Наруто: Перерождение с Талантами

Рей и Конан стояли в лесу, сжимая в ладонях листок бумаги и тренируя свою природную трансформацию. Конан пыталась разрезать бумагу пополам, в то время как Рей сначала тренировал cвою способность. Но, черт возьми, как же трудно было заставить бумагу сморщиться. Они месяцами тренировались только этому. Рей понятия не имел, как этот придурок Учиха выучил Чидори за месяц... Какаши должен был быть чертовски хорошим учителем, чтобы такое произошло! Жаль, что это было только тогда, когда он хотел кого-то чему-то научить. В конце концов, он был капитаном АНБУ и обучал новых рекрутов. Сказать, что он не знает, как учить... да, конечно. Увы, Рей испытывал острую нехватку учителя. У Конан были похожие проблемы, но совет Рея "постарайся сделать свою чакру острой" помог... в некотором роде. Она уже могла разрезать лист через три месяца, но теперь она хотела научиться контролировать свою чакру ветра и фактически покрывать бумагу в ней вместо того, чтобы разрезать ее. Это все еще была незавершенная работа. Рей мог создать чакру молнии, но это было не дзюцу. Он мог ударить врагов оцепенением или слегка встряхнуть других. Он попробовал. У него было много ничего не подозревающих подопытных на рынке. Пока ничего особенного. Вода была повсюду, так что это могло оказаться полезным. Тем более что он мог провести свою чакру молнии через свои нити чакры! Рей в основном сосредоточился на своем Фууиндзюцу. После этих месяцев у Конан были сотни взрывающихся печатей, а у него несколько десятков. То же самое с печатями для хранения, заполненными бумажными сюрикенами. У него их было десять, а у Конан около сотни. Рею было очень любопытно, почему печати работают, даже если у них нет реальной чакры, поддерживающей их. Конечно, печати должны прекратить свою работу, как только чакра рассеивается, верно? Печать не может функционировать годами... Он нашел ответ, когда оставил одну печать возле своей кровати, когда собирался заснуть, и сосредоточился на естественной энергии, чтобы укрепить свое и Конан тела. Он заметил очень незначительное количество естественной энергии, поддерживающей печать. Она была настолько мала, что казалась случайным мерцанием, и даже в режиме мудреца Наруто было бы трудно заметить ее, даже если бы он смотрел прямо на нее. Но она была там. Он еще раз поблагодарил Бога за свой божественный талант. На следующий день после этого он начал сознательно вкладывать естественную энергию в свои печати так же, как он делал это со своим и Конан телами, и... эффективность его взрывающихся печатей повысилась в два раза. Теперь они были немного сильнее, чем та, украденная у шиноби Ивы. Учитывая, что у Конан их было больше сотни... Благодаря природной энергии и взрослению их тела значительно улучшились. У них не было никакого стиля тайдзюцу, но они часто тренировались вместе. Но тело Рея было сильнее. Благодаря своему таланту, он мог взять гораздо больше чакры Сендзюцу в свою систему, чтобы пассивно увеличить свое тело с течением времени, и это было заметно. Он был быстрее, сильнее и выносливее. Все это стало спорным вопросом, как только Конан начала пользоваться своей бумагой. Это ставит в перспективу именно то, почему родословные кланы и клановые шиноби так ценятся в деревнях шиноби. С таким же количеством тренировок и в таких же условиях Конан могла бы уничтожить его, потому что у него не было ничего особенного. Никакой техники. Никакой родословной. Сила его тела могла завести его только так далеко. К счастью, у него были свои таланты. Он точно знал, насколько сильно Фууиндзюцу и искусство мудреца на более поздних стадиях. А пока он будет терпеть и становиться сильнее. - Рей, - внезапно позвала его Конан, вырывая из своих мыслей. Он посмотрел на нее и тут же заметил ее настороженный взгляд. - Проверь. Его глаза расширились. Конан могла оставить свои бумаги и использовать их как своего рода расширение ее чакры сенсора. По всему городу и лесу были разбросаны клочки ее бумаги на всякий случай. "Проверь" означало, что она обнаружила что-то неладное. Рей быстро начал ощущать местность через Сендзюцу и замер. - Твою мать. Десять отрядов. тридцать шиноби ощущаются генинами. Пятнадцать Чунинами. Пятеро и то выше. Рей использовал шиноби из Ивы в качестве измерительной шкалы, чтобы он мог, по крайней мере, чувствовать количество чакры. - Они убивают людей, - выругался он. Совсем не так он представлял себе свой день. К счастью, их припасы хранились в свитках, которые они всегда носили с собой. - Приказы? - Конан посмотрела на Рея. В то время как Рей думал, что это было мило, как она начала действовать в качестве подчиненной, особенно с тех пор, как им обоим было по восемь лет, но... - Активируй взрывающиеся печати, разбросанные по всему городу, когда шиноби войдут в их радиус поражения. Я предупрежу тебя, когда они войдут в лес, мы сделаем то же самое. Мы не можем убежать от них, и нам придется перехитрить их и спрятаться. А пока давай побежим в противоположную сторону от города. Рей не знал, есть ли у врага сенсор чакры или кто-то еще, кто мог бы их отследить, но он не был склонен это выяснять. И Конан и Рей бросились бежать. ... В городе царил беспорядок. Крики, кишки и кровь заполнили улицы, когда мужчины, женщины и дети умертвлялись слева и справа, повсюду. Шиноби Конохи. Почему? Потому что это было хорошее место для форпоста, окруженного лесом. Шиноби Конохи привыкли к лесу. Это было их родное поле. Не было никакой выгоды, чтобы они не попытались захватить этот город. Увы, люди были для них совершенно бесполезны. - Эй, Дайки! - Женщина кричала на мужчину рядом, который срывал одежду с молодой девушки - подростка, - ПРЕКРАТИ! - Она залаяла, показывая свои клыки. Явно Инузука. Мужчина что-то проворчал, но подчинился и в раздражении перерезал девушке горло. Он хотел сказать "Пошла ты" этой суке Инузуке, но она была джонином, а он был все еще генином... Миса Инузука холодно огляделась вокруг. В глубине души она могла сочувствовать людям, но... у нее были свои приказы. Она могла лишь равнодушно наблюдать, как ее подчиненные убивают детей, женщин и стариков. Она давно привыкла к подобным сценам. Вот тогда-то все и случилось. Дайки приближался к ней, и вдруг... его не стало. Громкий бум разнесся по всему городу, и взрывная печать разорвала Дайки в клочья, отчего его разорванные конечности разлетелись в стороны, а внутренности окрасили землю в красный и дерьмовый цвет. Миса могла только ругаться. Это была ловушка! - Перегруппироваться... - Прежде чем она успела отдать этот приказ, по всей деревне разнеслась серия других громких грохочущих звуков.… ... Ниндзя Конохи, наконец, встретились друг с другом, не заботясь о людях, которые убегали, поскольку им было приказано никого не оставлять в живых в городе. Если кому-то удастся опередить шиноби, никаких сомнений. Смехотворная мысль. Кто бы в это поверил… Миса и ее Нинкен сидели в углу, когда она увидела трех своих коллег джонинов - Это касается всех нас, - один человек, Абураме, рассказал им об этом, заставив их удивиться. Осталось 4 джонина, 9 чунинов и 18 генинов. На данный момент они потеряли 19 человек. Миса невольно выругалась. Эта миссия быстро превращалась в одну из тех легендарных проблемных командировок... - Окей, - вздохнула Миса, услышав голос человека, отдавшего приказ. Сазо Хатаке. - Мы останемся здесь и будем охранять это место. Миса, ты возьмешь пять чунинов и пойдешь разведать лес. - Абураме говорит, там есть след чакры. Будьте осторожны, мы понятия не имеем, как взрывающиеся печати скрыты от его жучков. Тем более что между активацией и взрывом, похоже, нет никакой задержки. Если вы найдете врагов, убейте их! Миса и ее пятеро чунинов подошли к опушке леса, чувствуя себя неловко. Вот тогда-то Нинкен и залаял, почувствовав запах людей. Группа тихо перепрыгивала с дерева на дерево, держась на некотором расстоянии друг от друга. Икару, чунин, уже собирался отпрыгнуть в сторону, но его ноги ударились о толстую ветку... "Что?" - Это были его последние мысли, так как его разум даже не успел почувствовать боль, поскольку он был буквально убит шквалом бумажных сюрикенов, усиленных чакрой. Миса с ужасом наблюдала, как один из ее чунинов мгновенно превратился в швейцарский сыр. Она жестом приказала собравшимся остановиться. - Ребята. Осторожнее... Я понятия не имею, что это за дерьмо, но очевидно, что мы против очень опытного мастера Фууиндзюцу! - Взрывные печати не имеют задержки, а ловушки усилены элементарной чакрой! Рей не знал, что его печать стазиса была шедевром в глазах ниндзя. Никакая стазисная или печать хранения не могла удержать чакру, вложенную в оружие, тем более если эта чакра была элементарной. Группа рассеялась, еще больше отдаляясь друг от друга в страхе, что они вместе попадут в ловушки. Миса прыгала с дерева на дерево, следуя за Нинкеном. Миса могла поклясться, что время от времени ей удавалось разглядеть вдали за деревьями две бегущие фигуры, но сейчас она сосредоточилась на них... Кира, мужчина, сидевший рядом с ней, был отправлен в полет на небеса... и упал возле кустов. Миса могла только ругаться. Ее инстинкты вспыхнули, и даже если Кира слегка отвлекался, наверняка намеренно, ей удалось отпрыгнуть назад, как раз вовремя, чтобы избежать очередного шквала бумажных сюрикенов. Она приземлилась на землю и заметила, что ветка была полностью искромсана. Она снова выругалась. - Мощный пользователь ветра! - Стон вырвался из ее горла. Краем глаза она видела, как потрясенная Рика смотрит на Киру, своего жениха, и неуверенно приближается к его трупу, в то время как слезы текут по ее лицу. Миса уже собиралась отчитать девушку, когда та взяла обугленное тело своего мужчины на руки, и..... Из кустов вылетел вихрь бумаг, прилипших к перепуганной Рике. Миса никогда не забудет полные ужаса глаза, когда Чунин под ее командованием умоляюще посмотрел на нее за долю секунды до того, как бумаги взорвались, разорвав ее и ее уже умершего жениха в клочья, оставив после себя только кровавое пятно и обугленную землю. Внезапно Миса и двое оставшихся чунинов почувствовали себя не в своей тарелке... Правка. Один оставшийся Чунин. Мика наблюдала, как Кагуро стал жертвой очередного урагана бумажных сюрикенов. Да, Миса и Муко, последний Чунин, не хотели идти за местом, откуда был ураган. - Отступление, - безразлично приказала Миса, и Муко, сглотнув, повиновался...