Сладкий

— Это только ради бесплатной выпивки, ты ведь помнишь? — Да, Тайп, да. Как тут забудешь, когда ты напоминаешь мне об этом по сто раз на дню. — Память у тебя короткая, Киригун. Подстраховаться никогда не будет лишним.       Сегодня тот самый абсолютно ничего не значащий по мнению Тайпа День Всех Умалишённых. Когда Тарн впервые услышал, как Тайп назвал его, прокомментировал: — Знаешь, а ведь в чем-то ты прав. Иногда любовь лишает рассудка. — Не ссы, Киригун. Нам с тобой это не грозит. Мы спим друг с другом от скуки. Ну и так. Ради разрядки.       Тарн даже ухом не ведёт. Ничего нового он от Тайпа не услышит. Зато просто не может промолчать, когда Тайп напяливает на себя мятую футболку и джинсы с оттянутым задом. — Серьезно в таком виде собираешься туда заявиться? — Тарн поправляет на себе клубный пиджак — футболка и стильные джинсы идеально подобраны под него. — А что тебя не устраивает? — Ну, хотя бы перспектива того, что все будут показывать пальцем: сам одет с иголочки, а парень, извини, как бомж. — Как бомж? — лицо Тайпа подгорает на глазах, лежащая на тумбочке пачка чипсов летит в Тарна. — Иди ты, Киригун! Ищи себе другого парня ради бесплатной выпивки! — Та-а-йп, не злись, — Тарн поднимает чипсы с пола. — У тебя же есть нормальные вещи. Если хочешь — давай помогу выбрать.       Тайп морщит нос, показывает Тарну средний палец и начинает выбрасывать на кровать содержимое своего шкафа. Через пятнадцать минут на нем вполне сносное поло, приличного состояния джинсы и нотки древесно-амбрового парфюма на шее. — Нахуя было лить на меня это? — вопит Тайп, когда они уже едут в такси. — Теперь воняю, как самая дешёвая проститутка. — Не глупи, Тайп, — Тарн — на свой страх и риск — мельком касается его колена, — это очень дорогой парфюм. И уверяю тебя, — здесь Тарн наклоняется ниже и шепчет почти у виска, — на твоей коже он раскрывается особенно чувственно. — М. Раз такой дорогой и чудесный — что себя им не напрыскал? — Для себя я выбрал другой. Пахнуть одинаково в паре — дурной тон. — Не произноси это слово. И ещё, Тарн, если вся эта история с бухлом задаром для настоящей пары — профанация, я с тебя шкуру спущу! Спать отныне будешь с открытыми глазами. Понял? — Да понял, понял. Успокойся. Получишь ты свою выпивку задаром.       Конечно, Тарн предполагал, что реакция Тайпа на место их «свидания» будет бурной. Но не до такой степени. Тайп кричит так, что, Тарн уверен, слышно в соседнем государстве. — Какого хрена, Киригун?! Это что ты такое покурил, чтобы притащить меня в гей-бар?! — Тайп, успокойся, ну что такого-то? Мы за тридевять земель от кампуса. Здесь никто нас не знает — ты ведь больше за это переживаешь, верно? — Я еду домой. А ты можешь идти, куда хотел. Не сомневаюсь, что такой конь с яйцами за пять минут склеит там себе какого-нибудь «сладкого».       Тарну и смешно и одновременно тревожно. Но он берёт себя в руки: — У меня уже есть мой сладкий. Самый сладкий мальчик на свете. — Ты это нарочно издеваешься?! — Тайп, — Тарн кладёт руки на трясущиеся предплечья Тайпа, — один вечер. Ничего плохого здесь с тобой не случится. — Да уж конечно. Среди стада потных мужиков, только и ждущих, как оприходовать свежую задницу. — Не бойся. Ты под моей защитой, — Тарн обнимает Тайпа за талию, — сладкий. — Сейчас всеку, — шипит Тайп.       Когда они оказываются внутри барного зала, Тарн берёт Тайпа за руку. Тайп дёргает её, но недостаточно сильно, чтобы вырвать. — Ммм, Тарн, — ехидно протягивает Тайп, когда взгляд Тарна мельком задевает стоящего неподалеку накачанного красавца, — какой мужик, да? Прямо парковка для глаз, скажи же.       Тарн хихикает и щиплет Тайпа за задницу: — Рад, что ты научился ценить мужскую красоту. — Твою не оценю, можешь не мечтать. Ну и? Где обещанная халява? — Тайп с опаской озирается по сторонам. — Э-э… — Тарн отводит взгляд и смущённо улыбается. — Ты что, чёртов Киригун, развёл меня?! — Нет. Но бесплатная выпивка и закуски полагаются паре-победителю. — Победителю чего?! — Конкурса…       Тайп хватает Тарна за грудки: — Какого ещё конкурса?! Тебе реально жить надоело?! — Ничего из ряда, вон, Тайп. Обычный конкурс на таких мероприятиях. Знаешь, как бы там ни было, но за это время мы неплохо узнали друг друга. Да там вопросы будут, наверняка, что-то вроде «любимая еда твоего парня» или «любимая марка автомобиля». Ну что? Неужели не справимся? Они обещают: все, что не выпьем и не съедим — с собой. Тебе ещё и с ребятами завтра посидеть хватит.       Когда их представляют публике как пару-участника, Тайп едва выдерживает одобрительный гул в зале. А Тарн едва скрывает гордость: их паре явно симпатизируют.       Первые вопросы действительно плёвые для обоих. К середине Тарн всё ещё спокоен, а Тайп — это читается у него на лице — явно нервничает. Последний вопрос вызывает панику у обоих. — Напишите дату, когда вы начали встречаться.       Ох!       Тарн понимает: надо договариваться жестами. Пытается показать пальцами «14 февраля». Почему-то решает, что это даст им дополнительное преимущество из-за символичности даты.       Но Тайп его не понимает. Пожимая плечами, пишет свой ответ. — Второе ноября? Ты серьезно, Тайп? — шепча это краешком рта, Тарн чуть не хлопает себя по лбу. — При чём тут мой День Рождения?       Тайп молча отворачивается. Тогда Тарн кладёт руку ему на плечо: — Все в порядке, Тайп. У нас ещё есть шанс побороться за главный приз.       Тайп опять молчит, надувшись как мышь на крупу.       Что не так-то?       Объявляют финальное испытание: поцелуй влюблённых.       Тарн понимает: дело труба. Сейчас Тайп его, в лучшем случае, не пошлёт. Но Тайп — у Тарна перехватывает дыхание — обнимает его за шею и просто присасывается к его губам. Тарн поддаётся ему. Обнимает за талию и позволяет языку Тайпа проникнуть в его рот. Тарн почти ощущает, как воздух расширяется в его груди. Как будто он собирается оторваться от пола и уплыть в этом неоновом свете. Как будто единственное, что удерживает его здесь, — это губы Тайпа на его губах, мягкие, как и раньше, но уверенные и твердые, а его сильные руки крепко обнимает его за шею. Он чувствует, как его собственный пульс заходится в горле, когда он запускает пальцы в волосы Тайпа. Он не грезит: это не дивный сон — это живой Тайп, в его объятиях, тёплая кожа его шеи трепещет под пальцами этого сладкого мальчика. Как бы ни было неправильно, как бы ни было больно потом, оно того стоит.       Возможно, скоро он снова услышит, как Тайп, придя в себя, начнёт браниться, но этого ему не забыть никогда.       Каждая деталь этого момента: тепло губ Тайпа, прижатых к его губам, то, как кончик языка Тайпа высовывается, когда он наклоняет голову в сторону. Влажное скольжение их языков друг о друга и хриплый всхлип, который вырывается у Тайпа, когда Тарн сам сплетает их языки. Он понятия не имеет, как долго они так стоят, но Тайп, наконец, отступает и, всё ещё держа Тарна за шею, произносит на сбитом дыхании: — Пусть только попробуют не дать нам первое место!..       Тарн улыбается, облизывая нижнюю губу: — Если честно… после такого поцелуя я уже чувствую себя победителем.       Дальше Тарн не удерживается и наклоняется, чтобы поцеловать Тайпа в шею, вдыхая аромат его кожи. — Всего теперь меня оближи. Конечно, давай, давай, — тут же ворчит Тайп. — Прости. Ты такой сладкий. Не могу удержаться. — Ещё бы. Вылил на меня треть флакона тех духов. — Ммм, духи здесь ни при чём. Это всё ты. — Да уж конечно. Всё. Сейчас будут объявлять победителей. Готовься праздновать или подыхать, Киригун.       Ведущий оглашает результаты. Тайп самодовольно улыбается, а Тарн выдыхает. Уже будучи за столом, куда победителям принесли их приз, Тайп откусывает крылышко-барбекю и выдаёт: — Щас напьюсь, чтобы забыть, как ты меня засосал. — Я тебя засосал? — Тарн заливисто хохочет, — а по-моему, всё было с точностью наоборот. Если честно, я даже опомниться не успел, как ты набросился на меня. Но, — Тарн наклоняется к нему через стол, — это было чертовски горячо и приятно, Тайп. Ты меня удивил.       Тайп морщит нос и продолжает наслаждаться заслуженным угощением. А через полтора часа он спит на плече Тарна, пока такси везёт их до общежития. Оказавшись внутри комнаты, Тарн укладывает и раздевает это почти бессознательное тело на кровать, а сам идёт в душ.       По возвращении он застаёт Тайпа лежащим с открытыми глазами. Тарн садится на край его постели: — Я закуски и бутылки убрал в холодильник. Завтра ночую у родителей, так что комната в твоём распоряжении, пригласишь Текно с ребятами. — Угу, — мычит Тайп, а указательный палец вдруг тычет кончиком Тарна в бок. Тарн оглядывается на него. — Что, Тайп? — Ничего не хочешь спросить? — Например? — Например… почему я написал ту дату?       Тарн пожимает плечами: — Ну… пойди разбери тебя. Э-э… окей, почему? — А ты не догадываешься? — Тайп приподнимается на локтях.       Тарн качает головой. — Ну подумай. Даю тебе шанс догадаться самому.       На Тарна больно смотреть. Он болезненно напрягает лоб, но… увы. Так ничего и не может предложить.       Тайп усмехается и говорит: — Помнишь, что ты ответил, когда я спросил у тебя, что ты загадал, когда задувал свечи на мамином торте?       У Тарна сердце пропускает удар. Конечно, он помнит… — Ты сказал тогда: вообще-то, этим нельзя делиться, а то не сбудется, но ты все равно поделился со мной, потому что был уверен, что твоё желание никогда не станет явью.       Улыбка расцветает на губах Тарна. Конечно, он помнит, как сквозь горько-сладкий смех тогда выдал: загадал, чтобы ты стал моим парнем, Тайп, но куда уж мне. Несбыточное желание. — Т-тайп… Т-тайп, так т-ты… — Тарн боится озвучит это вслух.       Тайп передразнивает его приступ заикания, а затем переворачивается набок и наглухо закрывается одеялом. Тарн мигом следует за ним, скользя под одеяло и обнимая Тайпа со спины так крепко, что может почувствовать его всей передней частью своего тела. Нос Тарна щекочет ему шею. Тайп ёрзает и ворчит: — Слюни подбери. Всю шею укапал. — Ну что мне делать, если ты правда такой сладкий?.. — мурлычет Тарн в ответ.       Тайп закатывает глаза и делает вид, что засыпает. Но Тарн не может успокоиться: — Тайп?.. — Ну что ещё? — Так ты… ты правда согласен быть моим парнем? — Ну. — Ответь нормально. — Не тупи, Тарн. Хватит с меня на сегодня твоей тупости. — Та-а-й-п.       Тайп разворачивается в его объятиях, быстро поддевает кончиком носа его верхнюю губу, целует быстро и нежно, а затем прижимается лбом в ямочку между ключиц, сам обнимая Тарна за талию: — Такой ответ устроит?       Тарн жмурится и опускает подбородок ему на макушку, носом вдыхая аромат его волос. И всё-таки это правда: ему достался самый сладкий мальчик на свете.