Букет

      Квазимодо смотрел на Эсмеральду в отверстии доски. Какая красивая… Спящая. Парень был удивлён. Ещё ни разу за всю свою жизнь он не испытывал ничего подобного — желания просто наблюдать, ловить единственным глазом все её действия, пусть и прячась за досками, дабы не пугать её.       В принципе с ней он испытывал много нового — она единственная не издевалась над ним, тогда у Позорного столба. Она единственная не кинула в него камень, огрызок, ком грязи из-под ног. Ему захотелось сделать ей подарок. Но как он может это сделать, если она боится его уродства. Квазимодо ненавидел сам себя. Он страдал.       Ночью, когда этот темноволосый ангел наконец уснул, звонарь вышел из собора. Он пошёл на реку — собрать для неё букет цветов. Было уже очень поздно, по дороге ему не попался ни один житель или же они все разбегались, видя — кто идёт.       Луна освещала поляну перед рекой. И бесчисленное море синих цветов, которые освещали летавшие там и тут светлячки. Собрав около 17 цветов сделав на руках около 3-4 порезов ножом, срезавшим их и поставив пару ожогов от крапивы на пальцы, звонарь отправился обратно. По дороге ему встретилась толпа школяров. Что дети делают так поздно на улице? Квазимодо нахмурил брови. Увидев что некто несёт букет цветов, но не увидев кто школяры бросились к Квазимодо. — Вот это поклажа! И кто эта счастливица? Уже проводил с ней ночь? Посмотри на цветы — конечно проводил и не одну! — кричал один голос за другим. Но как только обсуждение цветов мягко перетекло в нелестное описание той, которой эти дары предназначались, горбун не стерпел. Он открыл лицо и злобно зарычал на нахалов. Те мигом растеряли всякий пыл и ретировались куда-то меж домов.       Донеся поклажу до собора, а затем и до колокольни, горбун уселся около Эсмеральды. Он сидел так очень долго. Сидел и смотрел на её смуглое лицо, на её длинные, переплетенные ресницы, на её пухлые красные губы, выделявшиеся на лице, на её шею, переходящую в ключицы… Неожиданно девушка распахнула глаза и увидев зрителя закричала от ужаса, дёрнувшись и закрыв глаза.       Злясь на себя за то что напугал её, Квазимодо закрыл лицо букетом. Наконец девушка пришла в себя. Она обратила внимание на цветы, которые Квазимодо слегка опустил, чтобы видеть её. Её губы растянулись в улыбке. — Какие красивые цветы… — прошелестела она нежным голосом. Звонарь обрадовался. Ей понравились цветы, которые он собрал для неё… Но следующая фраза заставила только-только появившийся огонёк счастья в его глазах погаснуть, — это от Феба? Квазимодо горько вздохнул. Несчастная девушка… Её не хотелось обманывать, но и разбивать ей сердце правдой тоже, поэтому звонарь поступил так как не поступал никогда — он соврал ей. — Да, да, они от него, — он спрятал руки по которым можно было вычислить то что он обманывает её. Девушка влюблено смотрела на него, даже не страшась уродства. Она нежно вдыхала цветы, целовала бутоны. — Квазимодо… приведи его! — попросила она, когда звонарь встал и отошёл от неё. Тот остановился как вкопанный. Она… она назвала его по имени! Она. Назвала. Его. По имени! Квазимодо был готов за такое привести сюда кого угодно, если бы девушке это доставило счастье.       Но это оказалось отнюдь не просто. Нет, найти капитана было проще простого, но что делать дальше? Услышав от звонаря что Эсмеральда зовёт его, Феб де Шатопер лишь рассмеялся. — Пошёл вон, урод! Эта мерзавка ударила меня ножом, опорочила моё имя.       Он пришпорил коня и двинулся на звонаря с явным намерением если не затоптать то хотя бы наступить на искривлённые ноги копытом.       Ворча и проклиная гнусного капитана, Квазимодо вернулся. Услышав как скрипнула дверь, Эсмеральда с радостью бросилась к ней, в надежде что её Феб пришёл к ней. Но не обнаружив его, она вопросительно посмотрела на Квазимодо. — Он… — врать второй раз? Но как так можно? «Если ей сказать что я его не нашёл она отправит снова. Но о том чтобы сказать правду сейчас не может быть и речи…» — подумал Квазимодо и сам того не ожидая произнёс, — можно я вам скажу правду? — Конечно, Феб сердится на меня? Но если он подарил мне цветы, то… — Он не дарил вам цветы. Этот букет собрал вам я, — Квазимодо закрыл глаз от стыда. Эсмеральда же, услышав это, сразу же положила букет, который до этого не выпускала из рук, на кровать. — Но зачем? — она посмотрела на Квазимодо. — Потому что я люблю вас. Я хотел сделать вам приятно! — на одном дыхании высказал звонарь — Что? — Эсмеральда посмотрела на него разинутыми глазами. — Я люблю вас, — проговорил Квазимодо ещё раз, а затем ещё и ещё. Эсмеральда посмотрела на него и в её взгляде нежность заменилась отвращением. — У вас это семейное — признания в любви? — с жестоким сарказмом бросила она, — я говорила подобное священнику, теперь повторю тебе, — моё сердце отдано Фебу. Моему солнцу… Пожалуйста, уходи! — прошептала она, а её глаза наполнились слезами. Такого Квазимодо не мог вынести. Он быстро вышел за дверь. — Стой! — почти сразу же раздался голос следом, когда он уже закрыл дверь. В надежде что что-то поменялось, но понимая что это явно не так, Квазимодо вернулся. — Забери свой букет! Мне он не нужен! — Эсмеральда кинула букет звонарю и тот поймал его. Обидно, но весьма логично. Чего он ожидал? Что она предпочтёт красавца капитана горбатому?       Выйдя на балкон колокольни, Квазимодо задумчиво осмотрел букет и потом, неожиданно быстро проковылял к краю балкона и швырнул его вниз. Цветы разлетелись по пути. Но кому это было важно?