Южный Новый год

Новый год замечательный праздник: еда, подарки, гулянки. Всё прекрасно в этом празднике, но если в Сибири в это время года сугробы по колено, а в Москве атмосфера праздника, то на юге нет ни одного, ни другого. Погода под +10 и еле украшенные улицы делают общую картину унылой. Но не страдать же из-за какой-то погоды, тем более на юге так было почти всегда, именной такой вердикт вынесли южные города за месяц до нового года. В итоге решили провожать старый год в Ростове-на-дону и в принципе все согласились: Дарен не мог не согласиться, он за любой движ, кроме голодовки, Рахим такой же, ещё он зачем-то притащил с собой Асада, но никто в принципе не против, он мясо хорошо готовит, Сарана не хотела ехать, ей перспектива полежать дома нравилась больше, но её слишком сильно уговаривали, в итоге пришлось согласиться. Спросите, почему её уговаривали? Всё просто. Она умеет готовить. Гриша тоже как-то не хотел отмечать со всеми, ему и вдвоём с Вильгельмом хорошо было, но Рахим на него слишком давил, в тот день он услышал слово «пожалуйста» раз триста, может четыреста. Поэтому Волжскому было легче согласится и позвать с собой Твангсте, потому что, во-первых, оставить Вилю он не может, а во-вторых, на юге к его немцу относились более чем хорошо, да и готовить он умеет. Гриша забывал рассказать Вильгельму о том, что отмечать новый год они будут вместе с южными в Ростове вплоть до 29 декабря, а вспомнил он потому что уже прилетел в Калининград и решил, что время ещё есть и будет даже лучше, если они полетят вместе. С такими мыслями Волжский размеренным шагом шёл до дома Вили. Дойдя до нужного подъезда, он открыл домофон своим ключом, а потом и входную дверь открыл тоже своим ключом, поэтому перейдя порог квартиры увидел Вильгельма, вопросительно выглянувшего из-за угла -Привет-сказал Волжский снимая куртку-я забыл тебе написать, что приехал, прости-с лёгкой улыбкой продолжил он -Привет, ничего страшного-ответил Твангсте, подойдя ближе к Грише и облокотившись плечом на стену коридора-как добрался? -смотря куда-то в сторону, задал вопрос Вильгельм -Да нормально, только столько людей в аэропорту было, что я там чуть не потерялся-сняв обувь, сказал Волжский, после он прошёл немного вглубь коридора, подходя к Твангсте и аккуратно поцеловав его в макушку посмотрел в сторону кухни, откуда веял вкусный запах - а чем на кухне таким вкусным пахнет? - не переводя взгляд на Вильгельма, спрашивает Гриша -Курицу на новый год сделал-сказал Твангсте, уходя на кухню. И тут Гриша вспоминает, что так и не сказал ему, что завтра им надо лететь в Ростов, чтобы там отметить новый год. И как только его осенило он покашлял в кулак и прошёл вместе с Вилей на кухню -Виль, такое дело...-как-то неловко начал Волжский. Твангсте перевёл на него взгляд, слегка приподняв брови в немом вопросе- мы на этот новый год к Лёхе летим, мы с нашими южными договорились, а я тебе забыл сказать... Твангсте, что-то недовольно буркнув себе под нос на немецком, посмотрел на Гришу, недовольно сдвинув брови к переносице: -Волжский, а ты мне об этом не мог ещё позже сказать? -спокойно начал старший-числа 31, например, или вообще забыть и выставить нас в не лучшем свете-скорее уже самому себе продолжил говорить Твангсте всё таким же спокойным голосом, Гриша всегда удивлялся его спокойному голосу, когда на его лице явно читалось возмущение Волжский смотрел на это всё и чувствовал себя виновато, хоть и чувство стыда у него не отсутствует совсем, но притупленно точно. Поэтому единственное, что он мог делать в этой ситуации — это смотреть в стену и слушать недовольное бурчание Твангсте. Но Гриша знал, что Вильгельм не злиться на него, а просто слегка недоволен, поэтому он решил всё вывести на положительную ноту -Виль, ну ты не ругайся, ещё есть время полететь, всё равно все договаривались 30 числа встретиться, так что всё нормально-сказал Волжский вроде бы успокаивая Твангсте, но на самом деле этими словами он пытался успокоить себя самого больше Увидев, что лицо Вильгельма перестало быть угрюмым, а скорее стало спокойным и задумчивым, Гриша выдохнул с облегчением и ждал, что ему скажет его немец -Ещё есть время…хорошо-начал Твангсте, подняв свой взгляд на Волжского-тогда иди, билеты закажи хоть-уже каким-то воодушевлённым тоном сказал Вильгельм и Гриша незаметно улыбнувшись от того факта, насколько быстро может меняться у Вили настроение и интонация голоса, пошёл заказывать билеты на утренний рейс в Ростов-на-Дону. 30 декабря утром они вылетают в Ростов, и Вильгельм не забывает взять с собой в отдельной сумке курицу, которую он так бережно жарил вчера весь вечер. Полёт прошёл спокойно, Вильгельм весь полёт смотрел в окно, погружённый в свои мысли, а Гриша мирно спал под действием снотворного, потому что полёты не переносил от слова совсем из-за послевоенной травмы, хотя и мотался на самолётах он каждый месяц больше 2 раз точно. Сев в Ростове-на-Дону, Гриша вызвал такси до дома Донского, потому что он знал где тот живёт. Эта оказалась поездка длинной ещё в один час, за который уже и Вильгельм, обычно бодрствующий в 2 раза больше Волжского, захотел спать или хотя бы просто отдохнуть от постоянного движения, потому что Твангсте обычно уставал не от километров, намотанных по родному Калининграду во время прогулки или от обычной домашней возни, а от постоянной езды на различном транспорте, Волжского этот факт всегда удивлял до глубины души, потому что ему всегда было легче ездить на машине или других средствах передвижения, чем ходить пешком. Оба за дымкой сонливости не заметили, как доехали до Лёшиного дома и осознать этот факт им помог настойчивый водитель такси, который, как только на спидометре показалась цифра ноль начал требовать оплату, на это Гриша лишь молча оплатил поездку и выйдя первым из машины быстро открыл багажник, также быстро достал оттуда небольшую сумку с вещами и не теряя темпа закрыл багажник, отошёл от машины и недолго подождав Вильгельма они пошли к подъезду Донского, около которого по случайности крутились Астрахань с Краснодаром, с ним бы ещё Махачкала, но он вёл себя в разы спокойнее двух крашенных южанов. Рахим, заприметив Гришу на горизонте понёсся к нему и буквально с лёту начал беседу с ним: -Гришенька, как же я рад, что ты тут, когда ты так нужен! -начал Рахим, не успев толком отдышаться-ты не помнишь в какой квартире Лёха живёт? А то этот чёрт на сообщения и звонки не отвечает, а мы так-то все не помним. Уже 3 раза не туда дозвонились, деды какие-то были одни Волжский смотрел на друга, который во время разговора жестикулировал как мог, как будто Гриша глухой и совсем его не понимает. Подумав про это, Волгоград лишь слегка усмехнулся вслух, продолжая идти к подъезду, но ответить он всё-таки решил -в 115, склеротики-с усмешкой ответил Волжский и в ту же секунду Тарханов через пол двора крикнул Кубанову номер квартиры, который ему сказал Гриша, чтобы тот ввёл его в домофон. Вильгельм в это время лишь тихо шёл рядом с Волжским и нёс сумку с курицей, которая была вручена ему Грише как «ненужная». Когда Твангсте с Волжским дошли до подъезда, прозвучал такой приятный звук, открывающийся двери и Асад начал держать дверь, пропуская всю ораву, состоящую из четырёх сонных людей, просто Дарен с Рахимом усталости открыто не показывали, а так они были утомлены чуть ли не больше Гриши с Вильгельмом. Доехав в два подхода на лифте к квартире Донского, все пятеро стояли около двери, стучать в дверь стал Рахим, потому что он больше всех уже хотел присесть хотя бы на пол. Лёша не заставил долго ждать и открыл дверь меньше чем через минуту. Открыв дверь, посмотрев на приехавших, он слегка приподнял брови в удивлённой манере, потому что и вправду бы удивлён тому, что пятеро оставшихся пришли вот так, вместе. -Ого, вы чё прям всем составом решили прийти? -скорее просто выразив мысли вслух сказал Донской, пропуская гостей внутрь квартиры- лады, вы давайте, проходите все, руки мойте, а дальше посмотрим. Собственно, все сделали так, как сказал хозяин квартиры, прошли, помыли руки и по указанию Донского пошли в гостиную, усевшись на диване и двух креслах, где уже сидела Сарана, уткнувшись в телефон и неожиданно для всех, Одесса. Женя сидел на соседнем от Сараны кресле, не выражая абсолютно никакой эмоции и лишь взглядом встретил пришедших в гостиную людей. Последним в комнату зашёл Донской и встав около кресла, на котором сидел Женя, он положил руку ему на плечо и начал вещать всему частному народу, который сидел в комнате: -Итак, план действий такой. Сейчас все час-другой отдыхаем, набираемся сил, а потом начинаем во всю готовиться к празднованию, как никак уже 30 число на дворе. Готовиться начинаем в том плане, что начинаем готовить еду, что-то приготовим сегодня, чё нибудь доготавливать будем уже завтра- сказал Лёша, а потом сделав короткую паузу, продолжил- ну вернее, как, те кто умеют готовить, что-то кроме макарон будут готовить, а остальные будут по очереди ходить в магазин за тем, чего будет не хватать. Все, кроме отдохнувших Сараны и Жени слушали Донского, а остальные определённо что-то услышали, но точно не всё, потому что уже начали откровенно засыпать, это заметил и Лёша, поэтому проведя п всем гостям взглядом сказал: -Так, бригада, не засыпайте тут все, квартира большая, все уместимся-достаточно громко хлопнув в ладони сказал Донской, приводя всех в чувства. Через страдальческие минут 15 получилось всем выделить по спальному месту и как из уст Ростова прозвучало: «всё», в считаные секунды все без сил упали на свои спальные места и сразу же уснули. Через полтора часа встали уже Асад с Гришей, минут через 20 показался Дарен, ему пришлось будить Рахима, с боем, но ему это удалось. А тяжелее всех было поднять Вильгельма, мало того, что он и так проспал больше всех, так ещё и Грише пришлось будить его услышав кучу невнятных немецких матов и получив несколько десятков пинков ногами, но ему удалось, хотя Твангсте по пробуждению остался таким же злым, как и во время сна, потому что он может выспавшийся был спокойным и интеллигентным человеком, но если он поспал мало, так его ещё и начали будить, то он будет ходить хмурнее тучи, до того момента, пока опять не уснёт. Но каким бы кто злым не был, готовить надо было, а то если в голоде встретить новый год, то так весь год и пройдёт. Поэтому получив от Лёши список блюд, которые надо приготовить, Сарана, Вильгельм, Женя и Асад принялись за готовку, а остальные в это время начали очень усердно поддерживать морально готовящих. Но в один момент Рахиму стало недостаточно питания солнечной энергией и поэтому он решил совершенно незаметно что-нибудь стащить с кухни. С далека он оценил обстановку: Асад мариновал мясо, не вариант, чтобы стащить, Сарана готовила какую-то выпечку, поэтому месила тесто, тоже так себе вариант, Женя стоял, рецепт читал походу, там стаскивать ещё было нечего, а вот Вильгельм крошил салат и на разделочной доске рядом с ним лежали нарезанные огурцы, это то, что ему надо. Астрахань, по его меркам, максимально незаметно подкрался к заветному овощу и вот почти схватил, как Вильгельм в моменте, заметив вора взял деревянную лопатку, лежащую рядом и со всей силы, ударил Тарханова по тыльной стороне ладони, реакция у него хорошая ещё со времён тевтонского ордена, на удар Рахим лишь громко крикнул, не понимающе смотря на Твангсте -Ай, бля. За что? -страдальческим голосом спросил Рахим, выпрямившись -За то, что своровать ингредиент пытался- ни на секунду, не оторвавшись от готовки, равнодушно ответил Вильгельм -Ну и ладно-держась за ударенную ладонь, отрезал Тарханов удаляясь с кухни, проходя в зал, где сидел Волжский, уставившись в телефон-Гриш, у тебя немец бешенный! –возмущённо сказал Рахим, обращая на себя внимание Волжского. Гриша перевёл взгляд с дисплея телефона, смотря на Рахима, который тащился так медленно, как будто его не лопаткой ударили, а ножом в сердце пырнули. -Что ты уже сделала? -усмехнувшись спросил Волжский, наблюдая на наигранные страдания друга, который сел на кресло, недовольно смотря на него -В смысле я? Это он меня ударил, а я просто хотел взять один кусок огурчика, ну ты понимаешь! –смотря на руку с, о боже, красным следом от удара, сказал Рахим. Гриша, услышав эти страдательные откровения Тарханова, лишь приподнял уголки губ и продолжил дальше листать новостную ленту в телефоне. Рахим на реакцию друга лишь недовольно цокнул и с недовольным видом тоже уткнулся в экран телефона. После Рахима, своровать еду с кухни пытался Дарен, но в итоге ушёл с таким же красным пятном от лопатки на тыльной стороне ладони. Эти оба успокоились до самого нового года. Хозяин квартиры всё это время подражал Гришиному досугу, другими словами, сидел не рыпался. Время пролетело незаметно, показателем позднего вечера стала фигура уставшего Калининграда, уходящего с кухни, который со временем остался там один, потому что у Жени, Асада и Сараны оказалось меньше сил, чем у Вильгельма. И именно после полной остановки работы на кухне все решили, что единственное верное решение, это пойти спать. На утро все не поспешили вставать, до вечера всё равно делать было нечего, а по закону подлости время 31 декабря тянулось медленнее обычного в 2 раза, поэтому сегодня у всех было законное право поспать подольше, а проснувшись не вставать сразу. Такой возможностью воспользовались абсолютно все. В 2 дня в квартире начала появляться жизнь, Рахим не смог выдержать такого долго отдыха, гиперактивная душа потребовала движения, поэтому Рахим в своей манере начал наматывать круги, по квартире. За ним следом с таким же порывом гиперреактивности подорвался Дарен и Сарана и вот они уже втроём уселись на кухне, разговаривая обо всём подряд. За ними следом встал Женя, будя Лёшу, потому что для него было странно спать так долго, вот и Донскому он решил не оставлять возможности проспать до самых курант, Лёшу этот факт огорчал очень сильно, но против воли Одессы решил не идти, мало ли он ещё сейчас выстрелит в него, всю постель только запачкает и настроение испортит. К 4 часам дня встали Асад и Гриша, не спали они оба уже часа 2, но вставать было катастрофично лень. И по какому-то негласному обычаю последним, в 5 вечера, показался наконец-то выспавшийся и спокойный Вильгельм. И с где-то с 6 вечера начались последние приготовления, Гриша с Рахимом были отправлены в магазин, Сарана с Вильгельмом доготавливали последние блюда. Все остальные начала заносить стол из кухни в зал, потому что там определённо больше места. Время уже близилось к 12, когда все приготовления были закончены, стол накрыт, алкоголь налит и все сидели за столом, разговаривая ни о чём в ожидание речи президента и боя курантов. «…Этот год был непростым…» единственное, что запомнилось из речи президента абсолютно всем, а вот после неё начался бой курантов и все находившееся в помещении начали судорожно писать на обрывках тетрадного листа желание на следующий год, а пот поджигать и кидать в то, что было налито в бокалах. -С новым годом! -первым утопив свою бумажку, сказал Рахим. Остальные начали подхватывать и Гриша в порыве этого всеобщего веселья, кратко поцеловал рядом сидящего Вильгельма в макушку и сказал только ему одному: -С новым годом, Виль. - сказал Волжский улыбаясь и обмениваясь долгим зрительным контактом с Твангсте. Вильгельм на такой жест тоже улыбнулся. «Этот год будет ещё лучше, чем предыдущий»