Хворь

— Ох и холодрыга на улице… — простонал Се Лянь, растягиваясь на циновке. — Завтра никуда не пойду, подожду, пока метель пройдёт. И зачем я сегодня вышел? Лучше бы занялся уборкой, ей-богу…  Принц очень устал за сегодня, хотя собрал совсем немного, а полезного и вовсе не нашлось. Тяжело было передвигаться по колено в сугробе с головой, которую от снежинок берегла лишь несчастная соломенная шляпа. И та в конце концов промокла.  ***  — Гэгэ, проснись на минутку.  Этот голос был таким нежным, таким прекрасным, словно из сладкого сна, что Се Лянь не увидел этой ночью.  С трудом небожитель разлепил веки. Над ним возвышалось лицо редкой красоты с повязкой на глазу и густыми распущенными волосами. Когда их взгляды встретились, оба улыбнулись.  — Саньлан… — прошептал принц, пока ослабевшая рука сама поднялась и погладила щёку Хуа Чэна. Тот в ответ нежно потрогал его лицо, отчего сердце забилось чаще и мурашки пробежали по коже. — Я рад тебя видеть. Подожди минутку, я поставлю чай…  Се лянь попытался встать, но оказался придавлен. Спустя несколько мгновений напряжения он понял, что демон сидит на нём. — Не стоит, гэгэ. У тебя ужасный жар, кашель, насморк…и откуда такая гадость взялась? Выпей это и поспи, должно полегчать.  Времени на ответ не осталось: Хуа Чэн влил ему в рот несколько горьких капель и осторожно прикрыл губы. От прикосновений ласковых пальцев жар поднялся ещё сильнее. — Спи, гэгэ. Забудь о тревогах.  ***  Се Лянь частенько просыпался и находил князя демонов за каким-нибудь делом. При его виде душа успокаивалась и в приятных думах сон возвращался. Но не в этот раз. Сколько бы принц не медитировал, сколько не думал о фигуре в красном, расхаживающей по его дому, погрузиться в дрёму не получалось.  Немного подумав, он обнаружил гнетущее чувство пустоты в желудке.  — Саньлан, а ты случайно…случайно не готовил еду?  — Случайно готовил! — рассмеялся он.  — Что же…если тебя не затруднит…пожалуйста, накрой на стол.  — Нет нужды, — Хуа Чэн легко остановил потуги подняться. Обессиленный небожитель свалился обратно.  Вскоре он вновь почувствовал тяжесть в области талии и чуть ниже.  — Не больно, гэгэ?  — Нет…  — Давай же, скажи «а», — одной рукой Хуа Чэн приподнял затылок Се Ляня, а другой подносил ему палочки с чем-то неприлично привлекательным.  — Думаю, я в состоянии держать палочки…  — Что ты, что ты, гэгэ! Не нужно утруждать себя!