Кто такой Тони?

Дэнни страшно повезло — он никогда не оставался один, ведь рядом всегда его лучший друг. Даже когда любимый отец уходил куда-то туда, что называлось «работа», даже когда мама на пороге дома целовала его в щёчку и говорила не бояться, он знал, что в опустевшей квартире, кроме самого Дэнни, будет кто-то ещё. И это Тони! С Тони так весело! Именно он показал, куда нужно наступать, чтобы залезть на шкаф в коридоре. Там, почти на вершине мира, счастливый Дэнни мог видеть и улицу за окном, и место, куда родители прятали конфеты, и их смешно удивлённые лица, когда они находили сына под потолком. Тони был немного старше, а это значит, знал куда больше игр (и шалостей тоже). И они вдвоём часами напролёт строили башенки из кубиков, рисовали, играли в прятки. Лишь одно омрачало их дружбу — противный вопрос, который преследовал Дэнни всю жизнь, как серый волк из сказок. — Кто такой Тони? — сурово спрашивал отец после того, как неразлучные друзья нарисовали картинку на обоях. — Милый... Кто такой Тони? — вздыхала мама, когда Дэнни отказывался играть с ребятами во дворе. Они плохие, они обзываются и отбирают машинку, а Тони так никогда себя не вёл. — Так, ковбой, — улыбался ненастоящей улыбкой доктор Смит в белом халате. — Слушай, а кто такой Тони? Как ты себя чувствуешь, когда он появляется? Он сейчас здесь? Как Дэнни не нравился этот вопрос... Он много раз объяснял, тыкал пальцем туда, где стоял его друг, рисовал его цветными карандашами, а все они всё спрашивали и спрашивали. Годы шли, друзья взрослели. Маленький Дэнни с волшебными силами стал семнадцатилетним Дэном, который изо всех сил старался стать нормальным. Сдалось ему сияние! Он же не бабка-гадалка с вокзала, чтобы заниматься этой ерундой. Жизнь меняется, меняются взгляды — и после ссор Тони стал реже приходить. Ну его. Надо быть нормальным, а не то... — Хватит! Помогите! От мыслей отвлёк испуганный крик. Что там? Ох... За углом пацаны с улицы. Бьют Берта, того самого, про которого все знали, что он и другой парень лапали друг друга в машине. Должно быть, бедняге снова достаётся из-за этого. Удар в лицо. Удар в живот. Сдавленный всхлип. Растерянный Дэн замер, оглушённый ненавистью толпы и болью жертвы. Казалось, били его самого. — А ну разошлись! — внезапно гаркнул полицейский. — Шакалы! Сейчас каждого мордой в пол! Раз — и стая разбежалась, оставив окровавленного Берта на асфальте. Дэн убедился, что полицейский и его напарник помогут парню, и круто свернул в другой переулок. Дальше, дальше, дальше отсюда! В тот день они снова поссорились с Тони. Даже теперь тот мерзкий вопрос всплывал из липкой бездны мерзости (а ведь Дэн давно не ребёнок!) и исправно портил настроение. — Слышь, а чего это ты без девушки ходишь, а? — капитан футбольной команды, в которую только-только вступил Дэн, очень уж недобро навис над ним с банкой пива в руках. Дэн нервно глянул на неё: металл прогнулся, сжатый сильными пальцами. Ещё немного, и эта сила обрушится ударами в челюсть и по рёбрам. Если он срочно не придумает нужный ответ. — Ты случаем не из этих? Нам таких в команде не надо. — Ага! — поддакнул его подпевала. — Ты пиздел о каком-то Тони вчера. Кто этот тип? Бам. Бам. Бам. Сердце молотом бьёт и в груди, и в голове. — Ребят, вы чего? — в ход пошла самая дружелюбная улыбка. — Я же рассказывал вам про Мэдди. Она из другой школы, помните? Мы с ней вместе к химии готовимся. После каждого слова, заряженного сиянием, в позах пацанов исчезала агрессия, и на смену ей приходило туповато-растерянное выражение лица. Готово. Подчинились. — А-а-а. Ладно. Так! Харе сиськи мять, двадцать кругов каждый! Пиво и сигареты полетели в мусорку и под скамейку, и по команде капитана ребята потянулись на стадион. Жизнь продолжалась. От всей этой неправильности, насквозь пропитавшей его тело, было только одно лекарство. — Ещё пива, пожалуйста, — Дэн протянул смятую купюру продавцу. Да ладно, что такого плохого в пиве? Он же не будет много пить, как отец, он контролирует себя. Да и с банкой в руке куда проще общаться. С ней он свой, он как все. Не воду же ему потягивать, когда все с алкоголем, в конце концов. И сияние наконец оставляло его в покое. Одни плюсы. Годы сменялись один за одним, как и люди вокруг, как и места. И снова тот же самый вопрос. Но впервые в жизни он вызвал не раздражение, а добрую улыбку. Дэн подвинулся ближе к любопытной Абре, с теплотой рассказал о том, как Тони помогал в детстве справиться со страхом, когда родители ссорились, с болью, когда отец сломал ему руку, со вспышками сияния, которого было слишком много для маленького мальчика. Как они играли, как исследовали мир. И Абра слушала и восхищалась, а не кривилась, не кивала сочувственно. Приятно-то как. После возвращения во Фрейзер Дэн присел на скамейку в окружении осенних гор, тихого ветерка и золотых листьев. И ещё кое-кого. — Значит, я твой лучший друг? Тот самый, который научил тебя залазить на самый высокий шкаф? — довольный голос повторил слова Дэна. — Ага, подслушивал? Ах ты ж! — и призрачное плечо шуточно пихнули кулаком. Кто такой Тони? Дэн легко мог бы узнать его секрет, воспользовавшись сиянием, но никогда бы этого не сделал. Раз Тони не хочет рассказывать о своей смерти, то пусть так и будет. Дэн продвинулся ближе к Тони. Обнял его. Поцеловал. Случайный прохожий мог увидеть мужчину, который светился счастьем и сидел в одиночестве на скамейке, откуда открывался самый красивый вид на горы, солнечное небо и парк. Случайный прохожий никогда бы не смог разглядеть вторую фигуру на скамейке, такую же счастливую, такую же влюблённую. Дэну страшно повезло — он никогда не оставался один, ведь рядом всегда его любимый.