Верят, а как же. В комнате невыносимо тихо, на уме невыносимо пусто. За пару метров сидят два водителя Мерседес и едва ли ты сможешь пошевелиться хоть на сантиметр — оглянись, вокруг стоит 2016 год и все уже поняли, что он в каком-то смысле последний. Последний год, когда хоть какая-то нить их связывающая ещё существует. Последний год, когда их можно увидеть хотя бы рядом друг с другом. Больно всем вокруг, потому что наблюдать за таким больно. Шоу набирает обороты, скорость сбавлять никто и не думал. Ты сидишь и тебе тревожно, тишину в комнате можно резать ножом, только ножа у тебя нет. У тебя есть желание поговорить. Точнее было — в компании этих двоих отбивается даже желание просто существовать. Будто всё плохое в этом мире сейчас концентратом выплескивалось в воздух. Но ты сиди, не шевелись. Ещё немного и этот кошмар закончится. — И обязательна вот эта показуха? — Им точно нужно больше, чем обычная ссора чтобы поверить, что мы больше не общаемся. — Верить в ложь я бы не стал. — А они станут. Твоя идея же была. Друзья — это громкое слово. Они не друзья. Когда-то ими были, но не сейчас. Все это понимали, никто уже и не смел спрашивать. Спросили как-то — ответ никому не понравился. «Кто это?». Действительно, кто же это? Это не те люди, которых все знали, это были голодные звери, хватающиеся за чемпионство как за последний на земле кусок еды. Стоило ли оно того? Хороший вопрос, но у них лучше не спрашивать. Да и язык не повернется. Всё, что нужно — это дождаться финала и облегчённо выдохнуть. Однако финал всё никак не настаёт, мерзко оттягивая самого себя будто кусок слизи. Противной, которую едва ли возможно убрать. Тут все по горло в этой слизи и вина в этом только их двоих. Это же очевидно, разве нет? Два ферзя, два стервятника. Клац, бум и выстрел гремит, разрезая горячий воздух. Ты с ужасом наблюдаешь, как на гравии валяются две машины, больше не в состоянии продолжать гонку. Из чрева механических монстров появляются стервятники, готовые убить друг-друга прямо на месте. Тебе не хочется думать, что будет дальше. Потому что ты уверен, что ничего хорошего. Первая победа новичка омрачается гулом, который провоцировали эти двое. Не прошло и половины года, но тебе уже хочется сразу уйти в следующий. Уйти и оставить этот кошмар позади. — Как-то мы перестарались… Ещё и Тото наорал. — Добавляет к образу. Красные цифры на белом покрытии, ты нервно сглатываешь и едва не перекрещиваешься. В бога ты может и не веришь, но без помощи высших сил тут не справиться. Некоторые уже пытались, но результатов это, конечно, никаких не принесло. Поздно уже взывать к голосу разума или запирать их одних в комнате, уже не подействует. Конечно, чинить их отношения это явно не твоя забота, но эти самые отношения сыпятся осколками, которые оставили порезы даже на самых отреченных от мира сего. Потому что от этого не скрыться и не спрятаться сколько бы ты не пытался. Бесполезно. . .. … …? — Господь, уже год прошёл, а они всё не стихают. Хорошую мы бучу устроили, ничего не скажешь. Нико едва ли сдерживает смех, пролистывая новости, пытаясь выцепить из бесконечного потока хоть что-то достойное его внимания. Однако все статьи одинаково скучные и разочаровывающие. Какая жалость, ему, вообще-то, хотелось узнать что-то новое, а не читать очередную статью, которая сравнивает его и Валттери. Как только посмели, ей богу. С его личной точки зрения это было кощунством. — Ну скажи же я лучше него, ну? — Лучше-лучше, успокойся. На макушке остается тепло от маленького поцелуя и Нико довольно улыбается, поворачиваясь к Льюису, который уже успел сесть рядом. Их пальцы переплетаются как и много раз до этого, находя уют в чужих руках. В воздухе повисает тишина и они оба могут ею лишь наслаждаться. Скоро придётся идти по делам, чтобы увидеться только вечером. Для всего мира то они не общаются. — Слушай, мы вроде давно хотели Себу рассказать? Может стоило бы? Льюис удивленно выгибает бровь, явно не понимая к чему Нико сейчас завёл разговор за раскрытие всех карт кому-то. — А зачем? Льюис правда просто хотел поинтересоваться, даже не подозревая, что окажется втянут в трёхчасовой разговор о том, зачем им надо рассказать всё Себу, при чём в этой истории Кими и почему, в конце концов, это должно его, Льюиса, волновать. Глаза на лоб полезли уже на первых трёх минутах и дела на день пришлось в срочном порядке отменить, придумав для каждого другую отмазку. И разобраться, наконец, что там происходило между пилотами Феррари.