***
Феликс зависал у камина с томиком Драйзера на коленях. Текст совсем не шел, отрывая его от повествования в пользу странной одноклассницы брата. Феликс ни разу не видел ее в живую, но замечал на общих фото и знал примерный портрет девушки из описаний брата. Такая она добрая, скромная, нежная и воздушная, что даже комара на лбу не убьет. Но смелая, справедливая, всегда придет на помощь и даст отпор Хлое. Что ж. Брат знатно наврал. Феликс как раз приехал к Буржуа домой в тот момент, когда эта милая Дюпен-Чен залезла на стол и, размахивая пустой бутылкой, торжественно заявила, что согласна на спор закадрить Феликса Агреста за неделю. Потом она свалилась со стола. Что там с ней происходило на выходных, Феликса не интересовало, но что эта наглая девчонка будет подкатывать к нему, знатно задевало самолюбие. Феликс был старше Адриана на четыре года. Он доучивался последний курс в университете, уже работал в компании отца и был приглашён в коллеж Франсуа Дюпон в качестве гостя на неделю «Больших открытий», где в рамках проекта каждый день собирался делиться научным опытом. Там обнаглевшая в своих запросах Хлоя с ее шибанутой подружкой и собирались его охмурить. Вначале Феликс собирался позвонить Буржуа и поставить ее на место, а еще лучше найти номер Дюпен-Чен и в грубой форме обломать все ее надежды. Но на следующее утро Хлоя написала другу, чтобы пожелать удачи, и непрозрачно намекнула, что на этой неделе его ждёт много сюрпризов. Таким образом выходило, что Дюпен-Чен, даже протрезвев, не собиралась отказываться от своей безумной идеи. Феликс в какой-то момент вообще перестал думать о работе и книгах, мысленно забавляясь тем, как жестко и нахально станет пресекать все попытки этой тайной алкоголички его охомутать. У него на личном фронте всё было сложно еще пять лет назад. И нет, внешностью, харизмой и деньгами судьба Феликса Агреста не обделила. Попадались нереально красивые девочки, но такие пустые и глупые, что Феликс предпочитал бежать от них после первой встречи. Были странные и своеобразные, слишком болтливые и эмоционально незрелые; вроде бы приветливые, дружелюбные и спокойные, но ничем не интересующиеся. В какой-то момент Феликс стал так разборчив, что ему перестали нравиться многие люди, а не только девушки сверстницы. Но когда Адриан в припадках восторга вещал о Маринетт, Феликс невольно заслушивался. И симпатичной брат ее называл, и умной, и талантливой. Ведь именно она победила в конкурсе отца в тринадцатилетнем возрасте! Феликс даже хотел поехать забрать братца из коллежа и глянуть на эту чудо-девушку, но в какой-то момент ему показалось, что Адриан запал на нее. И старший брат уступил. Да и не дело ему за школьницами бегать! Как действовать дальше, Феликс пока не знал. Решить поиздеваться над Маринетт и всю неделю с трудом терпеть ее попытки привлечь его внимание? А в конце знатно обломать? Но раздражало, что ее знаки внимания будут отвлекать его от рабочего процесса. А с другой стороны хотелось поиграть. — Опять он с книгой и в одиночестве! — Габриэль влетел в гостиную и напал на сына с претензией. «Опять злой после рабочего дня» — спокойно отметил Феликс, предчувствуя вынос мозга. Амели переступила порог, неся поднос с чаем и печеньем. Она села на диван между мужем и сыном и попыталась сгладить углы: — Милый, просто Феликс… — Одинокий двадцатидвухлетний человек! — перебил Габриэль, вскинув руку в воздух. — У меня уже коллеги интересуются: а что с вашим старшим? Ты же всё время дома сидишь. Девушки нет, почему нет — ты не говоришь. Адриан вон третью поменял. — Вторую, — кашлянула Амели. — Без разницы! А ты! — опять повысил голос Агрест. — Да, сейчас все поздно женятся. Но ты — исключение. Фанатки за тобой бегают, в рекламе снимаешься, внешность что надо. Всё из-за твоего характера! — Интересно, в кого? — тихо отметила Амели. — Мне скоро тебе компанию передавать! — продолжал орать вышедший из себя Габриэль, пока Феликс жевал печенье. — Я уже не такой сильный в бизнесе, у меня здоровье хуже, я стар, в конце концов. — Нам сорок пять, Габ, — Амели закатила глаза. — Вот именно, я в его возрасте уже был будущим отцом... Значит так! Чтобы девушку себе нашел в течение двух месяцев, понял? — рявкнул взбешенный Агрест и вынул из кармана пиджака журнал, где на обложке обсуждалась ориентация Феликса. — Если мне еще раз одна такая корреспонденция придёт на почту, я тебя сам женю. Понял? Габриэль не дождался ответа, вколыхнул воздух и громко вышел из зала. — Мы в средневековье живем? — Феликс скептически взглянул на мать. Амели неловко протянула ему чашку чая и начала заунывным тоном: — Знаешь, у Одри Буржуа, мамочки Хлои, есть подруга, у этой подруги есть дочь… — Мам! — Феликс сжал ладонь женщины. — Пожалуйста, не начинай хотя бы ты. Я решу эту проблему. Феликс уже при выходе ехидно прошептал: — И отец еще пожалеет.***
Понедельник, коллеж Франсуа Дюпон: — Помнишь, как договаривались? — Аля придерживала за локоть бледную под цвет асфальта Дюпен-Чен. Они приближались к зданию коллежа, куда стекались студенты и вот-вот должен был подъехать автомобиль Агрестов. — Не нужно сразу нападать на него с комплиментами и тупыми подкатами, которые ты вычитала в интернете. Покажись ему милой. Брать нахрапом не нужно, слышишь? А то ты выглядишь так, будто это последний парень в твоей жизни и ты сорокалетняя девственница. — Аля! — Спокойствие, уверенность, гармония! — Я сейчас умру от страха, — только и проблеяла Маринетт, мысленно повторяя все советы Сезер. Они остановились у лестницы, чтобы поприветствовать Нино и девочек, и в этот же момент у здания припарковалась машина Агрестов. Со стороны входа в здание их заприметила Хлоя и как пантера, завидевшая добычу, двинулась на них. Ее предвкушающая зрелище улыбка не сулила ничего хорошего, учитывая, как сильно Буржуа хотела выиграть этот спор! Адриан вышел из машины первым, приветливо махнув однокурсникам рукой. Феликс вылез вслед за ним, оглядывая толпу уставшим бесцветным взглядом и застегивая черный пиджак. Его образ был соткан из противоречий: отталкивающий ледяной взгляд и одновременно пленящий из-за своей красоты. Утомленный и неинтересный на первый взгляд вид, но при этом лукавый, сексуальный и обжигающий. Черный костюм тройка подчёркивал подкачанное тело и широкие плечи, короткие волосы, которые Агрест периодически осветлял, были уложены лаком и расчёской. — Аля, держи меня! К-как я с ним буду? — Маринетт впилась ногтями в ладонь подруги. Ноги тряслись. — Привет, бро! — Нино хлопнул друга по ладони. — Наконец-то познакомимся с Феликсом! — Доброе утро, — флегматично протянул Феликс, оглядывая Нино, Хлою, девочек и останавливая взгляд на Маринетт. Его правильной формы губы дрогнули, глаза стали гореть: — Мадемуазель Дюпен-Чен, — он протянул ей вверх выставленную ладонь. Маринетт побледнела, пугаясь и трепеща, что именно ее он выделил из толпы. Это вообще возможно? И зачем руку дал? Аля пнула подругу под ребро. Маринетт вложила пальчики в теплую ладонь Агреста, и он склонился к ней в лучших традициях Кота Нуара, и мягко дотронулся губами до кожи. Маринетт прожгло до сердца. — Че происходит? — Нино шепнул на ухо Али. Та закрыла его рот рукой, сама не понимая, что делает Феликс. Хлоя с прищуром следила за другом, который нацепил на себя маску обольстителя. — Адриан про тебя много хорошего рассказывал, — Феликс ласково отпустил ладонь Маринетт и, обогнув ее, двинулся к лестнице, бросив вдыхать аромат парфюма. Первый шаг был сделан: он сразу выделил Дюпен-Чен. И ее неокрепший от мужского внимания мозг явно завис и теперь пульсировал. Ну, пусть помучается. Ему доставляло удовольствие издеваться над ней. — Твой брат всегда так клеит девушек? — Нино фыркнул. — Что? — Адриан проморгался. — Н-нет... Он вообще никого... Да он даже со мной нормально не говорит! Маринетт вздрогнула от признания Агреста. — Мари, он все равно хороший. Ничего такого не думай! — Адриан одним взглядом отругал Лейфа и побежал за Феликсом. — Я вас оставлю, — Хлоя загадочно протянула фразу и поспешила найти старшего Агреста. Тот явно что-то мутил. — Аля, он меня поцеловал? Меня-я-я? Мы знакомы три минуты! Что происходит? — Дюпен-Чен застрясла подругу за локоть. Выходило, что это Феликс проявляет к ней знаки внимания. Но он видел ее первый раз в жизни! Может, это опять сон? Ну не станет же незнакомый богатый и прекрасный парень, причем старше неё, так открыто заявлять о своей симпатии? — Я сама не знаю, Мари.***
— Что происходит, Агрест? — Хлоя стала рядом с Феликсом в первом ряду. До открытия мероприятия оставалось десять минут. — Ты о чем? — Не играй в дурачка. Я о Дюпен-Чен. Ты так отчаялся найти девушку, что решил клеить первую встречную? — Слойка, я просто поздоровался, — Феликс по-братски потрепал Хлою по волосам. — Было настроение стать учтивым и галантным. Да и... Весна! Хлоя хрустнула кулаком. Пусть не заговаривает ей зубы! Феликса забавило то, как нервничала Хлоя. Боялась проиграть спор. — Ты даже мне руку никогда не целовал! — Хлоя прошипела скорее от непонимания, чем от зависти. — Я требую объяснений! — По-твоему, Маринетт не может мне нравится? — Ты за неё в три секунды влюбился? — Ну, не стоит так борщить. Но что-то в ней есть, — мечтательно вздохнул Феликс. У Хлои от переполнявших противоречивых эмоций дернулся глаз. Феликс нагло врал. Буржуа знала этот его слащавый вид томного воздыхателя, который он применял, лишь бы позабавиться. Но это было пять лет назад. Неужели перепуганное лицо Маринетт способно вызвать такой шквал любви? Что. Феликс. Творит?***
Следующие два часа были самыми странными в жизни Маринетт. Во-первых, Феликс постоянно на неё пялился. Даже со сцены! Вообще без всякого стеснения рассматривал ее. Кот Нуар не позволял себе так долго засматриваться на Леди Баг! А когда такой шикарный парень в открытую изучает серую мышку, как Маринетт, сердце раздирает от восторга и непонятного страха. Во-вторых, он часто норовил дотронуться до нее, когда они стояли среди зрителей. То ее кто-то толкнет, и Феликс обнимет ее обеими руками, словно она падает со скалы! То просто за спину возьмёт, показывая, что нужно кого-то пропустить. Маринетт не испытывала отвращения к нему. Не было ощущения, что ее лапают. Но что это было странно, иногда некомфортно и переменами хотелось повторить заботливое и теплое прикосновение, добавляло раздрая в грудную клетку. Он красиво умел обнимать. Было в этом особое удовольствие: попадать в его руки. Может, он кому-то проиграл и теперь так открыто за ней ухаживает? Ну не могла она понравится ему! Тем более, весь его вид: рубашка без галстука, серовато-голубые глаза, зачёсанная чёлка, выкрашенные в белый волосы, острые скулы, которыми можно было порезать кого-то, так и кричали, что такие парни никогда не полюбят таких, как она. Да и не хотелось. Маринетт чувствовала, что ей приятны его прикосновения, но тревога в душе была сильнее. А спросить напрямую она боялась. Даже Алья уже отошла от шока и подтрунивала, что Маринетт выигрывает у Хлои без всяких усилий. Когда Феликс пошел в очередной раз выступать на сцене, Хлоя заняла его место: — Я не понимаю. Это какая-то магия Леди Баг? — Я спасаю мир, а не занимаюсь приворожением парней, — вспыхнула Маринетт. — Кто тебя знает. Может, всю ночь со своей Альей на картах гадали и зелья варили. Я Феликса впервые таким вижу! — Хлоя горячо шептала на ухо подруги. — Он еще и своим любимым парфюмом надушился. Как будто всю жизнь ждал, что тебя встретит. Подкатывает, как в последний раз. Маринетт обняла себя за плечи, предчувствуя, что скоро буря эмоций снесет ее. Еще настораживало, что Феликс никак не хотел узнать ее: он вкидывал какие-то милые шутки или вообще молчал. Они ни о чем не говорили, кроме организации банкета, "сколько сейчас времени?" и "ты не видел Алью?" Когда кто-то по-настоящему нравится, начинают задавать уточняющие вопросы. — Ну что, Буржуа, ты уже готовишься к страстному поцелую с Куртцбергом? — Аля налетела на них спины и захихикала в ухо Хлои. Блондинка всплеснула руками: — Пусть Натаниэль свои влажные мечты спрячет куда подальше. И да, Сезер: я не проиграю. Это просто невозможно. — Уверена? — Аля кинула самодовольный взгляд на Феликса. Тот спускался со сцены с букетом тюльпанов и явно нес их Маринетт. Само мероприятие подходило к концу, и гости разбредались. — Он сошёл с ума. Надышался чем-то... Не знаю! — у Хлои начинало подгорать. Она притопнула ножкой и гордо покинула зал. — Мне нужно с тобой поговорить. Выйдем на улицу? — Феликс обжег Маринетт сладко-трепетным дыханием, не спеша вручить девять розово-красных тюльпанов. — Д-да. Хорошо. Маринетт сжала кулачки, вспотев от страха. Что он на этот раз сделает? К чему цветы?***
Он открыл перед ней дверь, и Маринетт оказалась на порожке лестницы. Вниз шло двадцать ступенек, и сотня людей из учеников и преподавателей занимала территорию напротив коллежа. Последние сейчас были зрителями сцены, которую Феликс собирался разыграть. Маринетт сощурилась от солнца, находя в толпе Алью, Хлою и всех одноклассников, кроме Адриана. Феликс к тому моменту настроился. — Так, для начала цветы, — он блеснул ровными зубами с острыми клыками. Девушка неловко приняла цветы. Агрест ухмыльнулся. Его план был надёжен, как швейцарские часы, и сейчас он планировал реализовать его в полной мере! — Дорогая Маринетт! — Феликс с рвущимся смехом улыбнулся на повышенном уровне романтики, расстегнул пиджак и достал из нагрудного кармана красную бархатную коробочку. Хлоя вытаращилась на друга с неверием. Маринетт сглотнула, вцепившись в ручку входной двери. Это же не может быть тем, что обычно показывают в кино? На школьной площади перестали летать листья, ветер утих, все ребята, случайные прохожие и преподаватели затаили дыхание. — Кхм, — Феликс сел на одно колено, расправляя плечи и раскрывая коробочку. Золотое помолвочное кольцо с ослепительно сверкающим бриллиантом. У Маринетт остановилось сердце от этой картины. Хлоя выдала какой-то странный хрип-всхлип. Аля от шока нажала на кнопку “стоп”, прекращая запись видео. — Выходи за меня замуж! — Феликс посмотрел на девушку с обожанием и стал терпеливо ждать. Адриан, выходящий из дверей коллежа и чуть не столкнувший Маринетт с лестницы, обхватил ее за талию и остался стоять в обнимку с девушкой и букетом тюльпанов перед сидящим на коленях братом. — Фел? — Адриан осип, воззрившись на Феликса, как на безумца. Он оглянулся по сторонам, думая, что попал на съёмки клипа. Но нет. Кроме офигевшей Али никто камеру не держал. Целая толпа из преподавателей и студентов взирала на романтическое действие. — Мари? — Адриан посмотрел на обмякшую девушку в своих руках, у которой, казалось, проносилась вся жизнь перед глазами. Феликс быстро и с чувством заговорил, зная, что Сезер транслирует его речь в Леди Блог: — Мы будем жить с моими родителями в одном доме, заведем пять детей, две кошки, три собаки и одного хомяка. Ты будешь сидеть с детьми, летом станем ездить на море. К нам в гости будут приезжать все богатые люди столицы. Потом, когда наши дети вырастут, мы умрём в обнимку. — Фел, ты набухался? — Адриан посильнее ухватил Маринетт, почти стекающую на плитку. Оскорбленный брат картинно ответил: — Я совершенно серьёзен в своих намерениях. — Она его приворожила? Это заклятие? Чары любви? — Хлоя пнула Алью в бок. Это что за фортель решил выкинуть старший Агрест? — Я не понимаю, он что, каждый день носит в кармане помолвочное кольцо с бриллиантом?! — Да тише ты, Хлоя! — Мари? — Феликс проворковал имя девушки и вскинул брови, ожидая громкого отрицания. Всё ее лицо выдавало такой шок и страх, что ни одна актриса не повторила бы. Как он и предполагал, она должна была с криком отказать ему, и он бы тогда решил сразу две проблемы: наезды отца о свадьбе и план с бесполезными подкатами Дюпен-Чен! Не может же нормальная девушка сказать "да" парню, которого знает два часа? Маринетт решит, что он больной, и откажется от всех притязаний на его персону. Глаза Адриана бегали от брата к подруге. Он отчаянно пытался верить, что это розыгрыш… Маринетт покосилась на гневную и вместе с тем паникующую Хлою. По сути, часть спора она выполнила. Феликс не признался ей в любви, но сделал предложение! Позвал замуж! «Он в себе?» — забилось барабаном в голове Дюпен-Чен. «Ох, акуму мне в рот, почему он это делает? Почему-у-у? Мы сошли с ума?» — Маринетт внутри себя истерично вопила, захлёбываясь от тысячи вопросов. Даже руки Адриана на себе не ощущала, хотя лежала всем телом на его бедре и могла наслаждаться. Буржуа стала напрягаться и подозревать что-то неладное. Маринетт увидела реакцию блондинки и выпалила: — Я согласна! — девушка гордо задрала подбородок. Хлоя икнула. Алья чертыхнулась. Адриан вместе с Маринетт пошатнулся на краю лестницы так, что тюльпаны уткнулись ему в нос. Ни один мускул на лице Маринетт не дрогнул. Голос прозвучал уверенно. Маринетт выкинула ладонь к лицу Феликса. Пусть надевает кольцо! Что будет дальше — она подумает после. Сейчас главное утереть Хлое нос. Теперь уже у Феликса вся жизнь пронеслась перед глазами. Он быстро вскинул брови, несколько секунд не моргая. «Она сказала “да”?» — в груди стало муторно, противно, остро. Феликс тряхнул волосами, с немым вопросом глядя на Маринетт. Та выглядела торжествующей, но все равно напуганной, будто ее застукали за чем-то непристойным. «Ты совсем отбитая, что согласилась выйти за меня замуж?» — растерянность стала сменяться злостью, у Феликса краснело лицо. Тишина на площади до сих пор оставалась неизменной. Вдали просигналил катер, пролетел с агуканьем голубь, и Ким Ли Тьен первым отошел от общего транса: — Ну, получается, горько?! Феликс на автомате нацепил кольцо на тонкий пальчик Дюпен-Чен, не осознавая масштаба своего просчета и безбашенности девушки. Он, шатаясь, вскочил с колен. — Горько! Горько! — завопила Аликс в поддержку одноклассника. Толпа стала подхватывать заразительный клич. Феликс посмотрел на пространно улыбающуюся невесту с лицом “Я тебя придушу”. Адриан в глубоком шоке продолжал обнимать Маринетт за талию. Ему казалось, что он переработался, и все происходящее сон трудоголика. Девушка дергано улыбалась: счастье за выигранное пари сплеталось с дичайшей паникой, сотней вопросов и страхом за неизвестное будущее. — В машину! — наконец пришел в себя Феликс и прорычал на брата и девушку. — Руку мне дала! Он схватил ее за ладонь, дергая на себя и вырывая из объятий брата. — Ты слишком груб для радостного жениха, — прошипела Маринетт, которой его поведение, несмотря на всю абсурдность ситуации, дико не понравилось. Нахал! Они проскочили по площади до парковки за несколько минут до того, как там образовалась куча народу. Аля не могла прорваться к ним. Старший брат открыл дверцу, смотря на Дюпен-Чен так, словно собирался убить прямо в салоне. Он был первым женихом в истории, который после “Да!” на вопрос о замужестве так негодовал! Маринетт повиновалась, понимая, что уходить по-английски уже поздно. — Я с вами! — Хлоя подлетела к Феликсу, вонзаясь в его плечо ногтями и хитро заглядывая в самую душу: — Что-то тут нечисто.