supermαssive.

чонину начинало надоедать это изобилие музыки, бьющей по ушам. вроде бы он достаточно привык и конкретно к этому клубу, и в целом к такому образу жизни, но ему тут скучно. никакого веселья. люди не знают что такое по настоящему открывать себя в танце, оторвать часть своей души, чтобы страстно вылить её в движения, которые возможно даже никто не увидит. сумасшедшее чувство, которое вставляет сильнее чем наркотики или секс с самой шикарной девушкой города. он расстроенно дует на коктейльный зонтик, тот скользит осторожно по грани, не падая и замирает без движения, напоминая своему хозяину что значит идти по краю, что иногда нужно остановиться. но кай не слышит. какой-то парень выходит на сцену с небольшой сумкой. толпа кричит. кай не слышит. ничего не слышит. от злости аж хочется кому-то бокал об голову разбить, лишь бы не визжали так, будто на сцене леди гага и бритни спирс в одном лице. он встаёт из-за бара и проталкивается сквозь толпу людей, чтобы понять, что их так поразило. наверняка что-то типо полуголого парня с шикарным телом, созданным добавками, да еженедельными походами в зал. он заведомо ожидает что-то обычное, что его бы не заставило даже бровью дёрнуть. когда удаётся пройти сквозь толпу уже потных и возбуждённых людей, одинаково отвратительных женщин и мужчин, чонин наконец вылезает на «первые ряды», поднимая голову немного вверх. на сцене стоял парень со смешными ушами. чонин не признается себе, но он слегка усмехнулся, неосознанно, потому что со стороны он был похож на обезьяну, даже лёгкие кудри не скрывали его ушей. кай обращает внимание и на глаза, небесно-голубые, совсем не естественные. — линзы, — проскакивает мысль вслух и чонин, не заостряя на этом внимание, скользит ниже, а тут есть на что посмотреть. обладая таким бэйби-фейсом грех иметь настолько шикарное тело. он ещё и высокий… выше самого чонина уж точно. взгляд останавливается на крупном ремне, когда этот парень начинает говорить. его голос низкий, шикарно… троекратное попадание. милое личико, сексуальное тело, низкий голос и чонин готов его облизать. он моргает пару раз и наконец вслушивается в то что он говорит. — …вижу, вашей вечеринке явно нужен нормальный диджей, потому что иначе эту тухлятину уже ничего не спасёт. у меня для вас есть небольшой подарочек, — он встаёт на корточки, открывая сумку и подбрасывает вверх баночку с краской, ловит её в руку, а чонин ловит себя на мысли что у этого диджея больно классные татушки на пальцах. — люминесцентные и флуоресцентные краски. так что, девочки, мальчики, раздевайтесь. я покажу вам мастер-класс на желающем. выберу сам. он хлопает в ладоши и довольно улыбается, оглядывая зал. чонин не сводит внимательного взгляда с рук, массивные кольца идут его большим пальцам, он не перегружает себя чем-то огромным, он сам одно сплошное определение слова «массивный». а может быть у него не только кольца большие? усмехается уже второй раз за ночь, что заставляет его на секунду задуматься, вдруг ледяное сердце тает и в этот момент кай встречается с ним взглядом. почему-то голубые глаза обжигают, всё тело от лица до живота пробирает волна тепла, скручиваясь где-то внизу. — ты, — он делает шаг вперёд, указав на чонина и слегка наклоняется, протягивая ему свою руку для того чтобы подняться на сцену. приходится скрыть свой ахуй шок от такого предложения, но нини сам запрыгивает на сцену, вставая лицом к лицу наконец к этому незнакомцу. — самостоятельный значит, — убрав руку, парень подмигивает ему, ничуть не обижаясь на этот капризный жест в стиле: «я всё могу сам». хотя, признаться, это было мило. — да, а что, такие подкаты обычно срабатывают? — почему-то этого парня хочется побесить, но чонин держится изо всех сил, чтобы не сказануть чего-то слишком обидного. «обезьянка» тем временем открывает краски и выжидающе смотрит на кая, не удостоив внимания очередной подкол. нужно несколько секунд, чтобы понять что нужно раздеться, чонин спешно хватается за ворот футболки и стягивает её себя, приподнимая брови. из зала слышится свист, откуда-то завороженные вздохи, но это не важно. этот парень просто качнул плечами и вообще никак не среагировал на него, как будто перед ним каждый день раздеваются такие ким чонины! кай щурится, когда тот делает движение в его сторону, сунув пальцы в краску, проводит по торсу. краска сухая и ложится практически незаметно при свете. чонину становится ещё жарче от прикосновений или это тепло тела напротив? этот парень постепенно всё ближе и ближе к нему, рисует что-то, окуная пальцы в краску и как будто видит картину даже без ультрафиолета. — так и будешь пялиться? — дежурно подмечает, оказавшись наконец вплотную к каю. — столько сколько захочу, обезьянка. нини чувствует как парень слегка сжал его бок, лишним движением огладив шоколадную кожу и тает от улыбки. ну, это уже какая-то реакция, уже радует. и когда чонина стала радовать реакция каких-то незнакомцев? парень щёлкает пальцами кому-то в темноту и наклоняется к уху нини. — моё имя чанёль, — чонин задыхается за миг, ведь свет гаснет и он теряет ориентацию. гетеросексуальную видимо, потому что молится о отсутствии стояка, но выходит что он и обычную потерял, растерявшись от того как темно. всё его тело сияет, необыкновенный узор, шикарными линиями подчёркивает весь рельеф, но чонина заставляет задержать дыхание только одна деталь. лёгкий смазанный след от ладони на боку, там где после ’ безобидной шутки ’ чанёль отвлёкся от искусства, оставив свой авторский отпечаток. — чанёль? — кай оглядывается, но присутствия не находит. глаза привыкают к темноте с трудом, он спрыгивает со сцены и влетает в толпу, которая уже успела разобрать все краски, разрисовывая себя и других. в какой-то момент чонин даже чувствует небольшую обиду. его как будто чуть не трахнули и в последний момент кинули. это что такое вообще? — блять, да куда мог испариться этот двухметровый… — вау, а ты правда плохо запоминаешь имена, или только рядом со мной так тупеешь? чонин чуть с апостолом не встретился у райских врат от резкого баса над ухом, дернувшись в сторону как от огня, он быстро разворачивается и удивлённо смотрит на довольную морду чанёля. — я не закончил, — теперь уже достаточно громко говорит ëль, чтобы чонин его услышал за шумящей музыкой. — как тебя зовут? он засовывает руки в карманы широких штанов и вытаскивает ещё одну баночку краски. — кай! — не своим именем представляется чонин и смотрит на краску в чужих руках. — хочешь ещё раз меня облапать? недоверчивый взгляд чонина заставляет чанёля засмеяться, он слышит этот смех отдалённо. на самом деле, чонин опять себе не признается, но этот парень выглядит чертовски мило и светло когда смеётся. — не, — чанёль сдувает кудри с лица и открывает крышку, протягивая краску каю. — хочу чтоб ты меня облапал. он не отвлекается и сразу начинает расстегивать пуговицы полу-прозрачной рубашки, а чонин всё ещё пытается переварить слишком большой поток информации, который каждый раз словно ледяной водой окатывает его, пуская в кровь адреналин. он хлопает глазами, залипая на перекатывающиеся в ультрафиолете мышцы, и смотрит как чанёль завязывает рубашку у себя на поясе. чонин глотает слюну, скопившуюся во рту и быстро валяет в краске сразу всю руку. он не привык отказываться, когда ему так открыто себя предлагают. шаг вперёд, осторожный, как будто прощупывает почву. пальцы светятся краской у чанёля и теперь у чонина, который наконец с опаской касается горячей кожи. — у тебя температура или ты рад меня видеть? — чонин проводит по кубикам вверх и скользит к груди уже смазывающимся следом. чанёль хмыкает и просовывает пальцы ему под пояс брюк, дëргая на себя. ким неосознанно жмётся к нему чувствительным местом и чуть не целуется лицом с его. шикарно, лучше б поцеловался. — ты медлишь, кай… смелее, — он как будто дьявол, что шепчет тебе на ухо, склоняет к греху. чонин ведётся быстро, его наполняет азарт. хочется и вправду разукрасить, да облапать этого парня. из колонок доносится знакомая песня группы muse, чонин чувствует как живот скручивает ещё сильнее. светомузыка начинает мигать в такт песне, движения выходят рваными. чонин осознаёт себя втянутым в танец, движение тела рядом вводит в транс, заставляет двигаться навстречу, затем отстраниться, чтобы вновь повторить жаркий контакт. с каждым движением чонин раз за разом открывает новый участок карамельного тела, ведь он начинает гореть этой неоновой краской, которую ему сунул этот ненормальный. чонин сходит с ума. он никогда не думал, что будет сходить с ума по какому-то незнакомому придурку который просто разукрасил его тело краской и бросил, чтобы потом заставить быть рядом вот так. мигающий свет давит на мозги и чонин уже не обращает внимания на более откровенные движения, которые заставляют издать стон. вздох. ещё движение. ведь это жизнь, не так ли? чанёль склоняется к уху кая, оказавшись за спиной, шепчет что-то. чонин не слышит. он хватает ртом воздух и закидывает руку назад, сжимая пальцами кудри, те уже тоже слегка светятся, измазанные в краске, сухие, они сильно путаются, но чонину настолько плевать, что даже стыдно говорить, что он думает только о том как бы этот член, который сейчас так незатейливо упирается ему в зад, оказался где-то поглубже. можно и в рот… но язык ëля опережает, ломая все видимые и невидимые рамки. стоит ли говорить что шикарный узор, нарисованный этим извращенцем-художником, давно стёрся, оставляя тело чонина просто гореть? у чонина душа горит, ему так хо-ро-шо. музыка больше не мешает, она вошла в симбиоз с телом и кай впервые чувствует себя околдованным партнёром. раньше это чонин был тем, кто околдовывает. возможно, именно поэтому он и чувствовал такую скуку, ведь ему ни разу не попадался тот, кто мог забрать его разум. он — король всего искусственного, тех эмоций что он мог подарить другим, тем кто не различает настоящее желание. но чанёль не из этих. у него звериное чутье, настолько, что кажется будто он действительно переродившийся волк. чонин задыхается под горячими касаниями и легко следует указаниям, когда чанёль просто берёт его за руку и говорит идти дальше. люди мимо которых они идут иногда оборачиваются. оголëнные не только внешне, но и душой они не могли не привлечь чужого внимания. ведь люди всегда упиваются эмоциональным порно, которое им могут подарить более сильные особи мужского или женского пола. люминесцентные краски открывают небольшой секрет этих двоих: светящиеся отпечатки пальцев на ширинке. и ледники тают в глухую ночь.