Невеста для Сатору

      Сатору не любил приезжать в родительский дом. Не любил. Вечно здесь что-нибудь случалось.       К тому же его не уведомляли о причине посещения. Все узнавалось на месте, как будто его не считали за главу клана.       — Сатору-чан! — бодрый женский голос окликнул его.       — Мама, — улыбнулся Сатору небольшой женщине в темно-синем кимоно, по подолу которого раскинулись белые хризантемы.       — Ты какой-то бледный. Опять много работаешь? Скоро забудешь дорогу сюда, приезжай почаще, ты всё-таки глава нашего клана!       Мама продолжала беззлобно отчитывать сына. Она таким образом выражала свою любовь к нему, потому что соскучилась, давно не видела и просто не могла по-другому.       — Дорогая! — послышался басовитый голос мужчины с белоснежными волосами, точь-в-точь как у Сатору. — Хватит отчитывать нашего сына, он уже взрослый, сам решит, когда ему приезжать домой.       — Папа, здравствуйте, — поклонившись поприветствовал Сатору отца. — Рад вас видеть в добром здравии. И вас, мама, тоже.       — Мы тоже рады, наш дорогой сын, — ответил отец. — Пойдем внутрь, нам надо многое обсудить.       Многое обсудить. Сатору не любил «многое обсудить». Большинство вопросов могли решить без его участия или, по крайней мере, по телефону.       «Ладно, надо немного проявить терпения».       Сын с родителями прошли в просторный зал. В нише, как всегда, по сезону висел свиток и стояли цветы.       «Мама никому не доверяет это дело до сих пор. Каждый раз я думаю, что здесь что-то поменяется, но нет, в этом доме время как будто замерло».       — Сатору, — слова отца отвлекли его от блуждавших в голове мыслей, — мы тут с мамой подумали… тебе уже за тридцать лет, пора бы подумать…       Неприятное предчувствие подкатило к горлу Сатору. Догадки набегали, но он их тщательно отгонял, не давая проникнуть в голову.       — В общем, мы тебе подыскали невесту. Она из того же рода, что и твоя матушка.       О, нет. Это самое худшее, что могло с ним произойти. Невеста? Жениться? Нет. Это не вязалось с его планами.       — Мама, папа, — весёлым тоном произнес Сатору, — спасибо, что всегда беспокоитесь обо мне, но вынужден отказаться от вашего предложения.       Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату вошли мужчина, женщина и молодая девушка. Мужчина и женщина были в простых официальных кимоно с гербами, девушка — в бледно-розовом, почти персиковом кимоно с длинными до пола рукавами. Ее черные волосы уложили в высокую прическу, украсив одной заколкой. Она смотрела неотрывно в пол, будто боялась поднять глаза.       «Боже, ну что за… чудо…»       — Спасибо, что посетили наше скромное жилище…       — Что вы, мы, хоть и недостойны, очень рады посетить ваш дом…       «Надо придумать предлог, чтобы свалить отсюда поскорее».       Пока родители обеих сторон говорили друг другу формальности, Сатору, пропуская все мимо ушей, думал над тем, как бы… сбежать. К своему стыду он пришел к выводу, что слово «побег» правильно охарактеризовало бы его выходку. Да, родители будут недовольны, но растают через месяц или два… может и полгода…       Его мысли прервал легкий толчок. Словно проснувшись, он огляделся по сторонам. На него пристально взирала мама. Одними губами она произнесла:       — Поклонись.       Будто невидимая сила заставила Сатору, словно школьника, опустить свое тело вниз. Мама — страшная женщина.       «Может, и год».       — Мы рады, что Хару-сан, наконец, посетила нас, — произнесла мама сладким голосом.       — Правда, Сатору?       — Мгхм… — проворчал Сатору.       Мама одарила его взглядом, от которого у мужчины стаей забегали мурашки по спине.       «Или два?»       Принесли чай со сладостями. Родители вели светскую беседу, которая иногда поддерживалась поддакиванием и многозначительным мычанием Сатору после толчков его в бок.       — О, чай закончился, — выдохнула мама. — Сейчас я…       «Вот он, шанс!»       — Я схожу, не беспокойся!       Выхватив чайник из рук матери, Сатору ринулся из комнаты прочь, и даже затекшие ноги не помешали ему это сделать.       «Ах, вот он аромат свободы…»       Настроение улучшилось, в мышцах появилась сила. Сатору захотелось изгнать пару проклятий особо уровня — так, для разминки, чтобы выпустить накопившееся напряжение из тела.       Отдав чайник мимо проходившей прислуге, Сатору хотел бы пройти мимо, но голоса, доносившиеся из-за дверей, остановили его.       — Если не сможешь родить наследника с такими же способностями, придется искать тебе замену. Ты всего лишь сосуд для вынашивания детей.       Доселе незнакомое всколыхнулось в груди у Сатору.       «Сосуд? Для вынашивания детей? Да как так можно?!»       Вспыхнула ярость.       Рамы дверей ударились друг об друга так, что чуть не повылетали из полозьев. Резко наступила тишина. Глаза, сидевших внутри комнаты, обратились на Сатору, стоявшго в дверях. Сатору же обдал присутствующих ледяным взглядом.       Он хотел высказать этим людям все, что о них думает, но мысли стремительно перемешались в голове, и, если он их попробует выплеснуть, получится полная неразбериха. Вместо этого он нахально произнес:       — Да вы хуже проклятий.       — Сатору! — воскликнула его мама и принялась извиняться. — Простите, он у нас всегда немного резковат…       — Мама, попрошу вас… — перебил ее Сатору.       Сатору прошел вглубь комнаты и бесцеремонно схватил названную невесту за руку, поднял одним рывком и потащил ее за собой.       Из комнаты он потащил ее по каким-то коридорам. Сначала Хару пыталась запомнить путь в этом большом доме, но сдалась. Невозможно было запомнить бессчётное количество коридоров и комнат в этом огромнейшем доме, и ей казалось, что без магии здесь не обошлось.       Вдруг она резко остановилась. Сатору бросил ее руку, резко повернулся к ней и со всего маху ударил рухой по стене. Стеной оказались бумажные перегородки, поэтому он пробил их насквозь.       — Неужели тебе нравится такое отношение? — гаркнул Сатору. Он сам подивился своей интонации. — У тебя что, своего мнения нет?       — Я… меня… так и растили… для этой цели… — тихо произнесла Хару.       — Да черт побери! — Сатору с размаху пнул перегородку, которую порвал кулаком, что она, бедная, вылетела из полозьев и полетела внутрь комнаты. — Делайте вы что хотите!       Развернувшись, он направился к себе в комнату. Ярость пройдет, и можно будет направляться в академию. Авось, найдется какое-нибудь проклятие, на котором можно возместить накопившуюся злость.       Не любил он приезжать в родительский дом. Не любил. Вечно здесь что-нибудь случалось.       — И долго ты будешь идти за мной?       — Мне больше некуда идти. Я не смогу дойти обратно. Здесь столько коридоров…       «Черт с ней! Пусть делает, что хочет!»       Войдя в комнату, Сатору лег на пол, отвернувшись к стене. Закрыв глаза, он попытался расслабиться, но напряжение не отпускало. И не отпустит, пока он здесь.       — Долго ты ещё будешь здесь сидеть?       Хару тихонечко проследовала за Сатору в комнату и незаметно села поодаль. Как она думала.       — Я…       — Послушай, — тон Сатору стал более мягким. Он повернул к ней голову и внимательно смотрел. Холодные голубые глаза так и источали ледяной холод. — Если ты не родишь наследника, потом пойдет, второй, третий, десятый, будешь рожать, пока не получится?       Хару не ожидала такого странного вопроса. Полчаса назад этот мужчина отказался от женитьбы, а теперь спрашивает про детей.       — Я… не знаю… Наверное, после двух-трёх детей мне найдут замену…       — Перспектива своры бегающих детишек меня не радует, — он хотел спросить про «сосуд», но вспомнил, что уже задавал подобный вопрос.       Сатору отвернулся к стене. Все равно эта женщина пытается безуспешно просверлить дырку в татами. Хоть бы подняла голову, когда разговаривала.       Внезапно проснулось чувство жалости. Зачем вообще он вытащил ее из той комнаты? Зачем вернулся туда? Он, сильнейший и лучший мужчина на свете, может найти любую женщину, а здесь предлагают вот это невзрачное… чудо.       Женщины… сколько у него их было… Сатору как-то пытался считать, но быстро сбивался и заканчивал это утомительное дело.       Почти никто не мог устоять перед его голубыми, как ясное небо на рассвете, глазами. Поиграв немного мышцами, плотно облегающими скелет, он почти наверняка сражал жертву. Он любил женщин, а женщины любили его. Он предпочитал встречаться с ними кратковременно, на ночь или несколько. Затем он пресыщался. Начинались поиски нового тела. Чувства других его несильно-то волновали. Он, баловень судьбы, мог позволить себе лучшее.       — Я не собираюсь жениться в принципе, и ты здесь не при чем, — вдруг прервал тишину Сатору. — Я не могу брать на себя такую ответственность, потому что мое существование сопряжено с рисками… С рисками лишиться жизни, несмотря на то, что я сильнейший маг. Поэтому пускай тебе найдут лучшую партию, где ты будешь в безопасности.       — Это невозможно… Если я не стану вашей супругой, то меня выгонят из дома или… продадут в публичный дом… чтобы я отработала все деньги, потраченное на мое содержание… — тихо произнесла Хару, все также сверля взглядом пол.       «Что за семейка… А ведь и правда, эта семья выращивает девочек в качестве невест для семьи Годжо, и, если в итоге она не входит в семью, ее изгоняют… Что за чудовища…». Сатору раздумывал, как поступить. Снял темные очки, потер глаза. Вздохнул. Провел рукой по белоснежным волосам. Опер голову об руку.       — Ладно, проворчал он. — Сейчас решим этот вопрос.       Сатору встал, с шумом открыл дверь и вышел. Ярость притихла, опустившись куда-то на дно живота. Он был спокоен. И настроен как никогда решительно. ***       Детские крики прервали тишину, послышался топот, будто табун лошадей решил пронестись по дому, перепутав его с полем.       — Мы пошли! — на перебой послышались голоса двух ребятишек и звонкий девчачий голос.       — Удачи! — крикнул им вслед приятный женский голос.       — Ну, я тоже пойду, уже пора.       — Береги себя, — сказала женщина и подошла к мужчине, положив руки ему на крепкую грудь.       — Хорошо, ты тоже, — прошептал он женщине на ухо, обняв сильными руками за хрупкую талию.       «Наконец-то она смотрит не в пол, а на меня».