Я люблю тебя и умру, думая о тебе

Восхитительная ночь, шикарная погода. Всё как в самом лучшем рассказе. Что может быть лучше? Даже не так. Что может всё это испортить? Оказывается может, оказывается не такая уж и шикарная погода, не такая восхитительная ночь. Люди созданы так, они всегда приукрашивают, так жить легче. Но это не правильно, так наоборот больнее. В темноте комнаты одиноко сидит мальчишка. Взгляд его направлен на экран телефона, где открыта переписка. Мальчик перечитывает каждое сообщение, перемешивая приятные воспоминания с горькими слезами. Мягкий свет экрана подсвечивает его хрупкую фигуру, отражая его эмоциональное состояние. Имя этого мальчишки — Серёженька, таким именем называл его самый важный человек в жизни. Серёжа все еще любит его. Он наивно улыбается при виде элементарного краткого сообщения, которое лишено смысла, но украшено множеством смешных стикеров. Паренёк читает, понимает, но пока не осознаёт, что их спектакль подошёл к концу. Буквально неделю назад весёлый Курседов, такой же мальчишка,  желал ему самое-самое нежное «спокойной ночи», закидывая кучей сердечек. Это было всего недавно, но сейчас в их переписке только одно последнее сообщение: — Прости меня, ладно? Я ничего не чувствую,—последнее сообщение в совместном чате. Серёжа перечитывает его уже десятый раз, и каждый раз его грудь сжимает от боли, слезы заполняют его глаза. Новая волна горьких слез катится по его щекам, оставляя красные следы. Он не хочет верить. Неужели Кир, которому он отдал свою душу, теперь спит спокойно, после того, как поставил точку в их общении? Неужели он правда больше не любит, неужели он когда-то любил? Серёжа не может поверить в признания, он думает, что это шутка, но когда он поверил, было уже слишком поздно. Именно в этот момент он почувствовал боль. Он понимает, что никто не виноват в его страданиях, только он сам. Он не винит Кира, он понимает все слишком хорошо. — Наше общение только приносит мне проблемы, я запутался и больше ничего не хочу. Прости меня, Серёг, — продолжил Кир и вышел из сети. Кареглазый не в силах сдержать свои эмоции и направляется к заброшенной крыше. Сердце мальчишки разбито, его душа полна горечи и огорчения. Он ощущает боль каждым вдохом, каждым мгновением без него. Но он знает, что жизнь продолжается, и он должен найти силы, чтобы идти дальше. Сплитовый понимает, что прошлое не вернуть, и ему нужно принять это. Он вытирает слезы с лица и смотрит в ночное небо, где звезды светят ярче, чем когда-либо. Это напоминает ему о том, что даже после самых трудных моментов в жизни, всегда есть свет в конце тоннеля. Ранее эта старая постройка вызывала ужас, ведь внутри всегда было пыльно и небезопасно. Однако теперь, эта ужасная на первый взгляд атмосфера идеально подходила к настроению Курседова. Здесь он мог остаться наедине с собой, хотя бы на короткое время. Но не получалось, ему было невозможно забыть об Акумове. Курседов никогда ещё не был так сильно в тупике, как в этот раз, и он сам загнал себя туда. «Потерять себя — вполне нормально», — сказал бы взрослый и считал бы себя умником. На самом же деле это звучит глупо. Потерять себя — проблема каждого подростка, это не просто так пройдёт, не надейтесь. Кир ненавидит эмоции, для него это причина страданий. Он не умеет сдерживать себя, не может контролировать агрессию или радость. Говорить о своих чувствах и проявлять заботу — это всё дело для него с особой опаской. Он не нашёл лучшего решения, чем прервать общение с Акумовым, человеком, который вызывал у него множество эмоций. Но теперь почему-то стало даже хуже, словно его жизнь потеряла смысл. Хотя почему «словно»? Он потерял Серёжу, это и есть его смысл жизни. На другой стороне экрана, дрожащими руками Серёжа начинает печатать. Но его пальцы не попадают по клавишам, и он удаляет текст снова и снова. Пятнадцать минут попыток прошли впустую, ничего не получается. Пальцы соскальзывают с клавиатуры, мысли не могут быть выражены, и из-за слез на его глазах практически ничего не видно. Откидывая телефон в сторону и захлёбываясь от переполняющих его чувств, он падает на подушку. Но желание высказать все, что на душе, берет верх. Дрожащие руки вновь открывают переписку, и его голос звучит хрипло. Серёжа записывает голосовое сообщение, стараясь сдержать крики и всхлипы. Но ему не очень это удаётся. В его голове все ярче всплывают моменты, которые вызывают сильные физические и эмоциональные страдания, и его сердце сжимается до размеров атома. Серёжа рассказывает об этом, сжимая край подушки в руке, чтобы не начать рыдать ещё сильнее. — Помню, как мы сидели у подъезда ночью, и ты бегал за собакой. Ты был таким милым в тот день, но потом промок и чуть не заболел, — говорит Серёжа, уже не сдерживая себя, и вытирает мокрые щёки, все так же дрожащими руками. Телефон чуть не выскользнул из его рук, но он сжимает его ещё крепче и продолжает. Перед его глазами возникает образ, точно такой же, как в самых милых фильмах о любви. Но это не фильм, а жизнь. Здесь всё сурово а любовь–всего лишь иллюзия, химический процесс в их головах, вызывающий те самые эмоции которые так не любит Кир. Воспоминания нахлынули ещё сильнее, заливая сердце Серёжи бурными волнами. Он на секунду замолчал, погружаясь в прошлое и вспоминая каждую мелочь. Это было что-то большее, чем просто воспоминания — это было что-то важное, что-то личное. Серёжа чувствовал, что эти слова, которые он сейчас говорит, имеют особое значение, даже несмотря на возможные ошибки в речи. Он знал, что Кир поймёт его, даже если заикания будут на каждом слове. Тогда, в тот день, Сплитовый тогда напился в стельку. Он написал и попросил с клуба встретить, признавая, что хочет провести время с ним. Но тот вечер настиг их сильный ливень, и Киру взяло на сердце затащить бездомную собаку в подъезд, чтобы она не промокла. Акуме это показалось очень милым и трогательным, и он, сидя у подъезда, наблюдал, как кареглазый, промокший насквозь парень, шатаясь гонится, за собакой, которая, похоже, воспринимала всё как игру. Серёжа не обращал внимания на холодный дождь и промокшие насквозь вещи, он наслаждался моментом. На следующей день, как не удивительно, Акума заболел, и Кир всюду за ним таскался, волнуясь, как за маленького ребёнка. Когда-то давно у них было хорошо, когда никто не знал об этом ужасном чувстве, которое они испытывали. Так по крайней мере считал Кир, и он винил себя за это больше, чем когда-либо в жизни. Кто бы мог подумать, что его самым большим проступком станет признание в любви. Именно с этого момента начались все их проблемы. Возможно, они казались детскими и незначительными, но даже такие проблемы требовали взрослого решения. —Знаешь, во все это время я засыпал с мыслью о тебе… мне очень жаль, что я тебя потерял, — голос Сергея дрожал от эмоций, его ком в горле не давал выдавить ни звука, а тихий шёпот перерастал в душераздирающий крик. Серёжа уже не мог контролировать эмоции. Истерически плача, Акума кусал губы до крови, чтобы хоть как-то отвлечь себя, но не успокаивался даже чувствуя привкус железа во рту.   А Серёжа любил, но не верил в взаимность, после признания испугался, игнорировал сутками и не отвечал на звонки. Поступил, как последний трус. А Кир подумал, что зря это всё начал и решил не мучить себя, так же молча прекратить это. Чтобы больше не болело и не жгло в районе сердца. Но снова оступился, и обжёгся ещё сильнее. В их головах ещё густая серая масса, только отдалённо похожа на мозг. Не закалённой разум не умеет противостоять стрессовым ситуациям, а психика пошатана сложным «подростковым» периодом. Гормоны и все дела, не редкость у людей такого возраста. Серёжа, силы уже на исходе, произнёс, еле слышно: «Я идиот, прости меня, Кир, я люблю тебя больше, я боялся, я думал не получится…» В его голове пульсировала боль, отдающаяся по всему телу, словно кара за его поступки. Он был правда идиотом, в его голове по-прежнему жил маленький мальчик, который несёт ответственность за все его проблемы. Когда нужно было действовать, он впадал в застой, так как ему было страшно оказаться одному в сером окружающем его мире. Два одиноких мальчика, потерявших себя и любимого человека. Двадцатиоднолетние мальчишки запутались в своих чувствах. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Их жизнь пронизана болью, а последствия этой путаницы оказываются разрушительными. Они оба нуждаются в помощи, чтобы разобраться в своих чувствах и преодолеть свои страхи. Необходимость развивать эмоциональную зрелость и умение справляться со стрессовыми ситуациями становится все более явной для них. Они должны научиться принимать свои ошибки и прощать себя, чтобы продолжить свой путь к счастью и настоящей любви. Многочисленные эмоциональные взрывы и моменты истерики выжимали из него последние капли эмоций, и теперь ему было просто нужно находиться в объятиях своих близких. Он открыто говорил об этом, ведь ему больше нечего терять, и сейчас, когда он освободился от страха, он выражает все свои чувства и эмоции. Он ожидает ответа, может быть, искренне надеясь, что этот кошмар скоро закончится. Все, чего он сейчас желает, — это проснуться и забыть этот нелепый сон. В голове у него царит полный бардак, а комната, к тому же, тоже в хаосе, окно широко открыто, и комната наполнилась холодом. Сейчас ему хотелось просто забыться в наркотиках, выпить до дна каждую бутылку алкоголя, выкурить все сигареты из пачки, которую, кстати, оставил его друг Кир. Ведь Серёжа сам не курит, он всегда был послушным и домашним, как ласковый кот. К слову, у Кира аллергия на котов. Эти милые пушистые создания могут казаться очаровательными и проситься на руки, но после контакта с ними остаётся неприятное ощущение, выраженное в виде красных глаз и постоянного чихания. Серёжа же даёт возможность быть рядом и сам находится неприлично близко к этому закрытому от всех Курседу. И после таких встреч на его сердце остаются шрамы, которые сложно было собрать в кучу. Потом оставляет шрамы на и так, еле собранным в кучу сердечке. В этом их различие — Кир начал курить уже с восьмого класса, постоянно пропадает в квартирах, и никто не знает, что он только не пробовал. Он пьёт чаще, чем ест, иногда вообще не ест. Это не самый здоровый образ жизни. Но все это постепенно остаётся в прошлом и отходит в далёкое «тёмное» прошлое. Все благодаря Акуме и их любви, которая была безмерной. И это всё не очередная книжная история, про избитого жизнью подростка. Хотя нет, это она и есть! Этих подростков здесь целых два.Только им вдвойне, а то и втройне сложнее.  —мне, блять, больно! — С последних сил вскрикивает Серёжа и обрывает запись, даже не осознавая что сообщение отправилось в ту же секунду. Крик Сережи раздирает сердце его друга Кира. Он закрывает лицо руками, пытаясь справиться с непосредственностью этой боли. Каждый раз, когда он слышит этот крик, он переживает его снова и снова, сотни раз. Акуме чувствует себя настолько ужасно, что готов пойти на все, чтобы избавиться от этой боли. И сейчас, стоя в окне и смотря в никуда, он курит в тишине. От противного вкуса табака ему хочется плеваться, голова кружится, а горло сжимается.  Как только сплитовый их курит, разве ему это нравится? Серёжа устало улыбается своим мыслям, но это не облегчает его боль ни на минуту.                  Хочется прыгнуть с этого окна и забыть о всем, чего он так долго добивался. Отказаться от всего, к чему он так долго шёл… Но стоит ли ему этого делать? Ведь если он безумно любит, то это не стоит того. Его больше нет, его больше не хотят любить. Его больше не будет. Курседу тоже больно, и не потому что руки изрезаны найденным на полу осколком, настолько, что живого месте не видно. Больно, потому что он слышит Сережин плач в голосовом сообщении, слышит его тихое хрипение и крик, который разрывает горло, выбивая последние слезы. Больно, потому что все это происходит из-за него. Как за это себя простить? — смертная казнь. Это единственный ответ, который Курседов находит удовлетворительным. Единственный выход, который он видит. И подходя к краю, он смотрит вниз, во мрак. Какая ирония, ведь после смерти ничего не будет, это так очевидно, но настолько смешно. Он смеётся, глядя в темноту, пока из глаз текут слезы. Он боится сделать шаг, держится на металлическом оконном проёме, пока его ладони покрываются потом, а ноги отказываются слушаться, голова начинает кружиться. Тело дрожит, но он не падает. Один неправильный шаг, и его смерть станет причиной дальнейшего смеха, из-за настолько глупого и нелепого самоубийства. Он передумал уже тысячу раз, взял телефон в руки, чтобы удалить переписку и точно так же отправить в урну всё, что было между ними. Может быть это по детски, может и нет. Сейчас абсолютно всё ровно. Нервные клетки возражают, останавливая Кира от края окна. Рассудок старается сделать все возможное, чтобы удержать его от смерти. Но его решение принимает только тихое вибрирование в кармане. Серёжа не получил ответ на сообщение и решил позвонить. — Ало?.. — дыхание отрывистое, очень тихое. Родное. Кир закрывает глаза, медленно отдаляясь от пропасти. Закусывает губу, чтобы не пугать криком вечно любимого Акумова. Ведь чувства не пропадают, даже после смерти. Кир уверен, он знает, что даже на той стороне мира его любовь будет передана как никогда. — Не плачь, пожалуйста, так будет лучше, — шаг вперёд, ближе. Курсед снова на шаг приближается к смерти? — Я люблю тебя и умру, думая о тебе, — второй, третий, и ноги снова на краю, в этот раз не дрожат. Один, последний, решающий. Кир расплывается в улыбке, падая в ту страшную темноту и разбиваясь о неровное бетонное покрытие. — Нет…нет, нет, нет, сука! — горло першит, Серёжа снова кричит, срываясь в трубку, но по итогу беззвучно падает на пол, хватаясь руками за голову.   Тихо, не потому что даже машины не ездят в такое время, а потому что глотку режет тысяча ножей и голова кружится. Измученное дрожащее тело понемногу погружается в сон. Элементарная защитная реакция, нервы не выдерживают, срабатывает аварийная кнопка «вкл/выкл». Мозг перестаёт думать, и организм вырубается. А во сне всё самое чудесное, самый чудесный Кир. И та смешная история про блины, которые они готовили вместе. Но даже во сне Серёжа плачет. Пока больной разум, пытаясь хоть как-то оградить от реальности, рисует утешительные сюжеты, в той самой темноте лежит всё ещё тёплая, изувеченная и убитая всеми возможными способами, но искренне чистая любовь к своему Серёженьке. Она не пропала, она ушла вместе со сплитовой макушкой, и даже там, где бы то ни было, Кир будет думать только о нём. Но ведь все это не больше, чем тупая, никому не интересная, мелодрама. Когда-то, какая-то девчонка сто процентов уронит слезу, вспомнив свою первую, хоть даже и не настоящую, любовь. Никто никогда не проживёт то, что прожили сердца тех самых «мальчишек», никто никогда их не поймёт. Даже эта девчонка и её бойфренд на одну ночь. Кому вообще нужна эта фальшивка, проживающая самую распутную жизнь? Правильно, Серёже. И нет, он не отпустил и не разлюбил, не забывает даже на секунду — это невозможно. Ему просто легче, когда рядом постоянно горячая, готовая на всё, грязная шлюха. Он знает, что это всего лишь замена, но он не готов отпустить свою боль и потерю. Он выбирает жить с ней, с этой фальшивкой, потому что ему больно и тяжело без неё.   Хотя, даже секс уже давно не приносит удовольствия. Противно от самого себя. Только представьте, тебе были верны до самого гроба, а ты, именуемое «бездушное чмо», ебёшь незнакомую барышню в самом дешёвом баре. Ведь ты всего этого не заслужил, ты не достоин любви. Даже если тебе нужна только его любовь, у тебя на неё не осталось ни единого шанса. И дальше ждать её бессмысленно. Жизнь стала серией катаклизмов, и на пути возникла неотложная потребность в психологической помощи или, лучше сказать, отделении для людей с «острым психологическим расстройством». В самом срочном порядке. После многолетней реабилитации, возможно, придётся присоединиться к анонимным борцам с «неразделенной любовью». Смешно, иронично, не правда ли? Но на самом деле это очень грустно и безумно, что такая на первый взгляд невинная проблема привела к таким страшным последствиям для  обоих.   Был бы рядом Кир, он бы нашёл любые деньги. Сделал бы всё, и Серёжа несомненно был бы самым.   Нет, Кир умер 8 лет назад. Забудь уже, ты совсем помешан!   Это невыносимо, Серёжа стал зависим от воспоминаний о прошлом. Его зависимость вышла на новый уровень, и он постепенно сходит с ума. Запах его волос, разноцветных и прекрасных, преследует меня уже не первый и не последний год. Даже сейчас, в одиночестве, я обнимаю подушку, как когда-то обнимал его, мою любимую и самую драгоценную вещь, которую я потерял. Меня мучают кошмары, галлюцинации. Я погружен в апатию, и мне не хватает прикосновения, которое так мастерски умудрялось утолять мою душевную жажду. И я тихо плачу, и тихо выпускаю клубы дыма уже не из «девственных» лёгких. Теперь я понимаю, как Кир мог поддаться этой привычке. Но я не понимаю, как Кир мог так сильно полюбить меня и даже умереть ради меня.