Шоколадные конфеты и спящая ящерица

Несмотря на то, что день медленно приближался к полудню, в общем дворе Академии было на удивление пустынно. На самом деле, ни погода, ни сам день не располагали к длительным прогулкам. Будний день обозначал занятия для учеников вплоть до вечера, а февраль, в этом году бывший особенно морозным, и вовсе отбивал желание выползать куда-то за пределы тёплых учебных корпусов. И Ан бы тоже стоило отказаться от своей затеи, да вернуться в гостиную, пока не начнутся занятия её группы, но отказываться было уже поздно. В конце концов, она сама же решила это устроить, и было бы верхом трусости сбегать в самый последний момент. Позор на её род, который славился бесстрашием в любых ситуациях. — «Всего лишь праздник», — успокаивала она себя, нервозно елозя кончиком хвоста по земле. От этого образовывалась лужа из стремительно тающего снега, вода в которой шипела и бурлила от взаимодействия с высокотемпературным огнём. — «Сегодня всего лишь праздник, в который принято дарить сладости дорогим людям. В этом нет ничего плохого». Да, сегодня 14 февраля. День, в который девушки дарят шоколад тем, кого считают важными и особенными для себя. Все ученицы с нетерпением ждали этого дня! Упорно готовились и готовили, кто-то специально получал пачками разрешения на посещение ближайших городов, и если по началу этот ажиотаж раздражал, то потом Ан действительно задумалась. Стоило сделать что-то подобное для Акито. Хотя бы в благодарность за то, что он успел для неё сделать за эти полтора года. Ну и, в конце концов, они ведь начали встречаться… хоть не так уж и давно, но всё же! Поэтому поразмышляв, девушка пришла к выводу, что шоколад, сделанный своими руками, был бы идеальным способом выразить все её чувства. — Ну и холодрыга! — слышится где-то совсем рядом. — Тебе правда необходимо было звать меня именно сюда? От неожиданности Ан вздрагивает и чуть не роняет мешочек на землю, но вовремя спохватившись, успевает поймать и тут же кладёт его себе за спину, после чего разворачивается к подошедшему и, не сдерживая хитрой улыбки, стучит ладонью по лавке, предлагая присесть рядом. Акито делает вид, что не замечает чужой оплошности, но смеряет партнёршу раздражённым взглядом, мол, «если твоя причина недостаточно важна, я тут же поднимусь и уйду». — Согласись, да? Казалось бы, последний месяц зимы, а холодно так, будто впереди ещё три! И солнце светит ярко так, но насколько обманчиво! — почему-то становится до ужаса неловко и даже чуточку страшно, а потому Шираиши отводит взгляд, заливаясь приступом нервозного смеха. — Наверное, просиди я здесь дольше, могла бы и уснуть, как в тот раз, помнишь? Юноша фыркает, но в глазах можно заметить беспокойство. Он бросает быстрый взгляд на хвост партнёрши, убеждается, что огонь яркий и ровный, после чего складывает руки на груди. — Ещё бы не помнить. Тебя полдня пришлось отпаивать горячими отварами и заматывать во все доступные одеяла просто чтобы отогреть. — Я не думала, что дойдёт до того, что я решу впасть в спячку! — возмущённо произносит Ан, а затем болезненно морщится, взмахивая рукой, — со мной никогда такого не происходило. Поэтому и подумала, что просто захотелось поспать. — Ага. Прямо на морозе, во время занятий, когда преподаватель несколько раз кричал о том, что если чувствуете сонливость, то ни в коем случае не смейте закрывать глаза. Что-то не верится, что такая послушная ученица как ты, могла пропустить все наставления мимо ушей. Язвительность в чужом голосе заставляет лишь тяжело вздохнуть и поднять ладони в сдающемся жесте. Спорить на этот счёт было бесполезно, ведь вина за причинение неудобств остальным целиком и полностью лежала на её плечах. — Знаю-знаю, — слабая улыбка появляется на губах, несмотря на то, что ситуация была не из весёлых. — Глупая ящерица, — беззлобно ворчит Акито, одним движением притягивая к себе девушку и устраивая её голову у себя на плече. От этого Ан застывает и чуть ли не прекращает дышать, боясь проткнуть чужую щёку рогом. Только, кажется, что парня это совершенно не беспокоит, и он спокойно опускает ладонь ей на макушку, одновременно с поглаживанием портя причёску, над которой драконида старалась почти час. Та тихонько хмыкает и довольно жмурится, ведь почему-то у Акито пальцы тёплые-тёплые, и желание возмутиться отпадает полностью. Знает, зараза, как воздействовать на неё и не получать при этом. — Глупый человек, — и всё-таки не удерживается от зеркальной реплики. — Если не прекратишь, я не смогу сделать то, зачем тебя сюда звала. — И это мне говоришь ты, — Шинономе усмехается, но руку всё-таки убирает, испытывая при этом лёгкое разочарование. Неприятно самостоятельно отказываться от созерцания умиротворённого выражения и очень печально самому отпускать мягкие тёмные пряди. Но в том, что ему это действительно нравится — не признается, ни в коем случае. По крайней мере, не пока они продолжают дразнить друг друга за чрезмерную, несвойственную нежность и сильные проявления любовных чувств. Однако их всё устраивало. А всё остальное и не должно волновать, верно? — Я поддалась всеобщему безумию, — смущённо сообщает девушка, доставая трясущимися пальцами тёмный мешочек. — И решила тоже кое-что для тебя сделать. Протягивая его вперёд, Ан специально касается чужой ладони и старается улыбнуться как можно нежнее, пересекаясь взглядом с партнёром. Растолковать происходящее иным образом просто невозможно. И как же ему повезло, что раскрасневшееся от мороза щёки не станут ещё ярче! Эта девушка со своими идеями бывает порой невыносимой… — С днём святого Валентина, — необычайно тихо, даже для самой себя, произносит девушка. — Я сделала эти конфеты с желанием сказать тебе «спасибо» за всё то, что ты успел сделать для меня, пока мы знакомы. Надеюсь, они придутся тебе по вкусу. И как можно сказать, что он не слишком любит шоколад, когда на него смотрят широко раскрытыми глазами? Как вообще можно отказаться от подарка, в который были вложены чужие силы? Ему не остаётся ничего, как достать одну из конфет, заботливо обвёрнутую в бумагу и попробовать прямо перед лицом той, кто это всё придумала. — Вкусно, — удивлённо говорит он, разворачиваясь к Ан. Та разом расслабляется, радуясь, что всё прошло как надо. — Как у тебя получилось? — А это уже секрет, — игриво подмигивает она. — Просто знай, что я вложила в них всю свою любовь! — Звучит как что-то не совсем законное, — замечает Акито, на что тут же получает тычок в бок. — Эй-эй, о чём ты думаешь, придурошный? — возмущённо восклицает Шираиши, чувствуя, как жар приливает к щекам. И слыша чужой смех, она предпринимает попытку врезать кому-то по животу, но слишком быстро оказывается прижатой к всё ещё невероятно тёплому телу. А потому сдаётся, обнимая в ответ, и вновь закрывает глаза, пряча лицо в шерстяной мантии. — Ты всё ещё придурок, — едва слышно шипит девушка, закрывая глаза. Чёрт бы побрал её холоднокровность и непреодолимое желание оставаться рядом с любыми источниками тепла. Так бы она ему точно накостыляла. — Я всего лишь использовала собственный огонь, чтобы растопить смесь для шоколада. Ничего криминального. — Конечно, — легко соглашается парень, поглаживая дракониду по затылку. Её рога упирались теперь в подбородок, и это ощущалось куда больнее, чем до этого. — Ты только не усни, слышишь? — Не собираюсь. То, что она всё-таки раскрыла тайну вкусного шоколада, Акито говорить не стал, посчитав, что над этим шутить было бы неэтично. Да и всё-таки ему было приятно получить подарок от Ан, которая обычно только юлила и язвила, никогда не упоминая о всяких романтических штуках, которые делали всякие влюблённые парочки. Смущалась, скорее всего, как и, на самом-то деле, он. И всё равно: — Спасибо, Ан. В ответ лишь слабое мычание. Всё-таки уснула. — «Врушка», — думает он, кое-как одной рукой убирая конфеты под мантию. — «Сказала же, что не будет спать». — Знаешь, спящей ты выглядишь даже мило, — приходится потратить немного времени, чтобы поднять девушку на руки и вместе с ней отправиться обратно в замок. — Пусть ты этого и не услышишь, но я тебя люблю. Спасибо ещё раз. Это действительно приятно. Возвращая возлюбленную в гостиную, Шинономе приложит губы к её лбу, оставляя поцелуй, и тихо попросит сидящую у камина Нене не будить девушку. — Просто накрой её одеялом, — напускное раздражение прорезывается в шёпоте, но Кусанаги понимает, что он говорит это не со зла. — Эта ящерица опять забыла одеться по погоде. — Я-то думаю, почему её так долго нет, — она-то не удивлена, помнит тоже случай годовалой давности, а потому лишь кивает в благодарность. — Со своей наивностью она правда рискует однажды уснуть до весны. — Преподы не будут этому рады. — Ха, конечно. Можешь идти, — она поднимается с пола, хватает с кресла плед и накидывает его на Ан, которая успела занять более удобное положение на диване. — Я о ней позабочусь. Он кивает, бросает последний взгляд на сладко посапывающую партнёршу и выходит. Надо ли говорить, что конфеты закончились ещё до вечера?