Музыка ночи

      Вот уже около часа, лёжа в кровати, Деви смотрела на незакрытое гардинами окно. Виднелись чёрное небо и тёмные, нависшие деревья. Они казались одушевлёнными, когда слабый ветерок шелестел листьями, а ветви точно шептались, а не скрипели. Деви чувствовала себя окружённой этим мраком, как будто тьма надвигалась на неё, желая задушить в своих объятиях.       Сон на новом месте всегда даётся тяжело, а когда это и ещё территория твоих недоброжелателей, то все попытки заснуть сразу становятся почти невозможными. Единственная отрада, что это лишь временно, буквально на пару дней. Кристиан решил познакомить свою семью с будущей женой. Нетрудно догадаться, какая могла быть реакция у родителей молодого лорда, когда перед ними предстала не бледнолицая англичанка, а смуглая жительница колонии, пусть и с приданным.       Деви понимала, что отныне нужно терпеть совместные поездки с названным мужем к нему на родину и выдерживать косые взгляды его окружения, но её гордая и свободолюбивая натура не хотела свыкаться с таким положением дел. В глубине души по-прежнему теплилась надежда, что всё ещё может измениться в её пользу. Деви обречённо вздохнула и встала с кровати, буркнув:       — Раз уж не спится, пойду прогуляюсь.       Когда она надевала халат, вспомнила о кинжале. Может быть, ей стоило бы взять его с собой на всякий случай? Поразмышляв мгновение и покрутив в руках, она всё же спрятала оружие, плотно прижав ножны к сорочке поясом халата. Вероятность, что оно выпадет, несомненно, присутствовала, но это было лучше, чем ничего.       Деви высунула за дверь сначала керосиновую лампу, а после сама выглянула в коридор, озираясь по сторонам. Ни души. Вдали слабо горел огонёк. Модное в европейских кругах газовое электричество добралось и до особняка де Клеров, однако запах растопленного свечного воска всё ещё витал в воздухе. Деви осторожно, почти на цыпочках, вышла из спальной и, удостоверившись, что никого нет, более уверенно пошла прямиком к арочному окну.       Открывался вид на затемнённый двор и соседнее крыло особняка, которые также ощущались зловещими в ночном свете. Невзирая на это Деви не могла не отметить то, как архитектура и ландшафты Англии отражают её жителей. Дома казались суровыми, собранными и скорее напоминали крепость, нежели уютное гнёздышко, что издали радушно встречает гостей. Трава и кусты идеально выстрижены будто по линейке и трафарету. Такими же были и их хозяева — строгими, педантичными, не позволяющими себе на людях ничего лишнего, снобами.       Деви отпрянула от окна и, мягко ступая босыми ногами по ворсистому ковру, направилась по коридору влево, навстречу горящему канделябру недалеко от лестницы. Теперь она всё тщательно рассматривала, с интересом водя лампой из стороны в сторону. На стенах были узорчатые обои, обделанные панелями из ценных пород дерева, и висели пейзажи в расписных рамах. Белый потолок украшен контрастными резными карнизами. На первом этаже Деви ждало почти всё то же самое. Внутреннее убранство английских домов удивляло её не больше наружного. Ещё будучи в гостях в индийской резиденции Кристиана, она заметила одну интересную особенность: всё пространство было плотно заполнено всевозможными украшениями, мебелью и растениями. От обилия орнаментов на потолке, стенах, обивке диванов и кресел порой рябило в глазах. Однако было в этом что-то тёплое, уютное, желание как можно чаще окружать себя прекрасным.       Может быть, это очередное отражение английской души? Поначалу они все чопорные и холодные, а при близком знакомстве могут одарить теплом и заботой?       Вдруг похождения Деви прервал гулкий звон в другом крыле дома. Замерев, она прислушалась: звук напоминал фортепьянную мелодию. Это галлюцинация или какой безумец решил помузицировать среди ночи? Любопытство взяло верх над Деви, и она стремительно пошла на звук. Он привёл её дверям, ведущим в роскошный зал, более торжественный и стилистически похожий на рококо, чем весь остальной интерьер в доме. Центральное пространство было свободным, лишь ближе к стенам окружённое мебелью.       «Здесь де Клеры планируют провести бал в честь нашей женитьбы?» — задала себе этот вопрос Деви и усмехнулась с его нелепости.       Она оставила лампу у входа и, ступив на холодный мраморный пол, тут же поёжилась и пожалела о том, что не надела обувь. В дальнем углу зала за роялем сидел широкоплечий юноша. Луна придавала блеск его смолянистым волосам. Деви узнала в нём Кристиана. Подойдя ближе, она замерла и слушала мелодию.        Фортепьянное соло давно разбудило бы всех присутствующих, но оно звучит будто из музыкальной шкатулки — очень тихо. Мотив был спокойный, но при этом задумчивый, с флёром приятной грусти. Минорные ноты, словно лёгкий бриз, развеивались по огромному пространству. Деви видела, как Кристиан сосредоточенно смотрел в партитуру и, следуя музыкой, то приближался к листу, то вновь отстранялся, то клонился влево или право. Она хотела посмотреть, как двигаются его руки, чуть заглянула плечо мужчины и…       Дзынь! Бах!       Музыка прекратилась. Кинжал, что прятался под одеждой, предательски упал на пол. Деви быстро присела на корточки, надеясь так прикрыть оружие, поскольку длина халата была по щиколотку. Кристиан обернулся, не скрывая на лице изумление:       — Боже, Дивия, это вы!       — Прошу прощения, милорд. Не хотела вас напугать. Браслет упал…       — Какой тяжёлый у вас браслет. Так громко упал. Позвольте, я подниму.       И лишь сейчас Деви поняла, в какую патовую ситуацию себя загнала. Если она выпрямится, то лорд сразу увидит кинжал, а поднять его незаметно никак не выйдет.       — Нет-нет! Не стоит, правда! Я сама. Возвращайтесь к игре. У вас прекрасно получается! Кто автор этой композиции был? Моцарт?       — Шопен. И всё же вставайте, не нужно так волноваться.       Деви обречённо повиновалась, с горечью подумав: «Будь что будет!».       Брови Кристиана в ужасе приподнялись, когда его взгляд опустился на ноги девушки. Мужчина резко вскочил с банкетки и воскликнул:       — «Браслет упал» значит?!       — Всё не так, как вы могли себе сейчас вообразить! Это для самообороны и не более того!       — От кого?! Здесь все — свои! Моя семья не причинила бы вам вреда!       — Но и я не стала бы убивать вас в отчем доме! Это глупо, не находите?       — Этот же вопрос можете адресовать и себе в довесок к моим словам, — строго подметил Кристиан.       Деви не знала, что ответить и от злости сжала кулак. Покосившись на кинжал, она толкнула его ногой, отчего тот скользнул прямо к туфлям лорда.       — До нашего возвращения в Индию можете забрать его себе. А в случае чего моя смерть будет на вашей совести.       Вид Кристиана стал бесстрастным и задумчивым. Он взял оружие и, с интересом рассмотрев его, замер, будто резко вспомнил что-то. На его лице на мгновение показалась лёгкая многозначительная ухмылка. Деви непонимающе захлопала глазами. Он подошёл к ней и протянул кинжал обратно, тихо сказав:       — Не надо.       Деви осторожно забрала вещь, не переставая наблюдать за реакцией Кристиана.       — Пожалуй, я могу вас понять, — продолжал тот уже чуть громче и с нотками сочувствия в голосе. — Враждебность к моей родине взрастила в вас излишнюю тревожность и осмотрительность. Я и сам привык к двуличности вокруг, что почти поставил под сомнение наше славное сотрудничество.       Последнее слово будто было пришито второпях и казалось, что на самом деле он хотел сказать нечто иное.       Кристиан вернулся на банкетку и с улыбкой подытожил:       — Если бы вы и правда хотели меня убить, то сделали бы это ещё пять лет назад на том поле. Или при другом удобном случае.       «Просто этот случай ещё не наступил, милорд» — негласно уточнила Деви, вслух произнеся лишь:       — Наверное, вы правы. Правы, что из-за всего сказанного ранее, я так беспокоюсь за себя. Мне… — она решилась договорить не сразу, — правда страшно тут находится… Всё вокруг такое жуткое…       — Понимаю, — Кристиан жестом позвал её присесть рядом, и та была не против. — В мою первую ночь в Индии я тоже не мог заснуть и решил прокатиться на лошади, и… чуть не расстался с жизнью после встречи с вами, ха-ха. Ладно, простите, плохой пример! Я хотел сказать, что знаю, что это такое, что мне тоже было некомфортно быть на чужой земле. Я опасался покушений и, признаться, вздрагивал при виде статуй ваших божеств во тьме ночной.       Он и Деви одновременно засмеялись и после посмотрели друг на друга, но этот миг был недолгим. Они смущённо отвернулись в сторону окна. Вновь воцарилась тишина. В момент неловкого молчания им были слышны только биения собственных сердец.       — Ночь сегодня красива, не правда ли? — спросил Кристиан, и не было ясно: сделал ли он это по наитию, ведь англичане любят скрашивать паузы, говоря о таких мелочах, или ему действительно хотелось узнать её мнение.       — В здешних декорациях она весьма зловещая…       — Неужели до сих пор?       — Угу.       — В таком случае я готов изменить ваше мнение. В такой прекрасной обстановке руки сами тянутся показать всю эту красоту через искусство. В моём случае через музыку.       — Я подозревала, что вы умеете играть на пианино, когда взглянула на ваши руки, — робко произнесла Деви. — Сами музыку пишете?       — Увы, но нет, — он сел напротив клавиш и стал листать сборник с нотами. — Я могу лишь нести произведения гениев в массы, исполняя их на званых ужинах, как очень многие знатные особы. Вы играли мне на ситаре однажды, поэтому прекрасно понимаете, о чём я.        — То есть тоже музицируете только для гостей, чтобы показать себя культурно-просвещённым?       — Ха-ха, нет же! Вам никогда не хотелось создать определённую атмосферу для них? Чтобы все расслабились, насладились мелодией, представляя что-то? Ну, и отвлечь себя от рутины в конце концов?       — Эм… Не знаю… Я ищу отдых в другом.       — Конные прогулки тоже прекрасное времяпрепровождение, не спорю! — с теплотой произнёс Кристиан.       Он поставил на пюпитр партитуру и повернулся к Деви. Взгляд его был полон воодушевления и трепета, будто он делится чем-то сокровенным.       — Я очень люблю ночь. Это время обостряет, усиливает каждое ощущение... Темнота будоражит и пробуждает воображение. Чувства перестают скрываться. Медленно и трепетно ночь раскрывает перед миром своё великолепие. Охватить, прочувствовать всю её красоту подвластно лишь людям искусства, а благодаря им уже и всем нам. В этом особенно преуспел Фредерик Шопен. Он написал много лирических композиций, посвящённых ночи. Одну из них я хочу сыграть для вас.        — Погодите! Я принесу лампу, а то свеча, что у вас тут стоит, почти догорела.       Юноша кивнул. Когда Деви подсветила ноты, то увидела вверху листа заголовок: «Nocturne in d-flat major, Op. 27 No. 2». Кристиан прикрыл глаза, настраиваясь на начало. Даже в состоянии покоя в его движениях ощущалась грация, где каждый изгиб тела свидетельствовал об искусстве, которым он обладал, — от небольшого, мягкого наклона головы до лёгкого поднятия подбородка. Руки изящно лежат на клавишах. Каждая мышца, каждое сухожилие, каждая косточка и венка на ладонях — всё смотрелось эстетично, идеально пропорционально. Всякий его палец являл собой совершенное произведение искусства, будто сотворённое гениальным скульптором, а не природой. Если бы Деви могла владеть живописью, как Сарасвати, то обязательно запечатлела это в акварельном этюде, поскольку эта краска лучше всего могла отразить всю нежность и изящество рук лорда.       По залу пробежали первые нотки. Звук, издаваемый фортепиано, был плавный и сбалансированный, в результате чего музыка получалась одновременно успокаивающей и бодрящей. Деви опустила глаза в пол и увидела, что на одной из педалей лежало что-то увесистое, похожее на кирпич. Так, может быть, в этом крылся секрет столь тихой игры?       Подушечки пальцев Кристиана мягко касались клавиш, гладили. По коже Деви побежали мурашки при мысли о том, как эти руки скоро так же нежно будут касаться и её тела. Она прикрыла глаза, стараясь выгнать порочные фантазии и отдаться мелодии.       Ей представлялось небо, окрашенное в серебристые оттенки, придавая деревьям, цветам и траве манящее свечение. Звёзды наполняли его яркими искрами. Теперь она могла увидеть это и в окнах. Лунный свет наполнял двор мягким, романтичным сиянием, освещая дорожки и тени тёплым, неземным светом. Казалось, что мир замирает в этом элегантном проявлении красоты и спокойствия, слушая, что исполнял Кристиан.       Всё делало эту ночь идеальной для того, чтобы прижаться к кому-то особенному и вместе наслаждаться видом. И Деви не устояла перед соблазном, легонько положив голову на плечо мужчины, но тут же отпрянула. Он мельком взглянул в её сторону и улыбнулся.       Угасли финальные ноты. Кристиан ещё сидел неподвижно, словно не желая возвращаться в реальность.       — Это было потрясающе! — восхитилась Деви.       — Я смог изменить ваше мнение?       — Д-да… Очень даже…       — Зря вы убрали голову, — его глаза кокетливо сощурились. — Если бы задремали, то я отнёс вас обратно в спальню. Мне не сложно.       — Я не хотела мешать, — на её щеках выступил лёгкий румянец, который очень хотелось скрыть во тьме.       — Вы мне никогда не мешаете, мисс Дивия. Я всегда рад провести с вами больше времени.       — Я польщена.       Она встала с банкетки и направилась к выходу, напоследок искренне произнеся:       — Не прячьте свой талант, Кристиан. Играйте чаще.       — Когда мы поженимся, я буду готов музицировать для вас хоть каждый вечер.       Кристиан пошёл вместе с ней. Они обменялись неловкими переглядами и улыбками и разошлись в разные части коридора по своим спальням.       Накрывшись одеялом, Деви сама не заметила, как уснула, слыша в ночных грёзах мелодию, что лорд сыграл для неё.