Шёпот луны

      Это было самое знойное лето за последние сто лет. Солнце нещадно выжигало землю, испаряя всю влагу, из-за чего некогда зелёная трава пожухла, а чернозём покрылся трещинами. Началась самая настоящая засуха — погиб весь урожай, сколько бы фермеры ни поливали поля, воды попросту не хватило на всех.              Люди начали чаще жаловаться на головную боль и получать тепловой удар. Сакура едва справлялась с потоком новых пациентов, среди них были дети, проводящие всё свободное время на улице и получившие серьёзные ожоги кожи. Они постоянно хныкали, что им больно сидеть, спать и даже одежда приносит дискомфорт, но кроме мази и рекомендаций врачам не было что им предложить. Также постоянными посетителями были местные работяги: фермеры, животноводы и старики, пытающиеся спасти свой скромный урожай.              Физический труд в такую жару лишь усугублял положение и так уставших людей. Сакура и сама была на грани — ненормированный график, сверхурочные и полное отсутствие отдыха влияли не только на самочувствие, но и на настроение. Иногда она срывалась на чересчур наглых или непослушных пациентов, но потом быстро брала себя в руки и пыталась исправиться. Люди ведь не виноваты, что это лето настолько аномально жаркое.              Но сдерживаться было всё тяжелее, поэтому сразу после смены Сакура отправилась в местный зал, где обычно дети занимались дзюдо во время каникул, чтобы не бездельничать и не слоняться по улицам. Сейчас здание на реконструкции, но один из залов был свободен для частных тренировок, именно его она просила забронировать.              Нет ничего лучше, чем выплеснуть все эмоции через физические упражнения. Предвкушая скорое облегчение, Сакура переоделась в лёгкий спортивный костюм прямо в зале, потому что раздевалки были закрыты, и тут же побежала по периметру помещения.              Несмотря на то что сейчас была ночь, в зале было душно. Все тело покрылось испариной, одежда промокла и неприятно липла к телу. Стало неприятно, но Сакура лишь увеличила темп. Но легче не становилось, тогда она принялась отжиматься до боли в руках.              — Чёрт, — выругалась Сакура, упав на татами лицом вниз.              Внутри по-прежнему бурлили эмоции и физические упражнения всё равно не давали им выход. Хотелось ощутить облегчение, но вместо этого Сакура ощутила прилив гнева. Она злилась на себя, что взяла слишком много смен, попыталась раствориться в работе, лишь бы… Лишь бы не оставаться дома, где на неё давила тишина и одиночество.              Привыкшая с девства к громким родителям и шумным друзьям, Сакура оказалась не готова к тишине. Она как будто занимала всё пространство, вытесняя хозяйку из квартиры. Поначалу Сакура пыталась бороться: включала телевизор на фон или музыку, не особо вникая в слова, главное, чтобы не находиться в тишине.              Но надо сказать, что поначалу было приятно находиться в долгожданном одиночестве. Сама себе хозяйка, никто не ругает за мусор или не помытую тарелку; не надо отчитываться куда пошла и во сколько придёшь; сама готовишь себе то, что нравится, и никто не запрещает есть сладкое.              Первый год казался идеальным, но всё изменился с его появлением. Так получилось, что Сакура купила квартиру в старом доме. Ремонт требовался в каждой комнате, трубы доживали свою последнюю жизнь и в любой момент могли просто лопнуть. На помощь пришли друзья — Наруто, Киба, Саске и Итачи, который контролировал их действия, как самый старший и опытный.              Тогда квартира впервые за долгое время преобразилась и словно наполнилась светом. Парни постоянно соперничали между собой, кто быстрее выполнит то или иное задание. Из-за спешки выходило у всех всё плохо, и Итачи заставлял переделывать.              Именно тогда Сакура впервые посмотрела на него не как на брата товарища, а как на мужчину. Он был старше их на семь лет, а казалось, что на целую жизнь. У него было невероятное терпение, Итачи ни разу не повысил голос, хотя сама Сакура порой едва сдерживалась, чтобы не надрать Наруто или Кибе зад.              Итачи был тем самым островком спокойствия и безмятежности, так не хватавшего Сакуре. Она вечно куда-то спешила: то надо спасти человека, но Наруто травмировался и отказывался идти в больницу, то местные жители просили прийти к ним домой и осмотреть. Её разрывали на части и только Итачи относился с пониманием.              В памяти тут же всплыла картинка, как нежно он произносил её имя:              — Сакура, — раздался голос Итачи.              Сакура улыбнулась, понимая, как точно представила интонацию.              — Не думал, что встречу тебя здесь. — Сакура резко приподнялась на руках, понимая, что это не её воображение, а Итачи правда пришёл в зал дзюдо.              — А мне сказали, что я могу здесь побыть одна. — Сакура вновь улыбнулась, рассматривая Итачи. Он был одет в обычную гражданскую одежду: серые спортивные штаны и такого же цвета футболку. Волосы были завязаны в тугой высокий хвост, видимо, чтобы не мешали во время тренировок.              Итачи в свою очередь так же внимательно рассматривал Сакуру. Этот взгляд вызвал мурашки, он приковывал к полу и словно подчинял. Или это она сама готова была подчиниться, обуздать свой огненный характер и смиренно ждать… А, собственно, чего она собралась ждать?              — Я могу уйти, — сказал Итачи, но вместо этого начал подходить.              — Можешь остаться. — Сакура поднялась на ноги и начала разминаться. — Мне как раз нужен спарринг партнер. Составишь компанию?              — С удовольствием, — согласился Итачи, чем вызвал очередную улыбку у девушки.              — Поддаваться не буду, — усмехнулась она. — Готов?              — Готов.              После этого они схлестнулись в рукопашном бою. Сакура знала, что кто-кто, а Итачи точно выдержит её удары. Это был яростный дикий хищник, способный менять свой лик подобно божеству или демону. Порой он и правда походил на истинное зло, Сакуре доводилось видеть его на поле боя — безжалостного, способного оборвать жизнь другого человека за секунду, неумолимого, пышущего силой и праведным гневом. В таком состоянии он пугал и восхищал одновременно. Но был у него и другой образ, более привычный и притягательный.              Сакура боялась признаться даже самой себе, что ей нравится Итачи. Он казался таким надёжным, спокойным, способным справиться с пожаром её души. Вот и сейчас она билась в полную силу, пытаясь выплеснуть всё, что копилось внутри долгие месяцы. А Учиха лишь улыбался и уворачивался. В его взгляде читалось понимание — он давал возможность освободиться от гнёта и наконец-то задышать спокойно.              А потом взгляд его изменился. Стал хитрым, словно что-то задумал; Сакура заподозрила что-то неладное ещё до того, как он перешёл в наступление. Он наносил удары так стремительно, что теперь ей пришлось отступать. И не успела хоть что-то понять, как мир крутанулся, и она оказалась прижата лопатками к татами.              Итачи тяжело дышал, опаляя своим дыханием. Волосы, выбившиеся из хвостика, щекотали шею. Сакура захотела почесать кожу, но была обездвижена. Её крепко держали за руки и не позволяли даже шевельнуться.              — Победил. — Сакура смотрела в его глаза, чернее ночи, и облизнула пересохшие губы.              — Ты сейчас, как дикая львица. — Итачи сильнее сжал тонкие запястья. — Очень красивая.              Сердце забилось быстрее. Она пыталась найти ответ в его глазах, боясь, что это просто воспалённый разум играется с ней; что эти слова ей просто послышались. Но Итачи смотрел прямо и жадно; никогда и никто на неё так не смотрел.              — Ты мне тоже нравишься, — ответила Сакура, понимая, что Итачи сейчас легко может ощутить её пульс. Но деваться было некуда, более идеального способа признаться в чувствах не привидится.              — Раз наши чувства взаимны, то я должен пригласить тебя на свидание.              — Я подумаю, — засмеялась Сакура, понимая, что вскоре все изменится, и одиночество больше не будет давить на неё со всех сторон, заставляя прятаться на работе.