The Smell of Tranquillizers

В руки Гу Юню была вложена небольшая шкатулка из полированного черного дерева. Золотой завиток, обрамляющий края, образует нежный контур позолоченных цветов. Богатый торговец, подаривший ему шкатулку и ее содержимое, посмотрел на него проницательным взглядом. Гу Юнь полностью проигнорировал его и элегантно открыл крышку, обнажив внутреннюю часть, обшитую темно-синим шелком. Три стеклянных флакона духов были по отдельности помещены в бархатные мешочки. Такие флаконы, изготовленные из разноцветного стекла, были найдены только на дальнем западе, в странах, где культура и наука процветали наряду с историями о золотых песчаных морях и злых джиннах.    -Маршал Гу все еще примет вызов? -Торговец попытался умерить свое волнение, но его глаза заблестели, как у хитрой лисы.    Взволнован был не только он. Аудитория Гу Юня состояла из нескольких десятков человек, все дворяне, члены правительства, влиятельные ученые и опытные бизнесмены. Стояла поздняя весна, и сады императорского дворца цвели нежными цветами и пышной зеленью.  Хорошо разбираясь в языке роскоши и кокетства, Гу Юнь предложил Чан Гэну устроить небольшую вечеринку для тех, кто обладает влиянием и любит досуг. Это должно было показать, что Великий Лян плавно оправляется от тягот войны и что Чан Гэн не был скупым правителем. Вечеринка в саду была в самом разгаре. Основное блюдо уже подали. На столах остались только пирожные и сладости, а также кувшины с ароматным персиковым вином. Сладкий запах сахара и алкоголя смешивался с ароматом распускающихся цветов. Почти все были либо навеселе, либо в стельку пьяны. Гости обменивались шутками и подшучивали друг над другом, когда один торговец подошел к Гу Юню и предложил вызов. У него была коробка с дорогими духами, которые было невероятно трудно достать, а затем сохранить во время опасного путешествия через континент. Каждый ингредиент был закуплен в разных уголках региона. Если Гу Юнь угадает правильные ингредиенты каждого флакона, он оставит коробку себе в подарок. Если нет, он заплатит правильную, но непомерную цену.     -Примет ли маршал Гу вызов?, - Конечно, он примет, подумал Чан Гэн в глубине души.     -Я принимаю. Заманчивый подарок, хотя, конечно, не такой заманчивый, как "Цветок Северо-Запада" - Гу Юнь подмигнул аудитории, отчего несколько щек покраснели. Торговец, в свою очередь, ответил - Подарок, только если маршал Гу угадает правильно    Некоторые люди не могли удержаться от хихиканья.     -Тогда принеси мне длинный отрез непрозрачного шелка. Толпа зааплодировала словам Гу Юня. Все были в хорошем настроении, они либо наблюдали бы, как Маршал демонстрирует свое острое обоняние и знание изысканной роскоши, либо видели бы, как он с треском проваливается. Несмотря ни на что, впереди было хорошее шоу.   Слуга, находившийся поблизости, быстро достал необходимый шелк. С завязанными глазами Гу Юнь улыбнулся толпе. Его длинные черные волосы рассыпались по плечам, а голубая накидка напоминала пролитые чернила. В нежно-персиковом цвете сумеречного неба его бледная кожа мягко светилась. Он выглядел почти как соблазнительный дух-лисица из старых историй.   Гу Юнь явно не мог видеть, но Чан Гэн был уверен, что его избалованный Цзыси адресовал эту улыбку ему. Увидев его с завязанными глазами и распущенными длинными волосами, Чан Гэн внезапно вспомнил подавленное воспоминание из своей юности. Маленький сад, который он возделывал в своем сердце, внезапно был потревожен палящим огнем. Как будто точно зная, что тяготит Чан Гэна, уголки губ Гу Юня слегка расширились, прежде чем он открыл первый флакон и глубоко вдохнул его содержимое.    -Базовая нота этого парфюма - дикая роза. В частности, это Монастырская роза, которую можно найти только в северных частях континента. В нем также присутствуют средние и верхние ноты сандалового дерева, корицы и кардамона. Чрезмерно сладкий и теплый парфюм.    -Совершенно верно. - ответил торговец с довольной улыбкой. Толпа немедленно ахнула от благоговения. Следующий был немного сложнее. Было легко определить, что базовой нотой были листья зеленого чая, а верхней - цветок камелии. Глубокий травяной аромат с мягкими нотами. Но в травяном запахе было что-то еще, что-то свежее и воздушное, как снег на вершинах гор.    -Нота сердца - мята, которая растет в знаменитых пещерах на юго-востоке континента.     -Еще один правильный ответ. Теперь толпа была почти в экстазе. Оставался только один флакон. Гу Юнь надолго задумался после того, как почувствовал запах последних духов. У них был одновременно тяжелый и мимолетный аромат, как будто он опьянял вас, просто быстро рассеиваясь и оставляя после себя мечтательный аромат. Он сделал еще пару вдохов и медленно расшифровал аромат, как будто планировал свои действия на войне. Верхней нотой, должно быть, был жасмин, точнее, Серебристый жасмин, который можно было собирать только ночью, чтобы сохранить аромат. Воздушный аромат перетекал в теплую сладость Кровавых персиков. Это согрело щеки Гу Юня и навело его на сонливость. Затем внезапно верхняя нота, наконец, раскрылась, и у него по спине пробежали мурашки. Это было почти эйфорично, горьковатый медицинский запах транквилизаторов поглотил все его чувства. Он чувствовал, как кончики пальцев Чан Гэна ласкают его обнаженную кожу, как его горячее дыхание касается левого уха, как он покусывает нежную мочку со следом от киновари, шепча … Ифу …   Гу Юнь сдернул шелковую ленту и несколько раз моргнул, пытаясь рассеять тепло, окутывающее его тело. Постепенно толпа вернулась в поле зрения, но его разум оставался в замешательстве.    -Маршал Гу готов признать поражение? - Торговец был дерзок, его глаза наполнились негодованием.    -Скорее, я готов добавить что-то новое в свою коллекцию. Серебристый жасмин, Кровавые персики и вечнозеленая сосна.  На мгновение воцарилось молчание. Торговец внимательно наблюдал, как Гу Юнь закрыл крышку шкатулки и отдал ее слуге.     -Действительно, маршал Гу еще раз прав. Согласно нашему соглашению, пожалуйста, примите эти изысканные ароматы в подарок.  Толпа радостно кричала и смеялась, фарфоровые чашечки быстро опустошались от сладкого содержимого, а слухи уже покидали императорские стены. Но кокетливый вид Гу Юня не соответствовал внутреннему конфликту. Он намеренно неправильно угадал базовую ноту.  Во-первых, потому, что он подозревал, что последний аромат был приправлен специями и пахнул знакомо независимо от того, кто его пробовал, поэтому он не хотел связывать Чан Гэна с чем бы то ни было. Во-вторых, он хотел проверить, действительно ли торговец пытался обмануть его. Теперь, когда у него были ответы, он попытался найти причину этого трюка. Но это было бесполезно, поскольку он чувствовал, что его дыхание участилось, а зрение затуманилось. Его разум также медленно погружался в замешательство. Несмотря на его попытки скрыть свое состояние, был кто-то, кто всегда замечал даже малейшие изменения в Гу Юне. Чан Гэн наблюдал за ним, как ястреб, уже беспокоясь о том, насколько ошеломленным становится Гу Юнь. В угасающем дневном свете слуги зажигали бумажные фонарики, в то время как артисты приглашались музицировать и танцевать.  Нежные соцветия цветущих деревьев элегантно переливались в лучах красноватого солнца, несколько опавших лепестков сонно покачивались на теплом ветерке. Только Чан Гэн оставался трезвым среди всех присутствующих. Гу Юнь никогда не притрагивался к алкоголю, но он был каким угодно, только не бодрым. Цвет его лица не улучшился с тех пор, как он выполнил задание. Он выглядел возбужденным и беспокойным, хотя никто, кроме Чан Гэна, не обратил внимания на эту перемену. Как раз в тот момент, когда Чан Гэн собирался заказать успокаивающий чай, Гу Юнь полуприкрыл глаза, длинные ресницы подчеркнули форму цветка вишни. Не обращая внимания на всех сидящих за их столиком, он посмотрел на Чан Гена и дерзко облизнул губы. К счастью, Гу Юнь сделал это в то время, когда люди вокруг повернулись, чтобы посмотреть на новую труппу акробатов. Когда толпа зааплодировала забавному трюку, он наклонился и прошептал совсем близко.     -Красавица, разве ты не знаешь, что за то, чтобы посмотреть, нужно заплатить? Словно уже недостаточно бесстыдный, Гу Юнь просунул руку между бедер Чан Гэна и промурлыкал:     -Хотя, я готов сделать для тебя исключение. Гу Юнь был бесстыдным и не знал границ наедине. Но на публичных мероприятиях он всегда стремился сохранять неприкасаемый вид. Такое поведение не было нормальным, и Чан Гэн подозревал, что оно может обостриться. Впереди была ночь тяжелой пьянки, и присутствие Чан Гэна теперь начинало доставлять неудобства гостям. Это было подходящее время, чтобы уйти. Он поблагодарил своих гостей за их присутствие и пригласил их в полной мере насладиться сегодняшним вечером в качестве подарка от его величества.  Многие были удивлены, но приветствовали приглашение. Сам того не желая, Чан Гэн завоевал сердца тех, кто считал его слишком скупым и чопорным. Правда заключалась в том, что Чан Гэну нужно было отвлечь весь дворец сегодня вечером, слуг, ухаживающих за толпой, и охранников, присматривающих за каждым, кто попытается забрести дальше, чем разрешено. Он шепнул Гу Юню следовать за ним, который, к счастью, сделал это с совершенно пьяным видом. Он старался идти не быстро, хотя подошвы его сапог горели, как будто он шел по раскаленным углям. Почему дворцовые покои, которые он предложил Гу Юню, были так далеко? Перед высокими дверями, ведущими внутрь помещений, стояли два охранника. Чан Гэн быстро приказал им присматривать за вечеринкой и убедиться, что сегодня вечером никто не потревожит покой маршала. Как только главные двери закрылись, Чан Гэн был прижат к ним и пылко расцелован. Золотую корону, удерживающую его волосы, быстро сняли, его пушистые локоны безжалостно размяли и потянули.  Даже его тесные царственные одежды были распахнуты на груди, когда голодные руки хватали его повсюду. В считанные секунды образ невозмутимого императора быстро исчез. С Гу Юнем явно было что-то не так, поскольку он никогда раньше не был таким дерзким. Ему всегда приходилось выкидывать какую-нибудь уловку, говорить какую-нибудь ложь, чтобы разозлить Чан Гэна. Всегда приходилось делать вид, что это была идея Чан Гэна. У этого Гу Юня не было техники. Он целовал и прикасался так, словно горел изнутри, и только Чан Гэн мог избавить его от этого жара. В то время как предпочтение отдавалось коварному и соблазнительному Гу Юню, этот новый вкус также хорошо подходил Чан Гэну. Слишком хорошо. Он изо всех сил старался оставаться вежливым и трезвым.  Гу Юнь, должно быть, был под действием наркотика, скорее всего, чего-то, содержащегося в тех духах. Ему нужно было бы провести расследование в отношении торговца … Он не закончил эту мысль, когда Гу Юнь ощупал нижнюю половину его тела. Как он мог оставаться трезвым, когда имел дело с крепким напитком, которым был маршал Гу?     -Цзыси, пожалуйста... - попытался умолять он, но был прерван тихим стоном своей возлюбленного.  Достигнув своего предела, Чан Гэн поменял их роли местами и толкнул Гу Юня к дверям, прижимая его руки над головой.    -Красавица, ах, не останавливайся. Мне действительно нужна твоя помощь прямо сейчас. Гу Юнь выглядел совершенно пьяным, его глаза цвета персикового цвета были ошеломленными и влажными. Его щеки покраснели, а тонкие губы уже поджались. Еще один шаг, и возврата не будет.     -Красавица, - снова заскулил он.     -Кто я? - Спросил Чан Гэн, внезапно ощутив старый укол ревности. Гу Юнь пьяно улыбнулся, как будто даже в таком растерянном состоянии он знал, что выиграл еще одну битву.     -Чан Гэн, - ответил он и наклонился для очередного поцелуя. Пути назад не было. Чан Гэн резко поцеловал его, полностью взяв под контроль. Руки Гу Юня запутались в этих роскошных локонах, когда он обхватил ногами талию Чан Гэна. Они пытались тереться друг о друга, но было слишком много слоев ткани и слишком мало терпения. Им нужно было перебраться в более удобное место. В помещении не было нескольких комнат. Гу Юнь всегда наслаждался комфортным пребыванием. Спальня была предпочтительнее в их нынешней ситуации, но она находилась слишком далеко. Сейчас им нужно было место. Этим местом оказался широкий деревянный стол в библиотеке. Все книги, документы и письменные принадлежности были сброшены на пол. Вместо этого там сидел Гу Юнь, а Чан Гэн оставлял дорожку из поцелуев и укусов вдоль его тонкой шеи. Один за другим, каждый слой синих одежд упал на землю, пока Гу Юнь не оказался полностью обнаженным перед ним и не лег на стол.  Серебристая луна мягко светила в окна, отбрасывая мягкие тени на его тело. По сей день Чан Гэн был очарован тем, насколько сильным и соблазнительным было тело его возлюбленного одновременно. Он не мог удержаться, чтобы не ущипнуть его за тонкую талию, перекручивая нежную плоть между пальцами. Гу Юнь дернулся, случайно уронив лампу на пол. Приземлившись, она каким-то образом включилась и залила комнату ярким светом. Гу Юнь мгновенно зашипел от боли и прикрыл глаза. Увидев его реакцию, Чан Гэн быстро выключил его, а затем проверил, как он. Гу Юнь прижалась к его широкой груди, ровно дыша.     -Никаких огней, - настаивал он.    -Никаких огней, - Заверил его Чан Гэн. Мягкий лунный свет должен был бы служить им ориентиром. Они упали в напряженном молчании, их взгляды блуждали по их телам, одно все еще было полностью одето, а другое - обнажено. Гу Юнь соблазнительно улыбнулся, киноварная точка в уголке его левого глаза соблазнительно сияла в серебристом свете.    -Красавица..., - воскликнул он, когда Чан Гэн провел большим пальцем по контуру этих зацелованных губ. Гу Юнь послушно облизал нежную внутреннюю сторону большого пальца, прежде чем полностью проглотить его. Гу Юнь медленно пососал один палец, затем два, затем, наконец, три, прежде чем больше просто не могло влезть. Чан Гэн внимательно наблюдал, как каждый палец входил внутрь и выходил скользким от слюны. Как этот умный рот, который был проклятием его существования, теперь мог принимать только то, что ему давали. Хотя, это не означало, что у Гу Юня не было своих средств. Когда пальцы зашли слишком далеко, он громко застонал и полуприкрыл свои глаза цвета персика. Чан Гэн прищелкнул языком и двумя пальцами ущипнул язык Гу Юня.    -Ифу должен быть послушным, если он хочет пройти курс лечения. - Слова были слышны только стенам. Вместо этого Гу Юнь направил скользкую руку вниз по своей груди, плоскому животу, к теплому участку между ног. Прежде чем Чан Гэн успел возразить, Гу Юнь обхватил ногами талию собеседника и потянул его вниз. Таким образом, Гу Юнь полностью растянулся на столе, а сверху на нем восседал разъяренный Чан Гэн.    -Красавица Чан Гэн, почему бы тебе не помочь мне немного. Совсем немного, - Прошептал Гу Юнь в покрасневшее ухо. -Веди себя хорошо Гу Юнь все еще держал его полностью в своей власти, даже будучи полностью накачанным наркотиками. Из-под своего царственного одеяния Чан Гэн достал небольшой металлический контейнер. Внутри была гладкая и водянистая жидкость. Он вылил немного жидкости на свои уже влажные пальцы и между ног Гу Юня. Все это время его возлюбленный наблюдал за ним, полный предвкушения.    -Красавица Ч- а-а! Он так и не успел закончить предложение, так как Чан Гэн быстро просунул внутрь один палец, за которым быстро последовали два других. Изначально он планировал действовать медленно, полностью распалив Гу Юня и превратив его в неряшливое месиво, но, как и большинство его предыдущих попыток контролировать ситуацию, его попытка быстро провалилась. Гу Юнь сильно укусил Чан Гэна в место соединения шеи и плеча. Безжалостный Чан Гэн полностью вошел в него, заставляя своего любовника стонать и выгибать спину от удовольствия и боли. То, что последовало после, было просто бессмысленным трахом, стол двигался взад-вперед так резко, что на деревянном полу образовались глубокие царапины. Влажный шлепающий звук вместе с бессмысленными стонами и низким ворчанием сопровождал приглушенный скрип стола. Когда небо внезапно взорвалось мириадами красочных фейерверков, они мгновенно прекратились. Гу Юнь поморщился от боли и закрыл глаза руками. Чан Гэн очнулся от своего жаркого оцепенения, прижал своего возлюбленного к груди и поспешил с ним в самое дальнее от окон место библиотеки - к удобной кушетке. Шоу фейерверков должно было продолжаться долго, а Гу Юнь все еще сгорал внутри от наркотика. Чан Гэн искал решение, когда к нему вернулось воспоминание из прошлого. Он снял золотой пояс со своей талии и быстро завязал его на глазах Гу Юня, завязав ему глаза. Облегчение наступило почти мгновенно. Гу Юнь осторожно выпрямился на коленях Чан Гэна и размеренно вдохнул. Чувствуя, как разрывается его сердце, Чан Гэн успокаивающе погладил правую щеку своего возлюбленного. Гу Юнь накрыл рукой руку Чан Гэна и наклонился навстречу прикосновению, повернув голову, чтобы запечатлеть нежные поцелуи на шершавой ладони, прежде чем глубоко вдохнуть.     -Мой любимый запах, - выдохнул он шепотом. Голос Гу Юня был хриплым от всех этих стонов. Его длинные волосы прилипли к вспотевшим вискам и раскрасневшимся щекам, падая на рельефные плечи. Но внимание Чан Гэна было полностью сосредоточено на произносимых словах.  Он чувствовал вкус уксуса на кончике языка, когда думал о том, как будут пахнуть заключительные духи в испытании.     -Что ты почувствовал? - Спросил Чан Гэн. Он сгорал в ожидании ответа, но его прикосновение оставалось нежным.     -Снотворное В одно мгновение Чан Гэн подмял Гу Юня под себя на мягкую кушетку. Он посмотрел сверху вниз на своего Ифу, полностью загипнотизированный тем, как красиво и соблазнительно тот выглядел, весь восхищенный и с завязанными глазами.  Яркие краски танцевали на его изуродованной коже, как радуга, проглядывающая сквозь прозрачную реку.    -Я и не знал, что ты увлекаешься такого рода играми. Чан Гэн проигнорировал шутливые слова и подложил одну подушку под голову Гу Юня, а другую - под поясницу.     -Почему тебе так нравится этот запах?    -Это говорит мне, что ты рядом. Даже во сне. А когда тебя нет, это напоминает мне, что я скучаю по тебе. Сердце Чан Гэна забилось быстрее, каждый удар, казалось, разливался по всему его телу, а затем возвращался обратно, оставляя после себя щекочущее эхо.    -Возможно, я был слишком груб с тобой сегодня вечером, - Его голос был одновременно нежным и сочащимся желанием.    -Красавица Чан Гэн, сегодня вечером ты можешь поступать, как тебе заблагорассудится, - промурлыкал Гу Юнь. Это было все, что нужно было Чан Гэну, прежде чем он снова принялся издеваться над своим дорогим Цзыси, опустив голову так, чтобы его ухо было прямо напротив рта своего возлюбленного.  Таким образом, он отчетливо слышал мольбы Гу Юня сквозь грохот фейерверка. В кои-то веки именно Гу Юнь проявил больше выносливости, снова и снова прося свою красавицу дать ему больше. Они занимались этим до раннего утра, когда Гу Юнь, наконец, избавился от действия наркотика. Вскоре после этого он потерял сознание, и именно Чан Гэн позаботился о том, чтобы вымыть его и позаботиться о нем. Как только они улеглись спать, Гу Юнь прижался к груди Чан Гэна и глубоко вдохнул, погрузившись в глубокий сон. В последующие дни Чан Гэн тайно расследовал проблему и обрек торговца и всех остальных участников на быструю смерть. Никто больше никогда не посмеет выкинуть подобный трюк в будущем. Что касается Гу Юня? Он никогда бы не признался, что помнит ту ночь, и то, что он сказал, и то, как он себя вел. Хотя под предлогом, что это была всего лишь идея Чан Гена, они снова сыграли в какую-то игру с завязанными глазами.