На лезвии

      — Чел, да ты конкретно оброс.       Очкарик с особым вниманием рассматривал сальные космы товарища, приподнимая из общей массы Билловой шевелюры более запутавшиеся пряди и пытаясь из разъединить. Трогать такие запущенные патлы было делом не из приятных, но что поделаешь? Отрастил себе гриву, не ухаживал за ней, теперь и товарищу жизнь усложняй, и себе чтоб обидно никому не было. Хотя не сказать, что Денбро специально забросил уход за собой. В конце концов он честно пытался хотя-бы раза два в недельку расчесывать это недоразумение. Да и, в принципе, почти честно старался пару раз точно стартануть в сторону парикмахерской. Но сразу же наваливалось сто-о-олько дел...       — Ай, бля, — он шикнул, когда Ричи натянул пряди через чур сильно. — Ты мож-жешь осторожнее, не?       — Сиди тихо, пока я просто тебя под нолик не подстриг! — взъерепенился в ответ Тозиер, и продолжил более сварливо, говоря себе под нос. — Блякает он мне тут. У ошалевшего от количества работы Ричи даже шутки не катились из рта, хотя поводов уже было уйма.       — Парикмахер дядя Толик, — закатил глаза Билл, перекрещивая руки на груди.       Пацан на пятой точке ровно смог усидеть не больше получаса — кудрявый идиот драл его, как кошку блохастую, вообще не жалея и вырывая ему, по ощущениям, целые клочки волос. Денбро сильно морщился, матерился, пару раз чуть не вдарил другу за свою боль, даже держаться уже сил не было. Как тут вообще удержаться? Кулак сам по себе сжимался и чесался навалять очкастому.       Ричи, к слову, тоже надоела излишняя писклявость своего друга и прямые угрозы получить между глаз, поэтому было принято единоличное решение: Катись-ка ты, Билли, к барберу.

***

      Пиная по дороге бедный камушек, подвернувшийся в самом начале пути, пацан дулся — его практически нахер послали с его проблемой, просто вышвырнув за порог дома и ткнув пальцем в сторону центра Дерри. Вали, мол, к похермахеру подстригаться, здесь тебе никто не улыбается. Но друга можно было понять, Билл бы также поступил, чего греха таить.       Солнце жалило в глаза, и Билл вообще свою моську не поднимал, перебирая ногами и смотря в землю. Шторка в виде собственных волос прекрасно иногда помогала от солнца.       Поехать на Сильвере он не смог тупо потому, что младший брат разнес ему заднее колесо в пух и прах. Как — все еще было неизвестно, малявка молчал как партизан. В конце концов лучше, наверное, не знать.       Камушек-предатель отскочил от носка кед в сторону, а не прямо, Денбро нахмурился. Немного отойти в сторону или протянуть ногу к камню он не хотел, поэтому благополучно забил болт и ускорил темп, идя чуточку быстрее. Постепенно ему становилось все жарче и жарче, будто на сковороде находился, ей-богу. По ощущениям он был уже весь в собственном соку, твою мать. Хотя кого это вообще волнует?       Наконец-то придя к полуразваленной конторке под названием «Похермахерская», Билл поднимает суровый взгляд на дверь и заходит внутрь. Приятная, блаженная прохлада тут же окутывает тело, и из-за пота становится даже не прохладно, а холодно. Топчась на месте, Денбро осматривается, затем натыкается взглядом на свободное место. Память сама ему подкинула, как отец просто говорил ему садиться, а дальше сами все сделают. Так Билл и сделал — просто сел в свободное кресло, раскинувшись поудобнее. Рядом девушка во всю стригла бабульку, пропуская весь лепет про пенсию мимо ушей.       За ширмой, где по плану должна была находиться комната для персонала, что-то громко зашебуршало, а затем бедная тряпка была одернута в сторону. Из комнаты вышел высокий, молодой, какой-то уж больно смазливый мужик. Билл себе мысленно дал пощечину. Нафига ему мужиков рассматривать и критерии давать?       Остановившись у его кресла, высокий и молодой взял перчатки, по мнению опять-же Денбро как-то...элегантно, что-ли, их надевая на кисти. На секунду пацан сам захотел побыть перчаткой, а потом ошалел от своих мыслей.       — Что стричь будем? — прерывая внутренние метания пацана, мужчина укладывает ладони на спинку кресла и выравнивает его под себя, затем рассматривает его заросшую шевелюру.       Лобок! — подумал Денбро, хотел было даже в слух сказать, но не стал.       — Н-не зн-наю, — в глотке чет пересохло. — На ваш вк-кус.       Тихо хмыкнув, старший отходит в сторону, подготавливая что-то. Билл уже побоялся, что на его вкус ему просто сбреют всё. Но нет, в сторонке барбер смешивал что-то в миске у мойки.       — Сначала отмоем, потом подстрижем, — окончательно закончил опасения Билла мужчина. — Топай сюда.       Указывая кивком на очередное кресло, но стоящее у мойки, он регулирует температуру воды. Денбро поднимается и семенит к креслу, забирается и опускает голову на подставку в раковине. Тут же на его шею укладывают полотенце, а огромные руки распределяют белесую субстанцию по длине волос. Конечно, Билл думал, что ему просто помоют голову.       Не тут-то было. Наебка для уебка.       Все шло хорошо до тех пор, пока мужчина не взял с пояса расческу. Гребень, мать его. Так его даже Ричи не драл. Он был даже согласен на машинку, но все его вопли не слышали.       — Клиент всегда прав! — орал Билл.       — На мой вкус же делаем, так что никакой машинки, — не поддавался чертов садист.       По мнению Денбро, его мучали часов пять. Но на деле же прошло не больше часа. Все его волосы были освобождены от колтунов, и сейчас Роберт — имена друг друга они выяснили между матов, осторожно массировал кожу головы, тут же смывая остатки средства с волос. Это было настолько приятно, что все обиды Билла были откинуты на задний план, сам виноват. А вот массаж был ничего такой, приятный, даже очень. В какой-то момент пацан заелозил, а затем ошалело открыл глаза. А если у него встанет от таких действий?       Тяжело сглотнув, он немного выправил рубашку, чтобы пообъемнее была, молясь лишь на то, чтобы скоро это все прекратилось. И его мольбы были услышаны, Роберт закончил и вытер от лишней воды голову, тут же ее просуживая.       — Ну раз эт-то вс-се, то я пойду, — снимая с шеи полотенце после всех проведенных работ, Денбро попытался поскорее уйти и уже даже слез с кресла, но его окликнули.       — Как все? — ошалело смотрел на него Роберт, возвращая инструмент, которым был вооружен, на место. — А стрижка?       По выпученным глазам Билла сразу было понятно: он уже не думал о стрижке и хотел слинять поскорее, без какой-либо на то оплаты и своей совести.       Пацан таращился на мужчину, бегая взглядом от ног до головы и обратно, нервно сглатывал вязкую слюну и потел. Пацану казалось все сильнее, что это создание очень плохо влияет на его подростковые гормоны, и вообще лучше унести оттуда ноги к другому мастеру.       Но Билла сдали собственные ноги и усадили на первоначальное кресло, где ему к шее прицепили воротник и накинули на всё тело накидку. Всё. Приехали.       Он бы понял, если бы реакция началась от чудесной рыжеволосой девушки, безумно красивой для него, а не от этого...Он посмотрел мельком на Роберта через зеркало, цыкнул и опять отвел глаза. Может, он просто больной? Это же не норма.       Ловя на себе неопределенные: где-то злые, где-то восхищенные взгляды, Боб остановился от орудования ножницами и уставился на Уильяма, в очередной раз поймав его вздох в свою сторону. Ему было совершенно плевать, но вот такие знаки, означающие для мастера лишь одно: "Пиздец, мне не нравится, но я тебе не скажу об этом", мужчина уперся руками на края кресла и немного навалился вперед.       — Что-то не так? — заговорчески спросил он, смотря на Билли через зеркало. Младший, в свою очередь, забегал глазами по всему, что видит, только не по Роберту.       — Все но-о-орм, — заплевался буквой "о" пацан от испуга. Неужто понял?!       — Брешишь! — усмехнулся барбер, не меняя своего местоположения, и по ощущениям лишь сильнее выпячиваясь вперед. — а ну быстро говори, что не так!       — Не могу-у! — уже и икал, и заикался бедный, перепуганный подросток. — это неправильно!       Брови у Роба поползли наверх.       — Что значит неправильно? — неужели пацан настолько боялся обидеть его тем, что стрижка, не успев начаться, но уже не нравится? — Всё правильно! Давай, говори, мы все исправим пока не поздно.       Очень шумно, в очередной раз сглотнув, Билли поднял обнадеживающий взгляд на Роберта. А вдруг он реально поможет все исправить? Вон какой дылда, сто процентов знает как избавиться от этой не совсем понятной реакции. Глупые, конечно, стереотипы.       — Ну-у-у, — говорить было неловко, он аж засмущался, потупив взгляд в пол. — Ну, в об-б-б-бщем, я не з-знаю почем-му, но каж-ж-жется вы мн-не нрав-витесь.       Он сильно заикался, но Роберт его слышал и слушал, и кажется еще раз каждое слово повторял после того, как Билл его всё же говорил. И допер он тоже не сразу.       — Так, а стрижка тебе чем не понравилась? — всё еще не догоняя, Грей не сводил с него взгляда. Настолько сильно он углубился в переживания, что мелкому не понравилась стрижка на начальных ее этапах. Мелкий, в свою очередь, вылупился на него тупейшим взглядом и вообще, кажется, ничего не понимал, потеряв челюсть до самого пола.       — Да всё, в п-принципе, нравится, — ошалело пробормотал Денбро. — Продолжайте...       Какое-то время сверля взглядом пацана, который почему-то заткнулся и больше не нервничал, Роберт продолжил свою работу, и спустя какое-то время Билл вернул свое прежнее, привычное состояние волос на место, а не отросшее безумие. Больше ни слова не сказал, вытащил из кармана смятые купюры и встал с кресла, на него же ложа бумажки. К слову, всё после Билла было липким. Как и сам Билл.       — Сдачи не нужно, — стеклянно сказал Денбро, выходя из Похермахерской.       — Так тут недостача, — недопонимающе проговорил Роб, а потом только всё же понял, что именно имел ввиду Билл.