Lightning

Гарри никогда не бывал в Хогвартсе летом. Сказать по правде, ему, наверное, стоило прийти сюда раньше, но после окончания войны наступил полный хаос и, похоже, конца этому безумию не предвиделось. В Министерстве желали его постоянного присутствия: осенью Гарри должен был начать обучение в Аврорате, несмотря на то, что, по сути, провалил часть вступительного экзамена по Ментальным Искусствам. Кроме того, в это время проходило несколько громких судебных процессов, в первую очередь над Малфоями, где он фактически решил свидетельствовать от имени Драко. Гарри и не предполагал, какой головной болью это для него обернется. Хоть он и зарекся давать интервью, репортеры неустанно продолжали его донимать. Особенно хваткая Рита Скитер, буквально преследовавшая Гарри с предложением контракта на книгу, к которой он не хотел иметь никакого отношения. Ко всеобщей досаде, Скитер с недавних пор стала официально зарегистрированным анимагом, и теперь шантажировать ее, чтобы заставить играть по их правилам, было нечем. Гермиона огорчилась больше всех, когда узнала об этом. Гермиона. Гарри нахмурился, вспомнив напускную непринужденность, с которой она спросила, во сколько он сегодня вернется в Нору. Гарри сказал ей, что ничего не хотел бы так сильно, кроме как полетать в одиночестве. Эти слова, конечно, не были ложью, но и абсолютной правдой тоже не были. Он не видел необходимости что-то объяснять. В конце концов, это был его день рождения. Да, ему исполнилось восемнадцать — теперь Гарри был совершеннолетним и по волшебным, и по магловским законам. На деле он не чувствовал особой разницы. Возможно оттого, что за последний год словно постарел на десяток лет. Постоянное бегство и страх обнаружения. Одержанная победа, что оставила после себя ощущение пустоты, не ушедшее даже сейчас. Множество смертей. Орден. Похороны. В отличие от многих волшебников, которые с энтузиазмом праздновали день рождения героя волшебного мира — сам Гарри такого желания отнюдь не испытывал. Поэтому вместо возвращения в Нору, где, по его подозрениям, Гермиона устроила вечеринку-сюрприз, он накинул мантию-невидимку, взял с собой любимую Молнию и решил посвятить этот день полетам. Мелькнула мысль найти Джорджа и узнать, не захочет ли он составить компанию, но того нигде не оказалось. В последнее время он часто куда-то пропадал. Гарри задумывался, куда тот мог исчезать, оставляя бедного Ли Джордана разгребать дела и поддерживать магазин Волшебных приколов на плаву. Но Джордж всегда возвращался. И это главное. «Как вернусь и я», — пообещал себе Гарри, представив разочарованные лица его друзей и семейства Уизли. Молли наверняка испекла торт. А Джинни заботливо подготовила полезный и милый подарок, которого он определенно не заслуживал. Гермиона, скорее всего, досадовала от того, сколько усилий на подготовку праздника потрачено впустую. Гарри легко мог представить Нору, наполненную кошмарными золотыми и алыми шарами в цвет Гриффиндора и еще более жуткой волшебной дребеденью для вечеринки. Рон, наверное, был раздражен тем, что настроение его девушки испортилось. «Я заглажу свою вину перед ними в следующем году». Гарри улыбнулся, медленно приближаясь к цели. Небо нависало тяжелыми серыми тучами — почти идеальные условия для полета. Хотя с востока уже надвигалась гроза. Он уловил взглядом вспышки молний за облаками над замком, слышал последовавший за ними глухой раскат грома, впрочем, его это ни капли не волновало: он летал и в гораздо худших условиях. Башни Хогвартса выглядели особенно грозно на фоне далеких зловещих всполохов. Когда Гарри видел замок в прошлый раз, некоторые из стен были разрушены в прошедшей битве, но с тех пор все повреждения устранили, и теперь Хогвартс выглядел так, будто и не было никакого сражения. Он решил было спикировать к запертым воротам — получится ли у него попасть внутрь, если попытаться? — но в итоге передумал. В конце концов, он пришел сюда не за этим. Гарри развернулся и полетел в сторону леса.  Было уже далеко за полдень, но он надеялся, что, поторопившись, успеет слетать и вернуться до наступления темноты и до того, как буря сюда доберется. Может, у него даже останется время заглянуть в хижину Хагрида перед уходом, если появится настроение. Хотя Хагрид мог быть сейчас в Норе, не меньше других раздраженный уловками и ложью Гарри. «Удачно, что сегодня мой день рождения. Им в любом случае придется меня простить». Гарри приземлился в хорошо знакомом месте на окраине леса и соскользнул с метлы — деревья здесь росли слишком густо, чтобы можно было пролететь между ветвями. На всякий случай он не стал снимать мантию-невидимку и достал из кармана палочку, чтобы держать её наготове, если потребуется зажечь свет. В глубине леса под покровом деревьев было гораздо темнее, чем здесь. Люмос наверняка понадобится, если он хотел найти кольцо. Он не забыл о нем. Совсем наоборот: Гарри часто думал о кольце с тех пор, как закончилась война. Даже поделился этим с Кингсли на очередном собрании после битвы, но не рассказал о местонахождении артефакта. Гарри только назвал его одним из крестражей Волдеморта, уничтоженных благодаря Альбусу Дамблдору. На вопрос: «Где находится кольцо, ведь Министерству нужны все бывшие крестражи», Гарри солгал, что в последний раз видел его на иссохшей руке самого директора. «Думаю вы можете осквернить его могилу и лично забрать кольцо, если вам так хочется», — резковато ответил тогда Гарри. Ему сильно не нравилось, что Министерство стремилось завладеть бывшими крестражами, многие из которых являлись бесценными артефактами основателей Хогвартса. Он и сам не очень-то хотел уступать кольцо. Если Кингсли и ходил на могилу Дамблдора, чтобы проверить, там ли оно, и впоследствии разочароваться, то ему он об этом ни слова не сказал. Гарри его не винил. Пусть кольцо и являлось крестражем и наследием Слизерина, но прежде всего, оно было одним из Даров Смерти и, насколько мог судить Гарри... принадлежало ему по праву. Если, конечно, удастся найти эту чертову вещицу. Гарри поднял палочку из-под мантии и сощурился, силясь разглядеть что-нибудь в лесном полумраке. Да, тропинка выглядела очень знакомой: если идти прямо, можно было выйти на ту самую поляну, где когда-то Пожиратели Смерти собрались вокруг пылающего костра.... в ожидании Гарри Поттера. — Люмос, – шепнул он и начал искать. Минуты тянулись бесконечно. Изредка в небе вспыхивали молнии, озаряя темноту мерцающим светом, — следом грохотал гром. Гарри практически ползал по земле, выискивая среди густых зарослей и замшелых камней хоть малейший намек на проблеск металла. И только в голове зародилась пугающая мысль, что какое-нибудь лесное создание могло случайно найти кольцо, как он заметил в траве золотую искру. — Вот ты где, — выдохнул он. Кольцо нашлось на самом краю поляны: всего в шаге от того места, куда Гарри Поттер однажды пришел на встречу с Темным Лордом. Гарри чуть замешкался, прежде чем поднять его с земли, словно то могло исчезнуть, если он будет двигаться слишком быстро. Но оно не исчезло. Взяв перстень двумя пальцами, он поднял его выше, чтобы рассмотреть в холодном свете палочки — Воскрешающий камень сверкнул в золотой оправе. Вещица действительно выглядела грубовато — эта мысль слегка его позабавила. Легендарный перстень был неказистым и слишком крупным, ни разу не изысканным, а теперь и камень раскололся пополам… Но артефакт все равно не утратил своих волшебных свойств. Что ж, Гарри ведь просто не мог не опробовать его, верно? Он вышел на поляну — серое небо над головой быстро темнело. На миг Гарри отвлекся от своей находки и будто вновь перенесся в тот вечер: давно прогоревшие поленья, сложенные башенкой, снова охватило огнем. С лёгкостью вспомнился причитающий голос Хагрида, замешательство и испуганный шепот Пожирателей и... Здесь. Это происходило прямо здесь. Лорд Волдеморт стоял прямо на этом месте, по другую сторону костра, сложив руки, словно в безмолвной молитве. Он ждал Гарри Поттера. По телу прошла крупная дрожь, и Гарри отвернулся, повернувшись лицом к лесу. Взгляд снова упал на кольцо. Используя камень ранее Гарри смог увидеть родителей, Сириуса и Ремуса и в их присутствии ощутить такое ласковое тепло, такую безопасность... Сейчас это было бы очень кстати. Он понимал, что времени ему вполне хватит; времени поговорить с ними и задать вопросы, рассказать обо всем, что произошло и происходит сейчас и просто... поболтать. Лучшего подарка на день рождения и представить нельзя. С улыбкой он повернул камень три раза подряд. До слуха донесся едва различимый в тишине звук: шорох. И тут же он ощутил спиной прохладное дуновение, от которого волоски на затылке встали дыбом. Гарри обернулся — сердце зашлось в груди от волнения. Нет. Неподалеку от старого, почерневшего дерева, стояла одинокая фигура в темной мантии, с бледной как снег кожей, окутанная неземным серебристыми сиянием. Он был здесь. «Нет», — хотелось крикнуть Гарри, но он не смог произнести ни звука. Призрак продолжал улыбаться. Гарри мог поклясться, что увидел в чужом лице нечто сродни пониманию, которое сменилось маниакальной радостью. Он расхохотался. «Тебя здесь нет», — подумал Гарри, еще на шаг отступая вглубь леса. «Ты мертв». Гарри знал, что это было правдой. Но рациональность уступила место шоку. «Нет. Только не ты. Ты ведь умер. Тебя больше нет». Безумный ликующий смех оборвался. Он склонил голову на бок, слегка приподняв подбородок — змеиные глаза светились кроваво-красным. — Я живу... в тебе. Очередная вспышка молнии озарила небо, и монстр, черты которого сейчас едва ли напоминали человеческие, бросился прямо на него. Сердце пропустило удар. Гарри закричал. Свет палочки погас. Кольцо выпало из непослушных пальцев. Гарри вскинул руки в попытке защититься от столь молниеносного нападения, но ничего не случилось. Мгновение Гарри стоял со вскинутыми руками, пораженный и обескураженный, а потом до него дошло, что же все-таки произошло — кольцо. «Верно. Я уронил кольцо, наверное, поэтому он и... исчез». Монстра больше не было. Сердце бешено колотилось, а тело дрожало. Шрам и в самом деле горел от боли, или ему показалось? Гарри не был уверен. Начал накрапывать дождь — гроза была уже совсем близко. Он чертыхнулся и вскинул палочку. — Люмос! На кончике снова зажегся свет, и он с облегчением понял, что рядом действительно никого не было. В траве Гарри заметил кольцо и секунду просто смотрел на него. «К черту все», — подумал он, дрожащими руками подняв перстень с земли и сунув в карман, затем внимательно оглядел поляну, убедившись, что все еще один. Отлично. Гарри передумал оставлять кольцо себе и больше не хотел иметь с ним ничего общего. Завтра утром он во всем сознается и отдаст его Кингсли.