Подари мне небо

      — Ваше Величество, — Ксури беспокойно топталась на месте, — понимаю, что прошу слишком многого, но пожалуйста!       — Ксури, — юная королева Киана не понимала такого рвения, — я всё понимаю, но зачем, ты же вольная!       — А он нет! Зачем мне эта свобода, если я не могу разделить ее с ним? Он, моя первая и единственная любовь.       — Глупая, не себя, так ребенка пожалей, ты же можешь погибнуть, а он лишится второй матери!       — Я всё решила, Ваше Величество!       — Хорошо, сколько ему там до двадцати пяти осталось? — Киана жестом подозвала слугу.       — Два года.       — Вызвать сюда капитана Шершня.       Охранник не заставил себя ждать. Но его спокойные разноцветные глаза изумлённо вытаращился, когда стоящая там же Ксури опустила высокий ворот платья. На тонкой длинной шее красовался ошейник пса.       — Капитан Шершень, ваш срок службы будет уменьшен и разделён с Набири Ксури. С сегодняшнего дня срок вашей службы составляет ровно один год. Можете быть свободны. Оба. — Королева взглянула на его оторопевшее лицо и ухмыльнулась.       — Зачем? — он с силой схватил Ксури за плечи, как только за ними закрылись двери кабинета. — Зачем ты это сделала? Ты же была вольной!       — Если нет тебя, то мне не нужно и воли, — вздохнула лярва и крепко обняла его за покатые плечи, — не хочу жизни без тебя.       2 года спустя       Облака, рассеченные взмахом крыла, остались далеко позади. В звёздном небе неспешно плыли две нарождающиеся Луны Кабре и Шимту. Изредка то тут, то там небо расчерчивал вспышкой очередной падающий метеор, отражаясь ярким бликом в биомеханических крыльях. Сильных, широких, с блестящими металлом перьями.       Она понимала, что с лёгкостью может оставить его позади, но не пристало женщине показывать себя лучше мужчины, особенно мужчины, подарившей ей эти самые крылья.       Как же она удивилась в тот памятный вечер их свадьбы, когда Шершень вдруг распахнул пару неизвестно откуда взявшихся крыльев цвета графита, усеянных острыми шипами по кромке. После же подхватил её на руки и понёс прочь от торжества, от опостылевших гостей.       — Я же сказал, что подарю тебе небо! — шептал он, а она, изумленная, завороженная чувством полёта притихла, прижалась к нему. Не хотелось говорить. В душе её играло счастье.       Через месяц крылья появились и у неё. Высокоразвитая раса, с которой сумел связаться капитан, согласились поработать с искалеченной лярвой, ведь им самим было интересно, что же получится.       Не хотелось вспоминать, как едва ли не на живую ей устанавливали протезирующие суставы, проверяя, прижились ли нервные окончания, ведь результат стоил того. Да и те любовь и забота, которой окружил её любимый, компенсировали все недостатки. Её крылья были съемные. Если Шершень свои мог раскрывать при помощи метаморфозы, то её удобно складывались в рюкзаке, носимом с собой, и в нужные моменты по команде прищелкивались к спине.       Они остановились где-то чуть выше уровня низких туч и смотрели на звездопад, крепко держась за руки.       — Я уже говорил, как люблю тебя?! — Шершень, прижал ее ладошки к своим губам!       Ксури улыбнулась.       — Я тоже люблю тебя, мой ангел, — шепнула она и прижалась к нему, прильнув губами к уху, — у меня для тебя сюрприз…