Трудно быть Дэйвом

Ах, как тяжело жить, когда ты один такой ахуеный, а вокруг челядь ебаная, ни на что не способная - думал Дэйв. Точней не совсем так, но если уложить все его мысли в одно предложение, получалось что-то похожее. В сраку бухой он лежал на своем продавленном диване в однокомнатной халупе и думал о несправедливости жизни. Как можно радоваться и наслаждаться бытием, если его окружают одни предатели? Ни любви, ни взаимопонимания, ни радости! Один мрак и уныние. Уткнувшись носом в грязную сальную наволочку, Мастейн хлюпнул носом. Хотелось плакать. Стоп, он же не какая-то сопливая малолетка, чтобы зареветь. Поэтому, собравшись с силами, он хлюпнул носом ещё раз, но уже значительно громче. - Никто меня не любит, все меня предают, - бубнил он себе под нос, глотая согласные, - А те кто ещё не бросил, обязательно бросят. Ах, как было бы хорошо, если бы все люди вокруг были как он, такие честные, справедливые, преданные. Вот был бы у него в группе ещё один Мастейн, такой умный, талантливый, вот кто бы его никогда не бросил и ценил! Как было бы здорово! А ещё лучше, если бы вся группа была из Мастейнов. Он представил Дэйва за барабанами с развивающимися волосами, бешено стучащего палочками, Дэйва гордо бренчащего по струнам электрогитары, ещё одного Дэйва с гитарой, Дэйва сжимающего в руке микрофон и Дэйва стоящего с басухой. Напротив сцены тут же возникла толпа Хэтфилдов и пооткрывав рты захлопала. Говоря по-булгаковски: «публика в восхищении». Немного по размышляв, он все же передумал, ну в самом деле, он же совсем не тщеславный. Хороший, скромный парень, так к чему все это величие, на басу можно и Эллефсона оставить. Тот слишком похож щеночка, а щенки ему нравятся. Такой растрепанный, хорошенький, с длинной шёрсткой. Ути-пути. Потом сознание завело его куда-то уж совсем не туда, и вот уже по сцене в окружении четырех Мастейнов прыгал Дэвид в ростовом костюме спаниеля. Ну это никуда не годится! Ни стыда, ни совести, ни ссылки! Совсем не метал! Даже глэмеры себе такого не позволяют! Раздосадованный таким заявлением, Эллефсон-спаниель в праведном гневе начал носиться по сцене на четырех лапах и громко лаять. Хэтфилды в страхе убегали, плача и роняя кал. В конец озверев Эллефсон совершил совершенно дикий прыжок и, подскочив к одному из Дэйвов, смачно укусил его за жопу. - Вон из группы! - закричал оскорбленный Мастейн и проснулся. С потолка на него смотрел все тот же потолок. Ну и не удивительно, где же ему ещё быть как не на потолке. Рывком сев на постели, Мастейн затравлено огляделся. Всё выглядело довольно обыденно: разбросанные всюду вещи, засранный пол, стены увешанные плакатами. Однако Дэйва, таким трюком было не наебать. По вашему он дурак что ли? - Ану вылазь, сука! - С хищнической мордой крикнул Мастейн. Ух, как он был зол из-за покушения на стратегически важные места. Дэйв выждал минуту. Но нигде бешеных басистов не наблюдалось, поэтому, пробормотав: «Ну и бред, Хэтфилд то откуда припёрся», Дэйв упал обратно на постель и вскоре заснул.