никогда не позволю тебе сбить меня с толку

Все начинается с мелочей. Мелочи, которые Джисон замечает в Минхо. За эти годы Джисон чувствует, что стал в некотором роде экспертом по Минхо. Почти как человек становится астрофизиком - обладая одновременно выразительным пониманием Вселенной и трезвым осознанием того, что вселенная слишком сложна и чудесна, чтобы быть полностью познанной. Вот как Джисон знает Минхо. И он распознает мелочи, а затем видит закономерности. Поэтому, когда ведущий программы, которую они посещают, делает комплименты Минхо, который только вежливо улыбается, Джисон распознает его фальшивую радость и видит закономерность. Вернувшись домой (это общежитие, но они называют это домом, и для некоторых из них это так и есть), Джисон прижимает Минхо к себе, пока тот чистит зубы, все они очень устали, что практически невозможно подбирать слова. Джисон ждет, когда он закончит, и берет его за локоть, они вдвоем в ванной, и Минхо послушно остается. ‘Хен, помнишь, они сказали, что твоя внешность и красота не от мира сего?’ Минхо просто моргает, он казался растерянным таким поворотом событий. "Ты ведь знаешь, что это правда, да?’ Минхо издевается, закатывает глаза и улыбается, но снова возникает это отклонение, эта невидимая стена, за которую ничто не может проникнуть. Итак, Джисон снова ловит его за рукав, прежде чем у него появляется шанс ускользнуть, и пытается снова. ‘Я серьезно", - настаивает он, и Минхо встречает его взгляд, уловив настойчивость в его тоне. ‘Ведущий действительно так думал, и персонал действительно так думал, и все, кто посмотрит эту серию, тоже так подумают. Включая меня, конечно ’. И Минхо на этот раз не улыбается, не закатывает глаза. Если уж на то пошло, он закрывает их, как будто смотреть на Джисона - это слишком. У него покраснели уши, и, возможно, он смущен, но, по крайней мере, он действительно услышал его. ‘Спасибо тебе, Ханни’, - говорит он, все еще не глядя на него, и Джисон сжимает его плечо, когда тот уходит. Мелочи становятся привычками, и Джисон наблюдает. У него это действительно хорошо получается - наблюдать за Минхо и его взаимодействием с миром. Джисон интроверт, поэтому он от природы хорош в наблюдении и рефлексии, но это нечто большее. Это о том, что Минхо создан специально для того, чтобы его замечали и им восхищались. Минхо просто такой человек, Джисон сделал вывод по ходу дела, тот, кто настолько сногсшибателен, что будет пустой тратой времени, если на него не обратят внимания. И поэтому он наблюдает. Это происходит постоянно. Когда Чан хвалит его вокал во время записи, а Минхо улыбается, глядя вниз. Он ничего не говорит, ничего не делает, и все же Джисон может сказать даже через толстое стекло, разделяющее их, что он на это не купился. Позже в тот же день ему приходится прокручивать свою собственную запись, чтобы поймать Минхо один на один. Они потягивают кофе в перерывах между глотками, и Джисон похлопывает его по руке. "Кстати", - говорит он, как будто они не сидели в довольном молчании, листая свои телефоны и время от времени показывая друг другу мемы. ‘Вы сегодня действительно хорошо поработали’. Минхо вопросительно смотрит на него, не уверенный, что он имеет в виду, поэтому Джисон садится прямее. ‘Твоя партия в треке звучит невероятно’, - уточняет он, не упуская из виду, как на секунду расширяются глаза Минхо - на долю секунды. Он такой выразительный, особенно его глаза. Джисон научился читать в них свое скрытое волнение и усталость, свой подавленный бурлящий гнев и запертую неуверенность. Джисон хороший наблюдатель, но когда дело доходит до глаз Минхо, и до того, как он морщит нос, и до того, как он поджимает губы, и до его бровей, и до малейшего изгиба ресниц - Джисон непревзойденный. Минхо пожимает плечами и снова смотрит на свой телефон. ‘Вы, ребята, спродюсировали невероятную песню", - парирует он, и его глаза привыкают читать что-то на экране, строчку за строчкой, вдали от этого разговора. Недовольный, Джисон протягивает руку и забирает у него телефон. Минхо раздраженно скулит и не отпускает. Тогда Джисон просто берет его руки с телефоном в своих. Руки Минхо чуть меньше, поэтому они идеально ложатся в его хватку, теплые и мягкие. "Ты меня не слушаешь", - настаивает он, хмуря брови, в то время как Минхо наблюдает за ним, удивленный и застывший. ‘В последнее время тебе стало намного лучше. Очевидно, что ты усердно работал. Твой голос звучит потрясающе, хен, и ты прекрасно им владеешь. Я думаю, что твоя партия перед припевом - моя любимая, ты так хорошо ее исполнил.’ Минхо ошеломленно моргает, глядя на него. Его глаза сверкают еще больше, чем обычно. Затем он тихо кашляет. ’ Спасибо, - почти выдыхает он. На мгновение они просто сидят в напряженной тишине, и Джисон не уверен, что с этим делать. Он не осмеливается ничего сказать, боясь испортить момент, но сам воздух, кажется, гудит от возможностей. Затем на их телефонах загорается уведомление. Время для них двоих истекло. Похоже, в наши дни мир просто не может позволить им сорваться с крючка. Это происходит постоянно. Когда стилисты закончили с ним и он может свободно насладиться получасовым ожиданием перед составом, Джисон, естественно, ищет Минхо. У него врожденный талант к этому. Минхо прокручивает что-то в своем телефоне в комнате ожидания, внешне выглядя бесстрастным. Но это Джисон, и он знает, как смотреть дальше, чем снаружи. Он знает каждую вспышку эмоций под этой золотистой кожей. Как старый, закаленный моряк чувствует надвигающийся шторм нутром, так и Джисон знает, что Минхо чем-то недоволен. Он тут же плюхается рядом с ним, так близко, что они почти соприкасаются, а затем придвигается еще ближе, и вот они уже рядом. Он не спрашивает, что случилось, потому что, когда они снаружи, на них смотрят люди и камеры, а люди через камеры, когда напряжение нарастает вот так, Минхо - это море, а море никогда не отвечает. Это приносит только штормы. Джисон знает, что с морем не поспоришь, но если ты знаешь, что делаешь, если ты можешь сотворить немного магии, даже море можно успокоить. Поэтому он кладет голову Минхо на плечо и тихо присоединяется к нему в его хаотичном исследовании социальных сетей. Тишина становится громче, как будто все внешние звуки внезапно оборвались, и музыка, голоса, шаги, вопли, писк гаджетов и общий грохот здания, набитого до отказа, все это звучит далеко-далеко. Вот так они и существуют, вместе, в пузыре, в безопасности от всего, что будет дальше. Через некоторое время Минхо расслабляется, и то, как он сжимает свою руку в руке Джисона, когда тот предлагает, не может быть ничем иным, кроме волшебства. Джисон замечает, что у него под глазами стразы. Их блеск в сочетании с его глазами почти невыносим, так что хорошо, что он не отводит глаз от экрана. Он выглядит как картина, неуместная в этом скучном зале ожидания. ‘Стоп’, - Он бросает взгляд на Джисона. "Я знаю, что выгляжу глупо’. Джисон в замешательстве склоняет голову набок - привычка, которую он у кого-то позаимствовал. ‘Что? Почему?’ Минхо, кажется, жалеет, что сразу открыл рот. Он хмурится и пытается снова спрятаться в телефоне, но Джисон ему не позволяет. ‘Ты выглядишь ослепительно’, - честно говорит Джисон. Он искренне не может смириться с тем фактом, что кто-то вроде Минхо может чувствовать, что они выглядят нелепо. Если бы кто-нибудь спросил его, он бы сказал, что Минхо никогда, ни разу в жизни, не выглядел нелепо, а даже если бы и выглядел, это сделало бы его в тысячу раз привлекательнее. И, может быть, на самом деле никто не спрашивал, но Джисон действительно говорит это яростным шепотом, вызванный чем-то, что он не может определить. Минхо опускает голову. Его уши красные, но в этом нет ничего нового. Джисон знает, как он принимает комплименты, и именно поэтому он говорит это, чтобы заставить его поверить им и на самом деле принять приятные вещи, которые люди говорят о нем, потому что есть так много приятных вещей, которые можно сказать. На самом деле он не отвечает словами, просто сжимает руку Джисона один раз, а затем выходит из комнаты. Джисону кажется, что он сказал что-то, чего не должен был говорить, но он не сказал ничего, что не было бы правдой, и он знает это в своем сердце. ‘Вау, что ты ему такого сказала, что он так рванул?’ Спрашивает Хенджин, хихикая. Он сидит напротив, и его ноги почти касаются ног Джисона. Джисон пожимает плечами. ‘Я просто хотел подбодрить его’, - честно говорит он. Это то, чего он хотел. ‘Я хотел заставить его улыбнуться’. Но Хенджина, похоже, не устраивает правда. ‘Почему ты хотела, чтобы он улыбался?’ Он упорствует, его тон таинственный. Его волосы падают на лицо, что, вероятно, будет представлять опасность во время выступления, но сейчас это просто выглядит изящно. Персонал объявляет, что им пора спешить на сцену, но Хенджин, кажется, все еще ждет ответа, которого у Джисона нет. Почему он хотел, чтобы Минхо улыбнулся? Разве это не очевидно? Как это вообще вопрос? Это настолько интуитивно, что Джисон почти с трудом подбирает слова, которые могут передать его кардинальную, первостепенную потребность сделать Минхо счастливым и улыбающимся. ‘Я просто хотел, и все", - Он пожимает плечами и встает, двигаясь на автопилоте. ‘Не знаю, просто мне приятно видеть его улыбку. В конце концов, он мой друг.’ Он хочет оставить все как есть. Что еще можно сказать? У них буквально минуты до начала шоу, и именно они должны поддерживать его. Но Хенджин хватает его за обнаженное предплечье своими длинными, ловкими пальцами. ‘Я тоже твой друг, Джисон", - говорит он, не соглашаясь со словами Джисона, и проходит мимо него. Джисон пытается игнорировать его и сосредоточиться на своей работе, но все равно продолжает думать о словах Хенджина на протяжении всей ночи. Джисон долгое время думал. Он уже привык к некоторой ерунде. Он научился отфильтровывать определенные мысли и придумывать другие, более счастливые, более полезные. Он довел до совершенства искусство жить в своей шкуре. Несмотря на то, что у него все получается намного лучше, такие дни, как этот, случаются, и он мало что может с этим поделать. Ему остается только прожить этот день, и это будет победа. Он лежит в постели с тех пор, как проснулся четыре часа назад. В общежитии тихо. Все, наверное, гуляют, наслаждаются выходным днем, пользуются погодой, тусуются, живут своей жизнью ... а Джисон не может встать с постели. Он пытается не думать о самоуничижительных мыслях, но с каждым часом это становится все труднее. Он чертовски голоден. Ему нужно что-нибудь съесть как можно скорее. Он пытается встать на счет десять, но счёт уже дошёл до четырнадцать, и все еще ничего. А потом - кое-что. Дверь открывается без всякого предупреждения, и входит неприкрытый, растрепанный Минхо. Джисон успевает заметить только подстаканник и бумажный пакет в его руках, а затем Минхо почти прыгает на его кровать, прямо рядом с Джисоном. От него пахнет улицей, и его кожа не такая теплая, как у человека, который весь день провел дома. Смущенный (у него, вероятно, утренний запах изо рта, и он весь помятый, и ленивый, и он не брился, и, много чего ещё), Джисон пытается свернуться калачиком, но чем больше он отстраняется, тем теснее прижимается Минхо, пока они не оказываются прижатыми друг к другу на его растрепанной кровати. ‘Я принес тебе кофе", - говорит Минхо, и его мягкий, тихий голос ощущается как солнечный свет, падающий на лицо Джисона. ‘И круассан. Но я не уверен насчет круассана. Он такой безумно красивый даже без макияжа. И он принес Джисону завтрак. ‘Разве ты не ...’ он морщится от того, какой хриплый у него голос. ‘Разве у тебя нет планов?’ Минхо с небрежным выражением пожимает плечами. Это не ответ на вопрос, но каким-то образом так и есть. С ним никогда не бывает легко. ‘Хочешь куда-нибудь сходить?’ Вместо этого он спрашивает.  Джисон не хочет разочаровывать его. Погода прекрасная, и Минхо, вероятно, хочет что-то сделать, посетить место, оставить приятное воспоминание. Но Джисон просто не может сегодня. Он качает головой или, скорее, трется ею о подушку. ‘Хорошо’, Минхо немедленно садится, и ему, должно быть, пора уходить… но вместо того, чтобы уйти, он просто берет подстаканник и бумажный пакет и протягивает Джисону его кофе. ‘Тогда давай что-нибудь посмотрим?’ И они едят круассаны в постели, пьют кофе и смотрят случайные видео на YouTube, которые Минхо выбирает из рекомендованных Джисоном. Расстояние между ними в конце концов испаряется, а затем и вовсе пропало, когда Минхо кладет голову на плечо Джисону. Возможно, это способ избежать просмотра видео об аниме, которое вот-вот выйдет, его волосы пахнут шампунем "milk and honey", который они купили вместе, и это тоже отвлекает Джисона от видео. Через некоторое время Минхо издает смешок, который проникает в душу Джисона прямо к сердцу, и он даже не уверен, что они вообще смотрят. ‘Спасибо тебе, хен", - говорит он. Он должен сказать хотя бы это. Минхо напевает. "Что ж, следующий кофе за твой счет’, ‘ угрожает он. Джисон кладет телефон, и Минхо поднимает голову, чтобы посмотреть на него вопросительным взглядом. "Не только из-за этого’, Джисону по какой-то причине трудно смотреть ему в глаза, но это те слова, которые ему действительно нужно донести, поэтому он сохраняет зрительный контакт. ‘Спасибо, что ты здесь. За то, что всегда рядом со мной’. Минхо просто смотрит на него добрую секунду, а затем слегка смущенно бьет его кулаком. Удивительно, но это больно, и, чтобы удержать Минхо от дальнейших ударов, Джисон просто обнимает его, чтобы обезоружить. Его сердце бьётся слишком сильно, и он думает о словах Хенджина. Ему кажется, что теперь он все понял. Все начинается с мелочей, а приводит к тому, что кажется чем-то большим. Эта вещь, где Минхо хихикает над фотографией, которую Джисон только что отправил ему, а Джисон улыбается ему и говорит всей своей грудью: ‘Ты такой милый, хен’. Минхо подмигивает ему, но Джисон еще не закончил. "Ты всегда такой милый", - напряженно говорит он, потому что это правда, и потому что ему хочется это сказать, и потому что он хочет, чтобы Минхо наконец осознал, насколько он невероятный. ‘Что бы ты ни делал, что бы ты ни носил и что бы ты ни говорил, всегда такой милый’. Теперь Минхо пристально смотрит на него, уши заметно краснеют, и Джисон на мгновение задумывается, как вообще возможно быть таким совершенным - в целом, и для него конкретно. ‘ Ты можешь... остановиться, ладно? Минхо заикается, выглядя взволнованным, но также и разочарованным. Он избегает взгляда Джисона, вместо этого хватаясь за мягкую ткань его футболки. ‘ Ты продолжаешь говорить такие вещи, а потом просто возвращаешься к своей обычной жизни, Ханни. И я остаюсь с чувством, что ...’ Он не заканчивает, поджимает губы ю, как будто сожалеет, что сказал даже это. Сердце Джисона внезапно начинает биться так сильно, что рискует выпрыгнуть из горла. Осторожно, но уверенно - вот как он обращается с Минхо, сродни общению с грациозным, но диким животным - он протягивает руку и берет его за руку. Минхо позволяет ему, точно так же, как он всегда позволяет Джисону прикасаться к себе, на сцене или наедине, в болезни или здравии, пока работают камеры или когда друзья шутят. ‘Что чувствуешь?’ Спрашивает Джисон, пытаясь передать своим голосом, насколько он серьезен, как жаждет услышать ответ. И, возможно, это работает, потому что Минхо наконец смотрит ему в глаза решительным взглядом, его хватка на пальцах Джисона на мгновение становится сильнее. "Как будто я взорвусь, если ты меня не поцелуешь", - говорит он открыто, искренне и по-настоящему. И он лучший на свете, так как же Джисон может позволить ему взорваться?