хороший мальчик.

сердце питера — черная дыра. поглощает и уничтожает все сущее, съедает изнутри и наносит непоправимый урон окружающим. потерянные мальчишки прекрасно осознают это, понимают, что он не способен на любовь и заботу, но продолжают отчаянно искать в пэне отцовскую фигуру, стараться изо всех сил, лишь бы заслужить поощрение. самым выдающимся среди всех был феликс. отлично выдрессированный пес, готовый упасть на колени и вылизать питеровские башмаки до блеску, если тот только попросит, потому что внимание старшего — все, ради чего феликс живет и дышит. питер знает, что этот мальчишка пойдет на все, что только придет в больную голову пэна и пользуется этим с лихвой. а феликс снова скачет перед ним, не позволяя себе и слова сказать без чужого разрешения, ведь тогда он моментально перестанет быть его «хорошим мальчиком» и только этого феликсу будет достаточно, чтобы наложить на себя руки. когда пэн приказным тоном с привычно нахальной улыбкой на лице говорит встать на колени, феликс чуть ли слюной не захлёбывается от волнения, слушаясь и дрожащими руками держась за чужие бедра. как грязная шлюха трется израненной щекой о выпирающий сквозь чужие брюк член и губу прикусывает, ожидая наконец разрешения на еще большее унижение. и пэн разрешает. феликс растегивает ремень на питеровских брюках и спускает их вниз вместе с нижним бельем. обхватывает возбуждённый орган худой рукой, делая пару легких движений кистью, и смотрит снизу вверх блестящими от слез глазами на старшего, а тот скалится издевательски и кивает, позволяя феликсу переступить через остатки самоуважения и взять в рот. слезы текут по изуродованным шрамами щекам, пока феликс старательно двигает головой и языком, боясь сделать любое лишнее движение, а сердце готово вот-вот из груди выскочить и хочется сквозь землю провалиться, прямо сейчас спрыгнуть в море со скалы и разбить себе череп в кровавую кашу, лишь бы не смотреть другим мальчишкам в глаза после подобного, но он же не посмеет этого сделать, пока питер не разрешит, верно? потому он продолжает, вынимая член изо рта, чтобы отдышаться хоть секундочку, а после снова проводит языком по всей длине и берет на половину. возможно, было бы легче, если бы не пронзительный испепеляющий взгляд питера, заставляющие думать, что феликс делает что-то не так и сбавлять темп от неуверенности, и это было ошибкой, ведь пэну подобное не нравится. старший хватает феликса за капну растрепанных белокурых волос и больно сжимает их в кулаке, надавливая на затылок. чужой член встает поперек горла и срабатывает рвотный рефлекс, хорошо что феликс совершенно ничего не ест. питер двигает его головой за волосы, вгоняя по самые гланды, заставляя упираться носом в самый лобок, а феликсу остаётся только реветь навзрыд и стараться не задевать зубами, ведь он совсем не хочет сделать своему любовнику больно… казалось, что время остановилось и этот ужас продлится бесконечно, но вот терпкая соленая и неприятная жидкость стекает по горлу и феликс кашляет, падая на четвереньках перед питером, что и не прекращал нахально улыбаться, разве что дышит теперь не ровно. феликсу нужно было время откашляться, отдышаться и переварить все случившееся, и пэн это понимает и впервые решает остаться с мальчишкой подольше. садится на землю, опираясь спиной о дерево, возле которого все грязное действо и происходило, и не сводит взгляда с феликса. тот медленно приходит в себя и наконец поднимает заплаканные покрасневшие глаза на пэна, а тот по бедру хлопает, что буквально было приказом «к ноге», которого феликс слушается беспрекословно и подползает ближе, ложась на землю, а голову кладя на чужие колени. трясется весь, носом шмыгает, обнимает сам себя за плечи и ноги поджимает к груди, кажется, еще чуть-чуть и разревется. и питеру, конечно, нет до этого особо дела, но он вздыхает тяжело, кладя руку на голову мальчишки, нежно поглаживая того по светлым волосам. у феликса от подобного душа в пятки уходит, и он боится даже дышать, чувствуя, как в груди тепло становится от подобного жеста со стороны старшего. — ты сегодня хороший мальчик, феликс, — усмехается питер, продолжая гладить его по волосам…