Искра во мраке

Когда они вошли в лабораторию, то почувствовали, что воздух наполнился напряжением и ужасом. Каждая деталь в этом помещении казалась пропитанной страданием. Стертые металлические застежки ремней, пыльные склянки, мертвые пустые экраны. Устройства, которые могли бы вызвать исследовательский интерес, теперь вызывали лишь ужас и отвращение. Любопытство превратилось в болезненное, а любой след мысли о прогрессе замер, заменившись только ужасом перед тем, что могло произойти в этой комнате. — Месье Жонсьер, здесь держали людей, над которыми проводили опыты, верно? — спросила Лу. — Можете вернуться к остальным, если вам нехорошо, — коротко ответил он, не давая воли эмоциям. — Нет, я в норме, — спокойно произнесла она, однако голос звучал более уверенно, чем она себя чувствовала. Крэп, во что они только вляпались… Где-то кровати были застелены, где-то белье и тонкие матрасы лежали скатанными в валики. Лу проходила мимо них, стараясь не представлять, как лежит в одной из камер, как в отчаянии разламывает кровать с помощью телекинеза о стену, пытаясь выместить гнев в бесплодных попытках выбраться. — Рид… — донесся из-за стены голос Жонсьера. Лу заглянула в комнату, которую осматривал он. Здесь постельного белья не имелось вовсе, только какая-то черная грязь на кровати. А дверь с внутренней стороны, стены и потолок сильно потемнели. Лу потерла пальцем штукатурку, констатировала: — Копоть. Пирокинетик. — Однозначно, — кивнул Марк. Они двинулись дальше. Кровать, унитаз, белье… кровать, унитаз… и больше ничего. В одной из последних комнат, куда вошла девушка, на сгнившем одеяле лежал лист бумаги. Лу аккуратно его взяла, перевернула… Жесткий защитный барьер профессиональной отрешенности сломался, подставляя под удар душу. В дрожащей руке был детский рисунок. Она даже сначала не поняла, откуда взялись две капли, упавшие на старательно выведенную зелеными штрихами траву, пока в носу не засвербело. Лу утерла глаза, бережно сложила рисунок и убрала в рюкзак, толком не отдавая себе отчет в том, зачем она это делает. В голове крутилась только одна мысль: — Этого не должно повториться. Никогда и ни с кем не должно повториться. Раздались шаги Жонсьера. Он уже дошел до конца и возвращался. Лу прикрыла глаза, вытерла слезы. Сделав глубокий вдох, высунулась из комнаты. Инквизитор тоже выглядел странно — то ли задумчиво, то ли растерянно. — Месье? — спросила Лу хрипловатым, еще не оправившимся голосом. —… *** После того, как Лу и Марк осмотрели комнаты, они молча вернулись к Даниэль и Фаруку, уже ожидавшим их возвращения. — Я почти закончила, а вы? — обратилась к ним Даниэль. Жонсьер очень сдержанно и с минимумом конкретики рассказал им об увиденном. Фарук присвистнул, а Даниэль, ужаснувшись, покачала головой. — Наверху скоро стемнеет, — добавил Марк, — изначально я планировал ночевать здесь, но… Даниэль решительно предложила: — Давайте найдем другое место. Все поддержали ее слова, а Фарук добавил: — Завод большой. Перейдем в соседний корпус. Даниэль кивнула: — Сейчас скачаю данные еще с двух приборов, и… От входа долетел скрежет и скрип. Все резко повернулись в ту сторону. — Дверь! — закричал Фарук. — На выход! Все на выход! — подхватил Жонсьер. Даниэль подхватила свой компьютер и бросилась бежать, даже не выдернув шнур. Марк и Лу сорвались следом за ней. Фарук, чей нагруженный рюкзак снижал скорость передвижения, отстал. В темноте, не заметив вовремя стол, боец налетел на него бедром. Повалив его, упал сам. — Не успеем! — лихорадочно пронеслось в голове Лу, пока она едва не врезалась в кресло. Марк и Даниэль уже преодолели дверь и Лу увидела, что она уже наполовину закрылась, однако застыла на месте. — Быстрее! — донеслось издалека. Лу успевала. Должна была успеть! Но не Фарук… До выхода уже оставалось несколько метров, как вдруг дверь рывком задвинулась еще немного. — Зараза! — выплюнула Лу и, вкладывая в телекинез все, что могла, «‎надавила » на дверь. Та замерла на несколько сантиметров до того, чтобы закрыться. А потом, с противным скрежетом, сопротивляясь, начала отползать обратно. *** Очнулась она уже в знакомом цехе, ощущая резь под веками. — М-м-м… — простонала Лу. Рядом был Фарук. — Лу? Ты слышишь? — Угу. — Дай помогу. Фарук аккуратно вытер ей кровь мокрым платком. Ткань была уже сильно испачкана красным — он вытирал слезы не первый раз. — Долго я… лежу? — не пытаясь подняться, уточнила Рид. — Минут десять. Ты мне, похоже, жизнь спасла. — голос бойца чуть дрогнул. — Сейчас же закройте глаза, Рид, и не открывайте! — донесся до нее голос Марка, — Вы сильно надорвались. Найдем подходящее место для ночлега, потом перенесем вас туда. — Посмотрим в административном корпусе? — предложил Фарук. — Пожалуй. *** Путь до административного корпуса Лу проделала на руках у Фарука: ей было больно открывать глаза, и самостоятельное передвижение грозило несколькими часами пути. Боец нес ее аккуратно и бережно, по-видимому, испытывая то ли благодарность, то ли уважение. Они нашли подходящее место для ночлега: помещение, в которое не проникал пронизывающий ветер, однако с вентиляционными отверстиями, в которые мог выходить дым от костра. — Нам нужно поискать топливо для ночлега. Я отправлюсь на поиски. — предложил Фарук. — Нельзя, чтобы ты шел один, — нахмурился Марк. — Я пойду с тобой. — Нет, — возразила Даниэль, — лучше идти мне, нельзя оставлять Лу без помощи. Я не смогу унести ее в случае опасности. Месье Жонсьер, предлагаю остаться вам. — Что ж, это разумно, — покачал головой инквизитор. — Возьмите с собой две рации, рюкзаки, и не отходите далеко. Собравшись, Вейсс и Фарук ушли. Лу, присев на один из рюкзаков, до сих пор сидя с закрытыми глазами, услышала, как они удаляются. На миг воцарилось молчание: Лу не понимала, как обсуждать ситуацию в лаборатории. Она знала, что каждый участник экспедиции еще не скоро оправится от жуткой атмосферы, которая царила там. Неожиданно она ощутила, как Жонсьер бережно стирает ей слезу платком. — Я знаю, о чем вы думаете, — внезапно проговорил он. — Вы кажетесь сильной и несгибаемой, но я видел, как вы смотрели на… останки. — Сложно на это не реагировать, — тихо отозвалась Лу. — Боюсь, я так и не привыкла к жестокости и трупам. «В отличие от тебя», — промелькнуло в ее голове. — Мадемуазель Рид, к этому невозможно привыкнуть. Я видел сотни смертей, я приводил преступников на эшафот, но, поверьте, испытал тот же самый ужас, что и вы. — Не уверена, что меня это радует, — грустно улыбнулась Лу. Они помолчали еще какое-то время. Потом Лу завела нейтральный диалог о курсах повышения квалификации в инквизиции, как вдруг… — Рид! — громкий треск и крик Марка вывел ее из равновесия, она с усилием открыла глаза, чтобы увидеть, как над ними трещит и осыпается потолок. «Этого еще не хватало!» Она схватила рюкзак, на котором сидела, и рванула за руку Марка. — Вперед, что встал, как вкопанный? — заорала она, — Двигай! На пути к входу уже грохнулся кусок бетона. Оставался один путь: в другую комнату, в надежде на то, что перегородки там окажутся более крепкими. — Аааа! — закричала она, отбрасывая балку, которая угрожающе нависла над ними. *** Когда пыль рассеялась, она с трудом открыла глаза. Они еще болели, но уже более терпимо. — Крэп, отдохнули, — проворчала она. — Вы целы, мадемуазель? — откашлявшись, спросил ее Жонсьер. — Угу. — Я поищу выход. Оставайтесь на месте, если треск повторится — бегите. — Да уж стоять на месте не буду, как вы. — Рид, довольно! — Рид, Рид. Хоть бы поблагодарили. Метнув на нее суровый взгляд, инквизитор двинулся к завалу. Аккуратно сдвинув пару обломков, покачал головой. — Слишком опасно. Если раскапывать вручную, то нас может придавить обломками. Если телекинезом, боюсь, надорветесь раньше, чем мы увидим солнечный свет. Есть одна надежда: когда Даниэль и Фарук вернутся, они смогут взять из машины нужные нам инструменты и подкопаться с той стороны. Если завал не трехметровый, конечно. — Но это придется делать уже завтра, — вздохнула Лу. — В темноте опасно делать рейд до машины. Марк согласно кивнул и принялся вызывать коллег по рации. — Да, месье Жонсьер, — послышался голос Фарука, — мы добыли дрова. Описав случившуюся ситуацию, инквизитор уточнил: — Вам лучше поискать место для ночлега в другом корпусе. Если здесь есть риск завала, кто-то из нас должен добраться до Нью-Пари в целости и передать данные месье Мартену. Утром мы будем искать выход. — Понял, — ответил боец. — Мы будем на связи. Отключившись, Жонсьер мрачно заявил: — Ситуация хуже некуда. Взаперти, с Рид, без еды, топлива и спальников. — Боюсь вас разочаровать, месье, но еда и спальник найдется, — лукаво улыбнулась Лу, встряхивая рюкзак, который успела ухватить, спасаясь бегством. — О Рид, вы и так мое ходячее разочарование, — ухмыльнулся он, впрочем, весьма обрадованный новостью, что им не придется сидеть всю ночь голодными на холодном полу. — Вот только спальник один, мой. — вздохнула девушка. — Да, мой остался под завалами. Что же, мадемуазель, я поищу себе какие-нибудь материалы для ночлега. Лу не могла сдержать улыбки, смотря на то, как грозный инквизитор пытается соорудить из запасного комбинезона и досок лежанку. — Месье Жонсьер, боюсь, это не самый разумный выход. — У вас есть идеи получше? — пыхтя, огрызнулся он. — Мы расстегнем спальник и ляжем на него вдвоем. — Вы с ума сошли, Рид? — Топлива у нас немного, этих досок на целую ночь не хватит. Если мы будем спать рядом, эффективнее сохранится тепло. Лично я не хочу получить воспаление легких только потому, что вы ведете себя как целомудренная гимназистка! Лу когда-то вычитала эту фразу в старой доштормовой книге, и была рада ввернуть ее в подходящем контексте. Марк вымученно вздохнул и принялся разбирать конструкцию, чтобы развести небольшой очаг. Лу тем временем достала пакетики с пищевой пастой и флягу с водой и протянула один из них Марку. Молча поев, она расстелила спальник и улеглась на одном краю. Закрыв глаза, она слышала, как Жонсьер шуршал упаковкой, ходил взад-вперед, потом тихо спросил: — Рид, вы спите? Она решила не отвечать ему. Походив еще, он снова шумно повздыхал, отошел в самый дальний угол, в закуток. Зажурчало. «Кто бы ожидал от Жонсьера такой деликатности»‎, — хмыкнула про себя Лу. — «Если бы ответила, что не сплю, он бы еще два часа терпел.»‎ Закончив свои дела, мужчина подошел к спальнику, неловко улегся на краю, подложив под голову запасной комбинезон. Повозился, устраиваясь поудобнее. И практически сразу же с его стороны раздалось размеренное дыхание. Лу позавидовала ему. Пережитый день никак не давал ей уснуть, перед закрытыми глазами мелькали образы из злосчастной лаборатории. Вдруг Жонсьер, засопев, перевернулся на другой бок, прижавшись к Лу плотнее, и перекинул на нее руку, которая удобно устроилась на ее талии. Она почувствовала, что его нос касается ее волос. В первую секунду она замерла, боясь пошевелиться. Но дыхание подтверждало, что он проделал все это, не просыпаясь. «Крэп, если скину руку, проснется и будет ворчать», — подумала девушка, — «Да и с другой стороны, так даже теплее.» Она отказывалась думать о том, что ей приятны прикосновения этого ворчливого ублюдка, списывая эти мысли на пережитый стресс. Прижавшись к нему плотнее, чтобы согреться еще больше, она наконец-то уснула. *** Марку снилось что-то невнятное. Когда во сне он угодил в пропасть, ужас заставил его приоткрыть глаза. «Кажется, я до сих пор сплю», — недовольно подумал он, ощутив теплое женское тело рядом со своим. — «Не может же железная Рид вот так прижиматься… Рид???» Глаза инквизитора распахнулись, дыхание сбилось. Его рука покоилась на талии девушки, прижимая ее к нему, а губы были в опасной близости от шеи Лу; настолько, что он ощущал запах ее волос. «Чертова девчонка!», — промелькнуло в его голове. — «С другой стороны, так теплее. Если я сейчас уберу руку, она проснется, придется объяснять. Пожалуй, не буду ничего делать, а утром она перевернется на другой бок во сне, и я вывернусь.» Успокоив себя этими мыслями, он попробовал заснуть, но адреналин, бушующий в крови, был сильнее. Тогда он начал мысленно считать овец. «Одна, две, три», — размеренно отсчитывал он, пытаясь успокоиться. — «Четыре, пять, шееесть…» Незаметно для себя в сонном трансе он начал поглаживать рукой талию Рид, пытаясь попасть в ритм счета. Очнулся же уже тогда, когда рука поднялась к груди. «Черт! Тут уже не получится сказать, что прижался случайно.» И тут Лу зашевелилась во сне. Марк застыл в ужасе, ожидая, что псионичка вот-вот проснется, и… дальше его фантазия не представляла, как она отреагирует. Даст пощечину? Пошлет? Но Рид не проснулась. Стало еще хуже: она повернулась под его рукой и прижалась к его груди! Марк мысленно прошипел тысячу проклятий. Тело девушки вызывало бурную реакцию, и заставляло терять рассудок. В момент, когда ее губы коснулись его шеи, он не смог сдержаться и тихо, сквозь зубы, простонал. *** Лу снилось приятное: в клубе «Реактор» она склеила симпатичного юношу и целовалась с ним прямо на стоянке, забив на взгляды случайных прохожих. Юноша страстно сопел над ее ухом, прижимал к себе, и она чувствовала вполне приятную выпуклость, теревшуюся о нее. Наконец, она губами коснулась его шеи, и он, не сдержавшись, застонал… И тут она проснулась. И встретилась удивленным взглядом с черными глазами, которые, казалось, прожигали в ней дыру. Они молча смотрели друг на друга, не разрывая объятий. Наконец Лу нарушила тишину. — Месье Жонсьер? — Рид, это была ваша идея совместного сна, — прошипел он сквозь зубы, — и лично я отказываюсь от ответственности за последствия. Он не мог больше сдерживаться и, запустив руку в ее волосы, со всей силой прижал девушку к себе, впившись в ее губы жестким поцелуем. Она, вначале опешив, закрыла глаза, и ответила ему, коснувшись языком уголков его губ. Это аккуратное, нежное движение окончательно снесло Марку крышу: он зарычал, переворачивая Лу на спину и вжимаясь в нее так крепко, как мог. — Хочу тебя, — с придыханием прошептал он. — Я тоже… — отозвалась она, — Но… снимать комбинезон опасно. Хмыкнув, он ничего не ответил, но начал стимулировать ее клитор прямо через комбинезон. Судя по вздохам, ей нравилось, и это абсолютно сносило ему крышу. Минут через десять он не сдержался и с хриплыми стонами прижался к ней, кончая прямо в свой комбинезон. Когда он открыл глаза, Лу лежала рядом с ним, аккуратно водя пальчиком по его груди. Он взял ее ладонь и начал целовать тонкие изящные пальцы. Удивленная такой лаской от всегда жесткого инквизитора, девушка покрепче прижалась к нему. — Что… будем делать? — нерешительно спросила она. Марк помолчал немного, а потом ответил: — Сначала я вытрусь, в мокром комбинезоне не очень приятно. Потом поспим до утра. Потом Фарук с Даниэль вытащат нас, мы отдадим Мартену все доказательства, и прижмем этого церковного ублюдка. А потом я приеду к тебе домой, и трахну прямо на столе. Рид засмеялась: — Непривычно слышать такую лексику от вас, месье Жонсьер. — Привыкай…