second chance: Free yourself

      Ночь окутывает город, люди выходят из казино, наполняя воздух запахом алкоголя. На часах уже пол третьего, но Сеул не спешит засыпать. Несмотря на позднее время, улицы полны машин, а местные клубы и бары заполнены людьми. Напоенные спиртным влюбленные пары и поддатые группы друзей шагают по тротуарам, выплескивая бурные эмоции. Пьяный смех и веселые разговоры не смолкают, смешиваясь с музыкой, доносящейся из баров и клубов.       Людей слишком много для позднего часа. Некоторые поддерживают друг друга, опьяненные радостью и азартом, в то время как другие пытаются держаться на ногах самостоятельно, заливаясь смехом и разбрасываясь шутками. Некоторые обмениваются победными криками и выражениями удивления, другие — делятся своими провалами с ухмылками на лицах.       Если кто-то считает, что удачи не существует, то Уён готов поклясться в обратном и кинуть им в лицо толстый конверт с кучей бабла. Совсем не верится, что это реальность, ибо как это возможно? Как пятьсот тысяч вон за пару часов превратились в пять миллионов!?       Уён чуть не взлетел от восторга, когда рефери объявил победу. Сан сделал это! Уделал этого выскочку! И этого жалкого типа люди называют легендой?! Мразь и жулик, вот как надо называть Блэк Джека.       Уён чувствует усталость, будто это он дрался всё это время. Он замечает косые взгляды других болельщиков. Страшновато. О чем он только думал, когда орал на всё казино? Уён хочет себе поклясться, что больше не пойдет на такие мероприятия! Адреналин и жадность нахрен отключали и без того паршиво работающий мозг. Он боялся людей, боялся Сана(который на эмоциях стал уебком), но видимо потери денег он боялся сильнее.       Уён пересчитывает сумму несколько раз, и каждый раз ему кажется, что купюр становится все больше. Радость и неверие смешиваются на его лице, когда он осознает, что его предчувствие было верным. Он не может стереть с лица идиотскую улыбку, теперь у него есть деньги, которые он выиграл благодаря сомнительному анализу и великой удаче. Сердце бьется быстрее обычного, Чон чувствует себя в сто раз счастливее, чем после первого боя, ведь сегодня выигрыш больше в десятки раз.       Даже рука трясется в шоке, она никогда прежде не держала столько денег одновременно. Впервые Уёну удалось заработать такую сумму за пару жалких часов. Пока ты наслаждаешься боем, ставки повышаются. Да это же рай! Зачем работать и мучить себя физическим трудом, когда можно так? Проще некуда! Радость от победы благополучно затмевает мысли на тему собственной алчности. Как же, всё-таки, соблазнительна кривая дорожка с грязными деньгами. Напряжение, риск, адреналин, бурчащая энергия притягивают магнитом, хочется снова и снова окунуться головой в хаос, хотя зрелище не из приятных: переломы, порезы, вывихи, синяки, крови.       Уён ликует, а Дэсон просрал свои деньги. Выглядит он немного нервным, хотя и пытается скрыть это.       — Это было нечестно, — начинает ныть Ким, придерживая дверь заведения и пропуская Уёна первым.       — Что нечестно? — закатывает глаза Чон. — Ничего нечестного в бою не было. Нечестно только то, что Джек бросил Сану вызов в то время, когда он не готов к поединку и то, что он специально всё время бил в слабые и болезненные точки..       — Сан воспользовался моментом, когда он отвлекся.       Уён понимает, что Джек отвлекся на его ор, тем самым предоставляя Сану место для удара. Тем не менее Уён не считает, что на что-то повлиял. Все зрители кричали. Просто его голос был наиболее отчетлив. И вообще, болеть за того, на кого поставил — не преступление.       — А это что, против правил? — цокает Уён. — Только не говори, что ты обижаешься на меня, потому что я отвлек твоего Джека? — Дэсон молчаливо продолжает шаги, не желая ответить на его вопрос. — Серьезно?       — Нет, конечно, — всё-таки заявляет Ким, обернувшись к застывшему Уёну. — Я просто сказал, что Сан почти проиграл, но он молодец, что не упустил своего шанса.       — Так поступил бы любой из бойцов, нет? Отвлекся бы Сан, Джек бы то же самое сделал, — не унимается Уён. Он не хочет, чтобы между ними осталась недосказанность. Ему еще жить с ним, так что ссора на пустом месте не нужна никому из них. — Сколько ты поставил?       — Дело не в...       — Ой да ладно тебе, — смеётся тот, — ты печёшься только за свои потерянные деньги, иначе зачем тебе переживать за этого урода.       — Угости выпивкой, и я не буду хмуриться, — сдается Дэсон, он тоже понимает, что обижаться глупо. Уён был бы также недоволен, если бы Сан проиграл, деньги ушли на ветер.       — Тэджун нас искать не будет?       — Отправлю ему смс.       — Он будет в бешенстве.       — И? Он что, наша мамочка? — усмехается Дэсон, зачесав волосы назад.— Только не смей говорить ему, что ты сделал ставку со мной, иначе он обвинит меня, что я его давнего друга утянул на кривую дорогу. Выест мозг чайной ложечкой нам обоим.       — И в мыслях не было, — сразу же отвечает Уён. Заодно мысленно делает пометку, что Тэ не любитель ставок.       Под светом фонаря парни шагают в сторону темной парковки, где их должно ждать такси. В ушах всё ещё звенит, сегодня трибуны были чересчур шумными, кричали со всех сторон и не унимались даже после завершения боя. Уёну страшно вспоминать, что началось после завершения боя. Пьяные полудурки не понимали слова. Они набросились на бедных организаторов, требуя возврат денег. Особо невменяемых пришлось выпроводить с охраной. Более адекватных выгоняли более вежливо.       Это был полный пиздец и абсолютный хаос. Уён аж протрезвел, пока дождался своего конверта. Дэсон посоветовал ему оставить номер карты, чтобы организаторы могли перевести выигрыш туда, но Уен поостерегся бросать свои контактные данные в таком месте. Неизвестно, что хуже: идти ночью с лямами налички или оставить номер счета в нелегальном предприятии.       Друзья обходят здание. Уличные фонари остались возле парадного входа. С торца царил полумрак. Со стороны послышался чужой голос. Уён до последнего надеется, что он обращается к кому-то другому, но толпа парней с злобными гримасами совершенно точно идет по его душу. Их силуэты чернеют в темноте, они словно призраки, окутанные тайной и угрозой. А по факту обычные отморозки. Взгляды их полны агрессии, а их шаги уверенные и решительные.       Уён чувствует, как адреналин начинает пульсировать в его жилах, напряжение и тревога охватывают его тело. В этот момент он понимает, что столкнулся с чем-то намного более опасным, чем просто неприятная встреча на улице. В его уме мелькают варианты действий, но внутренний голос шепчет ему остаться спокойным и собранным, не поддаваться панике. В первый раз? Нет. Да он всю сознательную жизнь тренировался выебываться и драться, такой была его жизнь, в таком районе находился родительский дом.       Дэсон указывает ему в сторону такси, сжимая его за руку.       — Блять, шевелись... — нервно говорит он, кусая губы.       Уён вслед за Кимом пытается избежать неприятностей.       — Это же он? — спрашивает один из недоброжелателей.       — Да, вроде.       Один из парней в толпе преграждает дорогу, его лицо не выражает ничего хорошего, а глаза сверкают от жадности и агрессии. Он подходит ближе к Уёну, словно хищник подкрадывается к своей добыче. В нос сразу же ударяет запах алкоголя, парень пьян, а от пьяных можно всё ожидать.       — Возомнил себя гением? Хотел заработать кучу бабла, ублюдок?       — Чё тебе надо? — спокойно спрашивает Уён, голос не подводит.       Уён не из слабых, он дрался и в школе, и вне, но тут не только его жизнь в опасности. Да и денег у него полно, не хотелось бы потерять их из-за каких-то ублюдков.       — Ты кто вообще?       — Неважно кто я, — быкует гопник. — Важно, кто ты такой. Кто ты такой? Я спрашиваю. Кто ты такой, чтобы злить тех, кто для тебя этот бой и устроил.       — Йоу, — вмешивается Дэсон, — не подскажите, тем, кто не в курсе. Кого именно мой знакомый разозлил?       — Свали, тебя вообще никто не звал, можешь идти, — отморозок отталкивает Дэсона в сторону.       — Вали отсюда, нам свидетели не нужны, — советует ещё один. — Ты же не хочешь попасть в черный список к Линчолю?       Дэсон бледнеет и пятится. Выглядит так, будто вот-вот сбежит или грохнется в обморок.       — Парни, давайте не будем на пустом месте драку устраивать, что вам нужно? — предпринимает попытку снова завести разговор Уён.       — Неет, ты чего, какая драка? — зло усмехается отморозок, — просто отдай все деньги, и никаких драк и мордобоев не будет.       — Уён, отдай их, — тихо просит Дэсон.       — В смысле? Им?       — Ты реально дебил, — повернув голову к Уёну, говорит главный гопник. — Заработал кучу бабла, уёбок?       — Все мы знаем, как ты с этим придурком Саном устроили шоу, — гиеной поддакивает кто-то из дружков.       — Какое, нахуй, шоу? — шипит Уён, хмурив брови.       — Под дурачка косишь, сладенький? Ты же с этим бойцом заодно? Он тебе тоже накинет деньжат? Или расплатится натурой? — амбал хватает его за воротник и отталкивает пренебрежительно. Его голос звучит резко и угрожающе, словно обнаженный нож, готовый ударить в любую секунду.       Он требует, чтобы Уён отдал ему деньги, настаивая на своих требованиях угрожающе-насмешливым тоном. Остальные члены толпы стоят вокруг, поддерживая его слова, и ждут с нетерпением развития событий, решив продолжить просмотр боев без правил. Встречайте! На арене Уён и отморозок какой-то. Напряжение висит в воздухе, но Чон и не думает пасовать. Он сегодня бесстрашный. В его глазах мерцает решимость, и он стоит там, готовый защищать свои деньги и свою честь, несмотря на угрозы и запугивания.       Внезапно, один из парней из толпы протягивает руку и хватает парня за горло, впечатывая его в стену крепко и безжалостно. Уён ощущает, как его дыхание перехватывается, а зрение мутнеет от недостатка воздуха. Дэсона, который попытался расцепить дерущихся, крепко держат другие. Уёну прилетает локоть в лицо, вызывая острую боль и оглушение. Звук удара разносится в тишине ночи, как раскат грома, а парень чувствует, как начинает течь кровь из носа.       Чужие руки начинают шарить по карманам, Уён дарит грабителю смачный пинок по голени. Потом по бедру. Потом локтем по затылку скрючившегося тела. Противник падает на мокрый асфальт. Победитель есть. Уён счастливо улыбается. Размазал как нефиг делать. И все было бы неплохо, если бы не толпа дружков поверженного. Уён снова оказывается прижатым к стене за горло, снова получает в нос, теперь кровь идет из обеих ноздрей. Дюжина на двоих — очень смело.       — Что за крысиная херня? — шипит Уён, пытаясь ославить хватку на горле. — Берете пример с мразотной паскуды с ринга?       — Завали ебало.       Руки снова шарят по карманам.       — Отвали, сука, — брыкается Уён.       — Извивайся не так активно, не то у меня встанет, — усмехается отморозок.       Его дружки заливаются отвратительным гоготом.       — Что, руки чешутся? Я присоединюсь к вашей вечеринке? — из темноты появляется кто-то, широкоплечий парень с спортивным телом. Сан. В нужное время, в нужном месте.       Хватка амбала не исчезает, но руки перестают шастать по карманам в поиске денег. Толпа явно не ожидала встретить тут бойцов, они замирают, смотря на появляющегося Сана с удивлением. Его присутствие немедленно меняет обстановку: напряжение в воздухе становится более плотным. Сан медленно приближается к толпе, словно хищник, готовый к атаке. Он прихрамывает, но ни у кого нет сомнений, что даже в таком виде он опаснее, чем кто-либо тут.       Сан останавливается и с силой отрывает чужие руки от Уёна. Грязные ногти гопника оставляют царапины на нежной шее. Уён моргает удивленно, и невольно шагает назад и позорно прячется за Саном. Он успевает заметить каплю пота на виске, Сан, наверное, выжат после боя, но выглядит непоколебимо. Дэсон под шумок сваливает из вражеского окружения, подманивает друга-придурка, подсказывая, что самое время свалить, но Уён хочет увидеть, чем это закончится.       — Тронешь его — я сломаю тебе руку, — твердо говорит Сан, чуть наклоняя голову в бок.       — А я говорил, что они заодно, — злобно бросает парень, но его голос больше не кажется наглым.       Слова Сана звучат как приговор, и отморозки понимают, что дальше ловить нечего.       Уён только сейчас замечает троих парней, стоящих в паре метрах от Сана. Может отморозков напугали и они – такие же сильные и непоколебимые, как Сан. Если память не подводит, Уён видел этих ребят в клубе в компании бойцов. Они будто ждут момента, готовые ввязаться в любую пакость вслед за другом. Их присутствие усиливает страх и тревогу среди толпы.       Взгляды отморозков бегают, выражения их лиц наполняются нерешительностью. Некоторые начинают медленно отступать, понимая, что сопротивление неразумно. Для них это становится ясным знаком: лучше не вступать в конфликт с этой группой, иначе последствия могут быть непредсказуемыми. Они бойцы, живущие в мире преступности, им нечего бояться.       Один из друзей Сана, высокий и стильный парень в кожанке, подходит ближе.       — Проваливайте, пока есть возможность, — говорит он спокойным тоном. — Иначе мы выпишем вам бесплатную путевку в больницу.       — Или даже на кладбище, — добавляет молодой парень, неприлично веселый для этой ситуации.       Сан, улыбнувшись, хмыкает с презрением, видя, как толпа начинает рассыпаться под давлением. В его глазах мелькает удовольствие от того, какой эффект он оказывает на окружающих. Проявляет свою силу не только физически, но и ментально, эти черти до трясучки его боятся.       Отморозки начинают медленно сливаться, никто не собирается дальше рисковать. Шепот и шум разговоров замедляются, а люди начинают двигаться в разные стороны, избегая встречи с бойцами и их друзьями. Некоторые уходят, кивая головами или обмениваясь скептичными взглядами.       — Ублюдки, — цедит Джо Минхун, кладя руку на плечо Сана, приобнимая. — Хэй, ты в порядке? — обращается он уже к Уёну.       — Ага, — кивает Уён, не отрывая взгляда от Сана, который буквально спас его жизнь. Чон уже представил себя в больнице с побоями, но у судьбы свои планы.       — Считай, мы квиты, — ухмыляется боец, — ты спас меня на ринге, я спас тебя тут.       — Если бы не ты, меня бы не пришлось спасать. И вообще, мне сказали, что ты не проигрываешь, а ты развалился как какая-то рухлядь. Я просто заволновался за свои деньги, — говорит Уён, сунув руки в карман и проверяя, не забрали ли отморозки конверт. — Зачем вообще выходить на ринг с такими травмами?       Сан в удивлении вскидывает брови. Дживон давится воздухом. Минхун хереет от первой в жизни встречи с человеком, язык и мозг которого не координируются совсем.       — Тем не менее, ты помог, — улыбается уголком губ Сан. На его щеке появляется ямочка, не будь на лице синяков и ссадин, Уён бы и не догадался, что он боец. Очень милая улыбка.       Уён пожимает плечами. Помог и помог. Ему не жалко, раз они оба в плюсе.       Сан с другом шагают обратно к своим. Когда они догоняют остальных, Сан поворачивается к нему лицом и говорит:       — А ещё, я не уёбок, мальчишка, — приподнимает он брови. — До встречи.       До встречи... Уён хмыкает и кивает самому себе. Встретятся ещё.       Дэсон, всё это время стоящий в шоке, смотрит на него вопросительно. Уён пожимает плечами.       — Блять, что это было?

***

      — Где вас обоих так поздно носило, и почему у тебя идет кровь из носа? — на пороге дома их встречает взволнованный Тэджун, не давая пройти в квартиру.       Уён, обычно бодрый и активный, стоит прижимая к носу рукав рубашки, пытаясь остановить кровь. Тэджун не сразу обращает внимание на красное пятно на щеке, но когда увидит, глаза удивлённо расширяются.       — Вы, блять, издеваетесь?       Тэ хватает Уёна за подбородок и c беспокойством смотрит на нарастающий синяк на щеке. Заметив, как его тревога начала превращаться в панику, Уён спешит его успокоить:       — Всего лишь несчастный случай, Тэ, не...       — Может, дашь нам сперва снять обувь? — прерывает Дэсон Уёна.       — Несчастный случай, говоришь? — недоверчиво спрашивает Тэджун и отпускает подбородок Уёна, чтобы шагнуть назад и дать соседям войти. — Я найду лёд, разувайтесь.       Когда Тэджун скрывается из вида, парни обмениваются взглядами, пытаясь договориться. Тэджуну необязательно знать обо всем.       В машине они не проронили ни слова, отходя от произошедшего. А стоило бы сочинить вразумительную легенду для соседа. Хорошие идеи часто приходят поздно.       Уён и Дэсон проходят в зал, снимая куртки и кидая на кресло рядом. Тэджун ждал их, скрестив руки на груди. Он пилил недовольным взглядом нерадивых друзей, не оставляя ни шанса ускользнуть от допроса.       — Чего встали? Садитесь, — чуток подталкивает он Уёна.       Парни обреченно опустились на диван с заготовленными пристыженными лицами. Тэджун останавливается рядом с Уёном и снова хватает за подбородок, заставляя того шипеть, аккуратно прикладывает лёд к гематоме на щеке, глядя на него вопросительным взглядом.       — Рассказывай, — требует Тэджун, изучая рану. Напряжение становится осязаемым. Дыхание Уёна сбивается, мозг лихорадочно сочиняет ложь. — Хэй, вы не пойдёте спать, пока не объясните, почему выглядите так, будто подрались.       — Тэ, обычная драка. Рассказывать нечего. Был тяжелый и долгий день, давай я тебе завтра в красках перескажу? — не теряет надежду на избавление Уён, кусая губу и пытаясь сдержать болезненный вздох.       В комнате царит неловкое молчание, нарушаемое лишь редким тихим стуком ледяной капли о паркет. Тэджун смотрит на парней поочередно, задерживаясь на Дэсоне, который глубоко ушел в мысли и пытается слиться со стеной. Не надо быть экстрасенсом, чтобы догадаться, кто виновник вечерней вылазки.       Тэджун смотрит на соседа. Обычно Дэсон после «инцидентов» без остановки рассказывал с энтузиазмом, с авторской выдумкой, с юмором. Но сегодня он тихо сидит, не говоря ни слова. Не просто подозрительно, а очень подозрительно. Что это за секреты у них? В воображении кружатся возможные сценарии, один хуже другого. Правда всё же остаётся скрытой, пока один из этих не сдастся.       — Молчите? Окей, играем в молчанку, — недовольно цедит Тэджун, заставляя парней вздрогнуть от его неожиданно холодного тона. — Ты чё сидишь как вкопанный? Принеси мазь и лейкопластырь.       Дэсон сразу же сбегает на поиски. Когда Уён пытается его остановить, Тэджун грозно смотрит на него, прерывая одним лишь взглядом. Уён тяжело вздыхает.       — Рассказывай. Подробно, Уён.       — Это не так уж важно, между парнями бывают перепалки, незачем волноваться, Тэ, — бормочет он, уворачиваясь от боли, когда Тэджун намеренно сильнее сжимает лёд. — Ай!       — Ладно. Может расскажешь, где тебя так отделали? Я же волнуюсь.       Снова тишина. Это все больше походит на издевательство.       — Во что ты впутал Уёна? — начинает злиться Тэ, смотря на вернувшегося с пластырями соседа.       Дэсон фыркает. Это он-то впутал? Уён сам отлично справился.       — Немного выпили у нас в клубе, — отвечает он, протягивая тюбик и пластыри. — Затем подрались. Что тут может быть ещё?       — Придурки, — тихо матерится Тэджун. — А сразу было не сказать? Зачем доводить меня до инфаркта?       Тэ догадывается, что соседи что-то недоговаривают. Уён в пьяном виде становился наглым, так что вполне мог напроситься на хорошую оплеуху, но Дэсон тогда бы сейчас с восторгом рассказывал, как именно Чон приобрел разбитый нос. Да и не выглядели соседи уж очень пьяными. Тем не менее, Тэджун решает отложить нотации и выяснение обстоятельств на потом. Сегодня он ничего, видимо, не добьется. Завтра у Дэсона вечером работа, поэтому он расспросит Уёна, а сейчас, пускай тусовщики отдыхают.

***

      Уён медленно открыл глаза, ощущая тяжесть век и приятную леность, которая витала в воздухе после долгого сна. Тело, укутанное в мягкое одеяло, приятно грелось и совсем не хотело шевелиться. Его рука лежала на мягкой подушке, а взгляд был устремлен в потолок. Вчера он уснул на диване, предпочтя замотаться в одеяло под холодом кондиционера.       В комнате царит тишина, прерываемая только шелестом листьев и тихим сердцебиением, пульсирующим по всему телу. Уён медленно приподнимает голову с подушки, ища телефон, но, не найдя его рядом, садится. Как всегда оставил в кармане. Уён подтягивается, с удовольствием ощущая приятное натяжение мышц.       Он выспался. Даже головную боль не чувствует. В этот момент все было идеально: тишина, спокойствие, чувство полного умиротворения. Наслаждаясь моментом пробуждения, Уён надевает майку, прежде чем пойти пить кофе на завтрак.       Гостиная наполнена нежным утренним светом, окрашивающим все в золотистый оттенок. Старинные предметы и мебель, тихо дремлющие в углах, создают атмосферу умиротворения и спокойствия. На прикроватной тумбочке лежит книга, оставленная открытой, словно ожидая своего читателя.       Уён покидает зал и направляется к кухне, где встречает Дэсона. Тот сидит за столом, уткнувшись носом в чашку с кофе, погруженный в свои раздумья. Давно ли он проснулся? Или его разбудил Тэджун, чтобы поговорить?       — Долго тут сидишь? — поставив чашку под дозатор кофемашины, спрашивает Уён.       — Уже выспался? — Дэсон поворачивает голову и поджимает губы в подобии улыбки, но так и не приподнимает уголки губ, как обычно.       Уён чувствует, что что-то не так. Он садится напротив, но его встречает только нечитаемый взгляд и молчание, которое висит тяжелым облаком. Лицо Кима отражало сильное душевное терзание. Глаза, обычно сверкающие энергией, сегодня казались потускневшими. Они словно загораживали доступ к тому, что происходило внутри.       — Сонни, что случилось? — спрашивает Уён, озабоченно глядя на друга. — Вы поговорили с Тэ? Он обидел тебя?       — Нет, не было такого, — отвечает тот, избегая зрительного контакта.       После того, как они сели в такси, Дэсона как подменили. Он начал вести себя очень странно. Уён же не Тэджун, тоже был в переулке, зачем скрывать от него что-то?       — Что-то не так?       Уён чувствует напряжение. Он снова встречается взглядом с соседом, но Дэсон быстро прячет глаза, будто ему стыдно, будто он боится.       — Говори как есть. Всё еще дуешься из-за проигрыша ставки? — спрашивает Уён, не желая играть в угадайку.       — Не в этом дело. Ладно… Я не уверен, что ты нормально отреагируешь, но нам нужно кое-что обсудить, — на этот раз Ким смотрит прямо.       Уёна настораживает резкая смена настроения. Он молча ждет, чувствуя, как каждая секунда промедления усиливает тревогу. Кофемашина издает тихий писк, и он отвлекается на то, чтобы забрать чашку.       — Я думаю, что ты уже можешь начать обсуждать со мной, что хотел, — мягко давит Уён, начиная понимать вчерашнее раздражение Тэджуна. Это же просто отвратительно клещами тянуть информацию.       — Ты же отдаешь отчет, что нападение было спланировано? — выдыхает Ким, ловя вопросительный взгляд Уёна. — Эти ублюдки — псы продажные, а не обычные мудилы, грабящие в переулках.       — Продажные псы? Что ты имеешь ввиду? — косится на друга Уён.       — Ты же не дебил, должен был понять, что искали они именно тебя.       — Конечно. Я один из немногих, кто вчера много заработал. Зачем им тратить время на тех, у кого ни копейки?       — Они ждали тебя, не потому, что у тебя было много налички.       — А почему еще? — напрягается Уён, лихорадочно ища в пямяти ответы. Картинка не желает складываться. — Дэсон, как много ты знаешь на самом деле? Что я не заметил вчера?       — Они же сами сказали, что их прислал Пак Линчоль, — твердо говорит Дэсон, нервно крутя ложку между пальцами.       — Пак Линчоль? Что за хрен?       — В том-то и дело, что не просто хрен. Он сын мэра города - Пак Джишика, избалованный сынишка и по печальному стечению обстоятельств заклятый враг Сана, — поясняет он.       И каким боком это касается Уёна?       Будто предвидев этот вопрос, Дэсон продолжает:       — И ты случайно помог его врагу победить.       Уён растерянно распахивает глаза, поглощенный вихрем смутных мыслей и неопределенности. Он не может в полной мере осознать опасность, которая подкралась, словно тень, но скорбный вид Дэсона не оставляет надежды на светлое будущее.       — Помнишь, ты спрашивал у меня, не спланирован ли бой? — Дэсон на несколько секунд замолкает, дожидаясь кивка, и говорит: — Да, всё было спланировано. И спланировано так, чтобы Сан проиграл. Почти все в зале были в курсе, поэтому никто не ставил на него.       — Чего? — морщится Уён, приоткрыв рот.       — Не нужно быть гением, чтобы понять, что бой договорной, достаточно следить за сплетнями, — кивает Дэсон. — Сан, вероятно, подыгрывал, и всё шло по плану. А потом, блять, Уён-а, твой звездный час. Не берусь судить, что в башке у Сана, но склоняюсь к тому, что абсолютная пустота, раз он на полном серьезе попер против семейки Паков. Или, может, ты своим криком просто пробудил его гордость, кто знает. Но истина одна: Джек Блэк должен был победить. Все люди были приглашены, чтобы увидеть его триумф, а увидели, как его увозят в реанимацию.       — Да кто это такой Джек Блэк, твою ж налево? — начинает истерить Уён, не понимая масштаб пиздеца.       — Пак Чондже, младший брат Пак Джишика. Все ставили на него. Ладно я поставил свой аванс, а представить организаторов: они пообещали влиятельным людям, что Сан точно проиграет, те поставили несколько миллионов. Для них это копейки, но сам факт обмана со стороны организаторов в лице Линчоля — это очень серьезное оскорбление. А теперь, отвечая на вопрос, каким боком в это вписался ты, скажи, Уёна, почему бой пошел не по сценарию? И угадай, кого Линчоль будет винить в произошедшем кроме Сана. Теперь пазл складывается?       Складывается. Линчоль хотел победу своего брата, даже спланировал для него победный бой... Те, кто давно следит за боями, прекрасно поняли, что Сан должен проигрывать. Но тут-то все пошло под откос.       — Дэсон, я вообще не в курсах, что за Линчоли, люди, Джеки. Любой человек бы волновался за свои деньги. Я этого Сана даже не знаю! Не я один выиграл деньги, там было еще несколько чайников, которые просто поставили на Сана, потому что он рожей посимпатичнее.       — Дело не в выигрыше, — качает головой Ким. — Чонджэ только вышел из тюрьмы, и никто не знает, почему его посадили. Последний его бой был с Саном, и, вернувшись, он рвался на ринг. Месть почти состоялась. Но его планы рушит какой-то парниша из зала.       — Я хотел не потерять деньги. Сдались мне эти планы!       — Не важно, как было на самом деле. Важно, как это выглядело. А выглядело достаточно нагло, чтобы за тобой послали братков разобраться. И если вчера еще можно было как-то отрицать, что ты в сговоре с Саном, то после того, как Его Величество Король Ринга шугнул группку нанятых отморозков… Эх. Уж лучше бы они отобрали деньги и порвали очко, Уён.       — Ля…       Уён остолбенел. Непонятные фрагменты информации переплетались в его уме, пытаясь сформировать картину того, что происходит. Он не мог поверить, что кто-то может преследовать его, следить за каждым его шагом. Но в глубине души он знал, что Дэсон не врёт.       Вопросы кружились в его голове, но, пожалуй, ярче всех звучал: что делать теперь?       — Дэсон, я не совсем понимаю, кто такой Линчоль и на что он способен, но я не сделал ничего плохого. Я делал ставку, как каждый второй зритель, кричал также, как и все. Это же просто тупость, винить в своем проигрыше болельщиков.       — Думают ли так же они? — с каждым словом тон Дэсона становится тяжелее, так же как взгляд карих глаз. — Тут опасен не Джек Блэк, а Линчоль. Это он враг Сана, а его брат лишь приманка, которую он может использовать против него. Если Джек не вернется на ринг, найдутся другие бойцы, кто решится от имени Линчоля бросить Сану вызов.       — Ну и пускай дерутся! При чем тут я?       — Действительно надо повторить?       — Нет, — Уён уже давно всё понял, просто не хотел мириться со вселенской несправедливостью.       — Хочешь ты того или нет, но ты перебежал Линчолю дорожку в след за Саном, даже если это потому, что пешеходный переход был единственный.       Уён шумно выдыхает и хватается за голову.       — Раз у него много денег и власти, почему бы, блять, не нанять киллера и убить Сана? Нахуя искать настолько изощренные методы? — Уёна начинает бесить разговор, в котором явно скрывается ещё что-то неозвученное и неприятное.       — Разве кровожадные ублюдки так поступают? Убить врага одной пулей, не увидев его боли? Так не делается, — фыркает Дэсон, раздраженно закатив глаза.       — Мы же не в фильме! «Мне не нравится Сан, поэтому пусть сначала отправит моего младшего в реанимацию, а потом я подумаю», — передразнивание Уён.       — Пак Линчоль — больной ублюдок, который использует брата как пса, заставляя убивать неугодных на ринге. Соперники Джека Блэка часто покидали бои в черном мешке, он умело использовал запретные атаки и убивал безжалостно.       — Куда смотрят организаторы?...       — А что они могут сделать? Они устроили нелегальный бой, в котором один из участников прибил своего соперника? Чел, там вся организация пожизненно присядет, если кто-то напишет в органы. Причем пойдет под суд с подачи самого Линчоля.       — Можно же не пускать Джек Блэка на ринг! — не может угомонится Уён, но Дэсон только смеется на это заявление.       — Тогда наш милый сынок мера будет в первых рядах, чтобы упечь за решетку всех причастных к боям. Да и кто в своем уме откажется от сумм, которые Линчоль отстегивает на правах спонсора? Бои — прежде всего бизнес, а бизнес нуждается в инвестициях, — Дэсон отпивает остывший кофе, чувствуя сухость во рту.       Ему нужно объяснить Уёну всё, перед тем как рассказать самое важное, чтобы он мог воспринимать правду и уступить.       — Значит, Линчоль все контролирует?       — О да. Весь этот балаган пляшет под его дудку. Всегда. Как думаешь, насколько он рад внезапному сбою в работе безупречной системы?       — Скорее всего, у него очень сильно подгорел зад.       — А кто этот зад поджег?       — Сан, — отнекивается Уён.       — А кто принес ему спички?       — Да блять, я же не...       — Послушай меня, — прерывает Уёна Дэсон. Злостью ничего не решишь, нужно как можно спокойней поговорить и объяснить ему. Дэсону и самому страшновато, что он оказался рядом с Уёном, и его заметили. — Этот говнюк может сделать всё, что угодно. Гад не знает, что такое жалость, он убьет и расчленит, не поморщившись. Сколько жизней он отобрал знают только те, кто наблюдает этим цирком с самого начала. Я знаю его хорошо, Уён, мне прекрасно известно, что творится вокруг подпольных боёв. Линчоль опасен, он уже ищет тебя, чтобы наказать за то, что ты испортил его шоу.       — Не я, а Сан.       — Что ты заладил, Сан да Сан!? По его душу Линчоль тоже явится, но тебя это волновать не должно. Беспокойся лучше о себе!       Решимость Уёна сменяется напряжением. Он не хотел признавать реальность. Он пытался быть смелым, плевать в лицо опасности, но то, что говорит Дэсон заставляет его нервничать. Неприятное чувство тревоги медленно, но неуклонно расползается внутри него, заставляя сердце биться быстрее, а дыхание становиться неровным. Сколько бы он не пытался подавить волнение и сосредоточиться, чувство беспокойства только усиливалось.       Дэсон, заметив молчание Уёна и его глубокие раздумья, решает собрать всю свою решимость, чтобы продолжить. Да, может быть, он поступает как мразь, но он тоже будет думать о себе. Уён сам виноват, он не должен тянуть за собой и его, и Тэджуна.       — Уён, Линчоль придет за тобой. Если Линчоль узнает твое место жительства, а он узнает в любом случае, мы с Тэ тоже попадем под раздачу. Пойми, ты сейчас бомба замедленного действия, которая может взорваться в любое время, — говорит он, пытаясь внушить Уёну свои слова. — Я понимаю, что это сложно для тебя. Это жестоко, но ситуация слишком серьезна, чтобы ее игнорировать.       Слова Дэсона пронизывают, словно ледяной душ. Уён не может понять, к чему он ведет, почему он так взволнован и, блять, что может случиться в конце концов. Он медленно кивнул, намекая продолжать, отводя взгляд в сторону, пытаясь удержать свои собственные эмоции под контролем.       — Прости, мне жаль, но ты должен съехать, Уён. Как можно скорее.       Уён резко поднял взгляд, удивленно и недоумением глядя друга, который выглядел весьма серьезным. Нет, он не шутит.       — Ты серьезно?       — Прости, так будет лучше.       — Дэсон, что творится, черт возьми? — тихо говорит Уён, проглатывая противным ком. — Мы не знаем, будет ли он действовать, или просто забьет на это.       — Забьет на победу Сана? Нет, ни за что, — твердо говорит Ким. — Отвечать за свои действия должен каждый. Невиновный Тэджун может пострадать, Уён, ты должен понять меня.       — Да никто даже не уверен...       — Я уверен, — давит как можно сильнее Дэсон. Потому что, да, блять, Линчоль уже действует против них. Против Сана и Уёна, которые испортили ему весь план. Безнаказанным не останется никто. — Прости, что вчера потащил тебя на бои. Я очень виноват, но.. Пожалуйста… ты не можешь здесь остаться.       Уён чувствует, как затаившееся на время одиночество снова топит его в своей пучине. Он чувствует себя преданным, хочет обозвать Дэсона трусом, но понимает, что не имеет на это никакого права. Он привык к этому дому и к соседям, но он всего лишь гость. Его подобрали и приютили на время. А теперь, когда он ходячая катастрофа, он должен сам уйти, а не вынуждать людей, которые были добры к нему, выгонять себя.       — Ладно, — вздыхает он, поднимаясь с места. — Ты прав, прости, я правда не хотел, чтобы у вас появились проблемы из-за меня. Я не знаю, как это произошло. Придумаешь, что сказать Тэ?       В глубине души Чон чувствует себя потерянным и одиноким, словно странник в незнакомой стране. Он все еще сбежавший от родителей ребенок, которому некуда идти. У него нет дома, и зря он поверил в обратное. У Уёна нет выбора. Зато есть деньги. В этот раз он отправляется на поиски своего места с финансовой подушкой. Ага. И с группой отморозков во главе с психопатом на хвосте.       Будь что будет, он уходит. Нельзя рисковать безопасностью парней.

***

      Итак. Уён снова с одной сумкой бредет, куда ноги ведут. У Уёна нет подробного плана, но идейка есть. Дэсон посоветовал ему заглянуть в клуб под названием «Покер» и сказать администратору, что он от него. Ким уверял, что в этом заведении для Уёна точно найдется работенка.       Выходя из уже бывшего дома, Уён был настроен весьма позитивно, как-никак они расстались с Дэсоном на дружеской ноте. Но спустя час одиночества, он был готов расплыться сопливой лужей от того, как было обидно за самого себя. До клуба «Покер», который находился в какой-то дыре на другом конце города, Уён добрался в полной апатии. Настроение немедленно устроиться на работу исчезло.       У него вообще-то снова начинается новая жизнь. Вернее, начнётся завтра, а сейчас он собирается утопить предыдущую попытку в цистерне пива. Только алкоголь согреет несчастную душу. Уён оправдал себя тем, что будет неплохо посмотреть глазами клиента на место, где он собирается работать. Натянув капюшон ниже, чтобы не было видно его кислую (что уж скрывать, слегка зареванную) рожу, он ввалился внутрь.       Клуб выглядел притоном только снаружи, внутри было очень даже ничего. Не Лихорадка, но тоже с намеком на люкс. На вкус Уёна все было слишком вычурно, но дизайнер точно постарался. Черный и красный отлично подчёркивали темное дерево, из которого была выполнена мебель. Столы напоминали дизайном игральные столы из того проклятого казино. Свет был спокойным, никакие софиты не мерцали, как в Лихорадке. Место было оборудовано больше как бар, танцплощадки не наблюдалось, зато по всем стенам шли двери приватных комнат, отдельной зоной был оформлен зал со столами для бильярда и для покера. Уён прикинул, что этот клуб, вероятно, рассчитан на более взрослую аудиторию, нежели Лихорадка.       Все было сделано спокойно, основательно, с претензией на пафос. Тут и там были намеки на тему покера, очень удачно подчеркивающие интерьер, да, дизайнер молодец, но с хрустальными (или стеклянными) красно-черными сердцами он точно перестарался, а они были присобачены к каждой двери вип-комнат и к ручкам, и к мебели, и к люстрам. Безвкусные понты.       Центр помещения занимал бар. Он был выполнен на манер острова, барные стулья из темного дерева с изображениями карточных мастей на спинках стояли по всему его периметру. Почти все они были свободны, что логично, время едва перевалило за четыре, клуб только-только распахнул двери для посетителей. Парочка одиноких посетителей обедала, бармен без дела шарил в телефоне. Уён дошел до стойки, глянул на расценки в меню. Не дёшево, но и не грабеж.       — Здравствуйте! — напугал бармен.       — А… да…       — Что для вас? — спросил сотрудник.       Самое время было сказать, что ему бы поговорить с админом, но язык частенько действовал отдельно от воли Уёна:       — Сладкого пива и соджу.       — Отличный выбор. Что нибудь поесть?       — Давайте картошки фри и какой-нибудь курицы.       — Сделаем, присаживайтесь, — кивнул бармен, вбивая позиции на табло для сотрудников.       Уёна начало нравиться это заведение. Его даже не спросили возраст. Удачно. Он решил использовать случай, ведь сидеть он собирался до закрытия бара или до обморока.       — Давайте мне еще самого крепкого пива.       — Есть Гинесс черный.       — Супер.       — Он достаточно горький.       Уён кивает, то, что надо. Именно это пойло соответствует его настроению.       — 0,3? — уточняет бармен.       — А 0,5 есть?       — Может для начала маленький стакан, друг? Тебе точно хватит, чтобы свалиться с ног.       — Думаешь, я не выпью большую кружку? — возмущается Уён.       — Там 20 градусов. Ты уверен?       — Да. Соджу, сладкого пива и большой черный Гинесс!       — Тогда положу для Вас побольше картошки с курицей. Подарок от заведения, чтобы Вы смогли уйти на своих ногах!       — Спасибо.       Уён улыбается. Этот бар становится все лучше. Он даже готов смириться с бесящими понтами в интерьере. Ну вот зачем нужно это перевернутое черное сердце из стекла, инкрустированное в дверь толчка?       Уён плюхается на кожаный диван в одном из уголков, недалеко от от той самой комнаты за дверью с черным сердцем. Он умел учиться на своих ошибках, не больше двух десятков шагов от туалета. Всё! Он готов. Пора отправляться в запой, а дальше в новую жизнь, если повезет.