Remember Where You Are

The heart of the city is on fire Sun on the rise, the highs are gonna fall But nothing is different in my arms So darling, remember, remember Where you are

Прорезав густые облака, первые лучи восходящего солнца коснулись вершин горной гряды на другой стороне реки, поползли ниже, освещая густые кроны деревьев, и наконец спустились к неподвижной водной глади, окончательно разогнав утренний туман, затопивший низину. Пара городских стражников неспешно взошла на мост, сменив ночной караул, а сонные неповоротливые торговцы принялись разворачивать яркие шатры палаток, приступая к очередному рабочему дню на рыночной площади. Начинался семнадцатый день месяца Первого зерна, и Эвермор постепенно просыпался. Ослепленный яркими бликами на воде, Азирафель зажмурился и, прикрыв глаза рукой, опустил голову, снова бросив взгляд на потемневший от времени могильный камень. Он приходил сюда каждое утро на рассвете и неподвижно стоял рядом с небольшим скромным надгробием, завороженно глядя вдаль — на далекие манящие земли, лежащие по ту сторону моста, — а потом, когда первые лучи солнца касались неподвижных вод реки Бьюлси, покидал это место до следующего дня, неизменно оставляя на могиле пару синих колокольчиков. Вот и сегодня, как обычно вынув из кармана куртки два цветка, собранных накануне вечером, Азирафель аккуратно положил их на камень, нежно погладил ладонью холодную поверхность и, прошептав пару слов на прощание, направился вверх по склону к городским воротам. Однажды Кроули сказал ему, что Хай Рок похож на Сиродил, но когда Азирафель впервые увидел его собственными глазами, он понял, как сильно Кроули ошибался. Они попали в регион Бангкорай через Ротгарианские горы, граничащие с Пределом на западе, и первое, что Азирафель увидел по пути в Эвермор, было Изумрудное озеро. Окруженное высокими скалами и непроходимой чащей леса, словно застывшее во времени и окутанное какой-то неизведанной магией, Изумрудное озеро было похоже на таинственный, непреодолимо манящий к себе портал в другие миры, и Азирафель сразу узнал эту древнюю магию, щедро разлитую по спокойной и гладкой поверхности воды, — точно такую же магию он чувствовал в Темном лесе, когда был ребенком. Хай Рок — этот богатый, разнообразный, приветливый край — встретил Азирафеля теплом давно позабытого волшебства, и именно тогда он понял, что наконец-то вернулся на свою настоящую родину. Азирафель прошел на рыночную площадь, потоптался немного у прилавков и, купив у знакомой торговки свежий хлеб, масло и зелень на завтрак, вернулся в трактир «Якорный мыс». Попросив управляющего принести бутылку вина, он поднялся на второй этаж, не забыв поприветствовать уже знакомых ему постояльцев трактира, отдыхающих в общей гостиной, и зашел в большую и светлую меблированную комнату, которую они с Кроули занимали уже больше месяца. Водрузив покупки на дубовый стол, стоящий у окна, Азирафель потянулся к створкам и открыл их настежь, впуская в душное помещение свежий утренний воздух и яркие лучи солнца, которое уже успело подняться над горной грядой на востоке. Он прикрыл глаза, позволяя теплым ласкающим лучам коснуться своего лица, глубоко вздохнул, а потом отвернулся от окна и сразу же широко улыбнулся, заметив рыжую макушку, торчащую из вороха одеял. — Ты все проспишь, — рассмеялся Азирафель и, забравшись на кровать, осторожно пощекотал кончик острого уха. — Ммм, — промычал Кроули, накрыв голову одеялом. Азирафель ласково погладил скрытое под белой тканью плечо, но, услышав стук, поспешно слез с кровати и открыл дверь управляющему, который принес бутылку вина и кувшин с чистой водой. Азирафель поблагодарил его, закрыл дверь и, поставив бутылку на стол, вылил воду в таз. Снова повернувшись к кровати, он заметил, что Кроули уже откинул одеяло и теперь внимательно наблюдает за ним, чуть прищурив глаза. — Ты мне снился, — произнес он хриплым заспанным голосом и протянул Азирафелю руку. Азирафель подошел ближе и, сжав в пальцах теплую ладонь, опять забрался на кровать. — Что я делал в твоем сне? — он обнял Кроули за шею и улегся рядом, крепко прижавшись к его теплому телу. — Тетушка учила тебя варить суп из хвостов злокрыса, — улыбнулся Кроули, обвил его руками, прижимая к себе еще крепче, и ласково поцеловал в лоб. — Ты был маленьким. — Надеюсь, я научился. — Азирафель закрыл глаза, прислушиваясь к мерному дыханию и тихому стуку сердца под ухом. — Тетушка снится тебе уже третью ночь. Наверное, ты просто очень соскучился по ней. — Да, наверное, — Кроули зарылся носом в его волосы и тяжело вздохнул. — Главное, что она в конце концов не превратилась в Намиру, как в прошлый раз. Азирафель согласно кивнул, поудобнее устроившись в его руках. Согретый объятиями Кроули и лучами весеннего солнца, проникающими в комнату через окно, он почувствовал, как сонливость одолевает его, и, полностью отдавшись этому приятному, успокаивающему ощущению, задремал. Азирафель видел мелькающие расплывчатые образы из своего детства — грезы, смешанные с воспоминаниями: тетушка Хаджира варит суп и ругает Кроули за грязные ноги; двое мальчишек смеются, бегая по волшебному лесу, играют со светящимися феями в прятки, гладят волшебного единорога и держат друг друга за руки; мама читает ему легенду об Амулете королей и, ласково улыбаясь, целует в лоб... — Ты снова ходил к ней, да? — вдруг тихо спросил Кроули, и Азирафель, вырванный из объятий сна, резко вскинул голову. — Ты думаешь, что это неправильно, я знаю, — печально вздохнул он, опустив взгляд. — Я думаю, что тебе это нужно... — Но? — Никаких но, — Кроули улыбнулся и, наклонившись, поцеловал его в уголок рта. — Я просто волнуюсь за тебя, вот и все. — Не волнуйся, я в порядке, — Азирафель снова обнял его, а потом вскочил с кровати и, смеясь, потянул Кроули за руку. — Будет еще лучше, когда мы наконец позавтракаем. Он бессознательно размазывал масло по кусочку хлеба, завороженно наблюдая, как Кроули умывается и поливает голову водой из таза. Теперь тот снова коротко стриг свои волосы, и они забавно торчали во все стороны, словно тонкие пучки развороченной соломы. Иногда Азирафель с нежностью вспоминал его длинную челку, которую так приятно было пропускать сквозь пальцы, но именно такую короткую стрижку носил когда-то юный Кроули — веселый и беззаботный мальчишка, — и это казалось Азирафелю очень милым напоминанием о прошлом. Только дурацкая бородка, от которой Кроули так и не избавился, все еще делала его лицо излишне серьезным, но Азирафелю невероятно нравился именно такой Кроули — необычайно контрастный, сочетающий в себе образ молодого авантюриста из прошлого и зрелого, опытного мужчины из настоящего. Закончив умываться, Кроули спешно вытерся и, сев за стол, разлил вино по стаканам. Азирафель бросил взгляд на его обнаженную, все еще влажную грудь — туда, где спрятался едва различимый бледный шрам. Он печально вздохнул, подумав о том, что все настоящие шрамы остались внутри, и излечить их сможет только время, но владычица кошмаров Вермина уже оставила Кроули в покое и перестала посылать ему дурные сны, а это был очень хороший знак. Азирафель покачал головой и хмыкнул, задаваясь вопросом, с каких пор он начал воспринимать вмешательство даэдра в жизни людей настолько серьезно. — О чем ты задумался? — голос Кроули прервал его мысли и, подняв глаза, он встретился с заинтересованным взглядом. — О даэдра, — пожал плечами Азирафель и отпил немного вина. — Почему? Ты чувствуешь что-то? — так и не успев поднести свой стакан ко рту, Кроули испуганно застыл. — Нет, нет, конечно, — Азирафель улыбнулся. — Но я думал о том, что сейчас стал прислушиваться к своим чувствам. — Ты боишься? — Кроули отставил стакан в сторону и, взяв Азирафеля за руку, нежно погладил ладонь большим пальцем. — Не знаю. Раньше я просто не придавал этому значения, но теперь понимаю, насколько они сильны и опасны, и... Волнуюсь, наверное. — Никогда не сомневайся в себе. Ты же знаешь, что с ними можно справиться, ведь однажды ты уже победил. Поэтому, как бы сильны они ни были, ты все равно всегда будешь сильнее. Я верю в это. Верю в тебя. Азирафель слабо кивнул, пытаясь подавить слезы, подступившие к горлу, когда Кроули наклонился и оставил невесомый поцелуй на его ладони. — Я люблю тебя и никому никогда не отдам, — тихо прошептал он, и волнение сразу покинуло Азирафеля. Они оба были мертвы, и Азирафель до сих пор не мог понять, когда конкретно это случилось. Иногда он думал, что это произошло чуть больше года назад, когда сгорел осажденный Солитьюд, и их с сестрой официально признали погибшими; иногда ему казалось, что он умер в тот момент, когда узнал о «смерти» Кроули, и вся его жизнь перевернулась, но в конце концов Азирафель всегда приходил к выводу, что они оба погибли еще тогда, много лет назад, когда Кроули ушел от него навсегда. В последнее время он часто думал об этом, теряясь в расчетах, теряясь в многочисленных событиях и переплетениях истории его жизни, теряясь в пространстве и собственном разуме, и совершенно не понимал, почему для него это так важно. Когда они приехали в Бангкорай, все, кажется, стало лучше. Азирафель так и не смог найти себя, но здесь он хотя бы ощутил ту стабильность, которой был лишен в Скайриме: сюда не успели добраться зачатки войны, здесь никто не знал их в лицо, здесь все словно бы застыло во времени, в одном спокойном моменте, в котором очень хотелось остаться; и, наконец, тут была похоронена его мама — Азирафель очень остро ощущал незримую связь с ней, которую не в силах был разорвать. Здесь — в этом тихом, благодатном краю его предков — он наконец-то чувствовал себя спокойно, но все еще был потерян и не мог найти свое место в жизни. Кажется, только безграничная любовь к Кроули и мысль о том, что тот рядом, придавали смысл его существованию. Хай Рок не был похож на Скайрим: холодные снежные горы на севере Ротгара сменялись густыми лесами на юге Гленумбры, а зеленые прибрежные холмы на западе — высокими каменистыми скалами на востоке. Даже Бангкорай, центральная часть которого была покрыта густой растительностью и изобиловала реками и озерами, на юге превращался в песчаную засушливую пустыню. Хай Рок был невероятно разным, и Азирафель испытывал трепет при мысли о том, сколько удивительных открытий ждет его в будущем путешествии по родине предков, но, приехав месяц назад в Эвермор, так и не сдвинулся с места, словно какая-то магическая сила удерживала его именно здесь. Каждый день Азирафель смотрел на мост через реку Бьюлси, отделяющий Бангкорай от Стормхейвена, и не решался ступить на него. Каждый день он возвращался к айлейдским руинам на озере Альцион; к Галочьей бухте — древним руинам, возведенным на восточном берегу; к Падшему гроту — большой долине, окруженной скалами, где было спрятано старинное святилище Хирсина, и, конечно же, к Изумрудному озеру, окруженному волшебным лесом, а потом неизменно возвращался к Мурнотскому маяку, чтобы сорвать два синих колокольчика и рано утром на рассвете положить их на могилу мамы. Каждый день Азирафель собирался прервать этот замкнутый круг и пойти дальше, но до сих пор так и не решился ступить на мост. Он смотрел на Кроули, постоянно надеясь, что тот наконец возьмет все в свои руки, как делал это раньше, и примет решение за них обоих, но Кроули безмолвствовал и покорно ждал, не высказывая никаких возражений, словно решив отказаться от всякой ответственности. — Жарко сегодня, — Кроули вытер пот со лба и пошире распахнул рубашку. — Сейчас полдень, а мы идем по солнцу. Да и зима уже давно закончилась, — засмеялся Азирафель, протянув ему флягу с водой. — В Фолкрите наверняка еще снег лежит, — тихо произнес Кроули, глядя куда-то вдаль, а потом сделал большой глоток и вернул флягу Азирафелю. — Знаешь, мы могли бы попробовать пробраться в крепость, оттуда наверняка открывается прекрасный вид. — Но нижние уровни крепости затоплены, мы не пройдем там. К тому же я слышал, что внутри обитает нечисть. — Думаю, ничего страшного не случится, если мы немного промочим ноги, а нечисть — это просто сказки. Азирафель улыбнулся и, взяв Кроули за руку, согласно кивнул. Он отлично помнил, что в детстве подобные авантюры обычно заканчивались весело, а еще ему очень нравился такой Кроули — восторженный и немного беспечный. Хватка Арлимахеры — гигантская крепость на юго-восточном берегу Изумрудного озера — находилась здесь, кажется, с незапамятных времен, была очень давно покинута и разрушена временем. Жители Эвермора поговаривали, что в самом сердце крепости находится таинственное святилище, охраняемое когда-то низшими даэдра. Ходили слухи, что раньше в этом святилище проводились страшные ритуалы, а призраки жертв темной магии до сих пор бродят по руинам крепости. Азирафель предпочитал не верить слухам, но подозревал, что какие-то дикие лесные существа наверняка могли облюбовать это заброшенное место. Через разрушенные и практически утраченные внешние стены вода проникла внутрь огромного сооружения и давно затопила почти весь нижний двор, отрезав подступы к крепости со стороны озера, но небольшой мостик у восточной стены, ведущий внутрь, до сих пор существовал. Все еще держась за руки, они осторожно прошли по осыпающемуся мосту, стараясь не наступать на шатающиеся камни, и, миновав практически полностью разрушенный проем, бывший когда-то воротами, очутились на втором ярусе. Первое, что заметил Азирафель, были статуи каменных воинов, давно лишенные голов и некоторых частей тела, но все еще охраняющие высокую стену главной башни. Он подошел поближе, осторожно прикоснулся рукой к холодному камню и сразу почувствовал легкий трепет от отголоска давно позабытой магии, творимой когда-то здесь, — древность этих сооружений поражала воображение. Кроули повертел головой, видимо, выбирая направление, и, потянув его за руку, повернул налево, в сторону северной стены крепости. Они прошли немного вперед, аккуратно обходя огромные камни, бывшие когда-то частями гигантских сооружений, и наткнулись на лестницу, ведущую вниз. Кроули подошел к краю ступенек и внимательно осмотрелся. — Кажется, нижний уровень не полностью затоплен, я думаю, мы сможем пройти там. — Ты уверен, что в крепости никого нет? — Азирафель подошел к нему и тоже взглянул вниз — на заросший деревьями, заболоченный двор. — Кому нужно это захолустье? — рассмеялся Кроули. — Я все-таки проверю, — покачал головой Азирафель, ласково усмехнувшись, — он бы даже подумал, что Кроули просто забыл о своей уязвимости, если бы Кроули не был таким всегда. Азирафель поднял руку и применил заклинание обнаружения жизни, которое проникло вглубь крепостных стен, извещая о том, что в этом месте нет живых существ, но так и не достало до самого нижнего яруса. — Ничего, мы спустимся пониже, и ты попробуешь еще раз, — сказал Кроули и ободряюще сжал его левую руку. — Хорошо, — согласился Азирафель, переплетая их пальцы, — но осторожность никогда не помешает. Лучше нам не шуметь. Стараясь ступать как можно тише, они спустились по истертым каменным ступеням и оказались уровнем ниже. Стены этой части были практически полностью разрушены, и через образовавшийся проем Азирафель смог увидеть внутренний двор крепости: здесь тоже стояли разбитые статуи, охраняющие резные каменные порталы и длинные лестницы в несколько пролетов, ведущие к двум высоким башням, полностью утратившим верхние ярусы; причудливые каменные постаменты, разбросанные по всему периметру двора, развалились на части и покрылись мхом и кустарником, а сквозь треснувший алтарь, находящийся в самом центре, проросло большое ветвистое дерево. Азирафель печально вздохнул — когда-то эта крепость наверняка являлась уникальным, красивым сооружением, но давно утратила свое величие и теперь превратилась в разоренные, никому не нужные руины. Продвинувшись вперед вдоль стен этого яруса, они оказались перед входом в смотровую башню. Азирафель взглянул вниз на затопленный двор и решил не применять заклинание, заметив пару гигантских змей, плавающих в воде. — Не волнуйся, я справлюсь с ними, — прошептал Кроули ему на ухо, видимо, тоже заметив их. Он потянул Азирафеля за собой и, поднявшись по ступеням, они очутились внутри башни, стены которой практически полностью сохранились. Подняв голову, Кроули упорно пытался рассмотреть винтовую лестницу, ведущую наверх, но потом наконец сдался и, взбежав по ступеням на один пролет, возбужденно крикнул: — Лестница целая, можно подняться! — Мы вроде бы собирались не шуметь, — сердито шикнул на него Азирафель, но все-таки тоже преодолел первый пролет и взглянул наверх. — Здесь высоко. — Конечно, это же смотровая башня, — Кроули радостно подмигнул ему. — Ты сможешь увидеть оттуда весь Изумрудный лес. — Ты неисправим, — засмеялся Азирафель и уверенно взял его за руку. Пролеты крутой винтовой лестницы казались бесконечными, а ступени были очень высокими, и ноги Азирафеля практически сразу стали ватными. Площадки ярусов башни были открытыми, поэтому он старался держаться за стену и не смотреть вниз, а иногда даже закрывал глаза, прижимаясь к Кроули и отчаянно цепляясь за его плечи. Сам Кроули упорно шел вперед и, казалось, ничего не боялся, но Азирафель прекрасно слышал его громкое сбитое дыхание, лишний раз напоминающее о том, что Кроули снова стал обычным человеком, подверженным усталости и страхам. Добравшись наконец до самой верхней открытой площадки, венчающей башню, они оба упали на каменный пол и еще долго не могли отдышаться. — Напомни мне больше тебя не слушать, — засмеялся Азирафель и, приподнявшись на локте, оставил легкий поцелуй на губах Кроули. — Обязательно напомню, — улыбнулся Кроули, ласково погладив его по щеке. — После того как мы спустимся вниз. Азирафель игриво ущипнул его за бок, встал на ноги и, просунув голову в узкий проем между зубцами башни, осмотрелся вокруг. Отсюда было видно небольшой участок озера, но скалы, поросшие деревьями, закрывали практически весь обзор, а узкий проем не позволял повернуть голову в другую сторону. — Отсюда ничего не видно, — разочарованно вздохнул Азирафель. — Да, отсюда тоже, — подал голос Кроули, который высунулся в проем на противоположной стороне башни. — Только скалы и деревья. — Зачем вообще нужна смотровая башня, с которой ничего не видно? — Возможно, раньше здесь был еще один деревянный ярус, да и ландшафт мог измениться за столько времени. — Да, наверное, ты прав. — Прости, что потащил тебя на эту дурацкую башню, — виновато сказал Кроули и, подойдя ближе, взял его лицо в свои руки. — Я правда не знал. — Ты не виноват, дорогой, — Азирафель улыбнулся, а потом крепко обнял его. — Ни одно приключение не обходится без казусов. — Азирафель, смотри, здесь сокровища! — вдруг воскликнул Кроули и, отстранившись, указал на небольшой, скрытый тенью сундук. Они подошли поближе, и Азирафель смог рассмотреть выцветшую, обветшавшую и местами прогнившую деревянную поверхность. Металлическая фурнитура и замок совсем проржавели, но сундук точно не был современником этих руин — кто-то притащил его сюда гораздо позже. — Интересно, откуда он здесь. — Кроули легонько пнул сундук носком сапога, отчего гнилое дерево сразу затрещало и надломилось. — Я слышал, что когда-то тут базировался культ червя, но это было очень давно. Думаю, потом в этом месте жили бандиты — они и оставили. — Азирафель подергал ржавый замок, осторожно взявшись за него двумя пальцами, а потом аккуратно приоткрыл крышку и заглянул внутрь. — Здесь только книга. Он полностью откинул крышку сундука и, вынув на свет небольшой потрепанный переплет в кожаной обложке, вытер с него пыль. Бережно открыв книгу, он прочитал название, едва заметное на потемневшей от времени странице. — «Лесовик». Странно, никогда не слышал о таком. А ты? — он показал книгу Кроули, но тот отрицательно покачал головой и только усмехнулся: — Все еще думаешь, что это были бандиты? — Не знаю, — пожал плечами Азирафель. Он аккуратно перевернул страницу, опасаясь, что книга может развалиться у него в руках в любой момент, и быстро пробежался по тексту глазами, а потом замер и удивленно уставился на Кроули. — Что там? Что-то стоящее? — с интересом спросил тот. — Возможно, — Азирафель закрыл книгу и, спрятав ее за пазуху, протянул Кроули руку. — Давай спустимся вниз и прочитаем ее вместе. Путь вниз занял ожидаемо меньше времени, чем подъем, и даже оказался не таким утомляющим. Они вышли из башни и, стараясь не шуметь, спустились к нижнему двору по пригорку, заваленному каменными глыбами — остатками от стен крепости. Кроули как следует осмотрелся вокруг, потом приложил палец к губам и указал на двух гигантских змей, плавающих в воде. Кивнув, Азирафель сосредоточил магическую энергию в кончиках пальцев, поднял руку и скастовал заклинание паралича прямо в воду, чем полностью обездвижил обеих змей, а Кроули выпустил пару стрел, убив каждую змею метким выстрелом. Применив заклинание обнаружения жизни, Азирафель убедился, что другой опасности рядом нет, и, сняв обувь, они зашли в прохладную, заросшую ряской воду. Здесь было неглубоко — вода едва доставала Азирафелю до колен, — и они достаточно легко прошли через огромную брешь в укреплении прямо по воде, очутившись на песчаном берегу озера у восточной стены крепости. Кинув дорожную сумку и посох на землю, Азирафель снял куртку, уселся на теплый песок и с удовольствием вытянул вперед ноги, подставляя уставшие ступни лучам согревающего солнца. Кроули тоже скинул с себя вещи и верхнюю одежду, а потом улегся прямо на землю, положив голову на колени Азирафеля, и закрыл глаза. — Хорошо здесь, — тихо сказал он. — Да, — отозвался Азирафель, нежно вплетая пальцы в короткие рыжие волосы, и улыбнулся, заметив, как маленькая капелька пота стекла по виску Кроули к шее и сразу же скрылась в воротнике рубашки. Азирафель огляделся вокруг. Здесь действительно было необыкновенно красиво: небольшая бухточка, образованная стенами крепости и высокими скалами на другом берегу, заканчивалась огромным потоком воды, спускающимся с Ротгарианских гор. Гигантский водопад питал Изумрудное озеро кристально чистой водой из горных источников, которая стремительно неслась все дальше вниз, в конце концов превращаясь в широкую и длинную реку Бьюлси, пересекающую весь Хай Рок. — Почитаешь мне? — вдруг подал голос Кроули, и, повернувшись к нему, Азирафель заметил, что тот внимательно смотрит на него чуть приоткрытым левым глазом. — Конечно. — Азирафель выудил из вороха вещей, сваленных рядом, старую потрепанную книжку, о которой успел совсем забыть, и, аккуратно раскрыв ее, принялся читать вслух. Текст оказался достаточно коротким. История, записанная в книге, рассказывала о босмере по имени Тонконог, который шел по лесу в поисках летней стоянки Фалинести и встретил по дороге другого лесного эльфа. Встреченный им эльф оказался угрюмым и неразговорчивым, но все время шел рядом с Тонконогом, не отставая от того ни на шаг, но и не обгоняя, а когда Тонконог решил сделать привал, его попутчик тоже остановился и устроился на отдых рядом. Через два дня пути они наконец нашли летнюю стоянку Фалинести, но незнакомый эльф не дал Тонконогу приблизиться к городу, наложив на него обездвиживающее заклинание. Сам же незнакомец подошел к основанию Фалинести и коснулся лбом его коры, отчего дерево-город вздрогнуло и, подняв от земли свои гигантские корни, зашагало прочь, сопровождаемое странным эльфом. Когда заклинание развеялось, Тонконог понял, что его попутчиком был никто иной, как Лесовик. По легенде, Лесовик сбивает с пути невнимательных и неосторожных, но всегда одаривает тех, кто знает свой путь. Закончив читать, Азирафель закрыл книгу и кинул взгляд на Кроули, все это время неподвижно лежащего на его коленях. Еще стоя на вершине башни и бегло просматривая текст книги, Азирафель удивился тому, что это одна из легенд, принадлежащих лесным эльфам, которые, по сути, являлись родным народом Кроули. Возможно, это было простое совпадение, но почему-то эта история очень тронула Азирафеля, словно была каким-то волшебным образом связана с Кроули. — Слышал когда-нибудь эту легенду? — спросил Азирафель, чуть сжав кончик уха Кроули пальцами. — Нет, а ты? — Кроули фыркнул, уворачиваясь, а потом поймал его за руку и поцеловал тыльную сторону ладони. — Никогда. В Имперской библиотеке такое не встречается. — Азирафель снова раскрыл книгу и просмотрел текст. — Я даже не знаю, что такое Фалинести. — Шагающий город, — отозвался Кроули. — Фалинести был построен на ветвях одного из блуждающих деревьев и постоянно мигрировал — летом он уходил на юг, а зимой на север, отсюда и название стоянок. Когда-то Фалинести был столицей Валенвуда, но после прихода Доминиона ее перенесли в Элден Рут. — Он до сих пор перемещается? — Нет, уже нет. В какой-то момент все волшебные деревья пустили корни и остановились. — Откуда ты все это знаешь? — Азирафель нахмурился, глядя на него с подозрением. — Читал, — пожал плечами Кроули. — Не знал, что ты интересуешься историей своего народа. — Это было очень давно. До нашего знакомства. — Ты не рассказывал мне, — удивленно произнес Азирафель. — Почему ты никогда не бывал в Валенвуде, если знаешь о нем так много? — Потому что это не мой народ, — Кроули вдруг резко сел, отвернулся и замолчал. Азирафель хотел было как-то возразить ему, но потом с ужасом понял, что в действительности не знает ничего о происхождении Кроули. Кроули никогда не рассказывал ему о своих настоящих родителях, а Азирафель не спрашивал, наивно полагая, что это просто не его дело. — Кроули, — тихо позвал он и, подняв руку, ласково погладил его по спине, — ты знаешь что-то о своей настоящей семье? — Нет, — покачал головой Кроули, так и не повернувшись к нему. — Но однажды в детстве я очень сильно разозлил тетушку, и она в сердцах рассказала, что купила меня за пару золотых и буханку хлеба у оборванного голодного босмера из Бравила, когда я был еще младенцем. — И ты поверил ей?! — воскликнул Азирафель. — Она же утверждала, что была каджитской принцессой. — Нет, не поверил, — Кроули наконец повернулся к нему и грустно усмехнулся. — Но после этого я перестал интересоваться историей лесных эльфов, чтобы просто забыть и не иметь с ними ничего общего. Только от зова крови никуда не убежишь. Ты знаешь это не хуже меня. Азирафель придвинулся к нему поближе и, обняв за шею, положил голову на плечо. Он подумал о том, что рана на сердце Кроули появилась задолго до того момента, когда его принесли в жертву Намире, и что, скорее всего, именно эта старая рана сделала его тем невероятно дерзким, но очень ранимым мальчишкой, которого Азирафель встретил когда-то по дороге к святилищу Дибеллы. Сам он хотя бы знал свою маму, знал, как сильно она любила его, и теперь мог каждый день приходить на ее могилу, а Кроули был лишен всего этого. — Мне жаль, — тихо произнес он. — Не жалей. Я вот ни о чем не жалею. — Знаешь, это ведь мог быть и не твой отец. Может быть, этот человек просто украл тебя. — Возможно, — печально улыбнулся Кроули и ласково поцеловал его в лоб. — Но теперь это уже неважно. Весь остаток дня мысли Азирафеля занимала история о шагающем городе Фалинести. Она казалась ему удивительно глубокой и проникновенной, и Азирафель никак не мог понять, почему не интересовался культурой лесных эльфов раньше, хотя постоянно был рядом с одним из них. Кроули ошибался — как бы ни был он похож на человека, как бы ни относился к своему отцу и его сородичам, в нем все равно текла кровь лесного эльфа, делая его именно тем Кроули, которого Азирафель знал и любил, а странная легенда из потрепанной книги, случайно найденной в заброшенной крепости, как будто бы напомнила Азирафелю об этом. В который раз перечитав легенду о Фалинести, Азирафель закрыл книгу и поднял глаза на неподвижно сидящего рядом Кроули. Потом он перевел взгляд на горную гряду на другой стороне реки и на густой лес, медленно скрывающийся в тени в унисон с заходящим солнцем — свет Мурнотского маяка, расположенного в нескольких метрах позади, иногда выхватывал из густой тени кромку деревьев, но потом снова уплывал в сторону севера, погружая лес во тьму. Азирафель спустил обнаженные ступни с огромного валуна, на котором они сидели, в реку и, поболтав ногами в воде, снова взглянул на Кроули — тот все еще оставался неподвижным и внимательно смотрел на мост, перекинутый через реку Бьюлси. — Я знаю, о чем ты думаешь, — тихо произнес Азирафель и улыбнулся, когда Кроули повернулся к нему и вопросительно поднял бровь. — Ты хочешь идти дальше, но почему-то все еще медлишь. — Я больше не хочу принимать решения — я хочу, чтобы это сделал ты, — ответил Кроули, тяжело вздохнув. — Но почему именно я? — Потому что я больше не имею на это права. — Но почему? — Азирафель, — Кроули придвинулся ближе и, взяв его ладони в свои руки, ласково погладил их, — ради меня ты отказался от всего: от семьи, от дома и даже от своего любимого дела. Ради меня ты сделал слишком многое, и теперь я хочу вручить свою жизнь в твои руки — хочу, чтобы именно ты принял решение о том, что будет с нами дальше. — Прости, но сейчас это слишком сложно для меня, — Азирафель помотал головой, а потом опустил ее, обреченно уставившись на свои подрагивающие бледные руки, заключенные в объятия сильных твердых рук Кроули. — Я знаю. Я вижу, что с тобой происходит, — отозвался Кроули, и Азирафель снова вскинул голову, глядя на него с надеждой, ища в его глазах ответы на свои вопросы. — Ты потерялся, Азирафель, и никак не можешь понять, где находишься, никак не можешь вспомнить. Ты как тот эльф из книжки — ходишь по лесу в поисках шагающего города Фалинести, который все время от тебя ускользает, но не понимаешь, что это неважно. — Но я знаю, где я, — возразил Азирафель, смутившись его слов. — А почему ты именно здесь? — Потому что это родина моих предков, родина моей мамы. — Ее — не твоя. — Но что мне делать?! — отчаянно воскликнул Азирафель. — Вернуться в Скайрим? Вернуться к отцу в Имперский город? Идти куда глаза глядят? — Это неважно, — спокойно ответил Кроули. — Просто знай, что я в любом случае поддержу тебя и всегда буду рядом, какое бы решение ты ни принял. Он порылся в кармане и, вынув оттуда небольшой мешочек, вытряхнул на ладонь два золотых кольца с изображением символа Мары. — Не знаю, доберемся ли мы когда-нибудь до храма Мары, — Кроули взял руку Азирафеля и бережно надел одно из колец ему на палец, — но нам не нужны дурацкие обряды, чтобы знать, что мы принадлежим друг другу. Я твой Лесовик, Азирафель, и я всегда буду идти рядом с тобой. Кроули положил второе кольцо на его ладонь и встал на ноги. — Просто вспомни, где ты, Азирафель, — сказал он, отойдя на пару шагов от камня. — Куда ты собрался? — испуганно глядя на него, спросил Азирафель. — Схожу к маяку, соберу колокольчики для твоей мамы. Кроули ушел, а ошарашенный Азирафель долго смотрел ему вслед, прокручивая в голове сказанные им слова. Наконец, когда высокая темная фигура скрылась в зарослях у маяка, Азирафель опустил голову и посмотрел на свою ладонь — лежащее на ней кольцо Мары вдруг показалось ему очень одиноким и потерянным, таким же, каким был он сам. Он сжал ладонь в кулак и, открыв книгу, которая все это время лежала на его коленях, снова стал перечитывать текст. Чем больше он читал, тем больше замечал то, что ускользало от него раньше, а старая легенда лесных эльфов постепенно начала обретать смысл, и Азирафель вдруг отчетливо вспомнил, где он, — Лесовик всегда одаривает тех, кто знает свой путь. На следующий день, проснувшись рано утром, Азирафель разбудил Кроули и вместе с ним отправился на кладбище Эвермора. Они стояли там некоторое время, глядя на то, как первые лучи восходящего солнца коснулись вершин горной гряды, а потом поползли ниже, освещая густые кроны деревьев, и наконец спустились к неподвижной водной глади реки. Когда солнце окончательно поднялось над горизонтом, Азирафель подошел к надгробному камню и оставил на нем один синий колокольчик — второй цветок он еще вчера вечером вложил в потрепанную книгу о шагающем городе Фалинести, прежде чем как следует упаковать ее в дорожную сумку. Он прикоснулся ладонью к холодной поверхности и, тяжело вздохнув, навсегда попрощался с мамой, а потом взял Кроули за руку и повел его вниз, по направлению к мосту через реку Бьюлси. Когда они взошли на мост, Азирафель остановился, повернулся к Кроули и, вынув из кармана кольцо Мары, надел ему на палец. — Мы идем в Даггерфолл, в храм Мары, — весело сказал Азирафель. — Пусть нам и не нужны дурацкие обряды, но я хочу чтобы мы поженились по-настоящему. — Но почему ты вдруг решился? — удивленно спросил Кроули. — Потому что я наконец вспомнил, где я, Кроули, — Азирафель обнял его за шею и поцеловал в губы. — Я рядом с тобой. Отстранившись, он взял лицо Кроули в свои ладони и ласково улыбнулся. — Я могу быть где угодно: в Скайриме, в Сиродиле, в Хай Роке или даже в Темном лесе — это все просто метки на карте, — но единственное правильное место, где я действительно должен быть — это рядом с тобой. Ты мой Лесовик, Кроули, и даже если я стану блуждать в чаще, я не буду потерян, потому что ты всегда идешь рядом со мной, — Азирафель снова обнял его, а потом крепко взял Кроули за руку и повел его через мост в Стормхейвен — навстречу их новой удивительной жизни. Очутившись на другой стороне реки, они ненадолго остановились, чтобы бросить последний взгляд на Мурнотский маяк, чей яркий луч, рассеивая утренний туман, освещал длинную дорогу, которая вела в огромный мир, полный приключений, но в конце неизменно приводила к дому.