Realize

В жизни Леона Монтаны никогда не было достаточного количества любви Ни в детстве, ни уж тем более в более взрослом возрасте Родители особым проявлением чувств к сыну не отличались - он же не девка, чтобы с ним сюсюкаться! А в юношестве, когда все мальчишки тратили свое время на то, чтобы понравиться девчонкам - Леон тратил его на то, чтобы не сдохнуть с голоду. Кроме того, ему досталась весьма непривлекательного вида внешность - излишняя худоба, большой нос… Девочки свои изящные носики от него воротили - зачем тратить время на этого неудачника, когда есть более достойные богатые кандидаты? Леон только плечами пожимал - его "красотки" не волновали. Он и на учёбу-то ходил через раз (если повезёт!) - о чём он сильно пожалел будучи уже взрослым - навыки письма и чтения у него так до конца освоить не получилось. Наверное времени было мало. Или мотивации… Сейчас, как ни странно, мужчине хватало и того, и другого. А всё потому, что рядом с ним была она - Матильда Когда Леону исполнилось тридцать и он решил, что вот теперь-то он точно самый взрослый из всех взрослых, то его мимоходом посетила идея о том, чтобы завести себе подружку как делают все «нормальные люди», но он отмёл эту мысль, так же быстро, как она к нему пришла - зачем ему женщина, если он в свои года до сих пор не до конца уверен, что знает, что такое «секс» и притом секс полноценный…? Если он не умеет хорошо читать и писать, если пьет молоко литрами, и если его единственным другом является растение в горшке… Кроме того, на партнёршу нужно тратиться - а мужчина жил в спартанских условиях и все деньги хранил у своего босса Тони (да и считать Леон умел, признаться, тоже со скрипом…). А подружка небось захочет себе новые шмотки, или косметику, или ещё чего-нибудь… Откуда киллер знает, сможет ли он её содержать? Вот-вот, а значит и начинать не нужно… Кто же знал, что буквально через каких-то пять лет, все эти суждения Леона разобьются о прекрасную реальность со звучным именем «Матильда». Девочка с худыми коленками и сигаретах в детских пальцах вошла в его жизнь так прочно, что он и сам опомниться не успел - не то, что начать сопротивляться! Потом, кстати, между делом выяснилось, что "зарплаты" мужчины вполне хватает на них двоих - и на молоко, и на платья для Матильды. И что тратить деньги не так уж утомительно, если тратишь их на кого-то близкого тебе И Леон с удовольствием тратил. И зарабатывал. И тратил У него появились и время и мотивация - благодаря девчонке он-таки научился читать и писать. Матильда тоже не отставала - сама решила бросить курить (и Леон втайне ей очень-очень гордился!) Киллеру вообще многое в ней нравилось. Сначала это был сугубо «отцовский» инстинкт - все эти платья, оборки - он просто одевал её как куклу, как дочь, которой у него никогда не было и быть не могло - возраст мужчины уже подбирался к сорока годам, какие уж тут дети? Тем более с его умственным развитием… И всё шло хорошо пока Матильде было двенадцать лет. Только двенадцать. Но потом ей вдруг резко стало «только четырнадцать». Потом «лишь шестнадцать»… Закончилось всё тем, что ей наконец-то исполнилось восемнадцать лет, и вот тут-то Леон понял, что что-то не так. Что-то безвозвратно изменилось. В ней и в нём самом. Их сожительство будто бы как-то незаметно, но весьма стремительно приобрело совсем другой характер… Теперь Матильде не нужно было шокировать общественность заявлением о том, что они «любовники» - люди как будто бы всё чаще приходили к такому выводу самостоятельно (а учитывая, что Леон мало с кем общался, то слышать это от тех немногих, с кем он поддерживал отношения, было ещё более странно…) И даже Тони! Тони! Как-то раз спросил, нет ли у него интрижки с Матильдой, и не скажется ли наличие малолетней любовницы на его киллерской "работе"? Леон тогда так сильно подавился молоком, что его откачивали всем "кафе". Тони потом долго хлопал его по спине и извинялся за свой вопрос. Мужчина лишь свирепо смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова В его взгляде и так читалось всё, что он хотел сказать: как?! Как может он вообще коснуться её в этом смысле?! Возвращаясь в этот день домой, Леон угрюмо думал, что ему самому уже исполнилось сорок один… И это было практически в два раза больше, чем Матильде… —- Они никогда не говорили о любви. Вообще Матильда не знала, были ли у Леона когда-то близкие отношения с женщинами, а мужчина не спрашивал, какие мальчишки нравились девочке в школе Единственный раз, когда они обменялись "любезностями", был в тот день, когда они оба чуть не погибли, спасаясь от Норман Стэнсфилда Вернее, Матильда призналась в том, что испытывает к Леону чувства чуть раньше (чем, разумеется, изрядно шокировала мужчину!) А сам киллер сказал, что тоже любит её в ответ, когда спускал девочку по вентиляции в подвал и думал, что больше никогда её не увидит И всё. Они выжили - аллилуйя! - ни слова больше ни о том дне, ни о любви. Финита ля комедия Но сейчас Леон понимал, что ничего ещё не окончено. Всё, так сказать, только впереди Ему было страшно даже подумать, что с ним случится, когда Матильде исполнится двадцать или двадцать пять лет… Что он вообще будет делать, когда она приведёт к нему какого-нибудь нескладного мальчишку и познакомит его с ним на правах родителя-опекуна? Как он сможет это пережить? Пережить то, что она уйдет от него. Что она будет с кем-то другим… Это неправильное чувство жгло ему сердце. У Матильды же в это время был выпускной класс и экзамены - ей сейчас не до потрясений. Ей нельзя бросаться в любовь с головой! Стоит повременить ей с признанием в своих чувствах, а лучше… и не признаваться вовсе. Никогда. Так будет лучше для них обоих… Кроме того, на ум Леону вдруг пришло одно из недавних произведений школьной программы девушки, которые они с Матильдой по их обыкновению всегда читали вместе. Название этого романа было простое - «Лолита». Несколько недель назад он произвела на них достаточно тяжелое впечатление, оставив гнетущее послевкусие неправильной, больной любви И вот сейчас, идя домой, и так некстати вспомнивший об этом произведении Леон ощущал себя почти что Гумбертом-Гумбертом. Так и есть - он ведь воспылал страстью к ребёнку! Ну и что, что ребенку уже есть восемнадцать, и что она сама продолжает оказывать ему ненавязчивые знаки внимания - Леон ведь не слепой, он их видит - просто никогда не отвечает взаимностью… И вот он уже в их подъезде - начинает подниматься по лестнице, таща тяжелые пакеты из бакалейной лавки, и чтобы не думать о несчастной Лолите, в уме прикидывает, не забыл ли он купить чего-нибудь важного… Наконец, он доходит до нужного этажа. Ставит пакеты на пол и принимается крутить ключ в замке, предвкушая тихий зимний вечер В прихожей непривычно темно и тихо, но потом вдруг вспыхивает яркий свет, и на мгновение ослепнув, Леон видит её - Матильду, стоящую в новом платье в сиянии прихожей На заднем плане позади неё виднеются несколько шаров в виде красных сердец - и это так нелепо и по-детски, что Леон готов плакать А девочка тем временем уже протягивает ему небольшую красную открытку открытку, которая исписана её мелким красивым почерком - там написаны самые-самые главные слова, которое она хотела сказать киллеру вот уже почти что шесть лет. А может и много-много дольше. Возможно, всю свою жизнь… Она не говорит ни слова, никак не приветствует его, не интересуется, как прошёл день - только по-прежнему протягивает мужчине своё хрупкое сердце, робко надеясь на взаимность И Леон понимает. Он наконец-то понимает всё правильно И дрожащим голосом говорит ей: -Я люблю тебя На этот раз по-настоящему