Начало истории

Baby, I'm dancin' in the dark with you between my arms Barefoot on the grass while listenin' to our favourite song When you said you looked a mess, I whispered underneath my breath But you heard it, darlin', you look perfect tonight Perfect — Ed Sheeran Вчера была выставка работ Элисон. Платья, костюмы, целые наряды. Модели, что одна за другой показывают сшитую и придуманную Рейнольдс коллекцию. Все было превосходно кроме одного «но». Кевина рядом не было. Дэю пришлось уехать в другой штат, то ли решать вопрос с будущим матчем, то ли увидеться с прессой. Элисон не успела толком спросить, хотя ответ последовал сразу — «Спорт». «Милая, меня срочно зовут, это из-за Экси, точнее…» А потом Дэй в попытках быстрее обуться уходит, даже не поцеловав на последок. Не сказать, что Элисон было прям обидно из-за этого, что она уже была готова все бросать и что у нее ничего не получится. Нет, она верила в себя и то, что Кевин уехал перед таким важным днем, еще не означает, что без него она не справиться. Конечно, было более тревожно, и она могла просидеть за нарядами до самой ночи, пока около девяти ее телефон начнет раздражительно вибрировать, тогда, после диалога с Кевином, она пойдет спать. Будто бы все это время она ждала одобрение, ждала пока Дэй скажет свое: «Ты большая молодец, но, милая, нужно ведь спать» И только тогда она пойдет и уснет, не сбрасывая трубку еще несколько минут, заваливая Кева самыми будничными вопросами. — Когда ты приедешь? — голос и вправду был более уставшим, чем обычно. Девушка уже валилась с ног, но и сама прекрасно знала, что без этого звонка толком не уснет. — Сам еще не знаю, — Кевин придерживал щекой телефон, каждый раз отвлекаясь на что-то постороннее. То перебирал в руках какие-то документы, пытаясь читать как можно тише, но Рейнольдс все равно слышала отдаленное шептание. — Ты уже ел? — Еще не успел. — Девушка глубоко вздохнула в трубку телефона. Хоть и со временем смартфоны становятся лучше, но с реальностью это не сравнить. Сейчас, он будто бы наполнен злостью с осуждением, но дома этот вздох сопровождается смехом и шушуканьем Кевина, которой обещает, что больше так делать не будет. А ведь и сама Элисон не успела заметить, когда начала злиться на его из-за такой мелочи. Раньше, еще когда они были одной команде, ей было все равно на то, что его избил Мэтт, или что тот снова пьяный валяется бог знает где. А сейчас, спустя четыре года, они живут вместе и она вновь начинает свой монолог о здоровом питании, когда Кевин забывает поесть утром. И, если говорить честно, она не против повторять это каждый день в обед, ночью, днем и ранним утром. Главное, чтобы было кому. А вот Дэй почему-то начал переживать, что Рейнольдс мало спит. Несколько лет назад, после смерти Сэта, ему было все равно, когда та днями могла не выходить из комнаты, приходя раз в неделю на тренировку будучи абсолютно убитой морально. А сейчас из-за такой мелочи. Если говорить в целом, она не успела заметить, как постепенно домашними вечерами начал добавляться Кевин. Как ее сердце впервые забилось около него, и как она неуклюже пилила его взглядом в клубе. Как тот первый диалог, после окончания университета, поменял все с ног на голову. Она точно помнит, что тогда была в красивом переливающемся черном платье с блестками и только-только купленной белой шубой. Которая к ночи уже была измазана алкоголем, но Элисон хорошо запомнила, что шуба быстро забылась. Три месяца назад был выпуск Нила. Золотой состав Лисов официально распался и сейчас они занимаются любимыми делами, потихоньку забывая как раньше те все вместе веселились. Кто-то продолжил играть. Кто-то уехал и нашел свою любовь. Кто-то отправился в другой штат, а кто-то остался совсем один. И почему-то совсем одни остались Кевин и Элисон. Хоть и Дэй совсем недавно присоединился в этот «Клуб», то Рейнольдс в нем уже год третий, или даже больше. В тот день ее завела в бар старая знакомая, что тоже занималась одеждой и, на самом деле, была больше удобной, чем подругой. Кевин уже был там, на взгляд еще не особо пьяный, но Элисон помнит, как неуклюже его руки гуляли по телу блондинки и как тот запивал виски каждый новый поцелуй, будто бы это все не наяву. В ту ночь она в один миг забыла все свои проблемы. Все, что ее тревожило вдруг ушло, а остался лишь тихий и нежный шепот Кевина на ухо. Может показаться, что эта встреча ничего не изменила, но, на самом деле, она начала их историю. На утро, осматривая себя и тело лежащее около нее, умиротворение переросло в беспокойство, в голове забилась тревога и она быстро собрала все свои вещи уматываясь с мотеля. Она выглядела как подросток, который впервые потрахался и боится, что об этом узнают родители, но вместо родителей — миллионы людей, пресса и лисы. Это будет позором. Нет, конечно, секс со звездой экси был и вправду неплохой, но не тогда, когда он твой бывший сокомандник, и когда ты — начинающий модельер. Но и отпустить сразу та не смогла. Дэй изменил ее жизнь на «до» и «после», с каждым разом усиливая желание вернуться к нему в кровать и впиться в шею, царапать спину и чувствовать учащенное сердцебиение. Приходя к Кевину с предложением о сексе без обязательств, она подписала договор с дьяволом, что забрал ее душу, вместе с сердцем, так еще и трахает ее по выходным. Но вот сейчас, встречаясь с ним уже больше двух лет и вспоминая про начало их отношений, на лице всегда появляется улыбка, такая нежная и домашняя. В последнее время на лице Элисон все реже можно ее заметить, даже маленькую. Только вечером по фейстайму или глубокой ночью понимая, что по ту сторону телефона находиться никто иной, как ее парень. Тогда она может позволить себе улыбнуться, посмеяться и быть поистине счастливой. Заваливая себя работой по горло, она начинает забывать про хорошее. Про все созвоны с Кевином, разговор с Нилом на выходных и уличного кота, который всегда приходит по средам. Элисон всегда считала жизнь прекрасной: вот, по ту сторону идет старый дедушка, скорее всего к своей внучке или, может быть, к жене. Тем временем на дереве сидит трое птенцов, только что познавшие свет, и еще не понимающие все его ужасы и прелести, ждут свою маму, чтобы та их покормила. Или вот, маленькая девочка смеется и протягивает своему папе мороженое. Мир в ее глазах всегда был прекрасным, даже если этот мир не очень ставился с Рейнольдс, она старалась видеть в нем только хорошее. Кевин же наоборот. Он видел ужасные вещи, закрывая глаза на все прекрасное. Смотря на дедушку, он представил как тот идет на кладбище к своей мертвой жене и спустя месяца, может даже года, он уходит из жизни в тихом одиночестве. Или вот маленькие птенцы, которые в будущем забудут о друг друге, забудут о маме, которая каждое утро отдавала им свою еду. Девочка, что смеется с папой на улице, а приходя домой получает за слишком громкий смех или же за то, что захотела мороженое. В глазах Дэя — мир ужасен. Люди сделали его таким, и теперь всем нужно вариться в этом котле чужих последствий. Встретив друг друга настоящих, плачущих из-за малейших проблем и напивающихся до потери сознания, они открылись друг другу. Выставляя на показ все свои травмы, комплексы и слабые места. Показывая то, что для других было под замком. Они ужасно разные, но это и дополняет их отношения. Рядом с Кевином, Рейнольдс начинает видеть все не в розовых очках, осознавая ситуации по-настоящему, а Дэй около Элисон начал замечать прекрасные мелочи, видеть не только ужасные вещи, а и хорошие, даже если никто из них не знает как все обстоит по-настоящему. Только вот теперь, без Кевина она перестала видеть вовсе. Не только хорошее, но и плохое. Дни начались скатываться в одну большую массу, а звук своего рингтона она одновременно возненавидела и полюбила. Готовые образы уже не приносили счастья, не вдохновляли новые ткани и куча свободного времени для творения. Все вдруг стало серым и таким будничным, ничего больше не радовало, а грязная одежда и жирные волосы больше не вызывали отвращения. Завтра у Элисон будет фотосессия, ее новая коллекция ко Дню всех влюбленных быстро взлетела, и перед показом на руках должны быть уже готовые фотографии. Она не была готова морально, хоть и все остальное — ждало своего часа. Все было оплачено и запланировано, а единственное, что хочет Рейнольдс — остаться дома и возможно заказать суши. Чем быстрее близилась дата 14 февраля, тем чаще звонил Кевин. Может быть, он тоже чувствовал вину за это, или же просто скучал. Спрашивать прямо она конечно не стала. Поднимая в очередной раз трубку, голос Дэя казался будто бы запыханным и ог первым начал разговор: — Элли? Ты меня слышишь? — на лице сразу же появляется улыбка, маленькая, будто бы случайная, и девушка сначала кивает и только потом говорит короткое: «Да» — Отлично! Я скоро буду ехать домой, буквально сегодня вечером уже выезжаю, возможно успею на твой показ! — за это все время он был впервые настолько рад. Элисон и сама чуть ли подавилась кофе, пытаясь сохранить всю бурю эмоций внутри себя. Их звонок продолжался еще в районе 15 минут, Кевин успел рассказать немного больше о сути его поездки, а Рейнольдс рассказала о своей грядущей фотосессии. Никто из них не хотел бросать трубку. Все вновь обрело свой смысл и сияло как можно ярче. По сравнению с другими днями, этот однозначно был в разы лучше. Можно сказать, она предоставила его только себе. Ранним утром Элисон сразу же направилась в ванную, была там больше обычного, наблюдая за расцветающим перед глазами малиновым рассветом, периодически добавляя все больше горячей воды. На выходе ее влажные волосы, подобные шелку, струились по плечам, создавая атмосферу легкости, а кожа сияла. Аромат вишневого шампуня окутывал ее, создавая в воздухе сладкое облако, словно запах летнего беззаботного вечера. В комнату потихоньку пробирались лучи солнца, осветляя ее только наполовину, второй же препятствовали шторы. Такой свет только радовал Элисон, которая разгребала свои косметички, открывая их и вытряхивая все содержимое, она смотрела на эту катастрофу глазами маленькой девочки, будто бы ее мечта стать настоящей принцессой вот-вот исполниться. Все бутылочки, кисточки и палетки были расставлены по своим местам, создавая полноценную картину то ли беспорядка, то ли желаемого. Она легко держала кисточку в руках, уверенно наносила консилер под глаза и на выделяющиеся зоны, растушевывала и повторяла все заново, меняя одни баночки на другие, а кисточки каждый раз менялись в размере. В свою очередь глаза, словно художественные шедевры, украшали тщательно подобранные тени. Каждое движение кисти было точным, словно она художник, создающий произведение искусства. Каждая капля сладкого парфюма становилась нотой в мелодии, придающей образу завершенность и неповторимый шарм. Яркие бордовые губы добавляли свою пикантность, а такие же, только более насыщенные красным цветом, сияющие глаза только подчеркивали ее. Улыбка на лице Элисон сверкала, словно последний штрих, придающий полноту и совершенство произведению искусства. И вдруг она заметила, что серые унылые цвета вновь стали яркими и такими сияющими. Такси должно было приехать за полтора часа. Девушка хоть и не опаздывала слишком часто, но решила быть готовой заранее. Открывая дверь своего гардероба, что до потолка наполнен различными нарядами дорогих и только начинающих брендов, она могла бы провести там до конца своих дней, выбирая какую именно деталь добавить к ее макияжу или цвету глаз. Но вот сейчас, ей уже привезли готовый образ и единственное, чем она может его дополнить — ее красота. Алые длинные перчатки и такой же бирет, черное, обтягивающие платье по колено с большим вырезом только дополняли весь готовый образ. Ее волосы были чуть подкручены, а на студии ей должны были еще оставить следы от поцелуев, начиная с щек и заканчивая шеей. По правде говоря, она была бы больше рада, если это делал уже знакомый человек, может быть хороший стилист, с которым они уже не раз работали или друзья. Но выбор ей как таковой не давали. На пороге фотостудии её глаза сверкали, словно звезды в ночном небе. Она встречала фотографа с улыбкой, словно встречает любовь всей своей жизни. В объективе камеры она расцветала, словно цветок в огромном саду любви, готовая подарить всему миру по частичке своей внутренней красоты. Рейнольдс всегда славилась фотогеничностью, она могла найти подходящую позу, кадр и момент за секунды, когда яркий свет вспышки еще не успел появиться. Будто бы танцуя вальс сама с собой, она уже знала наперед, где здесь лучше улыбнуться, а где прикрыть лицо рукой. Съемка для нее пролетела быстро, может это потому что ей это нравилось, а может из-за работы фотографа. Готовые фотографии ей не показывали, только после редактирования, она могла на них посмотреть, а выложить только после того, как утвердит компания. Возвращаясь домой она получила букет пионов, хоть это и не ее любимые цветы, она с радостью их приняла, поблагодарив человека чуть ли не дважды. В этот день Элисон вновь вспомнила, что мир прекрасен, что на земле есть столько красивых, незначительных, но радостных мелочей, что всей жизни не хватит. И ведь сегодня ее порадовало солнце, что светит каждый день в течении многих лет. Почему же раньше она не хотела это видеть? Солнце ведь не виновато, что его то замечают, то нет. Это ведь вина девушки. Домой она вернулась с пустой головой, разуваясь, ее телефон начал вибрировать, а секунду спустя громко прозвучал рингтон. Такая музыка стояла только на Кевине. Французская мелодия, текст которой перевел ей сам Дэй, будучи где-то на пятом месяце отношений. — Алло, — она прождала буквально пару секунд пока по ту сторону телефона не прозвучало ответное. — Привет, как дорога? У меня столько всего произошло сегодня. — Я скорее всего опоздаю. Может быть приеду вечером 14-го. — по голосу было уже понятно, что тот разочарован. Также сильно как и Элисон, может даже больше. У них уже появилась традиция, встречать его по-домашнему, только вдвоем с кучей поцелуев и сладкого в постель. Сам Дэй это начал, невзначай предлагая провести этот день за марафоном кино, а дальше они по-другому и не пытались. В душу запала эта, такая теплая атмосфера, наполненная комфортом и доверием. Без красивых постов в официальный инстаграм и роскошных платьев с костюмами. — Но, ты ведь все равно приедешь, так ведь? — Рейнольдс теряла последнюю надежду, но голос Кевина будто бы обнимал ее прямо сейчас. Прижимал крепко-крепко, сдерживая все эмоции в середине, помогающий трезво оценивать ситуацию. — Конечно, дорогая, я приеду как можно скорее. — Теперь я поняла, почему Эндрю ненавидел Нила, — только когда в микрофоне прозвучало тихое, но интересующейся мыканье, она продолжила начатое утверждение — Нил был запрещенным плодом, смекаешь? Укусив Нила, тот заключил сделку с Сатаной и теперь, Джостен своим существованием заставляет чувствовать Эндрю что-либо. Миньярд научился любить, принимать и остальной смазливой херне, о которой я уж точно не хочу говорить, — Кевин посмеялся в трубку, тихо, но по-настоящему. — И теперь я понимаю, что тоже тебя ненавижу. Мы открыли друг другу совсем другой мир, полюбили и приняли друг друга, но без тебя мне сложнее, чем обычно. — голос девушки стал тише, перед тем как что-либо говорить она выдерживает паузу, будто бы сама раздумывая об этом. — Я скучаю по тебе целыми днями, я начинаю нуждаться в тебе, и сука, я ненавижу это. Я ведь не маленькая девочка, которая нуждается в помощи — пауза стала слишком длинной и она была более чем комфортной. Эта тишина только успокаивала, будто бы сейчас Кевин и Элисон вышли на новый уровень, будто бы этот диалог положил начало новой ступени. — Знаешь, я ведь тоже тебя ненавижу. Они проговорили до самой ночи, больше не затрагивая эту тему. Элисон не привыкла признаваться о таком личном, как и Кевин. Они двое поняли, что это «ненавижу» было интимнее чем люблю, чем секс и поцелуи. *** Вечером 13-го числа начинается показ. Модели стоят на ногах чуть ли не с утра, а вот Рейнольдс готова на всех кричать. Хоть и все было лучше, чем идеально, она постоянно нервничала, не успевая отвлечься даже не телефонный звонок. Все будто бы специально заставляло ее переживать, раздражаться и быть буквально на иголках. Только когда подиум уже был набит людьми начиная с среднего класса и заканчивая шишками моды, Элисон поняла, что больше отвертеться она не сумеет. На сцену по очереди стали выходить модели, вот, черноволосая девушка с темно-алым платьем или вот, парень с цепочкой в виде замка и бордовым пиджаком. Они делали искусство, точнее воплощали это искусство в дело. Художником была Элисон, а палитрой, кистью и акварелью все остальное. Без художника картина не выйдет, а без материалов она будет незакончена. Публика отреагировала хороша, их было слышно даже за кулисами в отдельной комнате, где сидит Элисон и ей подкручивают волосы. Когда все модели выйдут, придет очередь Рейнольдс. Ее вчерашнее платье осталось у нее в гардеробе, занимая новое, почетное место в этом храме забытых вещей. Сегодня на ней свободный костюм, скорее летний, чем зимний, в таких же темных тонах красного и без ярко выраженного макияжа.Только губы остались такими же яркими и выделяющимися. — Мисс Рейнольдс, вы можете уже выходить. — сообщила рядом стоящая охрана. Рейнольдс глубоко вдохнула, наполнила свои легкие воздухом и спокойно вышла на сцену. Это уже не первый ее показ, но почему то с каждым разом лучше не становиться. Адреналин зашкаливает всегда, а ноги то ли подкашиваются, то ли в глазах темнеет. Хотя, может быть, Элисон была прирожденным актером в таких ситуациях. Услышав голоса сотни людей в помещении и услышав после еще тысячи, она все равно будет ждать тот один единственный родной голос. Который точно скажет правду, скажет не потому что хочет переспать или больше денег, а потому что любит. Вернулась домой она только поздней ночью, заваленная цветами и чуть пьяная. Ее подруги и партнеры по делу решили поздравить Элисон с еще одним удачным показом. Собираясь всем вместе те тихо отпраздновали еще одну победу и зарекомендовали работы Рейнольдс одному важному человеку. Девушка была безумно рада, и возвращаясь на такси в дом, она даже не заметила появившейся из ниоткуда чувство одиночества. Она слишком устала за день, чтобы чувствовать что-то еще. Ноги натерли каблуки, а телефон давно разрядился, не давая перезвонить Кевину. Когда смартфон все еще работал, она увидела не меньше восьми пропущенных, начиная с девяти утра, заканчивая одиннадцатью вечера. Девушка вошла в свою спальню, словно в уютный уголок умиротворения. Тишина в комнате встречала ее, словно мягкий шепот, которого так не хватало днем. Сбрасывая с себя бремя усталости, Элисон стягивает с себя одежду, словно лишний груз, который больше не нужен. Ткань рассыпалась вокруг нее, будто последние осколки дня, устремившись в прошедшее. Глаза неприятно щиплет из-за туши, но и сил смывать уже не было. Дыхание с каждым разом становилось все ровнее и спокойнее, усталость растворялась в ее сознании, а веки уже сами закрывались, поглощая Элисон вместе с телом в глубокий сон. *** Около шести утра домой приехал Кевин. Тоже безумно уставший и сонный. Рейнольдс проснулась как только услышала посторонний звук в коридоре, осматривая комнату она не заметила ничего странного, поэтому продолжила лежать в полусонном состоянии на кровати. Прокручивая у себя в голове различные сюжеты похищения или ограбления, она лишь сознательно лежала и смеялась про себя, ведь понимала, что сейчас слишком лениться, чтобы подать хоть малейший знак жизни. Когда грабитель начал приближаться к комнате Элисон, она начала нервничать. Телефон она оставила в коридоре на зарядке, а вот единственное, что есть для самообороны — лопатка для обуви. Перед тем как что-либо сообразить, грабитель уже пробрался в комнату и распахнул на всю дверь. Черный силуэт ростом примерно 180 сантиметров приближается к Рейнольдс, а она и делать ничего не собирается, что же это такое. — Пидор, свали, я стреляю! — это было второе, что пришло Элисон в голову, и единственное, что она точно понимала — пиздец ей в любом случае. — Тише-тише, давай без оружия, Элли, — Кевин поднял руки вверх, и только теперь, она смогла опознать этот силует. Лень проиграла девушке и подскочив с кровати она ринулась в объятия к Дэю. Ей показалось, что за все время это были самые желанные объятия. Его руки обвивали ее, словно крылья, готовые поддержать в полете и вместо того, чтобы сопротевляться, девушка была вовсе не против такой помощи, она будто нуждалась в ней все это время. — Иди за мной, — протягивая свою руку, Элли без раздумий последовала по пятам младшего. Сомневаться в нем она не стала, да и не планировала. Лунный свет, словно мягкий поцелуй ночи, обволакивал все вокруг своим нежным сиянием. Серебристые лучи проникали сквозь темные тени, словно волшебные нити, ткущие покрывало ночного неба. Вся комната была заполнена сияющими лучами, что только помогали что-то увидеть. Вскоре Кевин вернулся, отступая от угла комнаты и переставая копаться в своих вещах. Спустя нескольких секунд молчания заиграла тихая музыка. Рейнольдс сразу же узнала эту мелодию. Несколько лет назад они услышали эту песню в кафе, тогда, еще будучи по уши влюбленными дураками, они хотели показать всему миру свою любовь, и вышли танцевать на балкон ресторана. В тот момент Элисон больше думала о удачных фотографиях в инстраграм или же о том, что подумают другие, а сейчас, в комфортной тишине, такие домашние и сонные они собираются танцевать. Протягивая ладонь к девушке, он словно пригласил ее в чарующий мир, где страсть и нежность гормонично переплетались. Его прикосновение было легким, но уверенным, словно первая строка любовного стихотворения. Они начали двигаться в объятиях друг друга, словно персонажи в конце детской сказки, которые пережили все ужасы и в итоге остались вместе. В этом моменте лунный свет стал свидетелем их интимной сцены, рисующейся в мягких оттенках серебристой ночи. Их тела, обнимая друг друга, словно стали частью ночной симфонии, в которой каждый шаг был нотой, а каждое вращение — мелодичным поворотом судьбы. Каждое прикосновение было касанием волшебства, а каждый шепот в тишине создавал магию, пропитанную любовью. В этом танце они таяли в объятиях друг друга, словно вдоль неведомых тропинок их сердец прогуливались мерцания звезд. Лунный свет стал свидетелем этой нежной сцены, переплетаются с ароматом любви и магии, как страницы невероятного романа, написанного под сияющим светом ночного неба. Их дыхание было лишь шепотом в ночи, а каждый поцелуй становился неотъемлемой частью этого танца, симфонии и ночи.