(1)
Неоновые софиты ярко освещали помещение, в котором столпились грешники, желающие лицезреть разврат в образе совсем ещё юной подрастающей звёздочки порноиндустрии ада. Всеми известный оверлорд Вокс на славу постарался над рекламой, создавая в одном из клубов своего бойфренда настоящую толкучку с несколькими смертельными исходами. Грешники, собравшиеся в помещении, выпивали спиртные напитки, открыто курили, выпуская в высокие потолки разноцветные клубы дыма с едким, приторным и горьким запахам. Они вели себя развязно, грязно: матерились, кричали, позволяли себе оскорблять рабочий персонал в виде разносортных шлюх, которые были подобраны на любой вкус и цвет. Валентино с хищной улыбкой наблюдал за тем, как клиенты готовы были разорвать друг друга ради того, чтобы из первых рядов увидеть ту самую неизвестную, о которой говорил сам Вокс несколько часов назад. Разносортные грешницы с самыми разными фигурами развратно танцевали, возвышаясь над зрителями на своих пьедесталах. Они тёрлись своими полуобнажёнными телами о железные шесты, прогибались в спине, сверкали азартными взглядами, пытаясь уловить восхищение в чужих глазах, с удовольствием представляя себя в образе героинь эротических фантазий у мужчин. Данное заведение полностью было пропитано животной похотью, непозволительным развратом и настоящим хаосом, который разрушал трезвые умы, попадая в потливые тела через употребление местного алкоголя или же табака. Мэвис, пребывая ещё в своей гримёрке, могла с уверенностью сказать, что никогда в жизни она не испытывала подобных эмоций: желание показаться, станцевать для чужого удовольствия и тревогу. Но эта тревога не являлась спутницей страха, скорее, хрупкое тело одолевал некий мандраж перед первым выступлением в незнакомом, ещё не родном месте. С самого детства Мэвис знала, что её ждёт гнилое будущее, в котором нет места для настоящей любви, искренней радости и простых человеческих желаний. «Существа, родившиеся в аду, не могут быть счастливыми», — так твердил её отец изо дня в день, внушая дочери жестокую реальность. Она давно поняла, что ад — это бездонная, широкая яма, в которую абсолютно каждого затягивает буря, наполненная плотским желанием, животной страстью, безумным азартом и, конечно же, самыми настоящими страданиями, заполняющими разум и тело. Ещё с малых лет Мэв приучилась к упорному труду, изнуряя не только свою физическую оболочку, достигая нереально маленьких цифр в весе, но и моральное существо, нагружая мозг настолько, что она неумышленно создавала панические атаки. Вот и сегодня с самого утра Доллс крутилась вокруг шеста в комнате, которую ей предоставил Валентино, придумывая танец для новой публики с неизвестными вкусами. Она прогибалась в спине, тёрлась о холодный пилон, расставляла ноги шире плеч, присаживаясь на шпагат. Имея слишком развитую самокритику, Мэвис была уверена в своём провале, в том, что она подведёт Нацусу, позволит какому-то грешнику забрать душу брата. Доллс не могла этого допустить. Не могла! Толпа разразилась бурными аплодисментами, а из колонок донёсся незнакомый голос ведущего, объявившего имя, из-за которого Мэвис тут же поднялась со своего места, уверенным шагом покидая гримёрку — Файя Май — порноактриса, занимающая второе место в рейтингах после Энджела Даста. Девчонка она сама по себе была хорошая, Мэвис это знала, потому что какое-то время работала вместе с ней в «Авроре», однако, после одного неприятного и весьма скандального случая грешница была вынуждена покинуть заведение и небольшой городок, в котором проживала на тот момент. В памяти Доллс, стоило ей только взглянуть на давнюю подругу, всплыли приятные воспоминания, заставившие эльфийку слабо улыбнуться. Когда-то Файя также танцевала в «Авроре»: уверенно крутилась в такт басовой музыке, жёстко приземлялась на колени, продолжая свой пленительный танец, от которого невозможно было отвести взгляд. Движения живота с еле заметным прессом напоминали лёгкие волны, погружая в фантазии о вечерней набережной с прекрасным видом на спокойный океан. Широкая растяжка позволяла мужчинам насладиться абсолютно каждой крупицей прекрасного тела демонессы, имеющей вид кабарги. Улыбка сошла с серого лица, когда новенькая заметила пристальный взгляд Валентино. Он смотрел на неё. Он ждал её. Малиновые глаза, скрытые за линзами очков в виде сердец, сверкали вопросом, как бы бросая вызов: «Сможешь удивить меня?» Мэвис ненавидела это. Она ненавидела свою неспособность отказать, сказать твёрдое «нет», развернуться и уйти от собеседника. Доллс всегда велась на такие вызовы. Всё-так, может её отец был прав? Азарт поглотил ещё одну душу, усиливая мир греха.— Наконец-то настал момент, который все так ждали! Настали те минуты, ради которых вы собрались в одном месте! Наша порностудия готова представить вам, дорогие гости, новый товар! Молодая, но опытная, бойкая и стойкая, дерзкая и милая — Мэвис Доллс!
Девушка выдохнула, поднимаясь на сцену. Музыка на время стихла, позволяя присутствующим услышать лёгкий, осторожный стук острых каблуков, который обычно звучал так, словно рядом проходит слон, а не милая девчонка, готовая отдаться за деньги на некоторое время. Мэвис лёгким движением скинула с плеч полупрозрачный пеньюар, обнажая некоторые участки бледно-серой кожи. Она встала к зрителям лицом, замечая их недоумённый взгляды. Оно и понятно, каждый из собравшихся ожидал увидеть молодую, опытную милфочку милой породы, по типу какой-нибудь собачонки низенького роста, а вышла… Высокая, тощая, плоская, яркая девушка странной расы, которую никто никогда не видел ранее в Пентаграмм-сити. Выдохнув, Мэвис завела руки за спину, ловко избавляясь от неоново-розовой ткани кружевного бюстгальтера, обнажая небольшую грудь.На фиолетовом лице расплылась довольная, широкая улыбка, обнажающая острые зубы.
В зале послышался свист, а затем ещё один.
— Я босс.Холодный, но мелодичный голос вновь пробудил очередную порцию свистов.
— Цветущая роза. Мэвис согнула широко расставленные ноги в коленях, обхватывая тоненькими пальчиками с очень длинными чёрными ноготками прохладный пилон, начиная поднимать их вверх, захватывая пышную копну неоновых волос. Слушая свисты похотливых грешников, девушка улавливала естественную мелодию, плавно поднимаясь.Малиновый взгляд ярко сверкнул.
— Отравленные шипы, Не обольщайся. Девушка резко упала на колени, стукая кулачками по полу рядом с лицом одного из множества клиентов. Мэвис и Валентино встретились взглядами: удовлетворённый, похотливый, вызывающий блеск однотонных глаз заставлял по нежной коже пробежать табун мурашек, из-за чего она слегка откинулась назад, медленно пробегаясь подушечками пальчиков по обнажённым бокам, мучительно долго добираясь до тёмных сосочков. — Это может быть сладко Или быть с солью. Лучшие сладости в моей кондитерской, Не спеши приходить. Мэвис всё это время с хищной улыбкой смотрела в глаза оверлорда, бросая уже свой вызов, в котором Вал не должен был возбуждаться при виде её импровизации. За эти несколько минут грешникам открылись разные стороны новенькой игрушки: несмотря на скудные формы она умела управлять своим телом, знала как завести толпу простыми движениями, знала, что нужно мужчинам. Через время Доллс избавилась от последней ткани, которая прикрывала самое сокровенное место, удивляя и так разгорячённых жарким представлением демонов. Стриптизёрши дополняли Доллс. Они танцевали свои развратные танцы на фоне, отвлекали некоторых грешников, выбирая их своими жертвами на страстную ночь. Казалось, Мэвис такая же, как и они, но почему-то она пленяла, манила, завлекала в свои любовные сети, захватывая опьянённые души своими яркими, открытыми эмоциями ясного наслаждения. И Валентино понимал её плюсы… Искренность. Доллс искренне наслаждается, изучая своё тело, каждый раз дотрагиваясь до места, которое приносит максимальное удовольствие, вгоняя в экстаз.(2)
Часы, проведённые на сцене, подарили Мэвис славу, которая ещё долго не забудется. Теперь в аду востребована она, а не Энджел Даст, предавший своё дело ради попытки несуществующего, выдуманного, придуманного, навязанного искупления. Сейчас она сидит перед Валентино, скрывая своё тело под полупрозрачной тканью пеньюара, делая небольшой глоток из чистого фужера. Горькая жидкость обжигала горло, утоляя накопившуюся за время выступления жажду. — Хм-хм-хм, Мэви, тебя ждёт великое будущее, если продолжишь в этом же духе, — прошептал мотылёк, выпуская облако приторного дыма в высокий потолок. — Я думаю, что твой брат был прав. Мы действительно можем друг другу помочь. Ты станешь лицом моей студии, будешь танцевать, ебаться, употреблять, курить, бухать и всё, что захочешь, если согласишься занять место Кексика во всех аспектах. — Хорошо, я согласна, — ответила Мэвис, поставив фужер на стол. — Но, если Вы тоже мне поможете. — Хм? — Валентино явно был заинтересован. — Я согласна сделать всё, что скажете, если Вы пристроите куда-нибудь моего старшего брата и младшую сестру. Я не буду работать без них. — Ха-ха-ха-ха! Мэвис слабо улыбнулась, расслабляясь. Дурочка.