***
Торин не волновался. Правда. Ни капли. Разве у него есть для этого хотя бы малейшая причина? Он уверен, что всё будет хорошо. Ему совершенно не нужно волноваться только из-за того, что его выгнали из собственных покоев, в которых его пара рожала их первенца. Главным аргументом Дис, выдвинутым перед тем как она захлопнула двери прямо перед носом своего короля, было то, что он будет слишком волноваться и скорее всего потеряет сознание, что, естественно, не пойдёт на пользу Бильбо. Абсурд. Торин не волновался от слова «совсем». В покоях с Бильбо находился Оин, который знал о целительстве больше, чем все жители этой Горы вместе взятые. Кроме того, Тауриэль была на подхвате, и да, не стоит забывать о Дис, которая родила и воспитала двух принцев. В общем Торин, положа руку на сердце, был абсолютно, стопроцентно спокоен и уравновешен. Ему просто нужно было считать в уме до ста, не забывать выдыхать время от времени и не вспоминать о маленьком хрупком Бильбо, которому становилось всё тяжелее и тяжелее передвигаться день ото дня. И, конечно же, не думать о тех сотнях историй, плохих историй, которые он слышал от своих собратьев, потерявших не только свою пару, но и своих детей. Поэтому да — Торин не волновался. Он был в ужасе. И разом с тем, он не мог сделать ничего, кроме как вышагивать перед дверьми в своих покои, чувствуя затылком пристальным взгляд Фили, которого Дис несомненно оставила для того, чтобы её глупый братец не наворотил дел. Махал, он был Королём-под-Горой, потомком самого Дурина Бессмертного, гномом, убившим Азога Осквернителя, правителем самого сильного королевства на востоке, союзником Дейла, Железных Холмов, Синих Гор, Рохана, Гондора… и он не мог сделать ничего, чтобы помочь своему мужу и их ещё не родившемуся ребёнку. Из-за толстых стен и прочных дверей до Торина не долетало ни единого звука, что одновременно было и проклятием и благословением. С одной стороны, от неведенья бросало в дрожь, а с другой… Глоин как-то попытался успокоить своего короля и поделился счастливым опытом рождения своего сына, с множеством ненужных деталей, такими как: крики, эхом разносящиеся по пустым коридорам, слёзы и море крови. Поэтому да. У Торина было множество причин для того, чтобы быть в ужасе. — Ты сотрёшь свои ботинки, дядя, — тихо произнёс Фили, выглядя абсолютно спокойным. У Торина впервые в жизни появилось желание врезать собственному племяннику. — Они лучше, чем те, в которых я прошагал пол Средиземья. — Ты ведь знаешь, что всё будет хорошо, не так ли? Оин опытен, а Тауриэль говорит сама с собой и делает эти странные пассы руками, после которых всё заживает за несколько секунд, — Торин знал это. Конечно, знал. Он повторял фразу «всё будет хорошо» в уме уже на протяжении нескольких часов, но она отнюдь не помогала успокоиться и взять себя в руки. — И всё же есть вещи, с которыми даже лучшие целители не смогут справиться, — Торин покачал головой. — Ты не поймёшь меня. Не сейчас, так уж точно. Почему бы тебе не присоединиться к своему брату? — Чтобы что? Помочь ему улыбаться и в сотый раз отвечать на вопрос, что имя нового члена королевской семьи ещё не известно? Думается мне, что Кили с этим отлично справится и без посторонней помощи, — Фили оттолкнулся от стены и ухватил Торина за плечо, отрывая того от нарезания очередного круга. — Если бы произошло что-то серьёзное, то мама бы уже нам сказала. Торин устало вздохнул и смахнул тыльной стороной ладони пот, набежавший на лицо. — Я просто хочу знать хоть что-то, понимаешь? Неведение меня убивает. — Я могу спросить, — Фили задумчиво склонил голову на бок. — Я имею в виду, главная причина, по которой мама выперла тебя из комнаты и не дала быть с Бильбо в этот момент, заключается в том, что ты, скорее всего, потерял бы сознание, — кронпринц примирительно поднял обе руки, наткнувшись на хмурый взгляд своего дяди, — это всё со слов мамы. Так мне?.. — Иди. Фили молча кивнул в ответ и скрылся за дверью, оставив Торина в одиночестве.***
Торин не был уверен, что знает, сколько времени прошло (вечность, скорее всего), когда дверь снова открылась, являя взору короля улыбающегося Фили. — Прости за то, что я так долго. Мама её пеленала, а затем показывала мне, как правильно её держать и ещё минут десять удостоверялась в том, что я понял с первого раза, как это делается. — Это… — выдохнул Торин и замолчал, не отрывая взгляда от крошечного свёртка в руках у своего племянника. — Да, — с улыбкой ответил Фили. — Её, пока безымянное Высочество, первенец Короля-под-Горой, принцесса Эребора и дочь линии Дурина. — Девочка, — с трепетом прошептал Торин, прежде чем с осторожностью принял свёрток из рук Фили. Она была такой крошечной. Маленькой, морщинистой и очень злой, если судить по закрытым глазам и сведенным вместе бровям. У неё на голове было всего несколько тонких светлых волосков, а на щеках — ни намёка на бороду; она недовольно дёргала во сне слегка приплюснутым носом, не вынимая большого пальца изо рта. Она была идеальной. Торин никогда не видел никого и ничего прекраснее. Даже Бильбо не мог сравниться с её красотой. — Бильбо сказал, что вы уже обсудили имя. — Да, — Торин заторможено кивнул в ответ, не отрывая взгляда от трепыхающихся ресниц. Они с Бильбо договорились о публичном имени заранее, придумав одно для мальчика и одно для девочки. А истинное имя, то, что кроме семьи будет знать только её пара — они выберут позже, когда увидят её дух и характер. — Белладонна. Её зовут Белладонна. — Хорошее имя для хорошего ребёнка. Пускай Махал ниспошлёт ей долгую жизнь и подарит лёгкую судьбу, — с улыбкой сказал Фили и слегка склонил голову. — Я пойду и расскажу Кили о том, что у нас родилась сестра. Ну, а он в свою очередь растрындит об этом всему остальному Средиземью. Пока не входи в покои. Мама сказала, что всё в порядке, но если ты переступишь порог до того, как она тебя позовёт, то очнёшься только на наречение имени своей дочери. Торин в пол уха слушал Фили, его поспешные шаги и возгласы тихого ликования, которые успели раздаться до того, как двери в королевские комнаты были закрыты расторопными стражниками. Всё его внимание намертво приковала к себе крохотная жизнь, которую они создали вместе с Бильбо. Интересно, какие у неё будут глаза? Светло-голубые, как и у всех потомков Дурина, или золотисто-карие, как у её папы? А волосы? Они будут спадать чёрными роскошными локонами по её плечам или торчать непослушным ежиком и в них с трудом можно будет заплести хоть пару бусинок? Она предпочтёт лук или меч? Будет такой же непослушной и шебутной как Кили с Фили? Будет ненавидеть письмо и чтение или наоборот, слепо обожать науки? Были ещё сотни, тысячи вопросов, ответы на которые Торину хотелось бы узнать прямо сейчас. Знать, что ждёт его ребёнка, какие горести выпадут на её судьбу. И сделать всё возможное, чтобы оградить её от тьмы, которая всё ближе и ближе подбиралась к Эребору со стороны Мордора. Но в одном Торин был уверен — её будут любить. Даже не так, её уже любили сотни гномов, людей и эльфов. Любили с того самого момента, как узнали о её возможном появлении на свет. И чтобы не случилось, как бы дальше не сложилась судьба Средиземья — у неё всегда будет поддержка и защита, куда бы она ни отправилась и какую бы жизнь не выбрала для себя. Торин об этом позаботиться. — Ты — копия нашего отца в тот день, когда родился Фрерин. Король вздрогнул от неожиданности и перевёл взгляд на свою сестру, которая слегка приоткрыла дверь одной рукой. — Наконец-то. Я могу… — Торин замер, так и не закончив предложение. Потому что Дис, Махал, храни их всех, держала в руках ещё один сверток, из которого виднелась копна светлых волос. — Только не падай в обморок. Мне будет сложно забрать у тебя твою дочь в этот момент, так как я держу твоего сына на руках. — Я… я не собираюсь падать в обморок, — Торин прислонился к стене, боясь, что его подведут собственные ноги. — Ты… ты уверена? Дис приподняла тёмную бровь. — Я заметила, если бы ребёнок выполз из стены, Торин. Да, я вполне уверена в том, что консорт Короля-под-Горой подарил своему мужу двух чудесных двойняшек. У меня даже найдётся целый гном, по совместительству Главный Целитель Эребора, и целая эльфийка, по совместительству жена одного из трёх наследных принцев трона всё того же Эребора, в качестве свидетелей сего факта, — Дис подошла ближе, чтобы Торин сумел рассмотреть личико ребёнка. Всё те же светлые брови, волосы и тёмно-синие глаза. Торин прижал Белладонну к своей груди одной рукой, а вторую протянул в сторону сына, касаясь кончиками пальцев светлой кожи. — Отомри, братец. Твоему сыну нужно имя. — Фрерин, — по-другому и быть не могло. — Его будут звать Фрерин, — с улыбкой закончил Торин, заворожено наблюдая за тем, как его сын несколько раз устало хлопает ресницами, прежде чем закрыть глаза и тихо засопеть. — Хорошее имя для хорошего ребёнка. Пускай Махал ниспошлёт ему долгую жизнь и подарит лёгкую судьбу, — с улыбкой произнесла Дис, слегка склонив голову. — Идём. Думаю у Бильбо припасено для тебя парочка лестных слов.***
Бильбо выглядел усталым, измотанным и более красивым, чем когда-либо помнил Торин. Хоббит улыбнулся при виде Дис и Торина и тут же протянул руки к королю, чтобы забрать свою дочь. Гном, в свою очередь, забрал Фрерина у сестры, после чего та с улыбкой оставила их, тихо прикрыв за собой двери. — Выводы? — шепотом спросил Торин. — Скажем так, — с усмешкой ответил Бильбо, бросив на короля краткий взгляд, прежде чем снова вернуться к любованию своей дочерью. — Кроме того, что у нас с тобой появились дети, в этом есть ещё один положительный момент. — Какой? — Торин приподнял одну бровь. — Доска ставок Нори на пол ребёнка. Похоже, наш драгоценный шпион неплохо озолотится. Король усмехнулся. — И… Торин? — Мм-м? — невнятно ответил гном, полностью поглощённый маленьким Фрерином на руках. — В следующий раз, когда мы захотим ребёнка, тебе лучше родить его самому.Конец