***
Ларс счастливо упал на пластиковый стул в гримёрке и начал стягивать носки. — Чёрт, концерт прошёл ахуенно! Вы видели этот мошпит?! Теперь даже в Дании нас знают! Что может быть лучше! Надеюсь, тур пройдёт так же хорошо! Поверить не могу, что мы через пару месяцев летим в Японию! Амм, вроде следующий Стокгольм, надо свериться с графиком… Да ладно, похрен, по пиву и… — его перебил явно недовольный Хэтфилд — Никакого «И», Ларс. Нам надо поговорить. Тогда он не замечал всей напряжённости в комнате, но теперь видел все сигналы. Серьезно настроенный Джеймс стоял в дверях, а рядом уставший Бёртон, вроде всё было как обычно, если не считатьнапуганого Кирка, нервно теребящего ремень своей гитары. По нему было видно, как сильно он не хотел быть здесь и прятался от неизбежного. Ларс не придал этому значения, а зря. — Не начинай, да я знаю, что пару раз затупил, и что? Никто не заметил! Все лажают в жизни, но это лучше, чем быть продажным отбросом и выступать под фонограмму! Только ты переживаешь из-за такой мелочи, расслабься, пошли выпьем уже! Джеймс ущипнул себя за переносицу и тяжело вздохнул, разговор будет сложным… — Дело не только в этом, Ларс, и не только я, все это замечают! Меня бесит, что ты игнорируешь проблему! Это коллективное решение, ты не в группе, чувак, всё, конец. Было классно, но мы больше не гаражная группа, всё серьёзно, мы не продвинемся вперёд, пока ты тянешь нас вниз. Просто проваливай и не усложняй всё это. Ларс вскочил со стула, а дальше всё как в тумане, его крики, в спешке собранные вещи, море алкоголя, и, вот он просыпается здесь… — «А… Где я?» — сонно пробормотал Ульрих, всматриваясь в негусто обставленную комнату с множеством коробок на полу. Он услышал, как поворачивается ключ и в квартиру кто-то входит. Кто бы это ни был, ничем хорошим всё не закончится, но меньше всего хотелось услышать до боли знакомый голос. — Ларс! Ты здесь? — крикнул Торбейн Ульрих. — «Чёрт, только не он!» — Ларс стал забираться под одеяло и надеяться, что его не заметят. Это по-детски, но сейчас это меньшее, что его волнует. Вот вообще не хотелось слышать: «Ларс, я думал, что мы это обсудили.» «Ларс, я дал тебе свободу выбора, если не теннис, то что?» «Ларс, ты облажался, но ты должен выбрать свой путь» «Что ты будешь делать дальше?» «И что на это отвечать? У меня нет ответа! Боже, почему именно сейчас?» Дверь открылась и настало неизбежное. — Ларс! Ты чего не отвечаешь? Я знаю, сон важен для концентрации, но нам надо быть в комплексе через 20 минут Ларс запротестовал, когда с него содрали одеяло, он сразу же перевернулся на живот, прикрыв голову подушкой» — Уйди, я никуда не поеду! Торбейн вздохнул и сел на кровать, положив руку на плечо сына — Ты уже взрослый для нытья, сынок. Теперь ты выходишь на новый уровень, я верю в тебя, ты хорошо себя показал в Европе, теперь осталось покорить остальной мир. Давай, нечего бояться, это просто ещё одна тренировка, научишься новому, я слышал, что твой новый тренер работал с легендами… Ларс приподнял подушку и заинтересовано взглянув на отца. — Бадди Ритч? Торбейн рассмеялся. — Не думаю, но он работал с Кейтом Ричардсоном и у него есть интересные истории, которые могут тебя заинтересовать… «Кто такой Кейт Ричардсон и чем он может меня заинтересовать?» Ларс посмотрел на него, вздохнул и начал садиться, что не могло не обрадовать отца, тот сразу же встал и начал собирать вещи, попутно кидая их сыну. — Переодевайся быстрее, я подожду тебя в машине, а и кстати, fastelavnsvandbakkelser и кофе тоже уже ждут тебя. — крикнул он, уже выходя из комнаты, оставляя младшего Ульриха в полном непонимании. «Откуда здесь датская выпечка?»***
Ларс сразу понял, что больше не в Дании, здесь были американские вывески, знакомые магазинчики. Чёрт, на эти улицы больно смотреть, всё так напоминает об первых днях группы. Скейт-парк, в котором Джеймс и Кирк, часто катались. Именно тот самый скейт-парк, в котором Хетфилд впервые сломал руку! Как же он тогда не хотел в больницу! Пиццерия, в которую они часто ходили. Так много начинки и такие большие куски. Чёрт, это почти всё, чем они питались, когда были деньги. Музыкальный магазин, из которого было успешно украдено ровно 34 медиатора…» — с печалью вспоминал Ларс — «Почему отец привёз меня сюда? Это только причиняет боль! Сейчас бы выпрыгнуть их машины и вернуться в Данию, а ещё лучше в Стокгольм и надрать им всем задницы!» Торбейн поглядывал на недовольного сына, угрюмо смотрящего в окно, того явно не радовала эта поездка, хотя раньше так её ждал, не помогли даже Fastelavnsvandbakkelser, хотя уминал их за обе щёки! Даже крем остался на губах, что явно не мешало ему. — Ладно, Ларс, рассказывай, в чём дело. Я думал, ты хотел пожить в Америке, обучиться новому, встретиться со своими друзьями по переписке, но тебя явно что-то тревожит. Ларс раздражённо на это вздохнул. — «Это всё было таким странным! Как я оказался в Нью-Йорке? Неужели я так много выпил, что забыл, как отец заталкивает мою пьяную задницу в самолёт? Уже выжу заголовки: «Бывший барабанщик металлики так нажрался от горя, что его отцу пришлось выгнать его из страны!» Куда вообще везёт меня отец и почему ещё ничего не сказал про «провал»? Его слова в принципе кажутся странными. Судя по теннисной форме, папа решил вернуть меня в спорт. Раньше за меня не решали, как мне жить, и это чертовски неприятно!» Ларс отпил уже едва тёплый кофе и продолжил молча смотреть в окно, но его покой не продолжился долго, он вскрикнул, когда Торбейн ущипнул его за плечо, вырывая из меланхолии. — Эй! Пап! Отец рассмеялся и похлопал сына по плечу. — О, Русалочке вернули голос! Урсула не должна сидеть в твоей голове, Ариэль, выпусти это, давай, не хочу, чтобы это мучило тебя на тренировке. Ты помнишь, что я говорил? Ларс недовольно фыркнул, вспоминая фамильный девиз. — «Только хорошая концентрация приведёт к успеху, не дай сопернику воспользоваться этим». Я знаю, просто… Я не понимаю, почему я здесь? Почему ты решил за меня, что я буду делать дальше? Ты даже не обсудил это со мной! Скажи хоть что-то, пап! Я знаю, я расслабился и проиграл, я не был сконцентрирован, слишком отвлечён и Джеймс решил всё за меня, чёрт, он даже не поговорил об этом! Может я бы смог, что-то сделать, если бы знал, что случится… Почему все решают за меня в последнее время, где я облажался? Торбейн молча припарковал машину машину и озадаченно обратился к сыну. — О чём ты? У тебя всё хорошо, сынок. Ты способный ученик, хорошо показавший себя на прошлом турнире. Всегда будет кто-то лучше тебя, но не позволяй этому хоронить все свои мечты, не все рождаются лучшими, за их спинами стоят тяжёлые многочасовые тренировки, всё приходит с практикой, поэтому мы и приехали сюда. Ты ещё молод, Ларс, но когда-то, такой же юный теннисист, как ты сейчас, будет смотреть на тебя с обожанием и мечтать стать таким же. Давай, хорошо поработай сегодня, Шон уже ждёт тебя, передай от меня привет. Ларс вздохнул. — Пап, я же… Но Торбейн уже достал с заднего сидения ракетку в чехле и протянул ему. — Не сомневайся, у тебя всё получится. О подожди Отец полез в кравтовы пакет из пекарни вытащил салфетку -У тебя весь рот в креме Ларс покачал головой и облизнул губы — Ладно, допустим, но как я попаду домой? Торбейн хлопнул себя по лбу и потянулся в бардачок, вытащил блокнот и стал записывать. — Так, тут твой адрес и… Секунду… — он вновь залез в бардачок. —Вот деньги на такси. Я не смогу тебя забрать. Теперь всё. Беги быстрее, ты уже опоздал на 10 минут! Ларс раздражённо забрал всё у отца и вышел из машины. Он посмотрел вслед уезжающей машине и развернулся к комплексу, на котором висел огромный плакат. «Шон Мёрфи, подготовка к чемпионату по теннису по авторской методике» — Что только что произошло?***