У него нет Джокера, он сам Джокер.

— Ну что? У тебя есть козыри? — Авантюрин ухмыльнулся, прикрывая половину лица веером карт. Красивая, переливающаяся рубашка карт, с серебряными клетками и голубыми полосами, совсем не сравняться с сиренью его глаз. Яркая радужка будто бы светится, жаль, что такую прелесть скрывают нежного-розового оттенка стекла. Золото блестит в полумраке лампы, делая образ Авантюрина таким дорогим и привлекательным. Рацио сглатывает и хмурится, ему тяжело сосредоточиться. — Сотри эту отвратительную ухмылку со своего лица. У меня шестерка червей. — янтарь сверкнул в сторону парня, а червовая шестёрка быстро оказалась лицом к сотруднику кмм. Ладони перебирали карты и каждый раз поправляли их, чтобы рубашки стояли бок к боку, одинаково касаясь друг друга. — Не ври сам себе, я же знаю, как она тебе нравится. — Авантюрин растянул губы еще шире, Веритас с презрением осмотрел его, кинул бубновую семерку на стол и ее быстро отбили такой же восьмёркой. — И не вздумай жульничать, раб Сигонии. — Хмыкнул Рацио и отложил «биту» в сторону, ему прилетела пиковая десятка, вот черт, у него нет пиковых карт. Приходится кидать ту самую единственную козырную шестёрку. — Боже, ты сегодня еще агрессивнее, чем обычно, так ещё и отбиться нечем? — он взял себе несколько карт и кинул сразу три валета, разумеется не забыв про козырного и когда доктор забрал, он подкинул и четвёртого. — Тебе просто повезло сегодня, не будь так самоуверен. — Рацио раздраженно сжал зубы и бросил свой веер из двадцати карт на стол, Авантюрин усмехнулся, его руки были чисты и ни одной рубашки видно не было. — Неужели гений не смог обыграть раба? — Ладонь раба Сигонии, как все его звали, пробежалась по кончикам пальцев лежащей на столе руки Рацио. Доктор перехватил его руку, перстни на пальцах звякнули, а браслет чуть съехал вниз. Авантюрин сначала округлил глаза в удивлении, но быстро перетек в плавную ухмылку. — Что? Веритас, держи себя в руках, я, конечно, знаю, как ты любишь пялить на меня, когда подаешь прощения или же я не прав? Доктор Рацио, я тебя читаю, как книгу и как бы ты не старался унизить меня, мы оба знаем, что ты хочешь другого. — Как великий гений может возжелать тебя? Это унизительно. — Рацио откинул чужую ладонь и встал, Авантюрин тоже встал, только почти сразу же сел на стол, перекидывая одну ногу через другую. — Да ну? Я не говорил про секс, я говорил про немного другое. Но твои мысли мне нравятся больше. — Рацио обернулся, губы его сжаты в тонкую линию, он повернут спиной, но внимательно смотрит на Авантюрина. — Я бы никогда с таким как.- — Не ври хотя бы себе, боишься что кто-то узнает? Или я тебе откажу? — он встал со своего места и подошел к доктору сзади, прошелся пальцами по его животу и сжал плечо, как жаль, что он не доставал его макушки. — Тебе ведь нравится, верно? Рука поднялась выше и пробежалась по обтянутой в тонкую чёрную ткань на груди. Доктор тяжело вздохнул и сжал кулаки, бросил недовольный взгляд себе за спину. Свет с окна падал на них, огоньки за окном мелькали красками с акварельной палитры. Такая красота, но сейчас перед Веритасом стояла совершенно другая «красота», а точнее за ним. Каблук стукнул по паркетной доске на полу, когда Рацио обернулся. Авантюрин сделал полшага назад? — Что такой хмурый? Я сделал что-то не так? — Авантюрин опустил руки снова вниз. — Очень жаль, что ты носишь этот балахон. — Заткнись. — Доктор обернулся, убрал со своего тела шаловливые и любопытные ладони, но не стал отходить, между ними все так же было слишком мало расстояния. — Так попробуй меня заткнуть, доктор. Веритас приблизился к его лицу и Авантюрин вполне себе ждал поцелуй, но потом вспомнил, кто перед ним. Душный и занудный Рацио из общества гениев. Широкая спина закрывала свет с окна, оставляя лишь свой яркий янтарь и Авантюрин соврал, если бы сказал, что ему не нравится. Его чертовски привлекали эти широкие плечи и впалые ключицы, которые так редко давали на себя взглянуть. — Ну? Что, не хочешь ничего предпринимать? Знаешь, мы так близко, что я чувствую твое напряжение. — шептал почти в самые губы и ловил на себе беглый взгляд. — Хватит, знай свое место. — цыкнул доктор, но вдруг почувствовал, как между его ног появилось колено Авантюрина. Этот бесстыдник, даже с некой нежностью, водил по его промежности. — Ты что себе позволяешь? — Если бы тебе это не нравилось, ты бы оттолкнул меня, но видимо ты только за. Признай поражение. — Черт с тобой. Рацио нагнулся к нему, отпустил одну руку и сжал острый подбородок, прижался своими губами к чужим. Авантюрин чувствовал, как сладость победы разливается по телу, чувствовал его горячее дыхание. Рацио напирал и шагнул вперед, а Авантюрину пришлось шагнуть назад, в итоге его прижали к столу. Сотрудник кмм прошипел от боли, его с силой вжали в край стола. Веритас хотел отыграться и он получит того, что хочет. Надавливая пальцами на чужой подбородок, Доктор проник в него языком. Авантюрин был в полнейшем шоке от такого напора и желания, он чувствовал чужой жар и возбуждение. Его шутка очень затянулась. Горячий язык с жадностью сталкивался с Авантюрином, так грубо толкая его в стороны. Рацио отстранился и с упоением в глазах смотрел на сидящего на столе сотрудника кмм. — Чем же я заслужил эту милость? М? — Рацио положил свои руки ему на ягодицы и прижал к себе, парень сдержанно вздохнул. — Сиди молча. Раз уж ты читаешь меня, в чем я очень сомневаюсь, то присмотрись внимательнее. — в глазах Рацио плескалось возбуждение и бушующее пламя. Он восхищается, любит и желает, только вот Авантюрину никогда об этом не скажет, ему знать незачем. Доктор примкнул к загорелой шее, кусая черную метку на ней. Укус был болючим и парень недовольно прошипел, но Рацио это особо не заботило. Дурацкая блузка и пиджак мешали, поэтому было решено, и точно не Авантюрином, снять все. Одежда упала на стол и доктор с легкой улыбкой осмотрел сотрудника кмм. Сам же Авантюрин не ощущал себя постыдно, даже гордо, но, ведь грех не показать красивое тело. Сплетение мышц и загорелой кожи так и манили к себе, хотелось трогать, смотреть, изучать и кусать. Кусать так, чтобы остались отметины на долго, чтобы они отдавали болью при касании и чтобы его вспоминали потом. — Ложись. — Веритас поставил руки на столешницу и чуть выгнулся в спине, ожидая, пока парень ляжет. — Я, конечно, понимаю, что ты из общества гениев и весь такой из себя, но тебе не кажется, что нужно более уважительно говорить с людьми выше тебя по статусу? М? Раскомандовался здесь. — Авантюрин видел, как Рацио не любил непослушание, знал это от учеников и иногда видел собственными глазами. Что же он сейчас сделает? Заставить силой? Для этого он накачался? Это даже смешно, подумал парень. — Тебе нравится подчинять? Прости, но только тебе доминировать я не дам. В голове было лишь одно — что же ты сделаешь? — Тебе придется отобрать у меня свой поводок. Твоя метка говорит лишь об одном. — Рацио толкнул того на стол, прекрасно понимая, что тот лёг сам, ведь от легкого касания нельзя опрокинуться на стол, да и вообще куда угодно. — Ты будешь мне подчиняться. — Звучит убедительно, но знаешь, если бы я не хотел, мы бы никогда не оказались в этом положении, мой милый. Авантюрин задумался о том, что его ненаглядному преподавателю очень нравится напоминать о происхождении сотрудника кмм. Ему повезло, что этот самый раб был не из тех, кто по каждой малейшей чепухи махал своим статусом из стороны в сторону. Будто тот был белым флагом то ли отступника, то ли аристократа. Рацио опустился к нему и встретился с Авантюрином взглядом. Эта сирень его пленила и пленила, кажется, навсегда. У него никогда такого не было. Да чтобы какой-то простолюдин и неуч смог покорить великого гения? Хотя ладно, Рацио считал его достаточно умным, ведь тот смог подняться со дна до самых верхов сам. Без никого, без связей и подушки безопасности, без мамы и папы, которые вытирали бы ему слезы. И Доктор это принимал, даже очень, он восхищался или даже нет, скорее уважал, а восхищался только Авантюрином. Доктор прошелся пальцами с паха до ключиц и спустился чуть ниже, сжимая мягкую грудь, ему всегда хотелось ее потрогать. Чертов вырез на блузке, ему хотелось укусить это место каждый раз, когда они с Авантюрином встречались. — Хватит так на меня смотреть, я тебе не твои эти косинусы и синусы. — Авантюрин зацепился ногами на талии парня и потянул за синюю накидку, которую он же и назвал балахоном. — Сними это, тебе не хватает денег на одежду? Давай я тебе подкину пару миллионов кредитов. — Я в этом не нуждаюсь. — Но просьбу выполнил, молодец. Снял «балахон» и сложил его на краю стола, отдавая свое драгоценное внимание только лишь, лежащему перед ним, сотруднику кмм. — Думаю семья позаботилась о базовых вещах и смазка точно где-то в комнате. Это тебе небольшое испытание, давай же, попробуй найти. — Авантюрин приподнялся ла локтях и с гадкой ухмылкой, такой самодовольной и уверенной, смотрел в янтарные глаза. — Ты специально? Знаешь, я же могу уйти. — Рацио был раздражен, возбужденная плоть болью отдавалась в теле и ноги иногда подкашивались. Сейчас не очень хотелось что-то искать. — Веритас, милый мой, ты же никуда не сможешь деться со стояком, я же прав? Давай давай, у нас много времени. — Когда Рацио отошел, Авантюрин перекинул одну ногу на другую. — Замолчи. — Веритас мельком пробежался взглядом по комнате и почти сразу же нашел то, что искал, верхняя полка стеллажа. — Неужели ты не достал дотуда? — с усмешкой спросил Доктор, гордясь собой. Рацио вернулся и Авантюрин не мог не наслаждаться красотой самого строго преподавателя, которого он когда-либо знал. И как вообще его ученики понимают темы? Невозможно усваивать информацию, когда перед тобой какой-то бог Олимпа. Стол проскрипел под ними и Авантюрин решил не испытывать прочность мебели, все же будет много вопросов, если они переломают его. И он полностью был уверен, что двух взрослых парней стол не выдержит. — Пошли на кровать, здесь неудобно. — предложил выходец сигонии и слез со стола, Рацио уже изрядно устал от таких заданий, но все же согласился. Это самое рациональное решение за весь вечер. Авантюрин улегся на мягкие простыни, семья заботиться о своих гостях и стелет только самое приятное и нежное белье. Жаль, что оно сегодня изрядно пострадает. Рацио уселся рядом и начал раздеваться, конечно же, ему решили помочь. Перекинув одну ногу через его две и поудобнее устроившись на больших и накаченных бёдрах, Авантюрин вновь глянул в эти глаза. Ему нравятся драгоценности, а янтарь с красным рубином привлекали еще больше. Расстегнув молнию на водолазке, Доктор повесил ее на изголовье кровати, сидящий на нем Авантюрин сводил с ума, заставляя прекратить думать вообще. Но для человека, жаждущего знаний, который вечно стремится к их расширению, отключать разум просто невозможно. Сегодня можно нарушить пару правил. Веритасу казалось, что то, что происходит с ним сейчас невозможно и это в принципе никогда бы не случилось. Чтобы он смог увидеть своего непосредственного финансового покровителя в его исследованиях таким? Авантюрин не разрешил гению помогать ему с растяжкой. Решил сделать все сам, а Рацио приходилось лишь кусать локти и ждать, как верный пес. — Ну что? Где же вся твоя неудержимая страсть и грубость, м? — белые брюки валялись на полу, а Авантюрин с довольной мордой расстегивал брюки своего подопечного. — Застеснялся? — Не прошло и пол года. — шикнул Рацио и с силой вцепился в чужие ляжки, впиваясь в кожу ногтями и царапая ее. Авантюрин закусил губу и ударил по плечу Доктора. — Полегче, куда ты разогнался? Рацио разрешил себе улыбнуться на «удар», опустил руки к ягодицам и раздвинул их, оставил одну и взял свой член в руки. Когда Доктор вошел в него, Авантюрин хотел резко встать, ему непривычно и неприятно. Но Веритас не позволил, удерживая на месте и вжимаясь членом в мягкие и податливые бедра. Авантюрин цыкнул и угрожающе сверкнул сиренью. — Привыкай. Куда ты полез? — парень заерзал на месте, царапнул ногтями чужую шею, оставляя яркие красные отметины, чтобы Доктор еще долго вспоминал его и этот день. — Сволочь. — Авантюрин через пару минут привык и ему стало спокойнее. Чертов Рацио, а ведь прав оказался, ему просто нужно было привыкнуть. У всех преподавателей это в крови? — Тебе же легче, так что не возникай. Авантюрин плавно привстал и так же после мягко присел, Рацио не мешал, он не изверг, дал возможность освоиться. Но и не прошло минуты, как Доктор опрокинул выходца Сигонии на кровать и улегся на нее вместе с ним. Пара маневров и Рацио пристроился между ног у Авантюрина. — Что за резкая перемена? — он положил свои ладони ему на плечи, но Доктор хочет по другому. Веритас снял с себя, когда-то обвешанные золотом, ладони и прижал их к простыне. Авантюрин вздохнул, но ему даже нравилось такое, когда гордый, упрямый и угрюмый преподаватель доминировал над ним. Может и ученики ему завидуют, это даже льстит. Рацио начал двигаться, член быстро и глубоко входил каждый раз, раздвинутые в стороны ноги дрожали от удовольствия. Авантюрин жадно глотал воздух, просто не успевая вздыхать между толчками, Веритас выбивал из него все, что только можно. Доктор прищурил глаза и внимательно наблюдал за выходцем Сигонии. Капельки слез скопились в уголках глаз, к красным щекам прилипли волосы, сбитое, надрывистое дыхание ласкало слух. Кровать жалостливо проскрипела, в такт движениям Доктора. — Никогда бы не подумал, что ты когда-нибудь с таким энтузиазмом будешь вытворять такое. Где понабрался? Авантюрин очень бы хотел продолжить подливать масла в огонь, но его заткнули быстро и резко. Рацио нагнулся к его лицу, с лёгким прищуром поцеловал, кусая губы и совершенно безжалостно их сминая. Сотрудник кмм промычал и выгнулся в спине, Веритас попадал прямо по простате и сейчас так страстно целовал… Такие эмоции и ощущения он не испытывал, кажется, никогда. Отлипая от губ парня, лежащего под ним, Доктор со сбивчивым дыханием опустился к кровати и просто вбивал партнера в постель. — Веритас, ты меня так убьёшь. — протяженный стон прошелся по ушам Рацио, тот же все-таки придержал коней. Начал чуть спокойнее и менее резко входить. — Неужели ты такой нежный? Я думал рабы привыкли к такому отношению. — Веритас поднялся и наблюдал за ним сверху вниз. Хотел показать свое превосходство, но знал, что всегда Авантюрин был выше. — Я уже давно поднялся, если ты не заметил, и могу нежничать сколько захочу. — руки сжали с новой силой, а Доктор снова сбился на быстрый и безжалостный темп. — Ты меня слышал? Веритас кончил и благо решил выйти из любовника перед этим, пачкая простыни и промежность в собственной сперме. Немного передохнув от яркого и приятного оргазма, Рацио заметил, что Авантюрин все еще не достиг разрядки. Решил снизойти с неба и помочь ему. Опустился вниз и резко взял в ладонь чужой орган, водя вверх-вниз по стволу, крепко сжимая и медленно двигаясь. — Прекрати, это больно. — Авантюрин зажал лицо руками, когда Веритас взял в рот и уже нежно провел ладонью по его анусу. Вот такие поглаживания ему очень даже нравились, закатив глаза в блаженстве, когда Доктор заглотил и выплюнул головку. Ему было приятно до дрожи, движения становились более частыми, а ладонь переместилась на бедро, пощипывая нежную кожу. Рацио слушал и наслаждался, у Авантюрина был красивый голос, который нравился придирчивому Доктору. Ладонь выходца Сигонии легла на мягкую копну сливовых локонов. Но он не стал держать Рацио и иметь его рот так, как ему хотелось. Авантюрина очень даже устраивает инициатива Веритаса и он не хотел ей препятствовать. Парень кончил прямо в рот преподавателя, но не извинился, хотя стон, последовавший после всплеска эмоций можно считать извинением? Тогда Доктор поднялся с постели и сплюнул на простынь. Поменяют. — Брезгуешь? — с ухмылкой спросил расслабленный, лежащий на кровати Авантюрин. — Да. Сотрудник кмм закатил глаза, приподнялся на локтях и потянулся к лицу Доктора, тот уже особо не сопротивляясь потянулся в ответ, целуя уже без той грубости. Более мягко и заботливо касаясь губ парня, Рацио положил свою ладонь на его щеку, все же не зря он пришёл сюда, чтобы поиграть в картишки. Доктора не выпустили с номера и Авантюрин, почти что силком, уложил его рядом с собой, перед этим скинув испорченную простынь на пол. Веритас хотел остаться, но нельзя же так быстро сдаться?