Подружки

Валери и Дизери упаковывали чемоданы в самом дешёвом номере парижского отеля, они захотели путешествовать по Европе. А до этого кроме улиц своего родного городка они не видели. Валери таскала свою сестру Дезери по улицам и набережной Парижа, чтобы эти виды запомнились в их голове, и неделя впечатлений в столице на попала даром. Но Парижа им было мало, Валери компосировала мозг сестре о Мюнхене, она старалась учить немецкий язык, чтобы понять местных, но Дизери её интереса не разделяла, и одержимость Валери немецкой тематикой слегка доставала девушку. Старые коричневые отрёпанные чемоданы ждали своего часа. И после сбора вещей, две девушки цокали своими каблуками к вокзалу. Валери была тёмненькой, две упругие косы висели на голове как петли эшафота по бокам. А пшеничные кудри Дизери напоминали макароны, она старалась их прилизать, но ничего не выходило. На лбу Дизери горел огромный прыщ красным огнём, и из-за своей нетерпеливости она его часто ковыряла. У сестёр имелись общие духи, они настолько были резкими, что у прохожих, проходивших мимо них, слезились глаза. Девушки обливались духами, а люди в трамвае старались отойти от них хотя бы на шаг. Тем, кому менее повезло приходилось вдыхать этот шлейф, затыкали нос. Но это сестёр никак не волновало, им было абсолютно начхать, что о них думает общество. И по громкому звонкому смеху и разговору, сестры привлекали внимание людей. Большинству это очень раздражало. Девушки, зайдя в душный вагон усадили свои булки на сидения, и пассажиры почуяли шлейф духов, а потом услышали интенсивный разговор про Мюнхен и его жителей. Знойный летний день добавил всем проблем, но не девушкам. От жары запах стал невыносимым, как всегда попался ворчливый дед и закрыл окно, ибо дует. Когда поезд пересёк границу Франции, пошёл дождь с грозой. Стёкла поезда затрещали от града, но сёстры не затыкались. Одна угрюмая женщина хотела сделать замечание, но сдержалась, а глубокая морщина между бровями выдавала её недовольство. Сёстры очень крепко спали, даже пушка не всегда могла их разбудить. Утомившись, девушки прислонились друг к другу и заснули. Сон был очень крепким, и флэпперши не смогли увидеть просторы Германии. Утром опять дорога сопровождалась разговорами и до самого вечера. Они так бормотали, что не каждый сможет различить их слова из-за высокой скорости. Наконец-то многострадальные пассажиры добрались до Мюнхена. Француженки быстрыми мелкими шажками вышли из вагона. Выйдя из вокзала, девушки остановились возле небольшого ресторана, столики заведения находилось на улице. Они заказали две чашки крепкого кофе и одну булочку. Дизери была толще сестры, и она быстро уплела мучное, не спросив, хочет ли её сестра тоже съесть хотя бы кусочек. После трапезы, девушки пошли в парк, чтобы спрятаться от лучей солнца. К счастью, одна кованая лавочка около фонтана оказалась свободной, а остальные были заняты немцами. Их французская речь могла перебить самого громкого немца в парке, но сёстры вдруг притихли. Чернявая опять полезла пальцами к кровавому прыщу и расковыряла его острыми ногтями. И капля крови потекла к её переносице. Глаза Валери задержались на струи воды и игры капель в фонтане с солнцем, проскакивающим сквозь листья корявых деревьев, она не хотела в этот момент разговаривать с сестрой. Внимание Дизери блуждало по фонтану, по деревьям и по голубям, которые подбирали семечки растений в траве. Птицы перебежали на дорогу и курлыкали, но их идиллии пришёл конец, один длинный и худой немец их перепугал. Голуби разлетелись в разные стороны, а потом собрались в кучу уже над деревьями. Взгляд кудрявой француженки устремился прямо на него. Немец тоже не лыком шит, он внимательно рассмотрел её раздолбанный прыщ и каплю крови, которая уже дотекла к середине носа. Дизери улыбнулась ему с насмешкой, она не знала, как происходит кровавая вакханалия на миловидном лице. Она пыталась вызвать у немца дискомфорт. Он открыл свой большой рот и произнес. - Прошу прощения, у вас кровь на лбу. Дизери не поняла ни слова и толкнула своим острым локтем Валери, что та резко вскочила. - Что он сказал? Я не понимаю! - Но я ничего не слышала. - Дизери, у тебя кровь течёт. Валери замешкалась, прикоснулась к прыщу сестры рукой и размазала всю кровь по коже лба. - Да у тебя весь лоб в крови! Немец сделал удивлённое лицо, а Дизери была переполнена злостью до краев и посмотрела на него глазами, извергающими молнии. Ей казалось, что этот немец во всём виноват. Потом его лицо помрачнело, и шагнул назад, остановился как вкопанный. На его брюках образовались мокрые пятна, у Валери пузырились глаза, когда лужа мочи росла под его ногами. Дизери запрокинула голову назад, и громкий конский смех пронизал весь парк, и даже птицы, сидевшие на ветках, резко взлетели. У немца тоже глаза стали больше в три раза от страха и смущения, потом он закрыл лицо руками и быстро покинул этот парк. Не все прохожие заметили, откуда эта лужа, а те кто в курсе, тихо хихикали и перешёптывались. Сёстры не перестали ржать, раскатистый смех терроризировал парк. После дикого смеха, француженки бурно обсуждали, как он описался, и какое у него было лицо. Последний день посещения Мюнхена двух гарпий должен был закрепиться просмотром кино. Дизери была против, она не знала немецкий, но Валери её уговорила. Они купили два места на третьем ряду посередине, им не повезло - весь зал кинотеатра заполнен людьми. Пухлыми руками Дизери держала билет, на нём было написано: «Женщина на Луне» На первых кадрах фильма они сидели спокойно, пока не показали одного персонажа с прилизанной чёлкой. Он появлялся в самом начале, но девушки сначала не рассмотрели его лицо, а потом смогли. Сёстры узнали это лицо и громко заржали на весь зал. Зрители пытались их как-то успокоить, чтоб они не мешали смотреть фильм, но безрезультатно. Они, конечно, сами притихли, но этот персонаж снова появлялся в кадре и вызывал у них чудовищный звук. Многие не могли понять, что тут они нашли смешного? Ситуации с мышью Джозефиной, мальчика с комиксами не провоцировали их, а как прилизанный давал о себе знать, смех тут как тут. Этот актёр их не пугал, какие он страшные эмоции не показывал - эти чучундры представляли, как он описался. Француженки вышли из кинотеатра довольными и жужжали языками, а зрители выходили с измученными лицами. Пока они смотрели фильм, опять пошёл сильный ливень, но после киносеанса, тучи разлетелись. Девушки спокойно чапали по тротуару, сцепившись в друг с друга, и чёрная машина быстро проехала мимо них, обрызгав их одежду грязной водой.