Единственный и не забытый

Отель «Богема», 27 км от трассы. Слегка полноватая женщина 50 лет с трудом толкала тележку с уборочным инвентарём перед собой. — Как же люди стали такими? Снял номер на ночь – будь любезен освободить его до 12 утра, но нет, некоторые ждут до последнего, пока не придут и не выгонят, – ворча себе под нос, горничная без колебаний открыла дверь своим электронным ключом и толкнула тележку перед собой. На кровати перед ней, лицом вниз, лежал молодой человек. — Эй, чего разлёгся? Подъем! – орала женщина и, подойдя ближе, дёрнула парня за плечо. Омега продолжал лежать неподвижно, что вызвало небольшой испуг у горничной. Она дёрнула молодого человека за плечо сильнее и перевернула его лицом вверх. – Ой, мамочки, мне ещё трупа не хватало! – запричитала она, увидев кровавые пятна на простыне и наволочке. Она взяла швабру и постучала по животу, пытаясь привести парня в чувство. Раздалось болезненное кряхтение. Омега медленно открыл глаза, сразу хватаясь за разбитую голову рукой. – Ооо. – Слава богам, ты живой. Вставай давай, разлёгся чего. – Что со мной? – Клиент, видать, вчера приголубил, чай, не понравилось! – женщина подмигнула. – Какой клиент? – удивился парень. – Ну какие клиенты у шлюх бывают? – Я что, шлюха? – парень поморщился и с удивлением посмотрел на женщину. Чонгук вёл под руку красивого и статного омегу, искренне улыбаясь ему. – Прекрасный праздник нам устроили родители, правда же? – Да, мой милый Гуки, мой самый любимый мэр. – Омега остановился и, взяв в ладони лицо альфы, слегка коснулся его губ поцелуем. – Я пока не мэр, – засмеялся Чон. – Со мной ты им точно станешь. – Чонгук рассмеялся и, повернув свою пару к гостям, вежливо поклонился им. Рядом за столиком сидела мать Чонгука и о чём-то беседовала с отцом Суёна. – Спасибо огромное, Согван, прекрасный праздник, ваш Суён такой замечательный и красивый мальчик, такой добрый, такой отзывчивый, не то что первый супруг. Мужчина скривил губы, услышав упоминание про первого мужа Чонгука. – Ваш сын – прекрасный политик, у него блестящее будущее, отец бы им гордился сейчас. – Внимание, уважаемые гости, попрошу всех подойти поближе. – Чонгук постучал по бокалу ножом и привлёк разошедшихся по огромному саду гостей. — Ваше лицо кажется мне знакомым, вы, вероятно, часто здесь бываете. За белье придется заплатить, оно не отстиралось, у вас есть деньги? — Я не знаю. — Как вас зовут? — Я не помню. — Похоже, вас сильно ударили по голове! — Горничная взяла сумку омеги, которая валялась на полу, и вытряхнула ее содержимое на кровать. — Давайте посмотрим, есть ли у вас деньги? Телефон? — Ничего нет. Они смотрели на кровать. Рядом с открытой сумкой из дешевого секонд-хенда лежали блеск для губ, зеркало и расческа с какой-то маленькой бумажкой. — Набор обычной проститутки, — констатировала горничная, — ни телефона, ни денег, вас еще и обокрали, горе, а не проститутка. Что это за бумажка? — Тут какие-то цифры. — Цифры, это номер телефона и имя, Чонгук. Кто это, ваш сутенер? — Я не помню. — Позвоните на телефон. Тэхен судорожно набрал номер и поднес телефон к уху. — Уважаемые гости, минуточку внимания, мы собрались сегодня с вами по очень важному для меня событию, для нас… В кармане брюк Чонгука завибрировал телефон. — Извини, Суён, я не выключил звук. — Чон достал телефон и сбросил вызов. — Вы все знаете, что… — он снова достал свой телефон и сбросил вызов. — Мы с Суёном рады сообщить, что… Чонгук со злостью вытащил телефон. — Милый, ответь, вдруг что-то важное. — Чонгук, забери меня отсюда… Отель «Богема», 27 км, номер 13. Чонгук замер на секунду. Ему показалось, что он сошел с ума. Он убрал телефон. — Прости, мне надо бежать… Чонгук бросился бежать и, вытащив водителя из своей машины, сел за руль и нажал на газ. В его голове был шум. Он был потрясен. Голос. Это был действительно он. Но как? Как это возможно? Омега стоял с горничной у стойки регистрации и смотрел в журнал посетителей, просматривая имена, которые ничего для него не значили. — Ким Тэхён, — он произнес свое имя вслух, но оно не вызвало у него никаких воспоминаний. — Иди в номер и не пугай гостей отеля своей кровавой внешностью, — сказала горничная. — Я принесу аптечку и помогу тебе, пока твой сутенер не приедет. Тэхён сидел один на кровати, перекись водорода помогла остановить кровь, но женщина пошла искать зеленку, чтобы обработать рану. Чонгук забежал в отель и, не останавливаясь, прошел в номер 13. Дверь была приоткрыта, и он вошел внутрь, застыв в немом удивлении. На кровати сидел Тэхён, его Тэхён. — Где ты был все это время? — закричал Чонгук. — Ты жив? Как такое возможно? Тэхён, ничего не понимая, смотрел в глаза вошедшего красивого альфы и, медленно поднимаясь с кровати, начал пятиться назад к стене. Чон подскочил ближе, рассматривая его лицо. — Тэхён, это правда ты? — Я не знаю, кто вы. Не приближайтесь ко мне, пожалуйста. — Ты появился сейчас, чтобы испортить мне предвыборную кампанию? Что, денег захотелось? — Кто вы? Почему вы кричите на меня? Вы мой сутенер? Я правда шлюха? — Кто я? Я твой муж, Тэхён! Тэхён обошел альфу и выбежал в коридор. Испугавшись, он захотел убежать от кричащего на него мужчины. Чонгук догнал его и схватил за плечи. — Ой, это же вы! — горничная остановилась рядом с ними. — Вы же наш будущий мэр? Я видела транспаранты по всему городу, — она указала на окно в коридоре, из которого был виден огромный плакат с фотографией Чонгука и предвыборными лозунгами. — А ты его муж! Точно, вот где я видела твое лицо, по телевизору. Прости меня, ты был таким красивым и милым в передаче, про благотворительный фонд рассказывал. Можно я сделаю селфи с вами? Она достала телефон и хотела сделать снимок, но Чонгук выхватил телефон из рук женщины, сунул ей несколько купюр и, схватив Тэ за руку, потащил его к выходу, услышав за спиной, что за него будут голосовать. Они ехали в машине, не говоря ни слова. Вдруг Чонгук спросил: — Где ты был, Тэ? Я думал, что ты погиб. Как ты выжил? — Я не помню. — Ты просто... сука... — Чонгук со злости ударил по рулю несколько раз. — Останови машину, — закричал Тэ. — Останови машину немедленно! Чон резко затормозил, и Тэ выскочил из машины. — Куда ты? — Чонгук выбежал из машины и подошел к нему. Тэ стошнило. — Как ты? — Чонгук приобнял его со спины. — Голова болит и тошнит. — Мы приедем домой, и я вызову врача. — Почему ты зол со мной? Ведь я твой муж, ты должен быть рад, что я живой. — Ах, да, ты же не помнишь, как бросил меня два года назад и ушел к любовнику. Ты не помнишь свое письмо, это удобно! — Чонгук скривил губы, вспоминая те дни, когда ему было больно и горько от предательства. — А потом ты погиб. Чонгук вошел в свой особняк, где его ждали. Гости уже разъехались. Навстречу вышла сестра, она была пьяна. "Странно, она обычно при матери не расслаблялась". — О, братец, я рада тебя видеть. А это кто там с тобой? Она выглянула из-за плеча Чона и упала в обморок. — Тэхён?! — мать Чонгука схватилась за сердце. Стоящий за ней Суён уронил бокал. — Зачем ты привел его сюда? — Суён был удивлен и возмущен одновременно. — А ты предлагаешь выставить его за дверь? — закричал Чонгук. — Джан, отведи Тэхёна в гостевую комнату, вызови врача и принеси одежду. Тэхёна увели, взяв за плечи, в глубину особняка. — Чонгук, я требую объяснений, — Суён стоял в ступоре. — Я позже все объясню, но он ничего не помнит. — Смотри, Чонгук, не влюбись снова в своего мужа! — зашипел Суён и, одернув руку альфы, ушел к себе в комнату. Тэхён стоял в комнате и смотрел по сторонам. Он ничего не понимал. Голова разламывалась от боли. — Джан, ты давно тут работаешь? Ты меня знаешь? В ответ тишина. Слуга молча отвернулся, оставляя Тэхёна одного.