Грешная

      Она сидела на подоконнике у окна и глядела на ночное небо. Маленькие голубовато-белые огоньки были разбросаны по всему небу. Они мерцали и словно хотели рассказать ей все что видели. Тысячи далеки и наверное, прекрасных звёзд.       Каждый вечер, после очередного трудного дня она сидела на этом подоконнике и ждала хотя бы одно падение звезды, что бы загадать желание сбылось и она выбралась из этого кошмара.       Она была той, кем она не является. Она так считала. Она была стройной девушкой с молочно-бледной кожей. Ее ярко красные волосы, казались огнем, а серые глаза были почти прозрачными.       Но она хотела быть просто любимой и любить. Она не знала, что это такое. Она только лишь желала насладиться душами, которые ее хотели. Но она не наслаждалась ими, с каждым разом ей было противно. После каждого очередного «поедание души» она бежала в ванную что бы смыть с себя эту грязь. Она не хотела выходить, хотела остаться тут и снова стать маленькой девочкой.       Она была лишь одним грехом.       Похоть.       Каждый новый день, казался ей кошмаром. Очередные мысли, похотливые взгляды и ответы. Но ей хотелось все это прекратить.       Ночью она чувствовала себя свободной. Казалось, что время остановилось и она одна, на всем белом свете. Нет никаких мыслей, взглядов и разговоров. Из всех грехов, она являлась именно тем, что, увидев ее, все забывали о любви. Забывали о людях, которых они любили, любят или любили бы. Она оставалась в их голове, появлялась во снах и мыслях, как только произносят ее имя.       Что такое любовь?       Она каждый день задавала себе этот вопрос, словно ждала что кто-то ей ответит на этот вопрос. Но была лишь тишина, которую всегда в одно и тоже время нарушал один человек.       Голода.       Она его всегда ждала, желала, хотела. Она не знала, что у него в голове, она не могла проникнуть. Она не чувствовала ни пошлых взглядов. Ни мыслей. Он был загадкой, которую ей интересно разгадать, узнать.       Ее внутренний ребенок радовался, когда она видела его. Но ее взгляд ничем не отличался: властный и гордый. Никто никогда не видел как она смеется искренни.             Только Голод знал, как она улыбается, как на ее щеке появляется ямочка. Ее улыбка заставляла его чувствовать себя живым. Он опускал глаза и его уголки губ, слегка поднимались в небольшой улыбке. — Ты всегда должна быть горда перед всеми! Ты должна смотреть свысока на всех! Ты должна быть той, кем являешься. Тебя должны хотеть при этом боятся. Ты являешься одной из нас!       Перед ним она была слаба позволяла смотреть ему с гордостью на нее и властвовать. Она хотела быть в его руках и подчиняться.       Но он этого не делал, он лишь с интересом наблюдал за ней, заходил в ее покои без стука. Он всегда был с ней рядом. Голод привык приходить к ней и чувствовать покой. Покой, которому ему не хватало.       Казалось, что он мог позволить себе все в сторону нее. Хотя, так и было. Заходя в комнату, он всегда садился на диван, который был напротив окна и облокотившись на кулак он разглядывал ее. В тишине. Не мешая ей. Он следил за каждым ее движением, за каждым вздохом, выдохом, за каждым прикосновением. Она была его картиной, которой он не мог прикоснуться, завладеть.       Но никто никогда не узнает, что у них в голове. Никто и не знал что они чувствовали друг другу.       Он был одним из Всадников Апокалипсиса. Она была смертным грехом.       Любовь друг другу разрушит их жизнь, сделает их смертными.