***
Дэмонтаниэлю всегда везло. Его задница всегда успешным образом успевала оказаться где нельзя и выйти целой и невредимой. Ему везло, когда он снова давал волю чувствам, слишком долго смотрел в чужие глаза, проявлял ещё больше тактильности. Искал повод обняться, искал повод показать себя ещё лучше, чем он есть, или, быть может, лучше, чем он показывал себя раньше. Повод подарить что-то, разделить меж ними что-то более интимное, нежное и спокойное, но бушующее. Что-то такое, чего Кёниг не сделал бы ни с кем, никогда. Что-то такое, что заставило бы биться не только сердце Келлермана, но и чужое, раненое. Глаза искрились, взгляд был нежным. Только с ним диалоги шли спокойно, только с ним хотелось больше времени, больше воздуха и свободы. Только с ним хотелось чего-то такого… Необъятного и необъяснимого. Каждый взгляд, каждый выдох, вздымающаяся грудь по ночам, случайный чих — всё, что только создавалось Тэнэ и являлось его частью, Дэм ловил себе. Словно самые незабываемые впечатления и воспоминания, которые вот-вот станут простыми кадрами на плёнке. И ему, черт возьми, слишком везло. Дэмонтаниэлю в действительности везло. Тэнэ не дурак, но влюбленность Киры по правде ещё не осознал. Но он и не может не заметить чего-то в парне, о котором, наверное, порой знает больше самого проклятого. Чуткие серые глаза в действительности подмечали больше, чем кто-либо. Особенно, если это касалось его. Теперь в голове был огромный скомканный план, сделанный до мелочей, в который уже было вложено как можно больше денег, по возможности, ради одного дурного парня, с которым мозг мучался больше, чем с домашками по истории, с которыми Кёниг слишком часто стал помогать. Касание рук. Пальцев. Локти. Глаза. Тусклый свет. Стук упавшей ручки. Дрожание ресниц. Всё в нем было. Уют и вечная тоска. Его ладонь хотелось схватить крепче, чем мамину. Держать и ласково поглаживать чужие костяшки, мазоли, запястья и ногти. Осязать под своей кожей чужую — высшее дарование. Кто-то лишь может мечтать о таком. Чужое тело хочется скорее обнять, прижать. И прижаться. Хочется передать тепло. Слияние душ, слияние любви и всей радости. Какими только глазами не глядел на него Дэм. Голубые, сверкающие. Они старались уловить больше «прикосновений». Старались понять, можно ли сейчас обнять. Можно ли сейчас… нет. Лишь обнять. Не более. Мягкость в его действиях, мягкость в каждом слове. «Тэнэ, ты заебал, подвинься уже» — и даже это звучало по-своему ласково. Он осторожно касался чужих прядей. Каждая волосинка, каждый участок чужой головы. Всё это было чем-то прекрасным и таким… Он словно исчезал. Терялся среди всего и всех. Его было в действительности страшно терять. Страшнее некуда. Это было равносильно со страхом смерти. Умирать правда страшно. А заслонять от пули легко и задорно? Выдох. Страх. Сделать чей-то день незабываемым тяжело, но не в случае Тэнэ. Это слишком давит на грудную клетку, когда староста расплывается от вкусной еды, рожка мороженого, кружки кофе. Он так за это благодарен. Это заставляет раз за разом задумываться о том, что Тэнэ не просто злой. Он не грубый. Он не отвратный. Нет. Он потрясающий. Он — отрывки созвездий, выгнанные с неба звёзды, осколки чужих сердец, лепестки ромашек, свистящий в поле ветер, аромат едких духов, детский смех на улице, взлетевший ворон и большее, чем есть сейчас в запотевшей от волнения ладошке. Кёниг не был злодеем. Он не был вообще кем-то, кто заслужил бы такой жизни. Он просто был рождён из звёздной пыли, переломанных лучей солнца и ветра, свист которого ударил по ушам. Дэму стоило бы закрыть окно. Неспокойный выдох. В комнате давно был погашен свет. Чужая грудь спокойно вздымылась и опускалась. Замедляя шаг, стараясь быть как можно тише, Келлерман замер вовсе. Чужое дыхание и эта комната. А ведь если бы он в один день не притащил его сюда, то ничего бы и не было. На губах скользнула неловкая улыбка, движение продолжилось. Опустившись на кровать, парень с ноткой разочарования глядел в чужое лицо. Почему Тэнэ до сих пор не ложится нормально спать на кровати? Ему ведь в действительности это нравится, но он всегда отказывается. Насколько же может быть изранена душа, а тело? Голова касается мягкой подушки. Стоит лишь прикрыть глаза, и всё уже размывается. Сон кутает раньше пледа.***
Довольная улыбка не сползала с лица. Тащиться с Тэнэ по людной улице до нужного магазина было приятно. Держать чужую холодную ладонь в своей теплой, шагать сквозь всех, ощущать холод на щеках, хруст под ногами, водить Кёнига по магазинам — сущее наслаждение. Выбирать ему новую одежду и прочие вещи было в действительности приятно. Парень слишком красив, так что приходится мучать его сотнями одежд, что сам Тэнэ на деле не сильно любит. Но сегодня чёртов магазин ждёт не с простым гардеробом, а с целым квестом. Красивые бумажки, шары, подсказки и уже купленная одежда, заготовленная и оставленная специально для темноволосого, которому предстоит многое в этот день. Яркие красные шары, стрелки на полу, конфетти, улыбчивые консультанты, которые осторожно ведут Кёнига к примерочной, вручив ему в ладони кофту по типу его полосатой. Его растерянность и удивление, когда он находит внутри конверт с красивым письмом-подсказкой, которое направляет его в другую часть примерочной. — Блять, Дэм, ты уверен, что они ничего не перепутали? Может, эта девушка хотела парню своему сделать сюрприз и потеряла этот конверт, типа… — Я тебе зуб даю, Тэнэ. Ищи давай, чё говорят, — хмыкание и уверяющая улыбка. Зеркала, вешалки, улыбка. Осторожно взорванный шар. Три. Пять. Конфетти, неловкость. Он в действительности в замешательстве от всего подобного. — Это ощущается как какой-то прикол, Дэм, не думаешь? — спокойный взгляд. — Не думаю. Вполне себе нормально. Гляди, вот напротив ювелирный вообще викторину проводит на выигрыш парочки украшений, — кивает головой в нужное направление. Тэнэ не понимает, что это всё — часть плана Дэма. Просто ведётся на мысль, что магазин решил сделать что-то интересное на день Святого Валентина. Тэнэ в действительности приятно проводит время с Дэмом, заглядывается на чужое лицо, чужую реакцию на найденную одежду. Всё кажется странным. Чересчур. И ведь в голове были догадки. Правильные догадки. Очередной конверт выглядит ещё нежнее и мягче. Красивые оборочки в виде кружева, посередине что-то вроде кристалика. Осторожность действий. Распечатанный конверт встречает ещё одним письмецом. Немалое количество приятных слов и очередной указатель пути. Темный коридор, в котором словно и нельзя находиться кому попало. Снова лопнутый шар и выпавшие из него ключи. Нормально ли так легко взрывать красивые шары, купленные и надутые за деньги? Небольшой ключик с красивым разрезом своим видом дал очередную подсказку. Находящийся рядом парень лишь растягивал губы в улыбке. Периодически помогал. Кёниг уже был так заинтересован, что меньше обращал внимания на мелочи в Келлермане. Азарт брал верх. Последний найденный атрибут одежды оказался шарфом, а внутри записка и 4 цифры. Что это могло бы значить? Значило ли вообще что-то? — Знаешь, что это значит? — Кёниг переворачивает карточку с цифрами к лицу друга, — не похоже на скидку или номер карты, куда надо кидать деньги за оплату, — лёгкий смешок. Дэм промычал. — Почему бы тебе не подумать самому об этом? — пожимает плечами, радуясь своей удавшейся первой шалости. Хотя, это скорее утешение себя. Магазин оставляет за собой приятные воспоминания на долгое время. Небольшой осадок, прямо как после каникул или хорошего фильма. Крафтовый пакет среднего размера шатался в руках, разрезая воздух, Кёниг уже был укутан в шарф, чтобы не мёрзнуть. Дэм осторожно поправлял уголки красного полотна и глядел в чужие глаза. Секунда. Жалкое мгновение. Ускоренный шаг, переведенное внимание. — О, гляди, цветочные сегодня в не менее прибыльном положении! — Келлерман улыбается. — Естественно. Цветы никогда не теряют актуальности, особенно в подобные дни, — шуршание пакета, который ударяется о ногу. — Надо будет и Эбель купить домой пионов или чёт такое, не думаешь? — Она обрадуется всему, что ты ей принесешь. Или ты ещё не просек?***
Оказывается, что, прогуливаясь по улицам, обыденным, совсем знакомым местам, всегда можно удивиться чему-то новому. Внезапность — часть новых эмоций. Что вызовет больше всего эмоций, если не что-то резкое, совсем неожиданное? Ладно то, что магазины внутри были красиво украшены, цветочные композиции выглядывали из стекольных холодильников особым видом, снаружи висели вырезанные купидоны, где-то ещё надписи по типу «ты просто потратишь 5 минут, а твоя валентинка будет неимоверно счастлива» и прочие добрые вещи, которые кричали о любви всем видом. Но, пройдясь по аллейкам парка, через который парни пошли в ещё какое-то место, оказалось, что даже парк украшен. Да, Дэм приложил руку даже к этому, но ожидал ли видеть Тэнэ эти арки, украшенными искусственными цветами и всем? И как специально, буквально весь их с Дэмонтаниэлем путь шёл через все украшения. Конечно, сначала Кёниг даже не заметил того, что главные ворота парка встречают чем-то любовным, но позже до него дошло, что в нём было не мало новых элементов. Белые арки, особым образом сливающиеся с кристальным снегом, блистали не хуже обычного, но обвитые цветами и зеленью, которая даже не ясно какая была, вызывали ещё больше заинтересованности и восторга. В мелочах действительно кроется счастье. Осторожно привязанные шары к лавочкам через одну, развешенные красивым образом в определенных местах вырезанные сердца и нежные милые украшения. При этом чужое лицо выражало покой, пока сам Тэнэ ощущал неловкость из-за того, что имел чувства к Дэму. Проходить к подобному месту с тем, кого любишь, — вот, что ощущается странно и по-своему ласково. Любить не всегда значит страдать. Любовь — это нечто приятное. Теплое. Такое, что её страшно не так тронуть. В случае старосты даже глянуть не так было всегда страшно. Растрёпанные волосы, кучи часов работы ради радости чужой мягкой макушки. Тепло от этих мимолётных объятий. Но ему не жалко ничего. Время, деньги, душа — Тэнэ всё готов отдать. Ему важно всё, что связано с ним. Его состояние, его мысли. Кёниг заинтересован в том, чтобы знать о нём что-то больше других. Он заинтересован в том, чтобы постараться ему помочь, не ранить его и выражать свою благодарность. Жить в чужом доме в какой-то степени за чужие деньги, одевать чужую одежду. Всё это не так легко принять и сидеть сложа руки. Дэм подарил Тэнэ больше, чем кто-либо. В ответ хочется отдать весь мир. И тут уже из ряда «он пожертвует миром ради него», и это было правдой. Кёниг готов жертвовать собой. Ради него. Чужие грустные глаза, чужое плохое настроение. Помятая одежда, сползшее одеяло. Всё всегда было замечено. Сколько ложек в кофе. Сколько зевков по утрам. Сколько раз Дэмон забывал носки. Сколько раз теряет определенные вещи. Сколько раз в день хочет что-то съесть. Как спит ночью. В какой последовательности одевается на улицу. В действительности, любоваться, тихо наблюдать и замечать — не менее приятно. Тихая любовь — тоже счастье, хоть и в чуток другой форме. Да, взаимность с этим не сравнить. Не сравнить с отношениями, тактильностью и чем-то большим, что есть у парочек, но нет у тех, кто предпочитает тихо любить. Но не лучше ли любить тихой любовью, плодить в себе чувства и радоваться за любимого человека, несмотря на его выбор? Быть его опорой, верным домом и соловьиный пением. Тихая любовь для Тэнэ была не столь сильным мучением, сколь тихим счастьем. Ему нравилось его любить. Нравилось задыхаться от смущения, убежав после полученных подарков, нравилось ночью утыкаться в подушку и думать о том, что было, нравилось вспоминать ощущения соприкосновения их ладоней и тел во время объятий, рукопожатий. Как можно не любить всё это, если любишь того, кто тебе это дарует?***
Сказочный путь заканчивается. Почему-то меж глаз промелькают знакомые цифры. Но Кёниг не отдает им должного внимания, что было зря. Келлерман доволен тем, как проходит это время. Ещё пара часов, и признание будет совершено. Было интересно, понимает ли Тэнэ суть того, что происходит? Или вовсе строит из себя дурака? На деле парень очень волновался из-за этого. Его руки потели, а глаза бегали периодически то к лицу старосты, то к улицам города. Выдох. Более свободный темп ходьбы. Музыка из рядом находящегося магазина. Пекарня и запах хлеба с булочками. — Ты когда-нибудь дегустировал всякие выпечки? — вопросительный взгляд, приподнятые брови. — Нет, не пробовал такое делать, — мотание головой. — Сегодня попробуешь, — Келлерман ведёт свой объект воздыхания прямиком в пекарню. Улыбчивая девушка встречает их с радостью, проводит к удобному и свободному месту, выражая только радость приходу очередной «пары», коей сами Тэнэ и Дэм пока не являлись. Парни потихоньку стягивают с себя лишнюю одежду, из-за которой может возникнуть дискомфорт. Нежный интерьер самой пекарни, которая плюсом являлась кофейней, приятно гармонировал с сегодняшним праздником и красивыми украшениями. Сочетания бежевого и красного в действительности выглядели потрясающе. Дизайнер данного места, видать, очень постарался. И ведь, если так подумать, это место сочетается с абсолютно любым праздником. Не зря ведь красный является базовым цветом. Небольшой подносик с разнообразием кусочков разной выпечки и два стакана с горячим кофе выглядели очень презентабельно и мило. Кёниг даже обрадовался, ведь покушать он любил. Вкусная еда всегда умела растапливать его сердце. И, как в дополнение к этому всему, их ладони случайно соприкасаются на вишнёвой сладости. Дэм посмеивается, пока Тэнэ неловко оттягивает ладонь. Проклятый разламывает лакомство пополам, машинально протягивая другой кусочек одного десерта сразу к чужому рту, на что сам Кёниг, сам того не понимая, хватает сладость ртом. Неловкую тишину разбавляет музыка и хихикающая парочка у окна. Холодные ладони касаются стакана с кофе, пока лицо выражает искреннюю радость. Келлерман сам начинает невольно улыбаться от такой картины. Любимые люди в действительности потрясающие. Всегда. Изящные, и не только виды разной выпечки, и выпитый кофе сделали своё дело. Оба парня были очень довольны. Непринужденно болтать под приятную музыку, с любимым кофе, вкусной едой и любимым человеком не может быть неприятным. Дэмонтаниэль вновь осторожно завязывал на чужой шее яркий красный шарф, с любовью поправляя его со всех сторон, в конце концов задерживая взгляд на чужих серых глазах. Тэнэ смущало это, но он даже допустить себе мысль о взаимности чувств не мог. Он был лишь в сильных эмоциях, так что старался не показывать краснеющие щеки. Хотел было взять в руки свой пакет, но Дэм его схватил быстрее.***
Купленный пакет алкоголя, маленький букет для Эбель, оставленный в её комнате в небольшой вазе, так как девочка находится сегодня вовсе не дома, а у своей подруги, сложенные в шкаф новые вещи Тэнэ. Дома абсолютная тишина, если забыть о том, что Келлерман и Кёниг сейчас без стеснений и прочего обсуждают недавний день на учебе, очередную ситуацию с однокурсниками и не только. Дэм наливает в бокалы что-то более крепко, нежели чем шампанское, пока второй парень с удовольствием собирает нужные вещи по просьбе первого. — Разве ноут где-то здесь? Мне кажется, он остался вчера в комнате, — староста оглядывает тумбу ещё раз, но, не находя нигде рядом ноутбука, оглядывается снова на Дэмона. — Наверное, да. Но почему-то мне казалось, что он пролежал здесь в очередной раз, — парень посмеивается. — Всё может быть. Ладно, я сейчас сбегаю за ним, — парень хотел уже подниматься по лестнице, но его тут же окликнули. — Не надо тогда. Давай лучше вот, бокалы эти выпьем и тогда наверх пойдём, — Келлерман протягивает в чужие руки бокал с алкоголем. Чокание. Глотки. — С чего бы мы вообще сегодня пьём? — Потому что сегодня выходной. И почему бы нет? Немного развеялись, теперь хочу и выпить, мы же не до потери памяти будем выпивать, — Дэм пожимает плечами. Берет пакет с алкоголем и еду. Через пару минут оба парня оказываются в комнате, удобно расположившись, раскладывают удобным образом нужные им вещи. Дэмонтаниэль наполняет бокалы до верха, откладывает бутылку, касается клавиатуры пальцами. Монитор ярко светит, пока в комнате более спокойное освещение. Рядом стоящий Тэнэ заставил Келлермана ухватить его за штаны, с просьбой присесть уже наконец, а не стоять над душой, как покойник. — Блять, давай короч тогда в игру какую-нибудь, фильмы не грузят, сайт виснет, видать, — выдох, отключенный ноутбук, выпивающий староста. Дэм рад данной картине, он хватает свой мобильный телефон и тыкает в поисковую систему, — мне кажется, будет классно поотвечать честно на всякие вопросы. Не думаешь? — Хорошая идея. Давай попробуем, делать же нечего всё равно, — пожимает плечами. Обоклоняется о стенку. — С кайфом, тогда ща найду сайт нормальный и погнали, — хмыкание. Звук уведомления на телефоне, теребящий краешек одеяла Кёниг и улыбающийся Дэм, который открывал свои заметки, в которые якобы закидывает вопросы из сайта, чтобы выйти из поискового, ведь так удобнее. Готовый ряд множества вопросов ожидал полным ходом, готовый войти в ход игры. Узнать своего однокурсника, соседа по комнате, старосту, друга и, в добавок, парня, который нравится Дэмону, хотелось очень сильно, учитывая его минимумы, относительно этой темы. Кёниг сейчас выглядел до жути уютным и таки домашним. Его растрёпанные волосы, усыпанные по голове, его усталые глаза, поза, в которой он замер и еле дышит, его руки, бегающие по вещам в предвкушении, его губы, смоченные недавно выпитым алкоголем. В нём всё выглядело гармонично и дивно. Он был как виноград для Диониса. Лучшим уловом для охотника и лучшим парнем на свете для Келлермана. Оставалось только заполучить темноволосого, не более.***
Алкоголь ударил в голову. Сидеть одному в чужой комнате, пялиться в чужой мобильник, ловить своё отражение в экране. Ожидать Дэмонтаниэля, пока тот ушёл в ванную, было мучительно и утомительно. Хотелось скорее продолжить азартную игру, которая разожгла реальный интерес и в конце концов лечь спать, если, конечно, не вырубиться от обессилия и алкоголя в организме. Под руку попадает чужой телефон. Кёниг вовсе разглядывает его со всех сторон, но тот переносит его внимание на открытую бутылку почти законченного алкоголя. Телом парень машинально тянется вперёд, словно уже и не соображает или просто не хочет соображать. Его взгляд метается, пальцы тянутся в стеклянной бутылке, кажется, силы рассчитаны не так, как следовало бы, и Тэнэ чуть не впадает лицом в столик, который организовал Дэм, но рефлекс даёт сохранить вид прелестного лица, да так, что страдает бутылка. Вот и результат. Отлетевшие осколки, задевшие даже лицо, липкие в руках капли алкоголя, разлитые остатки и простые осколки. Выдох. Растрёпанные по голове темные волосы, которых парень чуть ли не касается, остаются чистыми только благодаря вскрику Келлермана. Через минут 10 всё уже чисто, осколков нет, пол вытерт, а парни сидят вдвоём на кровати, пока проклятый осторожно прикладывает ватку к промытой уже сотый раз перекисью, щеке. Его печалит такое событие в этом дне, который хотелось сделать хорошим, почти идеальным для Тэнэ, который сейчас даже не улыбается. Неужели все сделано зря? Чужая холодная ладонь скользит по руке, заставляет пробежаться по спине стае мурашек. Дэмон сглатывает. Напряжение, близость и интимное действие в лице обработки раны. Ещё две минуты, и на красивом личике новый большой пластырь. Стоит только осторожно отступить, опуская руку, как Тэнэ, не контролируя себя, соприкасается с ней. Странная неловкость. Чужие серые глаза направлены куда-то вниз. Дэм набирает воздуха в лёгкие. Касание. Чужой взгляд. Ещё большая близость. — Тэнэ, — прорезает он в воздухе, забирая полное внимание, — я люблю тебя. Люблю тебя… Как парня, как человека, которого хотел бы видеть в лице своей валентинки, в лице своего партнёра, понимаешь? — чужое молчание задевает, заставляет ускорить дыхание, но сам Кёниг дышит не иначе, глаза его расширяются, рот уже совсем приоткрыт. Ожидал ли он слышать от своего объекта воздыхания подобное? Его будоражит, сердце скачет быстрее прежнего, дыхание уже перехватывает. Келлерман в растерянности, хочет было отдалиться, отпустить чужое лицо, но резким движением Тэнэ неловко валит парня на спину, оказываясь сверху, опираясь на свои слабые в данный момент руки, нависая над чужим телом. — Любишь? — его глаза очаровательно выразительны, волосы ниспадают вниз, мятая одежда и голос выдают своеобразную атмосферу и уют. Его хриплость и пьяность сводит с ума. — Люблю, — чёткий ответ слетает с губ, как заготовленный ответ, и это срывает головы обоим. Движение, второе. Секунда. Пять. Их тела вжаты друг в друга, их руки не могут найти себе места друг на друге. Их глаза прикрыты в наслаждении. Когда алкоголь правит разумом, влюбленные готовы вцепиться в друг друга и целовать до потери памяти.