Наша долина

       Это был яркий летний день. Солнце, желтое и расплавленное, словно растаявшее масло, медленно стекало на запад, лаская траву, деревья и зверушек своими лучами. Пушистые облака были раскиданы по небу, как маленькие клочки ваты, и дети смеялись, играя в траве. Детей было не много, но и не мало. Они были совсем еще крошечные и смешные, но сильные и ловкие. Они, конечно, не знали этого пока, но были они такими умелыми из-за того, что их специально готовили к тому, что когда-нибудь они вырастут и пойдут на войну. Ребята жили в большом приюте с мутными окнами и белыми стенами с высокими потолками, лампы в котором светили даже ярче, чем солнце, но совсем не грели. Вообще-то на улицу им выходить было запрещено, но они постоянно сбегали через маленькие отверстия для вентиляции или печные трубы. Когда-нибудь дети вырастут и отправятся в страшное место, где все охвачено злым огнем, холодным и беспощадным, а вместо дождя стеной с неба падают черные металлические пули, где постоянно шум, крики и плач, где можно однажды закрыть глаза и никогда больше их не открыть. Но они этого не знали, поэтому беззаботно радовались каждой мелочи, ловили бабочек ботинками, бегали босиком по траве и нюхали цветы, пока высокий воспитатель с длинной шеей и большими, выпуклыми, как у рыбы, глазами, не найдет и не заберет их обратно в приют. У детей не было ни матерей, ни отцов. Вернее, когда-то у них была семья, но либо они остались сиротками, либо у родителей не было еды, чтобы прокормить малышей. Так или иначе, крошки попадали в приют, где их одевали в одинаковые накрахмаленные костюмчики, одинаково выстраивали, кормили каждый день одинаковой кашей и одинаково учили, что когда-нибудь они заснут навсегда. В их маленькие ручки клали большие железные стволы, а пальчики ставили на курок и учили нажимать, кто бы не стоял перед ними. Но дети старались не плакать и всегда обнимали друг друга. У них было то, что воспитатели не заберут никогда: они сами стали для себя семьей, они дорожили своей любовью больше всего на свете, ведь когда у тебя нет совсем ничего, ты начинаешь ценить это сокровище, которое иногда можно не углядеть. Имен у детей тоже не было. Их называли номерами, бездушными цифрами, но и тут они не сдались, сверкая глазенками и придумывая прозвища друг для друга. Эхо — тихий и немного занудливый, Хардкейс — тяжелый случай, буян и хулиган, Кикс — сердитый и собранный, Файвс — просто «пятерня». Если им хотелось, то они и настоящие имена брали для себя, как сделал, например Джесси, но это был их большой-большой секрет, который нельзя было рассказывать никому на свете, особенно преподавателям. Но однажды дети немного подросли и стали подростками. Нет, они совсем не утратили всю ту веру, которая у них была, но мир из-за мутных окон и стен белоснежной тюрьмы казался не таким ярким, а все вокруг потускнело. Пролезать в выходы наружу становилось все сложнее, и ребята начали тосковать по деревьям, по ручью, по доброму солнцу и свежему ветру, щекочущему лицо. Тогда Рекс, самый старший из них, предложил сбежать, как только кто-то из воспитателей-рыб откроет дверь, и все радостно согласились. Собрав свои скромные пожитки в маленькие узелки да напихав сухариков в карманы, семеро ребят притаились за уголком, дожидаясь, когда огромные ворота откроются. К счастью, удача была на их стороне, и им удалось незаметно скользнуть внутрь, когда тяжелые ставни на секундочку отворились. Мир снова заиграл яркими красками: за стенами все было так красиво! Голубое небо, как всегда, искрилось и переливалось, а маленькие нежные тучки проплывали так низко, что казалось, можно запрыгнуть на них и унестись далеко-далеко, в неведанные, дикие края, где о войне даже не слышали. Пели птицы, жужжали жучки, а по деревьям прыгали шустрые белки с огненными хвостами, и дети, открыв рты и смеясь, бросились прямиком в лес. Они танцевали друг с другом между деревьями, играли в прятки с оленями и ланями, держались за руки и просто жили так, как никогда до этого не могли. — Нам пора уходить! — предупредил своих друзей Рекс, так не желая прерывать их восторг. — Мы еще близко к приюту, и рискуем быть пойманными. Как будто в подтверждение его словам от белого замка донесся шум. Воспитатели, верно, заметили пропажу, подняли гам и выпустили летающих змеев, быстрых и стремительных, готовых поймать каждого беглеца. — Сюда! — закричал Хардкейс. Хоть они с Джесси были еще маленькими по сравнению с воспитателями, они были очень сильны, и вдвоем повалили ствол сухого пустого дерева на речную гладь. Оно было достаточно большим, чтобы все семь ребятишек уместились на нем, как на плоту, чтобы живой и быстрый ручей мгновенно унес их вниз по течению, прочь от страшного замка. Сирены и правда остались позади, и скоро они забыли о страхе, во все глаза глядя на мелькающий мимо них лес, чередующийся с полями и лугами, на которых росли крупные цветы, похожие на фонарики и расписными яркими лампами. Река становилась все шире и быстрее, и летающие змеи уже точно не догнали бы их, но Рекс решил перестраховаться и велел всем не слезать, пока в пути не пройдет хотя бы день, чтобы оказаться в той самой волшебной долине, где нет ни оружия, ни вечного сна. Всем, конечно, хотелось поскорее очутиться на суше, чтобы повнимательнее разглядеть все чудеса, но по сравнению с приютом и сам путь был таким интересным, что от растений и пейзажей за бортом нельзя было оторвать глаз. Скоро речка пошла еще ниже, и медленно начал надвигаться вечер. Он был не страшным и мертвым, как темнота в белом замке, когда в нем гасили на ночь все свечи, а живым, мягким и окутывающим, словно пуховое одеяло. Тап, крошечная, но заботливая девочка, достала из своего рюкзака теплые пледы, и дала их каждому, проследив, чтобы все устроились поудобнее, а сама легла под бок к Хардкесу. Хардкейс был большим, теплым и ласковым, и никакие тряпки не были нужны, чтобы чувствовать себя в безопасности — его любовь грела сердце молодой девушки лучше всего. Так они и продолжали плыть, уютно устроившись и смотря слипающимися глазами на закат, похожий на холст, на который художник пролил много теплых и ярких красок. Эхо свернулся калачиком на коленях Файвса, Кикс положил голову на плечо Джесси, и лишь только Рекс сидел один, смотря в чарующую даль.

***

— Просыпайтесь скорее! Впереди водопад! — кричал Рекс, стараясь разбудить своих друзей. Уже начинался рассвет, и за ночь их плот успел попасть к подножию высоких гор, похожих на когти, царапающие утреннее небо. Все мигом всполошились и увидели впереди зияющую пасть ущелья, к которому их стремительно несла река. — Надо прыгать с лодки! — крикнул Файвс, уже занося ногу над водой. — Только так мы спасемся! — Нет, это еще опаснее! — возразил Эхо, удерживая его за руку. Все суетились и пытались собрать вытащенные из сумок пожитки обратно, чтобы ничего не потерять в бурном потоке, а Хардкейс, Джесси и Рекс пытались грести в обратную сторону от водопада, но плот даже ничуть не замедлился. И так они бы и ухнули вниз, если бы в этот момент на прогулку не вылетела ведьмочка на метле. Ведьмочка была веселая, с сине-белыми рожками и такого же цвета волшебными волосами, струящимися с плеч длинными толстыми косами. Заметив бедных путников, плывущих прямиком к обрыву на стволе большого дерева, она подлетела ближе к ним и тут же схватила плот за выступающий сучок и потянула на себя, оттаскивая его в сторону ближайшего берега. Она была очень сильная, и ребята смотрели на нее удивленно и благодарно. — Прыгайте скорее на землю, пока держу! — сказала она, и дети ловко соскочили с бревна вместе со своими вещами. Ведьмочка наконец отпустила дерево, позволив потоку унести его далеко вниз и слезая с метлы. — Меня зовут Асока. А вы кто такие? — Я Рекс, и мы сбежали из приюта, в котором нас держали, — сказал самый старший из них, по очереди представляя всех своих друзей. — Спасибо, что спасла нас. Кстати, ты не знаешь, где мы могли бы укрыться? А то нам совсем некуда идти. — Тут неподалеку живет добрый волшебник, — недолго подумав, ответила Асока. — Я покажу вам дорогу. Хочешь, покатаю на метле? А остальные пусть идут за нами! Ведьмочка легко подхватила Рекса (как мы уже заметили, она была очень сильная) и посадила позади себя, тут же взмывая под облака. Сначала мальчику было немного страшно, но потом он привык держаться за древко, и даже поднял одну руку вверх, трогая мягкие тучи и смеясь. С высоты птичьего полета вид был гораздо красивее: было видно все горы и край леса, со стороны которого они приплыли, а приют находился так далеко за горизонтом, что даже если бы они пролетели ему навстречу несколько миль, то все равно долго бы не видели даже шпилев белых крыш. Асока немного покатала Рекса и опустилась обратно вниз, чтобы остальные беглецы поспевали за ними. Вскоре негостеприимные черные скалы осмелились плавными и мягкими зелеными холмами, покрытыми травой и цветами, а с них была видна большая долина с плодовыми деревьями, полями с яркими бутонами, узкой голубой лентой речки и красивым высоким домом, стоящим на небольшом пригорке. К дому вела тропинка через лес и белый милый мостик. Все вокруг так и кишило жизнью, чистой и первозданной, все было таким правильным, будто все это время долина ждала потерянных детей. Подойдя к дому, ведьмочка услужливо помогла Рексу слезть с метлы и спустилась сама, стучась в дверь. — Мы могли бы зайти и просто так, — заметила она. — Волшебники никогда не запирают двери для гостей, это общеизвестный факт! Им быстро открыли. На пороге стоял настоящий волшебник! У него были рыжие волосы и короткая борода, красивый белый костюм и добрые голубые глаза, искрящиеся радостью и интересом. — Кого это ты привела, Асока? Представишь нас своим новым друзьям? — позади первого волшебника появился второй, молодой и с растрепанными каштановыми волосами. — Не могли бы вы, пожалуйста, приютить этих ребят ненадолго? — вежливо попросила ведьмочка. — Они попали в беду, и им нужна наша помощь! Волшебники сразу же пустили детей домой и напоили чаем с горячими блинчиками. Оказалось, что взрослого волшебника зовут Оби-Ван, и они живут в этой долине почти совсем одни, не считая, конечно, зверушек и растений. Рекс, в свою очередь, рассказал им об их белой тюрьме, в которой они провели всю жизнь, о длинношеих рыбах, о том, как они все-таки решились сбежать и как Асока спасла их от водопада. — Но вы же еще совсем дети! — возмутился Оби-Ван. — Как можно держать вас взаперти? Так, знаете что? Вы можете оставаться у нас, пока не подрастете до конца! Все равно комнат у нас много, а без вас теперь было бы совсем пусто и безлюдно. Вы сможете принести радость в нашу долину, наполнить ее смехом и жизнью. Энакин согласно кивнул и улыбнулся, ставя еще чаю и в мыслях прикидывая, как бы их всех поудобнее разместить. — Ура, спасибо! — радостно закричал Хардкейс. — А когда мы полностью вырастем и окрепнем, мы вернемся в приют и освободим и всех остальных детей, и не будет войны и горя… — Мы сможем жить здесь так, как всегда хотели, — мечтательно подхватила Тап. — Создать свою семью среди цветов и трав… — Найти много приключений! — добавил Файвс, с любопытством поглядывая на лазурный берег, видный из окна. — Заниматься тем, чем мы хотим, а не тем, чем вынуждены, — сказал Эхо, разглядывая бабочек и птиц на улице. — Делать свой выбор свободно, — почти хором заметили Кикс и Джесси, переглядываясь. А Рекс просто улыбнулся. Он был счастлив уже сейчас, рядом с ними всеми, и пока им было хорошо. Ему нравились два добрых волшебника и веселая ведьма, с которой он точно поладит. Ему нравилась прекрасная долина, и, главное, ему нравилось то, что они все наконец свободны, а впереди не страшный огонь, а захватывающее будущее.