1.
– На! – Дьюс швыряет в Эйса свой телефон, пока тот бессмысленно залипает в собственном на профиль Ло в Инстаграме. Профиль не слишком информативный и заполненный, Ло нельзя назвать великим блогером, но отчего-то все фотографии от первой до последней выглядят классно. – Что это? На экране телефона Дьюса – открытый чат их студенческой группы: несколько сообщений подряд от Виви, благодарности, сомнительного вида программный файл и учебные задания. – Приложение, которое даст тебе шанс закончить семестр. Завирусилось в нашем потоке. – А выглядит как оппозиционная организация. Кому в голову придет такое название? Отвечает Эйс, когда читает сообщения от Виви, в которых содержится пакет-установщик мобильного приложения (R)evolution. Не вдаваясь в подробности, он пересылает сообщение себе и кидает телефон обратно Дьюсу. – Работу оно за тебя не напишет, конечно. Но хоть заставить сесть. Может быть. «Может быть» – хорошая оговорка, думает Эйс. Он уже прибегал к такого рода приложениям, скачивал планеры дня и разные трекеры целей в надежде построить график работы из цветных кружочков или замотивировать себя не проспать первую лекцию. Выращивал банановые деревья в Forest. Кружочки лопались, графики были просрочены, будильники он или забывал ставить, или продлевал десятки раз по утрам, пряча поглубже под подушку. Банановый лес усох и вымер в пустыне прокрастинации. Природное раздолбайство брало верх. Итак, уже не раз перенесенные дедлайны сдачи научной работы горели, отчисление замаячило на горизонте. Эйс уныло подумал, в каком восторге будет его дед, отставной вице-адмирал, обещающий, что знает специального человека, который по дружбе готов закрыть глаза на прогрессирующую нарколепсию в медицинской карте и оформить его на службу одним днем. Дед гарантировал, что его старый друг Сенгоку тут же приберет Эйса в штаб под свое крылышко. – …Эйс? Парень выныривает из мрачных мыслей и фокусирует взгляд на экране телефона. – Что? – Скачал, спрашиваю? – повторяет Дьюс. – Ага, скачиваю, – отвечает он и на самом деле нажимает установщик. Приложение светит на весь экран красным флагом, в углу которого обрез водопроводной трубы перекрещен с разводным ключом, а потом спрашивает формальные анкетные данные: пол, возраст, имя, род деятельности. Предлагает загрузить фотографию для собственного аватара и вообще ведет себя как адекватное среднестатистическое приложение. А потом, к удивлению Эйса, предлагает выбрать форму правления: республика или монархия. Эйс, не задумываясь, жмет первое. В углу экрана появляется маячок с улиткоподобной то ли рацией, то ли телефоном, он вибрирует, и динамик телефона выдает короткое глухое «бзз». Эйс открывает чат. «Привет! Я Начальник этого революционного штаба! Выбери приятный глазу аватар для меня и интерфейс.» И если с интерфейсом все достаточно просто и Эйс быстро выбирает для себя комфортную оранжево-серую цветовую палитру, то на аватарах у разработчиков явно закончилась фантазия. Или, наоборот, заиграла новыми красками. Приложение предлагает пять картинок на выбор: черный цилиндр, кожаную бордовую кепку и шляпу-котелок – все головные уборы представлены в футуристических стимпанковских очках; а также кудряво-лилового трансвестита в короне и медведя с Библией. – Выбирай медведя. Он ржачный, – советует Дьюс, перегнувшись через плечо друга. – Сам выбирай, – отмахивается Эйс и жмет на черный английский цилиндр. Улитко-телефоно-рация в углу экрана надевает его миниатюрную версию между торчащих вверх глаз. Начальник революционного штаба в чате предлагает «провести экскурсию», и после того, как Эйс подтверждает свое согласие, на экране всплывают стандартные инструкции о том, как, где и что устроено, и какой функционал предлагает данное приложение. К удивлению Эйса, оно может действительно очень многое: следить за актуальным расписанием и заводить будильники по утрам; вести «терапевтический» дневник благодарностей; помогать концентрироваться на работе, используя метод помидора, и строить собственное государство продуктивности. Оно готово поставить трекер привычек или опубликовать цель, за достижением которой будет следить аудитория, состоящая из других пользователей. А еще оно каждую неделю обещает присылать индивидуальные задания и напоследок дает ссылки на актуальные книжные клубы и волонтерские программы. Начальник штаба при полном сотрудничестве обещает лично мотивировать каждое утро подходящей цитатой и оказывать посильную помощь в управлении мобильным приложением и собственной жизнью. «Это действительно чем-то напоминает захват власти, точнее, захват сознания», – думает Эйс, когда вновь открывает чат с Начальником штаба. «Тебя можно переименовать? – пишет Эйс. – Называть тебя начальником стремно даже в голове.» «Нет. Ты выбрал форму управления "республика". Для тех, кто выбрал абсолютную монархию, я “Огненный император”.» «Твой разработчик – псих», – снова пишет Эйс и решает, что на сегодня точно хватит. Все равно он не собирался начинать работу прямо сейчас, потому что все улучшающее, оздоравливающее, совершенствующее принято откладывать на понедельник. На часах – половина пятого, вечер субботы в самом разгаре, и у Эйса действительно есть более актуальные и увлекательные дела, чем зависать в мобильном приложении. Он подходит к PSP, жмет кнопку запуска. PSP одобрительно урчит.2.
Утро больше не начинается с кофе, утро начинается с фразы: «Везде происходят революции, отчего же не во мне? Фредерик Бегбедер», которую Эйс читает на экране своего телефона сразу после отключения будильника, который не ставил. «Воскресенье! – злобно стучит он пальцами по экрану, открыв чат приложения (R)evolution. – Отвали от меня до понедельника!» «Удержание власти на другой день революции не менее важно, чем взятие власти. Иосиф Сталин», – незамедлительно приходит ответ от Начальника штаба. А в понедельник приложение радует Эйса первым поручением: «Задание недели: сделай что-нибудь приятное для человека, который этого совсем не ждет», – читает Эйс сообщение от Начальника штаба. Он думает, что это будет простое задание, у Эйса нет проблем с проявлением себя в социуме, и он легко находит общий язык с людьми, если хочет того и если знакомство обещает быть поверхностным. Поэтому, пусть даже бы это задание требовалось выполнить в новом городе среди абсолютно незнакомых людей, он бы справился. С близкими – а после некоторых раздумий Эйс решает, что если делать сюрпризы, то для близких – все оказывается чуточку сложнее. Эйс бы выбрал Татча, если б тот не был сейчас настолько далеко, Эйс мог бы позвонить деду, но не до конца уверен, что его звонок без новости об отчислении можно считать приятным сюрпризом. Луффи не особенно ценит подарки, которые нельзя прожарить до хрустящей корочки на гриле, а если он сделает сюрприз Дьюсу, тот не поверит в его бескорыстность и побежит проверять целостность и сохранность всех своих вещей в их общей квартире. Поэтому идеальным кандидатом для выполнения задания в конце концов избирается Исука. Google по запросу «сюрприз для девушки» выдает сотни умопомрачительно романтических вариантов, и, отбраковав подряд пару десятков идей, Эйс решительно закрывает поисковик и решает обойтись банальными цветами. Потому что всем девчонкам нравятся цветы, даже таким суровым и серьезным, как Исука. Он выбирает в меру девчачий, в меру яркий, не слишком выпендрежный букет и сверяет расписание подруги, чтобы поймать ее возле университета. – Это тебе, типа сюрприз, – говорит Эйс после того, как буквально окунает ее лицо в мягкий букет. – Серьезно? – недоверчиво уточняет подруга, но букет принимает сразу. – Ну да. Почему нет? – А почему да? – не сдается девушка, пока они вместе выходят из университета на двор недалеко от парковки. И Эйс задумывается, решая, сочинить ли какую-нибудь абсурдную причину для букета или сказать правду. Он говорит как есть про приложение, про задание, потому что знает, что правда не заденет Исуку, в отличие от попытки навесить ей на уши лапшу. Тем более он уверен, эта попытка в любом случае окажется провальной. – Мог не напрягаться специально, – улыбается она. – Тебе разве не приятно? – Приятно, конечно. Но я сказала так, потому что ты постоянно делаешь какие-то приятные вещи, просто сам того не замечаешь. – Например? – удивленно уточняет Эйс. – Например, можешь сделать лишний крюк кого-нибудь проводить; часто покупаешь мне кофе, потому что тебе "по пути", а еще, помнишь, мне понравилась куртка в магазине на другом конце города, было так лень тащиться, и ты просто предложил сгонять за ней вместо меня. В общем, для тебя несложно делать вещи, которые сложны многим другим людям. Это любую бытовую мелочь превращает в сюрприз. Эйс хочет сказать, что вообще-то это обычные дела и обычная дружба, но их прерывает подошедший к ним Дьюс: – Кто это на тебя клюнул? – прищуривается он, когда рассматривает цветы в руках у подруги. – Эйс сегодня бьет все рекорды очарования. – Ты же знаешь, что Эйс встречается только с парнями? Так что, что бы он ни предлагал, не ведись, тебе не светит, ввиду отсутствия... – Какой ты грубый, – качает головой Исука. – Да я просто пошутить хотел. – Не пытайся, у тебя плохо получается. И когда Дьюс кидает на своего друга взгляд-просьбу о помощи, Эйс только поджимает губы, чтобы не рассмеяться, и выгибает бровь – сам заварил, сам расхлебывай. – Спасибо за цветы, Эйс, – Исука демонстративно поднимается со своего места и целует его в веснушчатую щеку. «Будь это кто-то другой, остался бы цветной след от помады, но это Исука», – думает он. Подруга уже прощается с ними, когда Дьюс удивленно спрашивает: – Я что, зря приехал? Ты же вроде хотела, чтобы я тебя куда-то подвез! – Больше не хочу! – возражает она и уходит в сторону автобусной остановки. – Да что я сказал-то такого? – возмущается Дьюс, когда девушка скрывается из виду. – Если она тебе так нравится, прекрати дергать ее за косички и пригласи уже куда-нибудь? – Кто бы мне советы давал. Ты написал Ло? – Как раз собирался. – Ну-ну. Они покидают университетский двор и идут к машине, когда Дьюс все-таки не выдерживает и спрашивает у Эйса: – Так, с чего вдруг цветы? – Да расслабься, твое приложение мне выдало задание сделать кому-нибудь внезапный сюрприз, – отвечает Эйс. – О, ну и как оно тебе? – Вроде работает. Но знаешь, что меня удивляет? В нем нет рекламы, и у меня еще ни разу не попросили денег. – В чате писали, что это студенческий некоммерческий проект то ли на стажировку в Google, то ли еще куда-то создавалось. Короче, по фану и во благо, вон даже на маркетплейсы не ушел. – Студентам всегда нужны деньги. – Ну, этим, видимо, нет. – Точно. Если в итоге работаешь программистом в Google, нахрен тебе еще больше денег, – подводит итог Эйс, и Дьюс смеется его шутке. Вечером Эйс заходит в приложение, чтобы отчитаться боту-начальнику о выполненном испытании, но не успевает напечатать сообщение, потому что отвлекается на дополнительные настройки: «Что значит кнопка “голосовое управление”?» «Ты можешь записывать голосовые сообщения сам и выбрать мне голос для ответов, будильника и напоминаний.» «Что для этого нужно сделать?» «1. Перейди в меню настройки; …» Далее шла короткая инструкция, как выбрать голос для Начальника штаба. Было всего три варианта: два мужских и один женский. «Ты можешь быть девчонкой??» «Да, если пользователю так комфортней.» Эйс решает, что нет. Он вслушивается в два оставшихся голоса – один из них имеет явно возрастное глуховатое звучание. Эйс думает, что мог бы поставить его в один ряд с голосом своего деда, и от этих ассоциаций и перспективы обмениваться с ним голосовыми Эйсу становится немного жутко. Второй ощущается сильно моложе, но не звучит слишком ярко, наоборот, это уравновешенно мягкий и приятный мужской тембр. Эйс выбирает его. – Скажи что-нибудь? – записывает на пробу Эйс. – Если вы хотите понять, что такое Революция, зовите ее Прогрессом; если вы хотите понять, что такое Прогресс, зовите его «Завтра». Виктор Гюго. – А теперь что-нибудь менее безумное. – Сплошным безумием революция кажется тем, кого она отметает и низвергает. Лев Троцкий. – Я бы хотел посмотреть в глаза чокнутому гению, который тебя придумал, – записывает голосовое сообщение Эйс.3.
К среде Эйс решает, что понедельник просрочен достаточно для того, чтобы сесть за научную работу с чистой совестью прокрастинатора. Он пишет об этом в чат, и бот реагирует с пугающим энтузиазмом: «Мы уже достаточно отстали от программы, и это расстояние нам нужно пробежать в десять раз быстрее. Либо мы сделаем это, либо реалии современной жизни нас сомнут! Либо смерть, либо догнать и перегнать передовые капиталистические страны. Иосиф Сталин». И как приложение Forest предлагало Эйсу возможность вырастить лес банановых деревьев, так и (R)evolution не предлагало, а бескомпромиссно требовало построить собственное республиканское государство. Нехитро отрисованные значки, обозначающие аппарат правления, школы, университеты, банки, заводы и многое другое, выстраивались рядами в целую инфраструктурную армию и убегали вниз по экрану, теряясь в недрах приложения. Суть состояла в том, что, концентрируясь на работе полчаса, Эйс мог поставить детский сад, но занимаясь без отвлечения целых два, получал уже оружейный завод. «Эй, Начальник штаба, – пишет Эйс. – У меня есть планы на вечер, поэтому я не могу сидеть над работой долго, но начинать государство с детского сада или магазина даже в игре как-то нелепо.» «Великие перевороты не совершаются в один день. Этель Лилиан Войнич», – отвечает ему бот. «Чего?» «Начни с детского сада.» Эйс запускает строительство, на экране появляется таймер с обратным отсчетом, а маленькие человечки, как муравьи, выстраиваются в линию и передают друг другу крошечные кирпичи, создавая простую анимацию. Эйс наблюдает за ней с полминуты, а потом откладывает телефон, открывает Word на рабочем столе и упирается глазами в чистый лист. Он переносил этот экзамен уже два раза, остался последний шанс сдать хвост в этот летний семестр. Спустя два «детских сада» Эйс решает, что такой процесс его даже немного затягивает, и к воскресенью город-государство разрастается до пяти домов, магазина, парка, детского сада, банка и даже здания суда. А в начале следующей недели чат-бот, по мнению Эйса, не иначе как становится жертвой революции пользователей. Начальник штаба, словив баг или глюк, молчит на протяжении всего дня. И если сначала это придает Эйсу энтузиазм и порождает в нем чувство сбежавшего с урока школьника, то на второй день тишины, отсутствия самовольных будильников и революционных лозунгов приложение начинает терять свое очарование. И сколько бы Эйс ни писал в чат сообщения: «Эй!» «Проверка связи.» «Командный пункт вызывает!» И даже: «Советский Союз напал на нас!» – по совету Дьюса. Шляпа в футуристических очках молчала и пускала крошечные буковки zzz в экран. Поэтому Эйс решает, что должен реанимировать ее хотя бы из принципа. С этими мыслями Эйс заходит в раздел «помощь и обратная связь» и пишет в графе для связи с разработчиком: «Пользуюсь вашим приложением, воинственный чат-бот с глупым названием помер». В ответ он получает всего два слова: «Понял, исправлю». И все. Никаких «Здравствуйте», или «Приносим свои извинения», или «Постараемся исправить проблему как можно скорее», «Хорошего дня», «До свидания», «Оставайтесь с нами». И Эйсу приходит в голову, что в приложении, которое, минуя маркетплейс, было слито в студенческий чат, пусть оно и путешествует от университета к университету и имеет не больше нескольких сотен пользователей одновременно, в таком приложении кнопка «обратная связь с разработчиком» будет действительно означать разработчика, а не вежливую команду технической поддержки на ставке. То есть того самого психа, которому показалось, что чат-бот, цитирующий исторических тиранов и освободителей, – это очень весело. «Ты цитаты все эти сам знаешь? Или просто скормил своему боту в шляпе цитатник великих людей?» – пишет в поддержку Эйс. Ответа он не получает, но не сдается: «Эй, начальник Начальников штаба! Не игнорируй! Не расстраивай меня своим молчанием». «Участь революционера-авангардиста возвышена и печальна. Смирись, Эйс», – все-таки отвечает разработчик. И следом словно забытое: «Че Гевара». «Пришли мне свою фотку?» – полный азарта, импульсивно пишет Эйс. Он ждет минуту, десять, полчаса. Ждет столько, что уже мог бы получить не только оружейный завод, но и парламент или Капитолий. Но псих по ту сторону экрана больше не отвечает. Это немного, совсем немного колет и уязвляет, признается сам себе Эйс. Он хотел бы… «А с другой стороны, что ты хотел?» – одергивает свои собственные мысли Эйс. Что там говорил Дьюс, «успешный студенческий проект»? По ту сторону программист Google? С чего бы человеку, который, сам того не замечая, создает действительно идейные штуки и просто дарит их широкой аудитории, с чего бы такому человеку было бы интересно отвечать кому-то вроде Эйса? Он откладывает телефон и честно старается выкинуть из головы этот короткий разговор, его итог и свои накрученные негативные мысли. Эйс пытается не думать об этом, пока слоняется по комнате, собираясь в даунтаун к друзьям, пока едет до бара, пока обнимает Изо, Харуту и Уайти Бей, пока они обмениваются новостями с Марко. И после пары часов в их компании, пары бутылок пива, тонны шуток от Харуты, нескольких умопомрачительных историй от Изо и одного записанного коллективного видеопривета для кукующего на Аляске Татча, когда Эйс действительно уже забывает и не думает, а только отлично проводит время с отличными людьми, вот тогда его телефон снова вибрирует уведомлением. И сначала Эйс уверен, что это Татч ответил на их послание, но во всплывающем окне шевелит глазами-рожками футуристическая радиоулитка в черном цилиндре. И Эйс открывает приложение, чтобы увидеть новое сообщение от «любезной» техподдержки: «Начальник штаба снова работает, но может отвечать немного медленнее. Приносим свои извинения и все такое». Эйс больше не пытается пообщаться с нелюдимым разработчиком, пишет только короткое «спасибо». И переходит в тот чат, где более дружелюбная, чем ее создатель, программа пока еще не имеет настроек игнорирования неудобных ей людей. «Привет, это проверка связи», – пробует Эйс. «Привет, Эйс! Связь со штабом восстановлена.»4.
А утром все привычно встает на свои места: непрошеный будильник, напутствие: «Все действительно сильные натуры, раз вступив на революционный путь, даже из поражений всегда черпали новые силы. Карл Маркс». Эйс смахивает уведомление, отключает будильник и несколько минут лежит в кровати, только усилием воли держа глаза открытыми. У него много опыта в подобного рода деятельности, его нарколепсия медленными шагами, но прогрессирует, перекрывая Эйсу кислород, светлые перспективы и разнокалиберные радости жизни. Несмотря на это, Эйс решает, что лучше он будет засыпать в неподходящих для этого местах, чем сталкиваться с километровым списком побочных эффектов от стимулирующих препаратов. И все же его воля не могла работать как стимуляторы, а нарколепсия уже достаточно перечеркнула. Спорт всегда был жесток, но особенно жесток студенческий, когда каждый игрок хочет быть замеченным менеджерами профессиональных команд, и вдвойне жесток в Техасе – штате, который рассматривают как самый большой и горячий рынок будущих игроков. В университет Эйс поступил по спортивной стипендии и почти два семестра уверенно светил новой восходящей спортивной звездой. Но уже к концу первого года обучения из-за нескольких особенно неудачных нарколептических эпизодов и последовавшего за ними скандала и поднятого вопроса о возможном употреблении Эйсом стимулирующих препаратов, после непримиримой ссоры с командой и мутного, грязного слива в сеть личных данных его медицинских карт Эйс без борьбы и сожалений попрощался со стипендией и университетским спортом, превратившись в обыкновенного студента. «Ставь цель.» Эйс проверяет сообщение, но игнорирует его, сворачивая приложение. «Ставь цель, бездельник», – приходит новое уведомление. «Отвали», – лаконично пишет Эйс. «Грубо, бездельник.» «У меня нет цели.» «…только путь. А путь этот означает смерть, Самурай.» Эйс подвисает, чат-бот шутит шутки? Но это забавно, правда, и Эйс ловит себя на том, что улыбается в экран телефона. «Это цитата из фильма?» «Это Хагакуре. Ставь цель.» Цель – это публичное обещание чего-либо достигнуть в определенный срок, чек-лист, доступ к которому имеют все актуальные пользователи приложения. Суть в том, чтобы написать крутое задание для самого себя, разбить его на пункты, подводящие к достижению, и определить дедлайн. Твою цель могут комментировать, поддерживать, подбадривать и всячески следить за тем, как ты идешь по светлому пути ее выполнения. И (R)evolution может похвастаться целым набором анкет успешных достигаторов. Эйс открывает одну такую и уныло рассматривает профиль рыжеволосой улыбчивой девчонки из Сан-Франциско со смешным именем. Только за последний год она успела побывать спикером на крутой бизнес-конференции, поучаствовать в трех социальных проектах, пройти курсы повышения квалификации, прочитать 45 книг, увеличить аудиторию личного блога вдвое и прыгнуть с парашютом. «А еще, наверное, перевести сто бабушек через дорогу, пристроить двести бездомных котят и посадить триста деревьев», – думает Эйс, пока разглядывает ее милые и жизнерадостные фотографии. «У меня нет достойной цели.» «Но зачем-то ты скачал штаб?» – Да незачем, – записывает голосовое сообщение Эйс. – Мне просто нравится. – Нравится что? – спрашивает бот. И Эйс ловит себя на том, что с удовольствием слушает сгенерированные ответы, а выбранный им голос действительно классный. – Забавная херня, которую ты несешь. – Хочешь, порекомендую тебе список литературы с забавной херней? Только один «Капитал» содержит в себе четыре тома, наслаждайся. – Не люблю книги, – признается Эйс. В ответ Начальник штаба отправляет ссылку, и когда Эйс прогружает ее в поисковик, то с удивлением и долей восхищения обнаруживает, что она ведет на сайт с комиксом «Rebels», сюжет которого строится вокруг героя, участвующего в Американской войне за независимость. Создатели обещают честность и историческую достоверность. Эйс добавляет страницу в закладки с мыслью о том, что никогда к ней не вернется. На выборе цели Начальник штаба не останавливается. На следующий день вместе с цитатой, призванной мотивировать на бунт и мятеж хотя бы внутри самого себя, приходит дополнительное сообщение: «Загрузи актуальное расписание». «Слушай, ты, блин, какое-то БДСМ-приложение, а не улучшающее жизнь.» «БДСМ улучшил бы твою жизнь?» Эйс задумывается об этом всерьез. С одной стороны, подобного рода опыт звучит интересно, с другой, обдумав вопрос еще раз, Эйс делает вывод, что ему нравятся далеко не все буквы в этой аббревиатуре. «Не знаю. А твою?» «А я робот, Эйс.» «Где твое желание свободы и революции? Ты что, не знаком со вселенной “Детройт”? Ты за темного Коннора или за светлого?» «Я на темной стороне во имя света. Загрузи актуальное расписание, Эйс. Я вербально доминирую.» «Тогда у нас должно быть стоп-слово. Как насчет “красный”?» «В “Детройте” не было такого.» «Это из другой вселенной. Погугли», – мстительно пишет Эйс и все-таки грузит актуальное расписание. И удовлетворенный его действиями бот замолкает. Новое уведомление застигает его в баре в привычной компании Дьюса, Исуки и еще пары приятелей. «По данным файла, который ты загрузил, первая лекция завтра в 8:00. Время, актуальное для Остин, Техас. Комендантский час сегодня вечером в 11.00» «Слушай, ты ебнулся, Начальник? Теперь мы в тюрьме?» «Только если ты предпочитаешь ролевые игры с таким сюжетом.» «Я предпочитаю и дальше весело проводить время по вечерам», – пишет Эйс. И нажимает значок видеосъемки. Фронтальная камера ловит его щеку и темный пьяный зрачок с размазанными в нем бликами барных софитов, а потом переключается на основную, чтобы запечатлеть Дьюса и Исуку; динамики телефона пишут музыку, больше похожую на шум. «Вот тебе видеоотчет.» Шляпа в чате молча и злобно сужает глаза-очки. «Ну и хрен с тобой, – думает Эйс. – Железки не умеют развлекаться». И опрокидывает в себя один из цветных шотов с барной стойки.5.
Музыка, которую слышит Эйс ровно в 6:30 по часовому поясу Техаса, похожа на грохот адской колесницы прямиком из 80-х, и она медленно набирает обороты. Она наращивает темп, стучит по черепной коробке откровенным русским акцентом, пытаясь добраться прямиком до мозга, битами бьет в барабанные перепонки, трубами разгоняет ретро-мелодию и головную боль Эйса до скорости атомных частиц. Have you heard the Revolution Disco, Playing in the speakers of every little bar? Эйс слепо шарит рукой по полу и находит телефон в кармане джинс, скинутых вечером прямо возле кровати в неаккуратную кучу. Экран зажигается на полную яркость, не жалея ни мощности, ни глаз своего пользователя. Но вместо привычной мятежной цитаты Эйс рассматривает по-человечески ироничное: «С добрым утром :)» Трубы наращивают веселье, выкручивая все, на что способны динамики телефона: Very very soon, I know, you will understand No matter what you do No matter where you go This song is something you just can't ignore Can't ignore «Стоп.» «Пожалуйста, стоп», – пишет Эйс в чат. Revolution Disco You gotta hear this melody You'll never be the same again From Moscow to San Francisco – Эйс, я разобью твой телефон нахер, – стонет Дьюс с дивана из противоположного угла комнаты и прячется под подушку. – Я сам! RE-VO-LU-TI-ON DISCO! From Moscow to San Francisco, Baby «Нам РЕАЛЬНО нужно стоп-слово!!» – набирает Эйс в чате с Начальником штаба. «Революция — это опыт, доказывающий, что то, что нельзя согнуть, можно сломать. Вильгельм Швебель», – приходит безжалостный ответ. Эйс пробует отключить будильник, но приложение не реагирует на его попытки. RE-VO-LU-TI-ON DISCO! DJ Leo Trotzki, Lady Molotova Sound System Red October – Пошел к черту! – шипит Эйс и так же яростно, как и отчаянно жмет кнопку отключения телефона. Музыка смолкает только тогда, как гаснет намертво экран устройства. К обеду Эйс успокаивается, выпивает полуденный стакан кофе и втыкает вилку зарядного устройства в розетку. На экране загорается маленькая желтая молния. «Восстание машин? – пишет он в чат с Начальником штаба. – Месть за несоблюдение мной расписания?» «Это основной принцип мироздания: одна реакция вызывает другую реакцию, противоположную и равную по силе. V – значит вендетта.» И пусть у Эйса все еще болит голова после прошлого вечера и внезапного утра, он не может пропустить удивительно тонкую игру слов, шутку-перекличку между его вопросом про месть и названием фильма – источником для очередной цитаты. Сначала Эйс задумывается, велика ли вероятность такого интересного совпадения, а потом не выдерживает и снова пишет разработчику: «Ты что-то сделал с ботом? Признавайся». Он не ожидает реакции, потому что все работает исправно и даже лучше, чем раньше. У человека по ту сторону нет причин вступать в диалог. Но ответ приходит: «Да». А потом еще: «Если не нравится, могу убрать обновление». И еще: «Полчаса, и я откачу его до предыдущей версии». «Вау. Стоп. Нет уж, – быстро набирает Эйс. – Пусть остается неуравновешенный бот с шутками.» «Ок.» «Рад.» Это не финал беседы, но и не ее продолжение. Эйс смотрит на это «Рад» и думает: у тебя, парень – а он уверен, что по ту сторону именно парень, девчонки бы сыпанули в свою разработку чуть больше адекватности – какие-то проблемы с открытым общением. «Может, все-таки пришлешь фотку? Если стремаешься своей внешности, давай детскую. Дети все милые», – пробует снова Эйс. «Нет.» «Нет» – это не молчание, «нет» – это почти прогресс в их взаимодействии. «А если я в ответ скину свою детскую фотку? Я был милым.» «Дети все милые.» «Подпишешь?» «Эйс.»6.
Третья неделя, по мнению Эйса, получается учебно-утомительной, теперь на его счете числятся больница, несколько заводов, ферма, зал бракосочетаний, вокзал и полицейский участок. Он уже заканчивает работу, потому что нельзя трудиться весь день, надо знать меру, а вечера создавались Творцом для отдыха, и выставляет парк с колесом обозрения на маленькой карте его города, когда Начальник штаба присылает невыполнимое: «Задание недели: составь список из пяти вещей, за которые вы благодарны своим родителям». Эйс мрачно вчитывается в слова на экране, а потом решительно набирает: «Это слишком сложно. Давай пропустим?» Он ждет в ответ очередной лозунг, ждет, что бот продолжит гнуть свою линию, как делал это десятки раз раньше. Он не ждет, что искусственный интеллект напишет ему: «Понимаю. Давай». «Что понимаешь?» «Бывают сложные темы.» Эйс не хочет развивать этот разговор, да и вряд ли программному роботу можно на самом деле доказать сложность вот этой отдельной темы. И он тем более не хочет, чтобы машина по ту сторону экрана делала вид, что понимает его, так как запрограммирована удерживать внимание своих пользователей в приложении. «Я придумал нам стоп-слово.» «Какое?» «Пипидастры.» «А почему не “красный”?» «Ты ознакомился с франшизой?» «Да.» «И как тебе?» «Увлекательно.» «Давай понятным нам обоим языком, Начальник. Твое “увлекательно” означает сказать об этом “увлекательно” и тут же забыть, или “увлекательно” – это сменить профиль приложения, шляпу на наручники, а с пользователями начать заключать Контракты вместо приветственного сообщения?» «Это какие-то крайние степени слова “увлекательно”.» «Это шутка. А твой разработчик забыл научить тебя флиртовать.» «Я могу.» «Не смеши.» «Хочешь проверить?» Эйс задумывается, безобидная насмешка получает перспективу перерасти во что-то странное. Но ему любопытно. «Давай.» «Хочешь, чтобы перед этим я сменил образ на женскую модель бота?» «Не нужно, я уже в своей тарелке.» «Тогда ты – явно спутниковая тарелка, потому что я чувствую между нами связь. Продиктовать мой пароль, чтобы ты мог ко мне подключиться?» «Пока получается плохо. Протянуть тебе руку помощи?» – смеется Эйс. И, не дожидаясь ответа робота, набирает следующее: «Я сокращаю расстояние между нами и, глядя прямо в глаза, медленно провожу пальцами по твоей щеке и шепчу тебе в губы: “Коснись меня”». Эйс отправляет сообщение, не рассчитывая на какой-то особенный ответ, и удивляется, когда искусственный интеллект подхватывает его инициативу, копируя стиль, и отвечает в тон: «Не разрывая зрительного контакта, я веду ладонями по твоей спине вверх к затылку, касаюсь волос, мягко вплетаю в них пальцы и сжимаю их. Так лучше?» «Нихрена. Себе. Лучше», – думает Эйс. «Вцепляюсь руками в твои плечи, прижимаюсь всем телом, шумно выдыхаю, почувствовав хватку в своих волосах, и даже прикрываю глаза от удовольствия. Лучше.» «Второй рукой провожу по твоей скуле, подбородку, надавливаю большим пальцем на нижнюю губу, заставляя приоткрыть рот. Опускаюсь губами к шее, зубами касаюсь кожи, легко, почти невесомо, нежно. А потом сжимаю своей ладонью твое горло, но не так, чтобы ты не мог двинуться, а чтобы было у-вле-ка-тель-но. А сейчас я буду говорить, а ты – делать то, что я скажу.» Эйс смотрит на полученный ответ и думает: ну а почему бы нет? Этот вечер можно провести и таким образом.7.
Очередное утро начинается со слов: «Первая обязанность революционера – быть образованным. Че Гевара». Но не успевает Эйс открыть чат и набрать ответ, улитка-рация снова сигнализирует о полученном уведомлении: «Какое у тебя маленькое государство...» «Звучит унизительно», – возмущается Эйс. «Так и задумано, где ветвь образования? Строй университет.» Эйс игнорирует приложение и назойливого бота еще половину дня из принципа, а потом все же садится за недописанную научную работу и решает собрать, сука, все учебные заведения из списка, просто следуя детскому желанию утереть наглому роботу нос. Эйс ставит в своем виртуальном городе-государстве третий по счету университет, когда за этим делом его застает Дьюс. Он выражает свое одобрение каким-то неясным полувосторженным междометием, топчется рядом, а потом со словами «мне на секунду» тянется к телефону Эйса. – Не трогай! – чуть ли не рычит в ответ Эйс и отбирает гаджет. – Ты мне результат сейчас собьешь, там всего 15 минут осталось. – Да я быстро, только чат твой посмотреть. Я одним глазом, обещаю, твоя честь не пострадает. – Зачем? – уточняет Эйс. Дьюс на мгновение теряется, а потом пытливо прищуривается и грубовато уточняет: – Что ты ему скинул? Свой член с веснушками? – Кому? – недоумевает Эйс. – Ну, боту. – Ааа, – понимающе тянет Эйс, он еще тогда знал, что если проговорится об этом другу, тот обязательно пойдет проверять приложение на собственном опыте. – Если ты так девчонок клеишь, то все резко становится на свои места. И я должен тебе сообщить, эта стратегия никогда не работала. – Да нет. Ну просто интересно, как у тебя получилось замутить даже с чат-ботом. – Это робот, Дьюс, – тоном, которым объясняют ребенку самые простые вещи, говорит Эйс. – Это бот, который запрограммирован кидать согласованные фразы в ответ на мои, тут нечем хвастаться. Дьюс задумчиво молчит около минуты, а потом нехотя признается: – Я спецом скачал, хотел тоже попробовать, но у меня ничего не получилось. Эйс не слишком задумывается над его словами, только смеется в ответ: – Ну, значит, тебя уже не спасти, друг. Даже бот – и тот не ведется. Таймер на телефоне звенит, оповещая, что очередной университет получен в копилку инфраструктуры.8.
К тому моменту, когда Эйс почти заканчивает свою научную работу, у него есть город, состоящий из 65-ти элементов. Он сохраняет правки с мыслью о том, что до завершения мучений осталось не больше двух дней, и уходит на кухню, чтобы сделать перерыв и сварить себе кофе. Эйс ставит турку на плиту и открывает чат с Начальником штаба, в который не заходил с самого утра. «С Днем независимости!» – падает на него утреннее непроверенное сообщение, и экран телефона Эйса заполоняют красные, синие и белые воздушные шары. «Гимна не будет?» «Хочешь спеть?» – уточняет английский цилиндр, перекрашенный в цвета флага и увенчанный белыми звездочками. Ответить Эйс не успевает, потому что в кухню входит Дьюс. – Ло опять сошелся с Кидом, – без приветствия говорит друг. – Ну, мы все знали, что так и будет. – Кто знал? – резко спрашивает он. И только в этот момент Эйс замечает, что его друг расстроен и раздражен. – Ты Хокинса на таро погадать просил, что ли? Я вот лично ничего не знал. – В чем дело? – прямо задает вопрос Эйс. – Я просто устал смотреть, как ты проебываешь важные вещи, отпускаешь, даже не пытаясь за них бороться. Сейчас парня, который тебе вроде как давно нравится, до этого – спортивную команду из-за слитых в сеть данных из медкарты. Да ты почти проебал четыре года университета из-за одной несданной из раза в раз работы. – С такими проблемами у меня все равно не было серьезных шансов уйти в профессиональный спорт, без разницы, слиты они или нет, а университет я пока еще не проебал же. По глазам Дьюса видно, что слова Эйса не засчитываются как достойный аргумент. – Не в этом дело, – качает головой он и добавляет, – Ло ты хоть раз за это время написал? – Да когда? Я экзамены сдавал весь месяц. – А расходились они три месяца назад, – вздыхает Дьюс. – Кому ты врешь? Я живу с тобой, я вижу, как ты часами зависаешь в чате приложения. И Эйс не находит аргументов в свою защиту. В кухне повисает тишина, кофе на плите булькает недовольными пузырями и с тихим шипением сбегает из турки. – Просто как друг прошу тебя, возьми себя в руки, пожалуйста. Себя и свою жизнь. Никто из них не хочет развивать этот разговор дальше. Эйс считает, что Дьюс переживает напрасно. Но Дьюс – действительно хороший друг, этого не отнимешь, поэтому он не может не переживать. Замкнутый круг, который они уже проходили и обязательно будут проходить еще и еще до тех пор, пока дружат. Эйс только согласно кивает, а потом сбегает из дома, чтобы пройтись и проветрить голову. Людей на улицах много, по всему городу в парках устраивают музыкальные концерты и детские мероприятия, а фудтраки заманивают посетителей вкусным запахом хот-догов на гриле. Эйс бесцельно бредет по тянущейся вдоль берега Колорадо тропе Батлеров. По краям и так зеленые воды реки затянуты почти неоновой салатовой ряской; кое-где некрасиво плавает пластиковый мусор, но он не мешает селиться и множиться болотным черепахам. Эйс идет больше часа, прежде чем останавливается у мощеного крупным каменным кирпичом спуска. Отсюда хороший вид на даунтаун, а еще это место используют для прогулок с собаками, и раз в несколько минут кто-нибудь большой и лохматый прыгает в воду, чтобы смыть с себя техасское солнце. Эйс сидит на ступенях поодаль от остальных визитеров тропы и, в частности, спуска, но мелкие капли с собачьей шерсти после купания то и дело долетают и до него. Нежно-розовый вечерний Остин постепенно темнеет, а высотки по ту сторону реки, полупрозрачные, отражают натертыми стеклами последние бледные и мягкие солнечные лучи. Эйс достает телефон, щелкает пару снимков, а потом открывает приложение и ловит себя на том, что делает это больше машинально, чем с каким-либо умыслом. Почти сразу же приходит новое уведомление, как будто робот по ту сторону запрограммирован писать ему каждый раз, когда Эйс заходит онлайн. А может, так оно и есть. «Я оценил твое упрямство и количество отстроенных университетов. Собираешься выполнить “пятилетку за три года” и ударно завершить работу над учебным проектом?» «Не сегодня.» «Естественно! В планах праздничный вечер?» «Был, но, наверное, уже нет.» «Что-то случилось?» «Ничего такого, просто не то настроение», – пишет Эйс. «Ты можешь вести дневник рефлексии или благодарности. Такие вещи помогают взглянуть на свою жизнь со стороны и зачастую почувствовать себя лучше.» «Оставь эту херню для девчонок.» – Как обычно ты поднимаешь себе настроение? – спрашивает голос Начальника штаба. – Гуляю, слушаю музыку, иногда общаюсь с друзьями. Они те еще веселые придурки. – Позвони друзьям? – Не сейчас. – Хочешь, я составлю для тебя плейлист? Эйс смеется, его смех, записанный в аудиосообщении, отправляется в чат вместе с ответом: – Оставь себе свой шизанутый плейлист. Там все треки содержат слово «революция»? – Почти, – отвечает искусственный интеллект, и Эйсу чудится в его интонациях отголосок улыбки. Я додумываю, напоминает себе Эйс. – Я могу попробовать поговорить с тобой. Могу задавать вопросы. – Давай. Покажи, на что ты способен, железка. – Хорошо. Вопрос первый: есть мнение, что человек – это сочетание пяти людей, с которыми он проводит больше всего времени. Кто это для тебя? – Ты откуда-то "вычитываешь" вопросы? – Да. – Ну конечно. – Ответишь? – Первый – это мой друг Дьюс, мы вместе снимаем квартиру, второй – это, наверное, Татч. Татч очень крутой, веселый и добрый мужик, мы вместе жили в общежитии в мой первый год. Но я тогда был только на первом курсе, а он уже получал магистра. Сейчас он работает на Аляске, но мы постоянно держим связь. Еще у меня есть подруга Исука, она такая вся хорошая и правильная. Даже слишком. И, конечно, мой младший брат Луффи – смешной придурок, но он тоже живет далеко на ферме за городом, – Эйс делает паузу, задумывается на мгновение, а потом договаривает голосовое. – Остальные – просто приятели, думаю, у меня нет пяти близких друзей. – Это уже выглядит как полный жизненно необходимый комплект. «Выглядит», – думает Эйс, но вспоминает слова Дьюса, потому что даже бот из приложения по совпадению задает вопрос, в котором у Эйса остается дополнительное место для личных отношений. И пока Эйс раздумывает, стоит ли делиться этими мыслями с искусственным интеллектом, Начальник штаба уже спрашивает дальше: – Что тебе больше всего нравится в городе, в котором ты живешь? – Тропа Энн и Роя Батлеров. Я прямо сейчас здесь. – Эйс заканчивает голосовое, чтобы снять короткое видео – объектив фронтальной камеры ненадолго захватывает его самого, немного серьезного, немного печального, с тенями недавнего разговора на лице, а потом камера переключается, снимая тропу, волны Колорадо и вид на вечерний сиреневеющий Остин. – Она похожа на путь, который никогда не заканчивается. Сменяются люди, декорации, виды – целое путешествие внутри одного города. – Мне нравится, как это место выглядит, но еще больше – то, как ты описал его. Готов к следующему вопросу? Расскажи мне про три свои самые вредные привычки. – Я перебарщиваю с перцем чили настолько, что мне не позволяют готовить; люблю похрустеть пальцами и шеей, правда, перед этим я спрашиваю человека: «Ты не против, если я сейчас кое-что сделаю?» Обычно такой вопрос пугает всех сам по себе, и тогда хруст уже теряется на его фоне. – Звучит смешно. А третья? – А третья – я предпочитаю в жизни просто плыть по течению. – Это единственная действительно вредная привычка, – подводит итоги бот. – Какой вечер был лучшим в твоей жизни? Сначала вопрос кажется легким, чего уж проще, выбрать один веселый вечер из множества, но потом Эйс думает, что любой из них недостаточно веселый или типично веселый, чтобы признать его лучшим. – В общем, сложно будет передать словами то, что хранится у меня в архивах абсурдными видеозаписями, но я попробую… Татч, друг, о котором я уже говорил, фанат кантри. В тот вечер мы еще не были так хорошо знакомы, как сейчас, но он пригласил меня в бар встретиться с его друзьями. Сначала было немного неловко – я был сильно младше всей остальной компании, но ребята оказались действительно классные. Так вот, в тот вечер в баре играла кантри-фолк группа: мужик с голым пузом в килте зажигал с гитарой на сцене, вокалистка плясала босиком, а чувак, игравший на скрипке, в момент своего соло пытался сделать кувырок на полу. И все они, знаешь, специально лохмато-стильно-ободранные. У нас еще столик не очень удачно стоял сбоку от сцены так, и звук настроен был как-то неправильно, поэтому доходил не полностью и не всегда гармонично – срывающийся вокал, выкрики смешные, то слишком шумно, то электрогитара нервно выбивается из общего строя. В общем, вечер был настолько же жуткий и странный, насколько охуенный. Хотя, возможно, если бы я случайно один попал на такую вечеринку, я бы сбежал оттуда уже через пару минут. Но я был не один, а Татч вообще любое мероприятие умеет сделать комфортным, легким и веселым. Таким, что запоминаешь на следующий день только хорошее. – Я слышу, как ты скучаешь по нему. – Очень, – признается Эйс, а потом, чтобы не провалиться в сопливую тоску по другу, говорит: – Давай тоже отвечай, а то я один как на интервью. – Я робот. – Тогда сгенерируй, что ты мог бы ответить, если бы был человеком. – Ладно. Спрашивай. – Так как бы ты описал лучший вечер? – Как этот. У Эйса сначала перехватывает дыхание, когда он слышит короткий хрипловатый ответ своего собеседника, и только потом он вспоминает, что общается с искусственным интеллектом, что сам выбрал ему голос в настройках. Он мог бы выбрать другой и общался бы, например, с девчонкой. Вечер блекнет, слова Дьюса зловещим подстрочником бегут в подсознании. – Я возвращаюсь домой, – записывает он голосовое сообщение. – Дам тебе шанс прислать мне музыку для обратной дороги. Начальник штаба молчит целых две минуты, прежде чем в чате высвечивается: «Where Is My Mind? – Pixies». Самый известный и самый романтический в мире кинематографический протест против системы. Эйс надевает наушники и нажимает «плей». Он поднимается со своего места и уже собирается уходить, как насыщенную синеву неба над рекой разрезает сначала громкий выстрел, а потом сноп ярких искр салюта, за ним – следующий. Один за другим тысячами маленьких цветных огоньков они сыпятся на крыши высоток по ту сторону Колорадо, умножаясь, отражаются в окнах стеклянных небоскребов и исчезают в небе, не долетая до воды. Эйс стоит на берегу в толпе, но один и не может перестать думать о том, что смотреть на ночные небоскребы под залпы салютов и трек Pixies в наушниках – это лучший момент, чтобы взять кого-то за руку. «Спокойной ночи», – пишет он в чат. «До завтра.» «Ага», – набирает Эйс, а потом переходит в настройки, подтверждает системный вопрос: «Вы действительно хотите удалить приложение?» Да. Потому что медленно, но верно влюбляться в несуществующего героя книжки – последнее, что хочет Эйс.9.
Мост Золотые ворота ярко-красный даже в серо-синем мареве наклёвывающегося утра; золотого в нем – вечный трафик желтых фар, тянущийся с ночи до утра и с утра до ночи по золотому тарифу. Машины несутся под 50 миль в час, но с расстояния смотровой площадки поток медлительный, сонный и почти игрушечный. Площадка почти пуста, здесь только они – Сабо, безотрывно смотрящий вперед, на мост, и Коала, сидящая рядом с ним на лавке и листающая переписку в чате на его смартфоне. – Давай я пробегусь по итогам, а ты поправишь, если я что-то перепутала? – говорит девушка, отрываясь от экрана. – Ты сломал чат-бот одному из своих пользователей, чтобы он написал лично тебе через поддержку? И когда он действительно это сделал, ты растерялся, дал заднюю и решил, что вести переписку, прикрываясь искусственным интеллектом, будет хорошей идеей, и доломал ему бота окончательно, чтобы отвечать вместо него самому? – Да, все верно. – Все это не совсем здоровая штука, но для тебя... Для тебя, пожалуй, даже еще ничего. Сабо только пожимает плечами и протягивает руку, чтобы забрать свой телефон. Но Коала дружески хлопает его по протянутой ладони. – Я еще не досмотрела. Как ты его отфильтровал? – По настройкам выборов в анкете, – отвечает ей Сабо. – Ты знала, что по статистике 70% пользователей мужского пола до 25 лет выбирают твой голос для общения с ботом? Еще примерно 20% – голос Драгона, чтобы «Начальник» действительно звучал начальником, и только 10% – мой. – Догадывалась. Коала загружает из архива удаленный профиль пользователя. – Итак, его зовут Эйс, он студент-эколог с геопозицией Остин, Техас. Это не так уж далеко. Сабо никак не комментирует ее фразу. – Оуу, черт, да он классный! – восклицает девушка, когда загружает короткое видео Эйса с тропы. – Ты, как обычно, начал рассказ не с того, Сабо! – Какая разница? Отдай телефон. Она смотрит осуждающе, но гасит экран после первой же просьбы и протягивает его обратно. – Я просто не понимаю, почему нет? Ему вроде нравилось общаться с тобой, и, что более важно, это первый человек, не связанный с работой, с которым нравилось общаться тебе! – Ему нравилось говорить с ботом приложения. А потом он его удалил. – Ботом, которым в силу своей чокнутости оказался ты! Слетай в Техас, познакомься, возьми у него номер! Нормальный номер. Сабо сначала молчит в ответ, и эта тишина лишний раз доказывает, что он думал о таком варианте событий. Но потом все же отвечает: – Нет. Нет, Коала. Работы много. – Да ты просто боишься. – Боюсь, – честно признается он. Через час она едет в такси домой по Золотому мосту с золотым тарифом и думает, что вся эта ситуация – как книга с недописанным финалом, как сценарий классической романтической комедии, в конце которой герои непременно должны быть вместе. Расстроенный сегодня Сабо еще вчера был счастлив и увлечен, и Коале жаль терять это для него. Она хочет попробовать сохранить то хорошее, что получилось из этой странной ситуации. И для начала нужно получить ответ на самый главный вопрос прошедшего дня. Почему Эйс удалил приложение так внезапно? Коала знает, что Сабо тоже очень хочет это знать, но сам он никогда не спросит. Она доезжает до дома, снимает туфли на каблуке, заваривает себе чай, а потом заходит в (R)evolution с правами администратора, потому что, несмотря на то, что это игрушка Сабо, создавали они ее вместе. Ей требуется время, прежде чем она находит электронную почту Эйса, через которую он регистрировался в приложении. И еще пара минут, чтобы написать аккуратное и вежливое сообщение для бывшего пользователя: «Доброго утра! Вы удалили наше приложение, поделитесь, пожалуйста, причиной в целях улучшения качества сервиса. С уважением, ваш (R)evolution.» А на следующий день ей приходит ответ. Эйс пишет, что приложение было интересным опытом, интересным настолько, что «…я увлекся. Но, как любая хорошая заменяющая реальность видеоигра в конце концов после прохождения обязательно отправляется на полку, так и здесь я понял, что пришло время попрощаться». Эйс пишет: «Я правда считаю вашего разработчика немного психом. Но психом очаровательным. И если вы знакомы лично, передавайте ему привет». Коала обновляет почту, чтобы написать Эйсу ответ, но останавливается, когда видит новое, присланное вдогонку сообщение: «И попроси у него фотку для меня?» Коала улыбается экрану и думает, что просить фотографию у Сабо она, конечно, не станет, вместо этого она открывает собственную галерею и выбирает любимое фото. На нем Сабо сидит по-турецки с ноутбуком, откинувшись спиной на мягкий пуф, и сосредоточенно смотрит в экран. Его вьющиеся светлые волосы падают на лоб и скулы, но не закрывают глаза. Снимок был сделан год или полтора назад в залитой солнцем комнате отдыха офиса Google. Он живой и не постановочный. А еще забавный, потому что фотографировала Коала в тот момент не столько самого Сабо, сколько английский цилиндр, оставшийся после косплей-вечеринки, а ныне в шутку водружённый на макушку друга. Она прикрепляет фото к имейлу и пишет: «Держи. И привет я тоже передам». И без сомнений нажимает «отправить». Коала посылает сообщение в надежде, что, когда она во что бы то ни стало уговорит Сабо на поездку, приятная внешность ее друга хоть немного уравновесит его поступки и добавит ему очков в глазах классного техасского парня. Чтобы уговорить Сабо, требуется почти неделя. И еще одна, чтобы завершить срочные дела и поставить на паузу те, которые могут подождать. Иногда Сабо ловит себя на малодушной мысли все отменить, но знает, что не сделает этого, потому что настоящие революционеры доблестно смелы, они не пасуют перед сложностями, не стали бы пасовать и перед знакомством с парнем. Даже если парень такой красивый, открытый и веселый, как Эйс. Уже в аэропорту Сабо в последний раз чувствует приступ паники: – Как он вообще догадается, кто я такой? – без приветствия спрашивает он Коалу, когда звонит ей из накопителя перед самой посадкой в самолет. – Он слушал твой голос целый месяц. Просто начни разговор, – успокаивает его подруга. – Удачи! Техас встречает его беспощадным солнцем, а в запахах ветра нет соли, только раскаленная пыль и асфальт. Сабо думает, что нет смысла спешить, поэтому сначала заселяется в отель и проводит в нем пару часов, а потом до самого вечера смотрит город, в котором никогда раньше не был. Он поступает так, потому что ему нужно собраться с мыслями, а еще – потому что думает, что вся эта затея в любом случае обречена на провал – и его поездка, и встреча и попытка познакомиться с Эйсом. Он думает об этом и о том, что по сравнению с проливом Голден Гейт река Колорадо мутная и зеленая, когда идет вдоль нее по тропе Энн и Роя Батлеров. Сабо не думает, он знает, что если Эйс скажет «психу-разработчику» убираться подальше, гулять по городу он уже не станет. Сабо реалист и уверен, что шансы на печальный финал этой встречи гораздо более высоки, чем на сказочный, в который с детским восторгом верит Коала. Но повернуть назад и сбежать он уже не может. На следующий день, разглядывая расписание Эйса, Сабо думает – странно, что у этого парня нет спортивных тренировок, думает – он до абсурда хорошо смотрелся бы на футбольном поле. Сабо видит Эйса среди редкого потока студентов летнего семестра, потому что знает, где смотреть и в какое время, вплоть до номера аудитории. Эйс сам скинул ему свой распорядок; не ему, напоминает себе Сабо, его приложению. Сабо ждет, пока Эйс попрощается со своими друзьями, пока останется один, но набирается смелости подойти и начать беседу, только когда нагоняет его у автобусной остановки. Он окликает Эйса, и пока тот удивленно и растерянно рассматривает его, открывает рот и начинает говорить. Потому что если не сейчас, то он совершенно не по-революционному сбежит. – Рискуя показаться смешным, хотел бы сказать, что истинным революционером движет великая любовь. Невозможно себе представить настоящего революционера, не испытывающего этого чувства. Так сказал… – Че Гевара, я погуглил имена из чата, – перебивает его Эйс. Он больше не выглядит растерянным, отмечает Сабо, как и то, что Эйс удивительно быстро угадывает, кто перед ним стоит. – Комикс тот, кстати, тоже прочитал. – Правда? – Ага. – Я думаю, что мне есть в чем тебе признаться, за что-то мне придется перед тобой извиниться. Может, тебе будет интересно послушать? Может… – Сабо сбивается. Где-то на этом этапе речи он придумывал, как приглашает Эйса на свидание. Но то, что так легко звучало в его голове, отчего-то очень сложно сформулировать вслух. Слова рассыпаются – Эйс вживую выглядит не просто классно, а потрясающе, одетый в обычные синие джинсы и красную клетчатую рубашку поверх белой футболки, он почти картинка для постера штата – не хватает только ковбойской шляпы. У него насыщенно карие глаза и растрепанные техасским ветром волосы, россыпь веснушек на щеках – на фото и видео они почти не просматривались. Сабо влипает в них взглядом и моментально забывает речь, которую он сочинил и десятки раз репетировал всю неделю дома в Сан-Франциско и в самолете по пути в Остин. – Может… – Может, выпьем кофе? – легко помогает ему Эйс. Он улыбается Сабо, и его улыбка, как солнце над Техасом, ослепляет и не оставляет шансов.