Замок Мёртвого Лебедя

Замок Мёртвого Лебедя никогда не отличался доброй славой. Впрочем, короля Филиппа это волновало мало, когда он выбрал этот огромный, как целый город замок, стоявший на болотах, в качестве своей столицы и резиденции. Короля-паука, как за глаза называли правителя его собственные подданные, вполне устраивало то, что выбраться из этой цитадели было куда сложнее, чем попасть в неё. Те же, кто хоть раз попадал сюда и уходил живым, считали, что им очень повезло. Впрочем, десятки тысяч солдат, слуг, ремесленников, работников оранжерей и скотобоен, жившие в замке с рождения и никогда его не покидавшие, думали, что повезло именно им. А что считал наследный принц Карлос, ухитрившийся сбежать из замка и теперь стоявший под его стенами с войсками, перешедшими на его сторону, не знал никто, кроме самого принца. — Тебе не кажется, что они что-то имеют против меня? — маркиз Алистар, стоящий на крепостной стене, откинул назад небрежным жестом длинные белоснежные волосы и увернулся от стрелы, воткнувшейся в деревянный щит. — Вообще-то, я думал, что до такой высоты у нас стрелы не долетают, верно, Окс? — Это смотря в чьих руках лук, Ваше Сиятельство. Принц Карлос всегда ловко обращался с луком. По-моему, именно он и стрелял, — генерал Окс, обильно потевший в стальных доспехах, с завистью посмотрел на маркиза, одетого в лёгкий вышитый костюм. — Кстати, маркиз, тут к стреле что-то привязано, возможно, это требования мятежников. — Возможно-возможно, — Алистар без усилий выдернул стрелу и, повернувшись, пошёл к лестнице. — Я вас покину, Окс, надо доложить королю. И очень вас прошу — постарайтесь не облажаться так же, как ваши подчинённые, упустившие принца. Иначе я в вас тоже разочаруюсь. — Постараюсь не разочаровать вас, Ваше Сиятельство! — Окс нервно сглотнул и глянул вниз, где между зубцами стены висел в петле труп проштрафившегося командира патруля, казнённого по приказу маркиза. Беловолосый красавчик, по слухам, деливший постель с королём, был очень скор на расправу. — Маркиз Алистар! Господин Диего! — звонкий детский голос остановил маркиза, целеустремлённо движущегося по запутанным переходам грандиозной постройки в направлении тронного зала. Молодой парнишка, одетый в строгий тёмный костюм, оттенявший его светлые, находящиеся сейчас в полном беспорядке волосы, заступил вельможе дорогу. — Маркиз, вас срочно просит прийти моя мать. Она с самого побега брата занемогла, и сейчас не может сама встать с постели! Мы боимся самого страшного… Уже и за исповедником послали… «Господи, кто учит детей этому высокому стилю?» — пробормотал про себя маркиз, с улыбкой взглянув на парня. И подавил желание погладить того по непослушным светлым вихрам. — Ваше Высочество дон Хуан! Не беспокойтесь! С вашей матерью все будет хорошо! Как только я повидаюсь с Его Величеством, я непременно навещу королеву Изабеллу. И постараюсь привести Его Величество. — Мама будет ждать вас! И вас, и короля! — младший принц шмыгнул носом, как-то совершенно не по-дворянски вытер физиономию рукавом дорогого костюма и, оглянувшись по сторонам, произнёс: — И я буду ждать… Тронный зал замка Мёртвого Лебедя вполне соответствовал своему названию. Сразу за огромными дверями, где постоянно дежурили двое невозмутимых гвардейцев, открывалось грандиозное помещение со стеклянной крышей, украшенной мозаикой из чёрных и белых птиц. В центре зала стояли два мраморных трона. Один, в виде умирающего чёрного лебедя, пронзённого мечом, предназначался для короля, и второй, поменьше, в виде погибающего от тоски белого, для королевы. Впрочем, сейчас, как и почти всегда, изделия безумного архитектора пустовали. Королева из-за слабого здоровья и, как поговаривали, из-за стойкой неприязни к королю, не жаловала официальные мероприятия. А король предпочитал в неофициальной обстановке принимать гостей, сидя на обычном кресле, стоящем в тени трона рядом с письменным столом, заваленным бумагами. Полностью оправдывая прозвище короля-паука. — Ваше Величество! — маркиз поклонился и положил на стол стрелу, обмотанную пергаментом. — Послание от мятежников. Лично наследный принц отправил. Чуть жизни не лишил. — Посмотрим-посмотрим, — король, молодо выглядящий мужчина с аккуратной бородой и в пышном, расшитом драгоценностями костюме, взял в руки послание. — А ты присаживайся пока, сейчас глянем, что наш дорогой сыночек нам написал. Маркиз привычно оглянулся по сторонам и, как всегда, не обнаружив в помещении другой мебели, направился к королевскому трону. Куда и уселся под насмешливым взглядом короля — эта шутка тому никак не надоедала. Любил Его Величество Филипп ставить людей в неловкое положение. Впрочем, с правителем замка Мёртвого Лебедя Диего Алистаром это не работало. В силу многих причин. Главной была как раз та, о которой и перешёптывались в замке. — Алистар, каждый раз поражаюсь твоей наглости, — король потёр бородку и углубился в содержание документа. — Если бы я знал тогда, во что это выльется, ты бы до сих пор оставался простым рыцарем в охране моей жёнушки. — А вы, Ваше Величество, до сих пор делили бы постель с нелюбимой женой, а не со мной, — маркиз снял корону с рукояти меча, торчащего из спины трона-лебедя, покрутил её в руке, полюбовался сверкавшими камнями и повесил обратно. — И у вас не было бы такого преданного подданного, как я. Единственного, пожалуй, из ваших многочисленных вельмож, который не мечтает надеть эту корону на себя. — Именно поэтому ты здесь, а не вместе с моими министрами, перебежавшими на сторону моего сына! — король в раздражении бросил пергамент на стол. — И требуют в условиях примирения основным пунктом — выдать им тебя с потрохами! — Ваше Величество, а вы обращали внимание, что когда вы злитесь, то говорите как злодей из трагедии? — ухмыльнулся маркиз, поудобнее устраиваясь на мраморном троне. — И что вы решили? — Сейчас твои шуточки вообще неуместны! — король вскочил и, в два шага оказавшись у трона, схватил любовника за горло. Но посмотрев в совершенно безмятежные голубые глаза, плюнул и впился в его губы долгим поцелуем, который разорвал только для того, чтобы бросить одну лишь фразу: — Раздевайся! Или нет! Я сам тебя раздену! То, что дальше происходило в тронном зале в ближайший час, заставило бы даже каменных лебедей округлить глаза. Несмотря на то, что они уже были мертвы. — Ваше Величество, наверное, можно было поаккуратней! — маркиз с раздражением попытался запахнуть камзол, на котором не осталось ни одной пуговицы. — Мне же ещё по замку пробираться. К королеве, которая серьёзно больна. — Возьми мой плащ. В нём тебе никто слова не скажет, — благодушно махнул рукой король, развалившись на троне. — А что касается моей жены… В верхнем ящике стола стоит коробка. Там флакон с лекарством. На днях мой медик приготовил. Отдай Изабелле. И проследи, чтобы выпила. Понимаешь? — Вы даже не представляете, как хорошо я вас понимаю, Ваше Величество, — маркиз накинул плащ и достал из стола хрустальный флакон. Открыл притёртую пробку и понюхал — пахло миндалём. — Всё будет исполнено в точности. — Не сомневаюсь, Диего. Скажи там охране, чтобы никого не пускали, хочу отдохнуть, — король проводил глазами закрывшего за собой дверь любовника. Встал с неудобного трона и пересел в кресло. «Ах, Изабелла, думаешь, я не понял, откуда у этого мятежа ноги растут? Мой наследник без совета с тобой даже штаны застегнуть не способен. А уж министров и войска на свою сторону переманить и подавно. Ну ладно, не будет королевы, не будет и бунта. Ну, а если и тогда не успокоится, отдам бунтовщикам Диего. Своя корона дороже.» Его Величество извлёк из запертого ящика стола бутылку и бокал, налил и с удовольствием выпил. «Хотя, наверное, в любом случае от Диего пора избавиться. Поднадоел ты мне уже, маркиз. Пора поискать свежую кровь. Аминь!» Король откинулся в кресле и задремал. Он не услышал, как в тёмном углу зала тихо открылась дверь секретного хода. Как не услышал и лёгких шагов, приближающихся к нему. К королеве маркиз попал быстро. Только забежал в свои покои переодеть камзол и тут же направился к донье Изабелле, перекинув королевский плащ через плечо. И наткнулся у дверей в покои королевы на молодого Хуана, встрепанного более, чем обычно. — Как королева, с ней всё в порядке? — с беспокойством спросил парнишку маркиз, в очередной раз подавив желание погладить того по растрёпанным вихрам. — Кстати, Хуан, у тебя манжет в чем-то запачкался, ты в курсе? — Ой, простите, дон Диего, матери вино наливал —запачкался! — принц нервно заправил манжет с бурым пятном в рукав камзола. — А маме уже лучше. Вот послала меня на кухню за едой. — Лучше, значит… — Диего задумался, проверил пузырёк в кармане и решительно взялся за ручку двери: — Ваше Величество, это маркиз Алистар. Разрешите я войду? Конечно, разрешение было получено. Маркиз вошёл в спальню королевы. Больная, а точнее, изображавшая больную королева возлежала на подушках поверх покрывала, одетая в платье, которое больше показывало, чем скрывало. Впрочем, для придворных дам это вообще было нормой — король нравственностью среди женского населения замка не интересовался в принципе. — Диего, дорогой, ты виделся с королём? — королева мило улыбнулась. Она явно нервничала, но старалась не подавать вида. — Что его величество? Принял какое-то решение? — Принял, — маркиз присел на край кровати и поправил выбившийся из прически Изабеллы белокурый локон. И, порывшись в кармане, поставил на столик рядом с кроватью хрустальный флакон. — Мерзавец! Это же яд? — королева подскочила на постели и ударила кулачком по груди маркиза. — Ты же на самом деле не собираешься этого делать? Мы же договаривались! — Изабелла, я стараюсь принять решение, которое устроит всех… — маркиз схватил королеву за руки. — Но твой сын, похоже, всерьёз настроен расправиться именно со мной. — Это сын короля. Зато твой сын души в тебе не чает! — королева принялась лихорадочно расстёгивать камзол маркиза. Полетели пуговицы. — Дорогой, мы же столько вместе! Все мои дети, кроме ублюдка Карлоса, рождены от тебя, неужели ты думаешь, что я тебя не защищу? Только помоги мне избавиться от короля, я стану регентом, и мы с тобой будем править вместе. А Карлос, если бог даст, не доживёт и до совершеннолетия! «Да вы все что тут, сговорились, что ли?» — подумал маркиз, глядя на испорченный камзол, небрежно брошенный на пол. — Дорогая, не так быстро, пожалей мою одежду… — Нечего её жалеть! — рявкнула королева, сдирая с него штаны. — Если бы ты знал, как я скучаю, когда тебя нет рядом… Давай, раздевайся быстрее! Хуан, дежуривший у спальни королевы, закусив губу до крови, мрачно прислушивался к приглушённым звукам, доносящимся из-за массивной двери. — Да ты сегодня как последний раз. Я почувствовал себя, как будто мы с тобой снова два подростка, Изабелла… — Диего поцеловал лежащую королеву и натянул камзол с оторванными пуговицами. Вот и плащ — королевский подарок, опять пригодился. — С твоего позволения, донья Изабелла, я тебя покину. Дела, дела… — Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, Диего, — ласково произнесла королева. — И позови, пожалуйста, Хуана, он наверняка под дверью ошивается. «Как же хорошо-то было… — королева откинулась на подушки и закрыла глаза. — Жаль, что в последний раз. Независимо от того, прикончит Диего моего мужа или нет, когда Карлос станет королём, от маркиза придётся избавиться. Слишком много знает. Да и надоел уже. За столько-то лет.» Холодная ладонь, коснувшаяся лба, заставила вздрогнуть и открыть глаза — рядом стоял её сын Хуан. И со странным выражением лица смотрел на мать. Её даже пробила неприятная дрожь, но через мгновение взгляд сына прояснился, и Изабелле показалось, что это просто наваждение. — Хуан, сходи на кухню за вином. Пусть подогреют. Что-то мне действительно нездоровится, — королева поёжилась, плотнее укутываясь в плед, который подал ей сын. — А потом отправляйся к тайному ходу. К тому самому, через который бежал твой брат. С той стороны будет ждать Карлос. Проводишь его в тронный зал мимо охраны. Я знаю, ты с детства тут все потайные ходы облазил, ты сумеешь. Если Диего не справится, то Карлос сумеет. Я в него верю! Хуан почтительно поклонился матери и отправился на кухню. Королева снова закрыла глаза и откинулась на подушки. На то, что хрустальный флакон дона Диего исчез со столика у изголовья, она не обратила внимания. А дон Диего отправился переодеться. Впрочем, на сей раз он решил не испытывать судьбу и надеть что-нибудь покрепче, чем обычный камзол. Что не так просто порвать. Тем более, его как раз вызвали на стены замка — там начинался штурм. С виду довольно бестолковый. Опытный военный Окс должен был легко отразить это наступление. Посоветовав генералу после отражения неудачной попытки взять замок, самому попробовать перейти в контратаку, Диего мрачно отправился к королевской чете. Мысленно пожелав им обоим сдохнуть. За то, что поставили его перед столь непростым выбором. Да и к тому же пытались использовать его по полной, чтобы избавиться друг от друга. Впрочем, его пожелания неожиданно сбылись — королева лежала на полу в своих покоях мертвая, сжимая в руках чудом оставшийся целым бокал, из которого она пила вино. Вино с отчётливым запахом миндаля. А король, когда маркиз примчался в тронный зал, сидел на своём удобном кресле со стилетом в шее. Из-под которого стекала уже подсыхающая сейчас струйка крови. Таким тонким стилетом вполне могли ловко воспользоваться ребенок или женщина. «Похоже, пауки в замке сожрали друг друга сами. А вот что делать мне?» — пробормотал Диего, закутываясь плотнее в плащ, подаренный покойным королём. — Карьера правителя замка Мёртвого Лебедя маркиза Алистара, похоже, заканчивается. Боюсь, что вместе с жизнью.» «Кстати, давно хотел это сделать…» — Диего подошёл к трону, снял с рукояти меча корону, посмотрел по сторонам, соображая, куда её сунуть, и, в конце концов, надел на голову. Он попытался выдернуть из спинки трона пронзающий её меч. Тот с некоторым скрипом поддался, выйдя на всю длину. Маркиз взмахнул рукой с мечом: «Надо же, меч основателя династии оказался мечом палача! Это что, шутка такая?» Риторический вопрос маркиза остался без ответа. Если не считать таковым стрелу, ударившую его в спину. Точно напротив сердца. Мужчина зашатался и рухнул, скатившись по ступенькам трона, но не выпуская меча из руки. Корона, слетевшая с головы, звонко прокатилась по полу, остановившись у ног двух молодых людей, вышедших из скрывающейся за гранитной плитой двери тайного хода. — Ну вот видишь! А ты всю дорогу боялся, — старший, и более крупный из них принц Карлос посмотрел с усмешкой на своего младшего брата. И надел на себя поднятую с пола корону. — Короля теперь нет, осталось только прикончить проклятого маркиза, и я буду носить её уже ничего не опасаясь! — А ты уверен, что это король? — слегка запинаясь пробормотал Хуан. — Может, подойдём поближе, проверим? — Да, действительно, ты прав, если ещё жив — надо прикончить! — принц Карлос бросил лук, вытащил кинжал мизерикордию и подошёл к телу. Присел рядом, откинул закрывавший голову человека плащ с королевским гербом и с удивлением уставился на белые волосы. — Это же Алистар! И дышит ещё, собака. Ну ничего, тут мы ему поможем… Кстати, а где же тогда король? — Там же, где ты будешь сейчас, ублюдок! — Хуан, не скрывая ненависти, быстро выдернул из ножен тонкий стилет и всадил его брату в спину. — Умри, скотина. Диего только мой! Стилет наткнулся на звено поддетой под камзол Карлоса кольчуги, согнулся и разлетелся на куски, заставив Хуана с недоумением и страхом уставиться на оставшийся в его руке обломок. — Нет, братец. Ублюдок как раз у нас ты! — Карлос встал на ноги, потирая спину и поигрывая мизерикордией. Стоя, он возвышался над Хуаном почти на голову. — Думаешь, я не знаю, кто был твоим отцом? И как ты меня ненавидишь? Я хотел разобраться с тобой после того, как сяду на трон, но, похоже, придётся это сделать раньше. Умри, бастард! Старший принц замахнулся, но тут свистнул меч, и темноволосая голова Карлоса вместе с надетой на неё короной слетела с плеч. И подкатилась прямо к ногам мёртвого короля, сидевшего в кресле. Издали казалось, будто эти двое смотрят друг на друга с чувствами, далёкими от родственных. — И действительно — меч палача. Голову снёс с одного удара, — пошатывающийся Диего опёрся на окровавленный меч. И чуть не повалился обратно, когда на него накинулся с объятиями плачущий Хуан. — Ну что ты, сынок, успокойся! Всё хорошо! Не один твой братец сегодня в кольчуге. Так что стрела меня даже не ранила. — Диего, они все хотели тебя предать! И король, и королева! Я подслушивал, они говорили! — Хуан крепче обнял отца и посмотрел ему прямо в глаза: — И я убил их обоих! Короля стилетом, когда он спал, а королеве подлил в вино твой яд. Я всё правильно сделал? — Конечно правильно, сынок! — маркиз наконец перестал подавлять своё желание и ласково потрепал сына по голове. — А теперь соберись, Хуан! Будем расхлёбывать всю эту кашу. Вспомни, что ты теперь наследный принц и будущий король! — Я верю в тебя, отец! — шмыгнул носом принц. И сказал уже тише, про себя: «И люблю. И никогда никому не отдам!» В день вступления на престол короля Хуана, генерал Окс наголову разбил мятежников у стен замка Мёртвого Лебедя. С чего и началась его карьера лучшего военачальника королевства, принёсшая ему, в конце концов, герцогский титул. Король Хуан, занявший престол при ужасных и трагических обстоятельствах, получил в народе прозвище Жестокий. Будущий король потерял в одночасье всех своих родных. Его брату, принцу Карлосу, отрубил голову его собственный отец король Филипп. А короля Филиппа заколола стилетом королева Изабелла, не простившая ему гибели сына, а затем, в ужасе от содеянного, принявшая яд. Это не могло не ожесточить сердце юного короля, который с тех пор выжигал в стране всякие попытки заговоров калёным железом. Единственный, кто мог призвать короля к милосердию, это его министр, маркиз, а впоследствии герцог Алистар. Диего Алистар всегда был рядом с королём, и когда он умер, прожив довольно длинную жизнь, Хуан Жестокий ненадолго пережил его. Оставив после себя трон сыну, которого в честь своего настоящего отца назвал Диего. Согласно последней воле короля, и он, и его министр похоронены вместе в королевской усыпальнице замка Мёртвого Лебедя.