Два приватных чаепития важных персон Фонтейна

      Любой шаг в крепости Меропид не оставался незамеченным: грохот железных пластин сопровождал каждого, не делая различий — стражник ты, заключенный или простой посетитель. Подводная тюрьма всех делала равными. Исключения не было и для Верховного судьи Фонтейна: резные каблуки его высоких сапог выбивали ясные отчетливые звуки, резонирующие гулом, расходящиеся как круги на воде.       Невиллет, следуя за стражником, провожающим его скорее из-за статуса, нежели из необходимости показывать дорогу, предавался задумчивости. С одной стороны, ему казалось не слишком правомерным свободно находиться среди людей, которым он самолично выносил приговоры. Он не чувствовал вину, нет: он был уверен в правильности каждого своего решения. Просто он не находил это правильным. С другой стороны… В окружении воды ему было…спокойно? Противоречие напряженности от необходимости понимать и учитывать эмоции других и облегчения от добравшейся до своих истоков древней части его сущности обычно заставляло его выбирать более простые варианты для решения деловых вопросов. Но он не мог заставить себя и дальше пользоваться благосклонностью управляющего крепости Меропид, вызывая его раз за разом во дворец Мермония. К тому же он знал, что Ризли испытывает такие же смешанные чувства от нахождения на поверхности. Стражник довел Невиллета практически до самого кабинета Ризли: тот стоял рядом с мостом, переговариваясь с кем-то из рабочих. Одна его рука привычно покоилась на бедре, рядом с наручниками. Другой он придерживал за мех свою черную куртку. Издалека невозможно было понять, расслаблен он или напряжен, равно как и разглядеть выражение его лица, а его фигура всегда выглядела несколько пугающей. Впрочем, видимо, недостаточно, потому что… Иногда Невиллет, даже получив всю силу Гидро дракона, ловил себя на мысли, что недостаточно опасается этого часто улыбающегося и легкого в общении мужчину.       — Юдекс, — герцог с улыбкой кивнул, стоило только Невиллету приблизиться. — Рад приветствовать вас. Кажется, мы не виделись целую вечность…       — Герцог, — Невиллет перехватил трость и кивнул в ответ. Его не переставало удивлять, как сильно менялось ощущение от управляющего, когда он начинал говорить — в своей обычной, слегка фривольной манере. — Не так уж и много времени прошло с нашей последней встречи.       — Пожалуй, — Ризли склонил голову и усмехнулся. — Я имел в виду в крепости Меропид, а не во дворце.       Невиллет приподнял бровь. Ризли не повел ни мускулом, сохраняя спокойную улыбку. Его пронзительные, цвета осеннего неба глаза скользнули по его лицу и шее — мгновение, недостаточно долгое, чтобы означать что-то для окружающих, но слишком долгое для того, чтобы не значить совсем уж ничего. Понимать эмоции не было легко для дракона, сколько бы он ни прожил среди людей. Но от Ризли он научился слишком многому. В том числе тому, как выглядит «провокация». Но Ризли не был бы собой, если бы не сбросил мастерски ощущение внезапной интимности одним поворотом головы — оно окатило Невиллета и исчезло, оставив после себя лишь деловую вежливость. И, пожалуй, совсем немного разочарования.       — Мне следует пересмотреть документы о поставках в крепость Меропид на ближайшие несколько месяцев, — Невиллет выпрямился, опираясь на ручку трости. — И сверить списки погибших во время потопа заключенных.       Если он что-то умел делать хорошо — то выполнять свою работу. Как и Ризли, пусть он и позволял себе чуть больше.       — Конечно. Я подготовил документы, — Ризли повернулся к массивным дверям своего кабинета и толкнул створку плечом, жестом пропуская юдекса вперед. — Пройдем в мой кабинет?       Вместо ответа, Невиллет вошел внутрь. Вода первозданного моря, такая близкая, перекатывающаяся в сотнях метрах под ним, словно лизнула каблуки его туфель. Невиллет тихо вздохнул. Капелька силы, чтобы успокоить ее, приказать опуститься ниже, чтобы Ризли точно не смог почувствовать, как она близко. И так слишком много воды вокруг. Соблюдая правила приличия, юдекс подождал, пока хозяин кабинета, едва не задев его плечом, начнет подниматься по лестнице, чтобы последовать за ним. Ризли всегда взбегал, Невиллет же предпочитал двигаться в своем обычном темпе, поэтому когда Верховный судья Фонтейна добрался до верхней ступеньки, Ризли уже подставил второе обитое красным драпом кресло к своему столу — так, что они смогли бы вместе смотреть на документы. Он жестом предложил Невиллету сесть, а сам снял куртку, перекидывая ее через подлокотник своего рабочего кресла.       — Это не должно занять много времени, — сказал герцог, садясь.       — Не будем торопиться, — Невиллет последовал его примеру, и двое принялись за работу.       Естественно, в конце концов, проверка заняла больше времени, чем рассчитывал Невиллет. Сложно сказать, была ли этому виной дотошность обоих мужчин или то, что мысли каждого из них были заняты чем-то отличным от работы. Если бы кто угодно сейчас вошел к Ризли в кабинет, ему не в чем было бы упрекнуть двух мужчин (кроме чопорности, конечно, если бы вошедший ожидал увидеть нечто другое). Но помыслы Невиллета не были кристально чисты. Как и помыслы герцога: иначе зачем иногда тот задевал его плечом, затянутым в черную рубашку, выглядящую такой узкой, когда его мышцы напрягались, что хотелось ее снять; иначе зачем он вел пальцами перебинтованных по-бойцовски рук по напечатанным строчкам нарочито медленно, так, что эти руки легко представлялись не на страницах документов, а… Пожалуй, Верховный судья даже мог назвать себя возмущенным. Если бы это все не было до безумия глупо. Если Невиллет и был чем-то возмущен, так тем, что Ризли умудряется прикрываться работой и действительно ее делать. Впрочем, он всего лишь получил лечение своим же лекарством: сколько раз он делал так же. Пока что Ризли выигрывал у него в его же собственную игру. Игру в рабочие отношения. Но, Невиллет, слишком долго проживший в Фонтейне и по его законам, был убежден: даже если ты играешь плохо, нужно доводить начатое до конца. Никто не любит незаконченные партии и незаконченные пьесы.       Солнце, должно быть, клонилось к закату в верхнем мире. Ризли, пробыв достаточно долго в крепости, научился чувствовать течение времени, иначе следить за собственными делами было бы невыносимо сложно: часов он не носил, а секретарей не держал. Впрочем, в настоящем он чаще был этому рад. Герцог дал Невиллету перепроверить последнюю строку в документах и, получив утвердительный кивок, захлопнул папку.       — Сколько бы лет не прошло, я все равно удивляюсь каждый раз, как долго просто сопоставить цифры друг с другом, — Ризли потянулся, краем глаза оценивая выражение лица Верховного судьи, и откинулся на спинку кресла, ведя слегка затекшими от статичного положения плечами. Невиллет совсем незаметно усмехнулся, прикрыв глаза. Его поза тоже стала чуть более расслабленной. Как будто стоило мужчинам перестать работать, настроение в комнате сразу же потеплело.       — Надеюсь, я не занял месье юдекса больше, чем мне положено, — Ризли улыбнулся одними губами, внимательно наблюдая за Невиллетом. Их взгляды встретились, и управляющий крепости почувствовал, как по позвоночнику ползут мурашки.       — Заняли, герцог, — Невиллет слегка склонил голову набок, но в его глазах промелькнула искра улыбки. — Но я не против. К тому же, я ничего не планировал на сегодняшний вечер.       — Что же, я вполне рад слышать, что не расстроил фонтейнскую публику переносом очередного суда. Я уже разочаровал ее однажды, боюсь, мне не простят второго раза. — Ризли развел руками, а Невиллет мягко усмехнулся. — Может, тогда останетесь на чай?       Ризли поднялся со своего места. Он практически не рассчитывал на отказ, но почему-то все равно внутренне напрягся, ожидая ответа. Рядом с Невиллетом он всегда терял уверенность в происходящем, как будто именно в этот раз маски не будут сняты, как будто бы тонкая фигура в синем так и останется лишь Верховным судьей, Гидро драконом, его обвинителем и его благодетелем, но никогда не станет просто Невиллетом, а он никогда не станет просто…       — Конечно, Ризли. Я буду рад. От твоего чая почти неприлично отказываться. Улыбка на тонких губах принадлежала лишь ему, и это было чертовски приятно.       — Невиллет, — произнес он медленно, как если бы успел соскучится по звучанию имени, и повел рукой, приглашая не коллегу, но гостя, в другую половину кабинета. — На сегодня мой рабочий день закончен, так что, если ты не возражаешь, пройдем в мою… можно сказать, что и гостиную.       — Мой рабочий день, насколько мне помнится, тоже закончен, так что с удовольствием. Хорошими вещами нужно наслаждаться отдельно от работы, — Невиллет провел рукой по волосам, отбрасывая пряди назад, прежде чем подняться из своего кресла. Ризли же, повинуясь влиянию момента, подался вперед, опираясь на стол рукой, а другой заложил выбившуюся прядь волос цвета морской пены их обладателю за ухо.       — Одна из них — твоя компания, — сказал он чуть тише. Он и не надеялся смутить Невиллета так просто, поэтому не отвел взгляд, а дождался, пока дракон посмотрит на него из-под своих длинных прямых ресниц. Невиллет слегка наклонился в сторону, лишь на мгновение коснувшись скулой открытой ладони Ризли. Только после этого герцог с короткой, на грани с дразнящей ухмылкой отпрянул, краем глаза отметив, как дракон на миллиметр подался за его рукой, а затем и тень разочарования, мелькнувшую в притягивающих фиалково-серых глазах.       — Прошу, садись за стол, — Ризли поправил и так закатанные рукава. — Я заварю нам чай!       — Я сниму верхнюю одежду? — спросил Невиллет после того, как Ризли отвернулся, направляясь к заветной чайной полке. И к лучшему, что Верховный судья не увидел его лица.       — Конечно! — сказал Ризли, а сам подумал: «Ну что за дурацкий вопрос. Ты можешь снять…», но сам себя же и остановил. — Разве что у меня вряд ли найдется вешалка.       Удивить Невиллета было не так сложно, как тот думал. Ризли давно заметил, что вкус самого чая не так нравится Верховному судье, как вкус воды. Поэтому достаточно было выбирать сорта с ненавязчивым мягким вкусом. Если бы у герцога была возможность, он бы скорее выбирал разную воду. Но она в крепости Меропид имелась одна, так что приходилось экспериментировать.       После непродолжительного колдовства над чайными листьями, залитыми определенным количеством воды определенной температуры, герцог поставил на стол тонкий стеклянный чайник из тех, которые совсем не держат тепло, и две белые с синей каемкой чашки. Невиллет, закинувший локоть на спинку дивана, выглядел без своего сюртука не в пример расслабленно. Кружевной рукав его безупречно белоснежной блузы скрывал узкую кисть достаточно, чтобы Ризли хотелось приподнять его и поцеловать запястье Верховного судьи, ведя губами к кончикам тонких пальцев. Ризли пришлось моргнуть несколько раз. Потом он перевел глаза на чайник, и наваждение тут же рассеялось: сначала чай, нельзя слишком долго ждать. Ризли сел на диван — на достаточном расстоянии, но одновременно и недостаточно далеко.       — Мы слишком много работаем, — усмехнулся он, разливая светло-желтый, почти прозрачный настой. Невиллет сбросил руку со спинки, выпрямляясь и становясь больше похожим на себя самого, и осторожно взял придвинутую к нему чашку и блюдце.       — Зато чашка чая после работы становится более приятной… — он прикрыл глаза. — Особенно если это — чашка чая с тобой.       Верховный судья отпил глоток, на его лице отразилось сосредоточенное выражение, затем он приподнял брови и посмотрел на Ризли с долей восторга. Чашку он из рук не выпустил. Ризли мог по праву гордится собой, так что он склонил голову, мол: к твоим услугам.       — Такой тонкий вкус! Немного… цветочный? Не слишком сильный, но ощутимый. И хорошо подходит ко вкусу местной воды… Я предположу, что чай из Ли Юэ?       На вкус самого Ризли, чаю бы стоило заварится еще несколько минут, но, может быть, он просто не мог посоревноваться с Гидро драконом в развитости рецепторов… На данный случай, он всегда выбирал сорта, которые можно пить и после минуты заварки, и после пяти: он бы никогда не простил себе, если бы сам не смог насладиться собственным чаем.       — Да, все верно, это Мао Фэн. В чайнике не слишком заметно, но он чем-то похож на пики, потому что для такого типа чая отбираются почки с двумя одинаковыми листьями. Я всегда рад, когда могу угодить тебе. Еще чашечку?       Вечер тянулся, плавно переходя в ночь, пока две значимые фигуры Фонтейна тихо переговаривались, наклоняясь друг к другу чуть более комфортно, чем предполагало их положение. В тусклом свете желтоватых ламп, рассеивавшемся на металлических трубах, они оба казались старше: под глазами Невиллета залегли тени, а седина Ризли выделялась на фоне смоляных волос особенно ярко.       — Как атмосфера в крепости в последнее время? — осторожно спросил Невиллет, когда чай в чайнике закончился, а в чашках осталось не больше, чем по глотку. Ризли вздохнул, словно собираясь с мыслями, а после паузы хохотнул, бросая хитрый взгляд на юдекса:       — Ты дождался, пока я расслаблюсь рядом с тобой и не смогу соврать? Это проглядывают твои судейские привычки?       Невиллет склонил голову вежливо, даже примиряюще:       — Я слышал про прецедент с Дужье. Но не от тебя. Я знаю тебя как достаточно ответственного человека, но могу только предположить, как ты чувствуешь себя. А это не сильная моя сторона, ты же знаешь.       — Да уж… — Ризли вздохнул. — Меня больше беспокоит не сам Дужье — он подонок, и мне жаль, что я не потратил чуть больше времени на его избиение. Меня беспокоит то, что подобный «прецедент» вообще произошел.       — Не все обладают таким чувством ответственности за других как ты, Ризли, — Невиллет положил руку на плечо мужчине, тот не сбросил ее. Подушечками пальцев он чувствовал, как напряженные мышцы герцога расслабились.       — Мне говорит это самая ответственная личность во всем Фонтейне, — Ризли кривовато усмехнулся и слегка наклонился, чтобы коротко и совершенно фамильярно боднуть юдекса в плечо лбом. — Я польщен. Ну, к моему счастью, Дужье уже сидит в тюрьме, так что он полностью в моей власти. Мне бы не захотелось, чтобы его наказание было холодным, как твое правосудие. Слишком хорошо для него.       — Холодное правосудие он уже получил, — взгляд Невиллета на мгновение стал острым как лезвие, таким же, каким он был в зале суда. Он не думал, что Ризли нуждается в какой-либо помощи в выполнении своей работы, но чувствовал некоторое… раздражение. За то, что Ризли, пусть по-своему, но заботящийся о каждом заключенном в крепости, столкнулся с подобным неуважением. Впрочем, это его настроение было быстро пресечено самим управляющим:       — Он получит свое, в данном вопросе ты можешь довериться мне. Тем более, что верховному судье пристало сохранять рациональность, иначе дождь зарядит на неделю, а то и больше, вода поднимется, крепость начнет подтапливать… Ничего приятного.       — О нет, прошу тебя, только ты не начинай про эту глупую легенду…       — Не волнуйся, даже если дождь будет лить весь месяц, я всегда буду где-нибудь рядом, держать зонтик.       — …Герцог, я попрошу вас сменить тему, вы становитесь слишком настойчивы. — Невиллет выпрямился, сразу став выше на несколько сантиметров. Ему совершенно не нравился игривый тон Ризли, хотя безумно нравилось, что тот, потешаясь, наклонился ближе.       — Тогда сменим тему, — герцог, не отодвигаясь, улыбнулся, но уже теплее. — Что нового во дворце?       И Невиллет с удовольствием начал рассказывать, пусть это и означало сдаться. «Иногда сдаваться очень полезно», — подумал он, плавно переходя к обыденному разговору.       Вечер уже давным-давно превратился в ночь. Невиллет всегда удивлялся тому, как с Ризли легко говорилось на любую, даже самую неинтересную казалось бы тему. Его разморили тепло кабинета, неспешная беседа, давно выпитый чай…       — Ризли, — спросил Невиллет, уютно устроившись между подушками и герцогом, который закинув ногу на ногу практически положил колено на его бедро. — Что бы ты делал, если бы я отказался остаться на чай?       — Хм-м… Я знал, что ты не откажешься, но если подумать… — Ризли задумчиво поскреб висок, а затем слегка развернулся к собеседнику с полуухмылкой, в которой дракон мог прочитать только вызов. — Может быть, я просто приковал бы тебя наручниками. Я, все-таки, ношу их с собой не просто так. Да и подходящих труб здесь достаточно.       Губы Невиллета тронула легкая улыбка. Каким бы спокойным он сейчас не казался со стороны, от близости Ризли ему становилось так жарко, что было трудно дышать. Да и думать рационально, что делало Невиллету практически больно. В какой-то иррационально приятной степени. Но все-таки ему хотелось еще немного подразнить управляющего.       — Слово герцога в крепости Меропид — закон, — его голос стал чуть тише, чуть вкрадчивее. Он повел рукой, кружево на рукаве оголило запястье. — Ты мог просто приказать, и я бы никуда не ушел.       Ризли рывком подался вперед, опираясь рукой о подлокотник дивана, Невиллет остался неподвижен, хотя это далось ему с большим трудом. Лицо Ризли было слишком близко, а его колено почти упиралось Невиллету в пах (и лучше бы упиралось, потому что близость без прикосновений уничтожала последние приличия).       — Ты же знаешь, я больше ценю искренность, чем необходимость подчиняться, — он наклонился еще ближе: верховный судья видел каждую неровность на шраме у глаза Ризли, даже небольшие точки от того, как его зашили. Его голос прозвучал чуть ниже, чем обычно. — Ты хочешь остаться?       — Ты вряд ли имеешь в виду еще один чайник чая, — Невиллет приподнял бровь.       — Ты очень проницателен, — Ризли говорил так низко, что звучало больше похоже на рычание. — Чего и следовало ожидать от Верховного судьи.       Бордовый галстук соскользнул по гладкой ткани блузы Невиллета, по его груди и животу. Вместо ответа, он схватился за него, мало думая о том, насколько сильно тянет, и притянул герцога к себе, вынуждая его сесть сверху на его бедра. Ризли впился поцелуем в губы Невиллета, и несколько десятков секунд ничего больше не существовало, кроме этого поцелуя. Они остановились почти синхронно, посмотрели друг другу в глаза, переводя дыхание. В затуманенном возбуждением взгляде Ризли Невиллет заметил не до конца понятную ему эмоцию. Что-то вроде… ожидания? Видимо, он все еще ждал ответа на свой вопрос.       — Я уже остался, — выдохнул ему в губы Невиллет. Ризли усмехнулся, но это была солнечная усмешка, полная чего-то более чистого и яркого, чем просто желание. На секунду Невиллет оказался ослеплен ей, он притянул герцога к себе, запуская пальцы в его волосы. Ризли провел руками по его бедрам и бокам, вытаскивая нижний край рубашки из брюк. Холодный воздух коснулся оголенной кожи, но не он вызвал дрожь, охватившую юдекса, а прикосновение пальцев герцога, поднявшихся выше, к ребрам. Невиллет, чьи растрепавшиеся волосы теперь некстати лезли ему в лицо и цеплялись за одежду, принялся негнущимися пальцами расстегивать жилет Ризли. Не успел он стянуть его окончательно и приняться за рубашку, как Ризли резко встал, оставив самого гидро дракона в полурасстегнутой измятой блузе. Невиллет хотел возмутиться, но стоило первому звуку слететь с его губ, Ризли резко потянул его на себя — сначала за руки, потом подхватил под ягодицы и приподнял. Синий бант распустился, лента упала им под ноги. Белоснежные волосы Невиллета рассыпались по плечам герцога, скрывая их обоих водопадом. Невиллет потянулся вниз, к губам Ризли. Поцелуй вышел влажным и долгим, и пусть у него не было опоры под ногами, герцог держал его крепко.       — Ты похож на русалку с распущенными волосами, я говорил тебе когда-нибудь? — тихо прошептал Ризли.       — Я, конечно, максимально далек от каких-либо русалок… Тем более, что насколько мне известно, их не существует.       — Если уж сам Гидро дракон так говорит… — Ризли наигранно вздохнул. — Я в любом случае рад, что у тебя тело не русалки и, тем более, не дракона.       — Почему же? — Невиллет приподнял бровь и тут же охнул, потому что Ризли перехватил его чуть ниже за бедра, приподнимая повыше.       — Потому что мне бы пришлось долго придумывать, как к тебе подступиться, — он ухмыльнулся, и его ухмылка заставила Невиллета покраснеть до кончиков ушей. — Я бы все равно придумал, конечно… Но на это потребовалось бы мое творческое мышление. Их тела были настолько близко, что Невиллет слышал, как заходится сердце Ризли. Бедром же чувствовал (уже менее романтично, но все еще крайне красноречиво), как у того стоит. Впрочем, не ему было что-то говорить: своим пахом он упирался герцогу в живот. Хотя, пока на них оставалось столько одежды, это не так сильно смущало его. Мир Невиллета качнулся, он распахнул глаза, а в следующую секунду увидел потолок: Ризли опрокинул его на стол, прямо на папки с документами. Послышался глухой грохот — он же скинул со стола стопку с книгами, которые мешали ему.       — Что ты… Ах! — Невиллет охнул. Ризли расстегнул его рубашку до конца и прижался губами к его шее, облизнул место, где бьется пульс. — …мы помнем бумаги, подож-ди!       — Ох, ты прав, — Ризли рывком подтянул его к себе, подхватив под колени, стаскивая юдекса так, что теперь на папках лежала только его голова. — Теперь не помнем.       — Ризли!       Возмущения Невиллета были неизящно заткнуты очередным поцелуем. Невиллет, не намеренный спорить более, вновь принялся за пуговицы на рубашке управляющего. Чтобы не потерять равновесие в не самой удобной позе, он намотал на руку галстук, подтягиваясь к Ризли ближе. Тот сдавленно охнул. Его пресс напрягся под пальцами Невиллета.       — Значит, так? — ухмылка Ризли стала абсолютно бесстыдной, он по-звериному облизнул клык. Невиллет только перехватил полоску ткани еще ближе к основанию, вынуждая Ризли слегка задрать подбородок.       — Тебя надо хоть как-то контролировать, иначе…       — Иначе?       Ризли расхохотался, а затем одним движением перевернул Невиллета на живот. Тот ударился коленями о деревянную панель стола, но даже сам этого не заметил. Естественно, галстук Ризли он выпустил. Юдекс цокнул языком:       — Иначе обязательно произойдет какая-нибудь катастрофа.       — Ты не веришь в мою благоразумность, Верховный судья? — Голос Ризли переместился ближе к его уху, а его грудь прижалась к его спине. Руки герцога спустились вдоль бедер. Невиллет слегка приподнялся на локтях, чтобы развернуться в его сторону. Если бы он сейчас встал — упал бы, ноги бы его точно не удержали. В целом, ему уже было все равно, на документах ли они, в какой комнате, будут ли они до конца раздеты…       — В текущей ситуации нет… — но желание подразнить герцога еще чуть-чуть было выше его сил.       — Судишь по себе?       Невиллет услышал звон пряжки ремня Ризли и не смог удержать сдавленный стон, когда его член, даже сквозь ткань прижимается к его заднице. Ризли толкнулся меж его бедер, Невиллет в нетерпении заскреб пальцами по столу. Огромная рука герцога сжала одну его ягодицу.       — Ризли…       — Может я хочу, чтобы ты попросил?       Невиллет практически взвыл, но его голос потонул в металлическом гуле.       Ризли резко поднялся, Невиллет пулей слетел со стола. Это был стук в дверь. Ризли был готов самолично удушить того, кто пришел. И тех, кто стал причиной для того, чтобы «будить» герцога в столь поздний час.       — Ваша светлость! — голос принадлежал Жаклин, стражнице, стоящей на карауле у дверей кабинета. Она, очевидно, собиралась подниматься по лестнице.       — Стой, где стоишь! — Ризли рявкнул раньше, чем подумал о тоне своего голоса. Потом выдохнул и сказал уже спокойнее. Стоять в спущенных штанах перед Невиллетом, спешно запахнувшим свою рубашку, ставшего уже скорее пунцового цвета, этому не способствовало. — Что случилось?       — Да, ваша светлость! Как хорошо, что вы не спите. Один из заключенных устроил драку в казармах. Стражи пытаются их утихомирить.       — Я понял. Иди, оповести остальных, я буду через минуту. — Ризли принялся застегивать ремень.       — В пути, ваша светлость!       Дверь закрылась за ней, герцог длинно и глубоко выдохнул. Он злился, был на пике возбуждения, но ни тому, ни другому сегодня выйти наружу было не суждено. Невиллет, уже успевший каким-то образом привести свою одежду в более-менее приемлемый вид, подошел к нему. Смотря только на его лицо и ни в коем случае не вниз, одернул его рубашку и поправил галстук.       — Каждый день в крепости Меропид — очередное приключение, — сказал Ризли с нервным смешком. — Уверен, во дворце Мермония тебе не приходилось перерабатывать до ночи.       — Если когда-нибудь решишь сменить место работы, я напишу тебе рекомендацию, — Невиллет легким касанием пробежался по взлохмаченным волосам Ризли, следом — по своим. В его глазах Ризли читал подавленное разочарование. Впрочем, он был уверен — у него все то же самое было написано на лице.       Когда Ризли вернулся под утро, измятый и со слегка сбитыми костяшками, Невиллет уже исчез. Наверное, у такого человека, как он, в отличии от работающего день и ночь Ризли, был какой-никакой режим.       Или верховный судья в очередной раз решил его подразнить? Или была какая-то другая причина? Ризли съедало любопытство.       Впрочем, папка с документами красноречиво осталась лежать на столе. А Невиллет не был ни невнимательным, ни забывчивым.