У пионеров не бывает течки

Сторож до сих пор помнил тот классный час. Докладчик — старательный хорошист, пухлый и кудрявый, размахивал умилительно маленькими кулачками, горячился, сверкал голубыми глазами из-за стекол круглых очков и говорил-говорил-говорил. Класс делал домашку, плевался жеваной бумагой, на задней парте резались в карты. Будущий сторож завороженно внимал. — У пионеров не бывает течки, — краснея, заявлял докладчик, — и гона тоже. Альфы и омеги — это пережиток прошлого, атавизмы, которые нужны капиталистам, чтобы угнетать рабочих и крестьян, богатея на их горбу и предаваясь низменным удовольствиям. Вот беты — другое дело. Лженаука генетика устами продажных так называемых ученых пытается внушить, что второй пол — это норма, но бет превращает в неприкасаемых, ущербных и гонимых. Второй пол неважен в социалистическом обществе, а при коммунизме и первый пол станет не нужным. Докладчик не упоминал, чем именно альфы и омеги отличались от нормальных людей, но все жители рабочих кварталов могли причаститься к запретному знанию, благо на каждом заборе были изображены — где мелом, где углем, а где и красками — анатомические подробности и тех, и других. Маленького будущего Сторожа очень занимал вопрос, бывают ли женщины альфами или омегами — на заборах фигурировали только известные органы, обозначаемые не менее известными тремя буквами, но, услышав вопрос, батя Сторожа взялся за ремень, и будущий Сторож решил, что обойдется без подробностей. Незабвенной лекция была не только потому, что читал ее будущий Директор, мальчик, вызывавший в нежной душе будущего Сторожа чувства, ранее ему незнакомые, а еще и потому, что на следующий день пионер, со скрипом, но все же принятый в самый последний день, троечник, грубая, но в целом небезнадежная заготовка строителя коммунизма, радость трудовика, обнаружил на основании привычно вставшего утром члена загадочное утолщение. Будущий Сторож запаниковал — совсем недавно соседу дядь Вове вырезали здоровенную шишку на горле и теперь тот ходил с головой набок. Паника была сильнее страха. — Блядь, — кратко резюмировал батя и потянулся к ремню. Будущий Сторож было успокоился: ремень был делом привычным, — но мать выслушала батин торопливый шепот и прижала руку ко рту, пытаясь затолкать обратно уже вырвавшееся страшное слово. Альфа. — Надо же, — гулко захохотала бабуля, придерживая сползающую с могучих плеч шаль, — такой нюня и альфа. Слышь, старый дурак! — Она повысила голос и повернулась к деду, который притворялся глухим, уткнувшись в газету, — Весь в тебя. Откуда еще порченным генам взяться. Однажды маленький Сторож случайно вошел в незапертый санузел и увидел, что бабуля писает стоя. Памятуя о батином ремне, вопросов он не задавал, но от бабули стал держаться подальше, насколько позволяла квартирка-полуторка. Но сейчас, похоже, только бабуля могла дать дельный совет. — Того-этого, делать-то что? — проныл будущий Сторож, уже мысленно сдавая пионерский галстук и отправляясь в Сибирь. Бабуля не подвела. Почесав жесткую щетину на подбородке, она улыбнулась неожиданно ласково: — А ничего. Не говори никому. Чай не омега — спрятаться легче. А на время гона к прабабке съездишь в деревню. Там и по дому поможешь, ну и заодно друзей заведешь, там места дикие… — Мам, — буркнул батя, — там он сам разберется. Все, закрыли вопрос. Дальше жизнь потекла по-прежнему. За одним заметным исключением. Вечно заложенный гайморитный нос будущего Сторожа начал пропускать запахи. Да такие, что голова кругом. Каждый одноклассник, учитель и даже случайный прохожий имели, оказывается, собственный аромат. Кто-то сильный, кто-то слабый. Были совершенно тошнотворные, а были… Будущий Директор, например, пах бутербродом с краковской колбасой. Будущему Сторожу так и хотелось уцепить его зубами за мягкий бок. А еще будущий Сторож прослыл хулиганом и получил впервые в жизни двойку за поведение. «Ваш сын буквально напал на одноклассника, тишайшего мальчика, облил его водой из фонтанчика, а потом толкнул прямо в лужу!» — верещала классуха. Хмурый батин вид намекал на ремень, но будущий Сторож не мог поступить иначе. На стареньких, но тщательно выглаженных штанах будущего Директора начинало расплываться влажное пятно, запах краковской колбасы становился невыносимым — будущий Сторож втайне очень гордился своей быстрой реакцией. — Эй! Хватит дрыхнуть! — голос очень даже настоящего Директора выдернул Сторожа из воспоминаний. Запах бутербродов с колбасой заполнил каптерку, и Сторож заулыбался: — Да я не дрыхну, того-этого, товарищ Дирехтор. Что обратно по-новой? Директор кивнул, плюхнулся рядом на древний диван с торчащими пружинами и принялся стаскивать штаны.