Особенности национальных географических открытий

      — Да, братцы, засиделись мы в городе, — вздохнул сэр Джон Франклин, оглядываясь по сторонам. — Весна на дворе, благодать, а мы застряли в этом вонючем прокопченном Лондоне… Непорядок.       — Конечно, непорядок, — охотно откликнулся Джеймс Фицджеймс, разливая по бокалам ароматный бренди. — И «Эребус» твой застоялся в доке. Пора бы его выгулять. Зря ты его купил у Росса, что ли? А то сам купил, сам назначил меня капитаном, и мы до сих пор болтаемся на берегу, как дерьмо в проруби.       Сэр Джон задумчиво посмотрел в окно. Майское солнце освещало улицу, в то время, как он с друзьями уже второй час сидел в просторной претенциозной гостиной у коммандера Фицджеймса. Компания была сплочённая, тесная и дружная. И сэр Джон чувствовал себя в ней очень уютно, несмотря на то, что был самым старшим из всех собравшихся и в данный момент не употреблял алкоголь. Было время, когда он пил наравне со всеми, но после того, как его «ушли» с должности губернатора Земли Ван-Димена, сердечко стало пошаливать, и врачи категорически запретили подобные развлечения.       Несмотря на это, сэр Джон оставался душой их спаянной компании. Прославленный полярный исследователь продолжал пользоваться уважением друзей, давших ему когда-то давным-давно прозвище Командор. Они отнеслись к вынужденному воздержанию сэра Джона с сочувствием и пониманием. А их редкие шуточки по этому поводу носили характер совершенно беззлобный и не обидный, как и напоминания о том случае, когда ему довелось утолить голод собственной обувью.       Приняв, как неизбежность, позорную отставку, Франклин, тем не менее, отсиживаться дома под крылом дражайшей супруги не собирался. На сбережения, сделанные им за время службы в должности губернатора, Франклин приобрёл у Росса его корабль «Эребус», который тот продавал в связи с женитьбой на прекрасной Энн Коулман. Красавчик Росс влюбился в неё, как мальчишка и, очертя голову, кинулся ухаживать напропалую. Мисс Коулман охотно приняла предложение самого красивого мужчины Королевского флота с единственным условием — чтобы тот больше никогда не плавал ни в какие экспедиции. И Росс согласился, чем очень удивил друзей. Теперь он время от времени участвовал в их попойках, но слово не выходить в море держал крепко.       — А что? — Франклин задумчиво потёр подбородок. — Действительно, пора бы нам проветриться. На природе сейчас хорошо, душевно…       — Конечно, — поддержал Фицджеймс. — Сядем на «Эребус», сплаваем к Френсису. Он писал, что обустроил себе новую избушку на дальнем кордоне. Давно ведь уже зовёт нас всех — обещал поводить по шхерам, показать красоту неимоверную. Кстати, он сейчас на пути в Лондон, закупит продукты, загрузит свой «Террор» — и обратно. Может, поплывём вместе с ним, а, командор?       — Хорошая мысль! — С воодушевлением воскликнул сэр Джон. — Как только он сюда приедет, так и договоримся.       — Я — пас, — вздохнул Росс, так и не сумев скрыть невольно сквозившего в голосе сожаления. — Вы ведь знаете…       — Да знаем, знаем… — Фицджеймс снисходительно похлопал его по плечу. — Эх, рано ты женился. Тебе бы ещё гулять, да гулять…       — Жениться надо тогда, когда подворачивается стоящий вариант, — назидательно заявил Росс. — А то сейчас не женишься на хорошей девушке, а потом попробуй найти хоть что-то похожее.       — Ну, да, ну, да… — насмешливо протянул Фицджеймс. — Удивительно, как тебя жена вообще из дома к нам выпускает.       — Так я же не в море выхожу, а к друзьям. Она понимает, что мне нужен отдых от семейных радостей.       — Потому и увезла тебя из Лондона? Подальше от друзей, поближе к тихим семейным радостям? — Ехидно поинтересовался Фицджеймс.       — Да сын у нас болел в Лондоне! — Воскликнул Росс. — Понимаешь — сын! Ему этот воздух не подходит от слова «совсем».       — Этот воздух никому не подходит, — философски заметил Франклин.       — Как хорошо, что я доселе не женат! — Воскликнул Фицджеймс беря свой бокал. — Командор, скажи тост.       Несмотря на то, что сэр Джон не употреблял ничего крепче чая, он по-прежнему оставался главным непревзойдённым тамадой компании. Тосты у него всегда получались короткие и чёткие — ничего лишнего и только по делу.       — Ну, за женщин, которые не мешают нам оставаться мужчинами, — он поднял свой бокал и посмотрел на друзей сквозь наполнявшую его жидкость.       Все они сидели в расслабленных позах с частично или полностью развязанными галстуками. Кто-то расстегнул китель, кто-то уже совсем его снял. По лицу Росса пробежала недовольная гримаса, но он молча выпил бренди. «Теряем товарища», — с сожалением подумал Франклин, ставя на стол нетронутый бокал.       — А от меня жена ушла, — задумчиво пожаловался изрядно захмелевший Литтл. — Собрала вещи и укатила к маме…       — Да и хрен с ней, — хлопнул его по плечу Фицджеймс. — Не будет тебе на мозги капать, чтоб в море не ходил. Пока она у матери — ты свободен.       — Словно птица в небесах, — рассеянно пробормотал Литтл.       — Вот именно! — Фицджеймс откупорил очередную бутылку.       Разлив содержимое, он взял свой бокал.       — Ну, что? За наши планы и сбычу мечт?       — Ура! — Все дружно чокнулись и, за исключением Франклина, выпили до дна.                                                                         ***        Закупку продовольствия для похода Франклин взял на себя. Пришедший в Лондон на «Терроре» Крозье занимался пополнением запасов исключительно для собственных нужд. На вопрос Фицджеймса, сколько виски взять, Крозье задумался и сказал:       — Шестнадцать-двадцать, я думаю, хватит. Вы ведь для себя возьмёте что-то ещё? Бренди, ром?       За пару дней до отплытия Крозье отлучился с закончившего погрузку Террора» и подошёл к «Эребусу», пришвартованному у соседнего причала. На причале стояли ящики с бутылками. Их этикетки он мог бы узнать издалека. Двое матросов под руководством Фицджеймса грузили на «Эребус» великолепный ирландский виски. Крозье насчитал двенадцать ящиков, и настроение у него заметно поднялось.       — Я так понимаю, отдыхать будем с размахом? — Крозье пожал Фицджеймсу руку. — Сколько тут всего?       — Ты ж сам сказал — шестнадцать-двадцать. Вот шестнадцать и есть, — отрапортовал Фицджеймс.       — Ну, я вообще-то имел в виду бутылок, — ухмыльнулся Крозье. — Но так даже лучше.       — А то! — Осклабился Фицджеймс.       К девятнадцатому мая всё было готово, и маленькая экспедиция в составе двух кораблей двинулась по Темзе к выходу в открытое море. «Эребус» шёл впереди. Но, оказавшись в море, тут же уступил первенство «Террору» — Крозье точно знал путь.       Поначалу Фицджеймс исправно выполнял свои обязанности капитана, но вскоре выпросил у Франклина позволения наведаться на «Террор». С момента выхода в море на «Эребусе» царил сухой закон. Зато на «Терроре» компания подобралась весьма весёлая и достаточно много пьющая. Сдав бразды правления «Эребусом» Грэму Гору, Фицджеймс и Ле Весконт на шлюпке догнали «Террор» и влились в ряды людей, умеющих отдыхать культурно.        Литтл налил всем виски.        — Ну, за природу, — провозгласил Фицджеймс, подражая командору.       Все, за исключением Ирвинга, дружно выпили. Ирвинг повертел стакан в руке, заглянул в него и со вздохом изрёк:        — Эх-х… Природа чиста. А человек живёт во грехе и умирает во грехе.       И выпил всё залпом, после чего внезапно обмяк, привалился спиной к борту, закрыл глаза и пробубнил:        — Не бойтесь, мисс, всё будет в порядке. Никаких последствий…        — Тот не лих, кто во хмелю тих, — неодобрительно посмотрел в его сторону Крозье.        — Эх, чего его развезло-то так? — Спросил Литтл, наливая всем виски.        — Зря мы его взяли, — буркнул Крозье, беря стакан. — Пить толком не умеет, знай бухтит про Священное писание. На хрена нам столько праведников на отдыхе? Хватило бы одного командора.       Крозье опрокинул в себя стакан и продолжил:        — Вот у меня в Антарктике один проповедник был… Наш человек. Бывало, пару бутылок вискаря выглушит — и идёт матросам проповедь читать о вредном влиянии мастурбации и содомии на мужской организм в условиях длительного воздержания.       Фицджеймс осушил стакан до дна и благостно выдохнул.       — Фрэнк, не бухти. Не нарушай покоя, а? Глянь, красота какая!       — Во-во-во! Рули! Рули внимательней, — обеспокоенно отозвался Литтл. — А то я вообще уже не понимаю, куда мы идём. А сейчас совсем стемнеет.       — По звёздам пойдём, — уверенно заявил Крозье. — Два пальца левее Алголя.       — Какого Алголя? Ты чего? — Всполошился Литтл.       — Это звезда в созвездии Персея, — пояснил Крозье. — Вон она, еле заметная. Вон там Полярная Звезда, а чуть выше — Кассиопея. А вот чуть левее будет Алголь. Понял?       — А…       Внезапно Крозье закрыл глаза и тяжело осел на палубу.       — Фрэнк! — Воскликнул Литтл. — Господи! Фрэнк!       — Готов, — констатировал подошедший к ним Фицджеймс. — Измучился он с этими погрузками. Да и мы ещё задержались — он понервничал. Эй, Литтл! Держи руль. Пусть кэп тут полежит, отдохнёт от забот.       — Эй! А на какой Алкоголь… То есть, тьфу ты, Алголь надо править? Как бы нам с курса не сбиться! «Два пальца левее…» — тревожно воскликнул Литтл.       — Алголь — это там, — показал Фицджеймс. — Вон там огонёк. Туда иди.       — А пальцы как ставить — вертикально или горизонтально? — Не унимался Литтл. — Если даже вертикально, то у кэпа толще будут. Как бы нам с курса не сбиться!       — Правь туда, — указал рукой Фицджеймс.       Вдали на берену показался неясный огонёк.       — Ты уверен?       — Да.       — Джеймс, а это точно его кордон? — Беспокойно уточнил Литтл.       — Его, — уверенно заявил Фицджеймс. — Тринадцатый кордон. Туда идём.       Он оглянулся назад и, убедившись, что «Эребус» следует за ними, стал наблюдать, как Литтл направляет корабль к берегу.       Когда оба корабля отшвартовались у пирса, Фицджеймс сказал Литтлу:       — Давай всех, кто у тебя не спит, на разгрузку «Эребуса». «Террор» разгружать не будем, этим кэп сам займётся, когда проснётся.       На «Эребусе» Франклин мирно спал в своей просторной каюте. Его будить не стали, как и Крозье, которого уложили спать на «Терроре». Фицджеймс руководил извлечением припасов из трюма «Эребуса». Литтл и Ле Весконт принимали их на пирсе.       — Господи! — Воскликнул Литтл, пересчитав ящики с виски. — Куда столько-то? Мы же отдыхать ехали!       — Ничего, справимся, — подбодрил его Фицджеймс. — Нас тут вон сколько. Давай лучше посмотрим, куда это всё тащить.       Они сошли на берег. Обстановка вокруг вовсе не походила на жилище европейца. Скорее, это было инутиское становище — несколько иглу из снега перемежались чумами из шкур.       — Чего это кэпу вздумалось устроить тут такую стилизацию? — Литтл тревожно оглядывался по сторонам.       — Да он в последнее время помешался на инуитской культуре, — беззаботно ответил Фицджеймс. — Язык выучил, с местными задружился. Они ему даже прозвище дали — Аглука.       — А что это значит?       — А хер его знает.       Они уже заглянули в парочку снежных хижин. Первая была обжитой — в ней горел огонь, были навалены шкуры, на которых спиной ко входу спал какой-то человек, одетый в меха. Во второй тоже были навалены шкуры, но она оказалась пустой.       — Вот сюда и сгрузим, — сказал Фицджеймс.       Матросы быстро перетащили припасы в иглу и вернулись на корабли. Фицджеймс, Ле Весконт, Литтл и присоединившийся к ним Гор вошли в первую хижину, прихватив с собой ящик бренди и ящик с консервами. По негласному договору виски в их компании распивали только при участии Крозье.       — Тозер! — Подозвал Литтл сержанта Королевской морской пехоты, постоянного участника их попоек на природе, когда компания выбиралась на кордон к Френсису. — Организуй тут охрану возле склада с продовольствием и присоединяйся к нам.       — Понял, — Тозкер расплылся в улыбке.       — Да-а, кэп-таки проникся, — задумчиво протянул Литтл, войдя в хижину и оглядываясь по сторонам. — Совсем никакой мебели. Как мы тут расположимся?       — Щас организуем, — успокоил Ле Весконт.       Они с Гором быстренько сгоняли за деревянным ящиком, который поставили в центре иглу и притащили с «Эребуса» несколько стульев.       Пока они занимались меблировкой, Литтл поинтересовался у Фицджеймса, указывая на спящего:       — А это ещё кто?       — Помощник Фрэнка. Он говорил, что прибился к нему тут один парень… Джопсон, что ли? Не помню…       После второго тоста человек на шкурах зашевелился и приподнял голову. Потом сел на своей постели и непонимающе уставился на раскрасневшихся, громко орущих офицеров в расстёгнутых шинелях.       — О, гляньте. Помощник проснулся, — указал на него Литтл.       — Помощник, подь сюды, — махнул рукой Ле Весконт. — Выпей с нами.       Человек послушно встал и молча подсел к столу. Это был пожилой инуит, одетый в парку из меха карибу.       — Ну, за знакомство, — провозгласил Фицджеймс, подражая Франклину.       Все выпили.       — Ты ж вроде говорил, что помощник у Фрэнка молодой? — Обратился к Фицджеймсу Литтл.       — Я говорил? — Непонимающе уставился на него Фицлдеймс.       — Ты.       — Не помню. Наливай.       Они выпили снова. Человек в парке продолжал хранить молчание.       — А чего он всё время молчит? — Не унимался Литтл.       — Да, вроде, Фрэнк говорил, что у него проблемы с языком. Он валлиец, — ответил Фицджеймс.       — Да-а, валлийский язык — это нечто, — подтвердил Гор. — Его хрен поймёшь и уж тем более — хрен выучишь.       — Не похож он на валлийца, — пробормотал Литтл. — Скорее, на эскимоса.       — Это потому, что одежда на нём такая, — успокоил его Ле Весконт. — В таком прикиде каждый из нас был бы похож на эскимоса.       Данди заржал, внезапно представив окружающих одетыми в парки и тюленьи шкуры.       — Раз приехал в Англию — пусть учит английский, — внезапно стукнул кулаком по столу Фицджеймс.       — Да чего ты пристал к человеку? — Примирительно сказал Ле Весконт. — Давайте лучше выпьем!       Они последовали этому совету. Внезапно Фицджеймс с покрасневшим лицом вскочил на ноги и заорал:       — Что? Думаете, кончилась Англия! Во-о-о! — Он скрутил кукиш и сунул его под нос опешившему и по-прежнему хранившему молчание помощнику Крозье.       — Во-о-о! — Теперь кукиш оказался у самого лица Ле Весконта.       — Угомонись, Джимми, — Ле Весконт встал и, приобняв Фицджеймса за плечи, попытался усадить его на место. — Эк тебя пробило на патриотизм! Тебе-то чего? Ты ведь сам англичанин только наполовину.       — Что?! — Взвился Фицджеймс, выпрямляясь во весь рост. — Да я англичанин всей душой! Я воспитан английской семьёй в английском духе! Я…       — Выпей! — Данди подсунул ему наполненный стакан.       Фицджеймс залпом проглотил содержимое и внезапно грузно осел на стул. Человек в парке молча встал и потащил отключившегося Джеймса на ложе из шкур.       — Зря Джимми на него взъелся, — Ле Весконт кивнул в их сторону. — Ну, молчит человек, зато вон, как ухаживает. Уважает, значит.       — Ну, и ничего, что молчит, — отозвался Гор. — Мы, мужики, и без слов друг друга понимаем.       — За это и выпьем, — предложил Ле Весконт.       Никто не возражал.       Внезапно взгляд Данди упал на стоявшее в углу ружьё Тозера.       — А спорим, что я попаду в консервную банку с двадцати шагов?       — Не попадёшь, — отрезал Гор. — Ночь на дворе. И ты пьяный.       — Кто пьяный?! Я?! Да и ночь полярная, светлая. Спорим?       — Спорим, — согласился Гор. — На что?       — На ящик виски.       — Идёт.       Они вновь выпили вместе с вернувшимся к столу «валлийцем» и вышли из хижины.Впрочем, до стрельбы дело так и не дошло. Помочившись за ближайшим иглу и изрядно замёрзнув, спорщики вернулись обратно, оставив ружьё прислонённым к стене хижины, сложенной из спрессованных снежных блоков.        Когда они вернулись, «валлиец» спал мёртвым сном на полу у догорающего очага.                                                                         ***        Наутро Ирвинг проснулся очень рано. Он лежал одетым на узкой койке в своей каюте. Болела голова, а во рту точно нагадил корабельный кот. Ирвинг попытался вспомнить, что вчера было. Они куда-то плыли и что-то пили. А дальше — провал.       Полежав ещё немного, Ирвинг понял, что нужно срочно вставать. Во что бы то ни стало. Вопреки головной боли и вертящемуся перед глазами миру. И он сделал это ценой героического напряжения воли.       Что-то было не так. Ирвинг не сразу понял, что именно. Внезапно до него дошло — корабль стоит на месте. Они никуда не плывут. Значит, уже приплыли. Первым делом посетив гальюн, он с трудом выбрался на палубу и огляделся по сторонам. «Террор» спокойно покачивался на волнах, пришвартованный к незнакомому пирсу. С другой стороны пирса так же плавно покачивался «Эребус». Палубы обоих кораблей были пустынны, если не считать прохаживавшихся по ним вахтенных. «Вроде, порядок», — машинально отметил про себя Ирвинг и взглянул на берег.       Его внимание привлекли несколько инуитских хижин. Ирвинг выбрался на пирс и кое-как спустился с него, продолжая преодолевать сопротивление вращающегося мира. Он заглянул в первую снежную хижину, где в неясном свете вповалку валялись спящие, стонущие, храпящие и пердящие во сне его товарищи-офицеры. Он не сумел с точностью идентифицировать их, но приблизительно мог уяснить себе списочный состав присутствующих.       Ирвинга затошнило. Он вышел на воздух, где ему полегчало и направился к следующей хижине. Ирвинг тихонько отодвинул шкуру, завешивающую вход и заглянул внутрь. В хижине жарко пылал огонь, а на ложе из шкур лежала девушка — спящая и совершенно нагая. Ирвинг застыл, не в силах пошевелиться и отвести смущённый и одновременно восхищённый взгляд. Он бы мог простоять так целую вечность, но внезапно девушка открыла глаза и тоже уставилась на него. Она ни капли не смутилась, не прикрыла наготу, только какое-то время смотрела вопросительно, а после заговорила с Ирвингом на непонятном языке.       — Простите, мисс, — смущённо промямлил Ирвинг, — я вас не понимаю. Ещё раз простите.       И поспешно ретировался из хижины.       Когда он вернулся в иглу к своим товарищам, мизансцена изменилась. Ле Весконт и Гор сидели за импровизированным столом. Фицджеймс стоя разливал им по стаканам бренди. «Спитая троица. Тренированная, — с завистью подумал Ирвинг. — Ничто их не берёт. Даже сухой закон на «Эребусе». Сам он чувствовал себя отвратительно и выглядел, думается, так же. Впрочем, эти трое тоже не являли собой эталон свежести — помятые и опухшие.       — Привет, Джон, — прохрипел Фицджеймс. — Садись, лечиться будем.       При одной мысли о том, что снова придётся пить, к горлу Ирвинга подкатила тошнота. Но он понимал, что выпить нужно, если он не хочет окочуриться прямо здесь и сейчас. Он взял стакан, стараясь не смотреть на его содержимое и, главное, ни в коем случае не вдыхать запах.       — Ну-у, за здоровье, — всё так же хрипло изрёк Фицджеймс, подражая Франклину.       «Да, здоровье тут нужно железное», — подумал Ирвинг, зажмурился и опрокинул в себя стакан. Живительная влага обожгла горло и медленно растеклась по организму. Ирвинг блаженно прикрыл глаза. Он собирался посидеть так минуточку и отправляться на «Террор» — ожившим и готовым к выполнению своих обязанностей. Но разомлел от внутреннего тепла, смешавшегося с теплом пылающего очага и погрузился в глубокий блаженный сон без сновидений. Засыпая, он слышал, как кто-то вошёл в хижину, но это уже не имело никакого значения. Если бы он знал, кто именно туда вошёл, он, конечно, заставил бы себя проснуться. Но Ирвинг спал в блаженном неведении и не слышал, как его знакомая, правда, уже одетая в парку из оленьего меха и штаны из тюленьих шкур, стремительно вошла в иглу и склонилась над спящим «валлийцем», не обращая внимания на находившихся в помещении мужчин. Она трясла его за плечи, что-то громко говорила на непонятном языке, всё больше приходя в отчаяние оттого, что человек в парке не просыпался.       Оставив надежду разбудить его, девушка поднялась с колен, обвела взглядом присутствующих и стала кричать на них, явно в чём-то обвиняя. Впрочем, несложно было понять — в чём именно.       — Успокойтесь, мисс, — галантно обратился к ней уже вполне оживший и слегка повеселевший Ле Весконт. — Вы переживаете за здоровье вашего… э-э… соплеменника? Ничего страшного с ним не случится. Он ещё полежит какое-то время, проспится — и будет, как огурчик.       — Зелёный и в пупырышках, — мрачно пошутил Фицджеймс, вновь наполняя стаканы.       — Не хотите ли присоединиться к нам? — Предложил даме Ле Весконт.       Дама, однако, его галантности не оценила и вновь разразилась гневными криками, в которых иногда проскальзывали плаксивые нотки.       В это время на пороге иглу появился Крозье. Выглядел он именно, как «огурчик» — мешки под глазами на зеленоватого цвета лице старили его лет на десять.       — Какого чёрта тут происходит? — Сипло поинтересовался он.       — Вот, леди недовольна, что твой помощник вчера немного перебрал, — ответил Фицджеймс.       — Это не мой помощник.       — Да мы видим, что немой. Он нам вчера ни слова не сказал.       — Он мне вообще не помощник, — пояснил Крозье и обратился к девушке на непонятном языке.       Какое-то время они разговаривали, причём, тон беседы спокойнее не становился. В конце концов девушка выбежала наружу с лицом весьма злым и решительным.       — Что она сказала? — Поинтересовался Гор.       — Что мы убиваем её отца. И что если он умрёт, она позовёт на помощь какого-то Туунбака. И если мы сейчас же не уберёмся отсюда, то тоже позовёт.       Видно было, что речь даётся Френсису с трудом.       — Так этот джентльмен — её отец? — Переспросил Гор.       — Ну, да. Шаман, причём, как я понял, действительно немой.       — Ты ей сказал, что ничего страшного с ним не случится? Проспится — и всё, — спросил Фицджеймс.       — Попытался. Возможно, я не слишком хорошо владею языком, — пожал плечами Крозье. — Но леди осталась недовольна.       — А кто такой этот… Ну, которого она позовёт? — Спросил Фицджеймс.       — Да хрен его знает. Может, вождь какой ихний или просто качок, — придёт нам морды бить… Где мы, вообще? — Поинтересовался Крозье, усаживаясь за импровизированный «стол».       — Как где? У тебя на кордоне, — ответил Фицджеймс.       — Это не мой кордон, — спокойно возразил Крозье, тупо глядя на жидкость в стаканах.       — Как не твой? А чей?       — Откуда я знаю? — Крозье потёр ладонями лицо. — Что за гадость вы пьёте? Виски где?       — Так в хижину пустую сгрузили. Сейчас принесём. Решили без тебя вискарь не трогать, — отозвался Фицджеймс. — Грэм, сгоняешь?       Гор с трудом поднялся на ноги.       — Погоди. А как же пирс? Не эти же его построили? — Фицджеймс махнул рукой в сторону выхода.       — Был тут когда-то кордон. Но он давно заброшен. А пирс остался, — пояснил Крозье.       — Так он ещё хорошо сохранился.       — Это потому, что инуиты его не разобрали, как остатки дома, а наоборот, поддерживают в сохранности. Поняли, что с пирса удобно рыбу ловить. Да и на лодке причаливать…       Откуда ни возьмись перед ним возник заспанный Литтл с полузакрытыми глазами.       — Прост-т-тите, жент-мены… — С трудом пробормотал он. — Где тут галь-юн?       — Да везде, — осклабился Крозье.       — С-па-сибо, — Литтл двинулся к выходу, ведомый Гором под ручку.       Прошла минута. Внезапно тишину снаружи разорвал дикий крик, вслед за которым в хижину ворвался Литтл — совершенно проснувшийся, с широко раскрытыми, вылезшими на лоб глазами.       — Там… Там… — Он, задыхаясь, указывал рукой куда-то за спину.       Ворвавшийся следом Гор оказался более конкретным.       — Всем на выход! Быстр-р-ро! — Рявкнул он. — Бегом к кораблям!       Все мгновенно подобрались. Крозье бросился будить Ирвинга, Фицджеймс — Тозера. К ним подскочил Гор.       — Тозер! Где твоё ружьё?       — К-какое ружьё? — Тозер спросонья соображал плохо.       — Твоё ружьё, дубина!       Гор огляделся вокруг. Ружья нигде не было. Разбудить Ирвинга тоже не представлялось возможным. Недолго думая, Фицджеймс с Ле Весконтом подхватили его подмышки и выволокли из хижины. Крозье тащил под руки не совсем хорошо соображающих Литтла и Тозера.       Выбравшись на воздух, они огляделись по сторонам и на секунду замерли, охваченные диким первобытным ужасом. Чуть поодаль, за границами поселения на фоне белесоватого неба маячило существо, похожее на гигантского белого медведя с маленькой треугольной головой. Существо казалось не совсем материальным. Оно было будто соткано из мутного тумана, пурги, злобы и ужаса и, казалось, гипнотизировало их взглядом маленьких злобных глаз.       Крозье первым сбросил с себя оцепенение.       — К кораблям! — Громко скомандовал он.       И все послушно рванули на пирс. Никто из них не оглядывался, чтобы проверить, гонится ли за ними чудовище. Остававшиеся на кораблях люди тоже заметили зверя и теперь стояли наготове, чтобы отдать концы, как только беглецы окажутся на борту. На мостике «Террора» маячил взволнованный Ходжсон, готовый отдать команду отваливать, как только беглецы окажутся на борту.       В этот момент на палубу «Эребуса» вышел свежий и отлично выспавшийся сэр Джон. Он только что плотно позавтракал в обществе Коллинза и Фэйрхолма и собирался совершить небольшую прогулку по окрестностям. Он с недоумением наблюдал, как с быстротой породистых скаковых жеребцов мчатся к кораблю Фицджеймс, Гор и Ле Весконт, волоча еле передвигающего ноги и так и не открывшего глаза Ирвинга. Как несётся вслед за ними к «Террору» Крозье, не отпуская уже окончательно проснувшихся Литтла и Тозера. Как медленно отваливают от причала оба корабля. И как на берегу у самого пирса появляется невысокая фигура, закутанная в меха, а за её спиной возвышается жуткое чудовище с оскаленной пастью.       — Если оно умеет плавать… — Прохрипел появившийся рядом задыхающийся Фицджеймс, — Нам хана. Я в трюм, там у меня где-то ракеты завалялись.       И он бросился вниз по трапу. Однако, монстр, судя по всему, не собирался бросаться за ними вплавь. Через какое-то время Фицджеймс поднялся на палубу с пустыми руками.       — Чёрт! — Выругался он. — В этом бардаке ничего невозможно найти! Завтра же наведу там порядок.       Берег медленно удалялся из виду. «Эребус» шёл за «Террором» и к четырём часам пополудни оба судна пришвартовались к причалу у Тринадцатого кордона. Здесь не было никаких инуитских хижин. Дом у Крозье оказался довольно просторным, добротным и тёплым. Их встретил помощник Френсиса — вежливый молодой человек по имени Томас Джопсон и помог разместиться в доме всем участникам их шумной компании.       Вечер прошёл весьма душевно. Портило всем настроение только одно — мысль о шестнадцати ящиках виски, оставленных в инуитском становище. Крозье пытался сохранять невозмутимый вид, но все понимали, в каком состоянии он находится.       — Ничего, Френсис, — подбодрил его Фицджеймс. — Мы обязательно вернём эти чёртовы ящики. У меня есть план.                                                                               ***        Наутро Крозье, Фицджеймс, Литтл, Ле Весконт и Тозер сидели за столом в деревянном доме Френсиса. Сэр Джон пошёл прогуляться в сопровождении услужливого Джопсона, знавшего все окрестности и обещавшего показать ему изумительные по красоте места. Посвящать командора в свои планы друзья не собирались.       — Идти надо на «Терроре», — убеждал Фицджеймс. — Он меньше, легче, а значит, мобильнее. Быстрый, юркий — как раз то, что нам надо.       Возражений не последовало.       — Значит, его поведу я, — сказал Крозье.       — Само собой, — кивнул Фицджеймс. — Только надо выгрузить с него все припасы, которыми сейчас забит трюм.       — За день сделаем, — заверил Литтл.       — Я тем временем займусь наведением порядка на «Эребусе». Разыщу ракеты, пересчитаю ружья… Тозер, — обратился Фицджеймс к грустно молчавшему сержанту. — Твоё ружьё при тебе?       — Не-а, — меланхолично мотнул головой Тозер. — Лейтенант Литтл говорит — не нужно впадать в отчаяние. Может, найдётся ещё.       — Значит, ты его про… терял? — Крозье глянул на Тозера неодобрительно.       — Наверное… — Тозер испустил тяжкий вздох.       — М-да… — Протянул Фицджеймс. — Потеря табельного оружия. Попрут тебя, мил человек, из морской пехоты. Ну, ничего. Работать пойдёшь. Умеешь что-нибудь делать-то?       — Нет.       — Самое время впасть в отчаяние.       Тозер снова вздохнул.       — Однако есть шанс поискать ружьё там, где ты его теоретически мог оставить. Так что идёшь с нами. Новое ружьё я тебе выдам — а там всё от тебя зависит, — сказал Фицджеймс.       Тозер промолчал. Возвращаться туда, где шарился жуткий монстр, не хотелось. Но другого шанса найти потерянное оружие не было.       — Значится, так, — Фицджеймс выпрямился на стуле. — Пойдём завтра после обеда, чтобы ночью быть там. «Террор» останется на расстоянии выстрела от берега. Френсис, у тебя же и пушка есть?       — Есть-есть, — проворчал Крозье.       — Дальше я, Данди, Литтл, Гор и Тозер на шлюпках тихо подходим к пирсу и высаживаемся на берег. Все матросы будут вооружены. Мы перетаскиваем ящики на пирс, грузим их в шлюпки и так же тихо отваливаем. Если появится монстр — стреляем. У меня будут ракеты Конгрива. Думаю, они придутся этому медведю не по вкусу. Если что, ты, Френсис, с «Террора» жахнешь по нему из пушки. Согласны?       Все вразнобой кивнули.       — Что командору скажем? — Поинтересовался Крозье.       — Так и скажем — оставили в спешке припасы, хотим вернуть, — ответил Фицджеймс.       — А если не пустит?       — Тогда попросим твоего Джопсона отвести его в самое распрекрасное место на берегу, а сами потихоньку свалим. Кстати, тут ведь должна рыба ловиться? Вот пусть и отведёт нашего Джоныча на рыбалку.       — Ладно, — мрачно буркнул Крозье.       Мысль о шестнадцати ящиках виски, томящихся где-то в инуитском иглу без всякой охраны, не давала ему покоя и вызывала чувство досады и раздражения. Из-за какой-то паршивой зверюги… Хорошо ещё, что у него имелся собственный запас. А то бы совсем было хреново.       — Ну, раз все согласны, тогда — за работу.       Фицджеймс поднялся из-за стола, вынул из кармана налобную повязку, перевязал ею буйные каштановые кудри и отправился вместе с Ле Весконтом на «Эребус». Крозье организовал выгрузку припасов с «Террора» и тоже проверил имеющийся на борту арсенал оружия. Осмотр его вполне удовлетворил.                                                                               ***        Ирвинг снова проснулся рано. Он опять находился в каюте, но на сей раз каюта была явно не его. И снова корабль не шёл, а колыхался на волнах у пирса, что вызвало у него некое состояние дежа-вю. Во рту по-прежнему было гадко, но голова почти не кружилась — уже хорошо. Теперь бы понять, где он?       Ирвинг поднялся с койки и вышел в пустой узкий коридор. Наверное, сейчас утро, подумал он. Где-то на задворках сознания плавало воспоминание о таком же утре, которое было… вчера? Позавчера? Или раньше? Во всяком случае, утро было всё же другим, потому что тогда он проснулся на «Терроре», а это был явно не «Террор». Ирвинг, пошатываясь на нетвёрдых ногах, выбрался на палубу и понял, что он находится на «Эребусе». А «Террор» стоит напротив, по другую сторону от пирса. Какое-то зеркальное дежа-вю… Как Ирвинг попал на «Эребус» — убейте его, он не помнил. В голове медленно копошилась и булькала каша из неясных мыслей и образов. Ирвингу казалась, что он куда-то бежал, но, скорее всего, это были обрывки сна.       Всё так же пошатываясь, Ирвинг осторожно спустился по трапу и, пройдя по пирсу, ступил на твёрдую землю. Ощущение, что всё это уже было, не покидало его. В голове плавали смутные образы каких-то эскимосских хижин, в одной из которых… Внезапно яркая вспышка едва не разорвала его мозг. Хижина! А в хижине девушка, обнажённая и восхитительная. Ирвингу мучительно захотелось увидеть её вновь. Но сперва… сперва ему нужно было облегчить организм. Ирвинг отошёл в кусты. Справившись с насущными потребностями, он огляделся по сторонам. Ничего похожего на ту хижину в округе не наблюдалось. Ирвинг стал медленно обходить участок, всё расширяя радиус поиска и бормоча себе под нос: «Но ведь была же хижина…»       Так ничего и не найдя, Ирвинг в растрёпанных чувствах поплёлся на «Террор» бриться и приводить себя в порядок. Мысль о прекрасной инуитке мучила его и не давала покоя. Наконец, не выдержав, он всё-таки решил обратиться к Крозье, развившему на «Терроре» бурную деятельность. Капитан стоял на палубе и наблюдал за разгрузкой. Подойдя к нему из-за спины, Ирвинг деликатно кашлянул.       — Капитан, скажите, ведь вчера тут были инуитские хижины? — Он махнул рукой в сторону берега.       Крозье обернулся к нему и смерил оценивающим взглядом.       — А, Ирвинг. Проспался? — Спросил он с деланным интересом. — Если не умеешь пить, не стоит гнаться за людьми, более опытными в этом деле.       — Да, сэр, — виновато потупился Ирвинг.       — Что, совсем ничего не помнишь? — Уже теплее поинтересовался Крозье.       — Смутно, — вздохнул Ирвинг.       Кажется, Крозье решил сжалиться над ним.       — Мы вчера были не тут, а в инуитском поселении. Заплыли по ошибке. И оставили там… некоторые припасы. Поэтому завтра придётся за ними вернуться. Так что сможешь сам убедиться в реальности своих видений.       Ирвинг вздохнул с облегчением. Значит, он сможет вновь увидеть свою прекрасную инуитку. О наличии у неё милого домашнего зверька Ирвинг, конечно, не догадывался.       Вечером он заступил на вахту, поэтому разговоров о Туунбаке, которые велись в кают-компании, не слышал. Главные «заговорщики» решили всё-таки ничего не говорить сэру Джону, а отправить его завтра, как договорились, на рыбалку с Джопсоном. Тем более, что сам сэр Джон воспринял это предложение с должным энтузиазмом. Джопсону же объяснили, что пойдут на «Терроре» в разведку искать рыбные места и вернутся завтра утром — чтобы честный парень Томас доложил об этом сэру Джону, полностью веря в то, что говорит. Врать Джопсон не умел, а потому не стоило требовать от него невозможного — солгать Франклину в то время, как сам он знал правду.       Перед ужином в отсутствие сэра Джона они обсудили всё, что касалось подготовки к завтрашнему походу. И за столом, на радость командора, пили мало.                                                                               ***        Ночь из-за близости полярного круга была довольно светлой. О том, чтобы незаметно подкрасться под покровом темноты к инуитскому становищу, не могло быть и речи. Главными козырем оставалась тишина. Команды отдавались шёпотом и жестами. Хорошо, что каждый из участников операции знал, где должен находиться и что делать. Шлюпки спустили на воду почти бесшумно, и они быстро устремились к берегу. В белесоватых сумерках безмолвный «Террор» с погашенными огнями напоминал корабль-призрак.       Выбравшись на сушу, матросы под руководством Ле Весконта заскользили между хижинами, словно тени. Фицджеймс остался на пирсе, приладив там ракетную установку. С его места весь берег просматривался, как на ладони. Литтл и Гор с ружьями заняли позицию на берегу у пирса на случай, если придётся отстреливаться. Тозер с разрешения Фицджнймса решил обшарить поселение в поисках ружья.       Вскоре на пирсе появились первые матросы с ящиками в руках. Бутылки в ящиках издавали тихое позвякивание. Двое матросов остались, чтобы сгружать ящики в лодки, остальные отправились за новой партией.       Всё было спокойно. Селение безмятежно спало. Количество ящиков на пирсе неуклонно увеличивалось. Фицджеймсу некогда было их считать — он внимательно вглядывался в неверный полумрак северной ночи.       Внезапно ему показалось, что белесоватая мгла в районе хижины, из которой матросы выносили последние ящики, странно сгустилась. Он напрягся. Ну, так и есть! Бесформенный клубок тумана постепенно принимал очертания гигантского медведя за спиной у последнего матроса, тащившего ящик вместе с Ле Весконтом. Все прочие уже находились на пирсе и рассаживались по шлюпкам. За спиной у Ле Весконта болталось два ружья вместо одного.       — Бегом! — Заорал Фицджеймс.       Ле Весконт оглянулся и припустил к пирсу, волоча за собой ничего не понимающего матроса, вцепившегося в ящик с другой стороны. Ружья болтались за спиной Ле Весконта и мешали бежать. Но ни он, ни матрос даже не подумали бросить драгоценный ящик. Когда они вступили на пирс, Фицджеймс, у которого всё было готово для стрельбы, сделал залп. Он готов был поклясться, что попал! Не зря же в воздухе запахло палёной шерстью. Однако зверь, вместо того, чтобы рухнуть замертво, завертелся на месте с диким рёвом, а после бросился к пирсу.       Все шлюпки, кроме одной, ожидавшей его, уже отвалили от причала. Фицджеймс подхватил ракетную установку и вместе с ней спрыгнул в лодку. Напоследок он заметил ящик с виски, стоявший на краю причала, который Ле Весконт пытался затащить в шлюпку. Однако, как только Фицджеймс прыгнул в неё, матросы резко оттолкнулись вёслами и стали лихорадочно грести. От толчка Ле Весконт едва не свалился в воду. Он витиевато выругался и, замерев, наблюдал, как зверюга с опалённым боком выскочила на пирс и одним ударом мощной лапы опрокинула ящик.       Кажется, люди в селении проснулись, выбрались из хижин, забегали и закричали. Никто из убегавших не обращал на это внимания. Все, кто не сидел на вёслах, стреляли из ружей по зверю. А когда расстояние между ними и пирсом увеличилось, с досадой наблюдали, как чудовище обнюхивает жидкость из разбитых бутылок, а после аккуратно попробовав, начинает лакать её всё с большей жадностью, чуть не урча от удовольствия.       — Вот, скотина, — пробормотал Ле Весконт.       С этим было трудно не согласиться. Когда шлюпки подошли совсем близко к кораблю, с борта «Террора» прозвучал пушечный залп. Ядро проделало дыру в пирсе как раз посередине, совсем рядом с монстром. Тот поднял голову и грозно зарычал. Очевидно, пушечный удар на него тоже никак не подействовал. Когда жуткое рычание стихло, зверь снова принялся слизывать растёкшуюся по пирсу жидкость.       — Алкаш! — С досадой констатировал Фицджеймс.       Шлюпки быстро подняли на борт. Крозье в целом, был доволен результатами вылазки: всё-таки, пятнадцать ящиков — это значительно лучше, чем ничего.       — Хрен с ним, пусть лакает, — заявил он, когда все участники собрались на палубе и корабль разворачивался, чтобы отплыть. — Может, у него настроение улучшиться и злости поубавится.       Всё действо заняло гораздо меньше времени, чем его описание. На протяжении беспрецедентной акции по спасению драгоценного груза Ирвинг молча стоял на мостике за спиной у Крозье и наблюдал за происходящим широко раскрытыми глазами. Увидав Туунбака, он чуть присел, ухватившись за поручень.       — Так вот от кого мы убегали в прошлый раз, — пробормотал он еле слышно.       — Вспомнил всё-таки, — отозвался Крозье, не оборачиваясь.       — Нет, — Ирвинг говорил, как будто сам с собой, не отрывая расширившихся глаз от суеты на берегу.       Разумеется, в кают-компании «Террора» было распито несколько бутылок виски, спасённого из лап дикого монстра — в честь успешного окончания операции.       — Ну, вот и нашлось твоё ружьё, — Фицджеймс хлопнул по плечу раскрасневшегося Тозера.       — А это не моё, — спокойно заявил Тозер. — У моего номер 17-76 — год подписания Декларации о независимости Соединённых Штатов Америки. А тут 18-14 — год заточения Наполеона на острове Эльба.       Все на минуту смолкли — никто не ожидал от Тозера столь глубоких познаний в истории. Первым пришёл в себя Фицджеймс.       — Ничего страшного, — ответил он. — Главное, что ружьё есть. Кто там будет проверять его табельный номер. Если что — напишешь рапорт, что в суматохе взял чужое с «Эребуса», а твоё осталось там. Если понадобится, я подтвержу.       — Благодарю, коммандер, — окончательно успокоился Тозер.       Позже все разбрелись по каютам и проспали там до момента, когда «Террор» причалил к пирсу Тринадцатого кордона. Привели его туда незаменимый Ходжсон и Ирвинг, который всё равно не сомкнул бы глаз под впечатлением от всего увиденного.       Сойдя на берег, Крозье сказал Фицджеймсу:       — Я тут вот чего подумал. Надо бы все запасы снова перетащить на корабли. Сдаётся мне, что этот мишка не оставит нас в покое.       — Почему ты так думаешь?       — Не знаю. Но жопой чувствую. Во-первых, он должен был обидеться на нас за то, как мы с ним обращались. А во-вторых… — Крозье вздохнул. — Ты видал, как он виски лакал? Ему явно понравилось. И он знает, что у нас есть ещё. Думаю, рано или поздно он притащится сюда. Так что давай-ка мы скомандуем всю еду и напитки снова перетащить на корабли. И спать будем на борту. Хоть и тесно, но бережёного Бог бережёт.       Фицджеймс задумался. Голова с утра соображала плохо. Но рациональное зерно в словах Френсиса присутствовало.       — А что командору скажем? — Поинтересовался он.       — Что видели монстра на берегу, когда ходили по протокам. И решили принять меры предосторожности. Ему-то что? Он всё равно на борту спит — у него каюта размером с весь мой дом.       Лейтенанты, несмотря на недосып и усталость, восприняли идею с энтузиазмом — они понимали, что Крозье прав. Им и самим перехотелось ночевать в доме.       Матросы с «Террора» нуждались в отдыхе, поэтому на погрузке были задействованы люди с «Эребуса». Они не знали причин такой аномальной активности руководства, а посему на лицах многих было написано недовольство. Впрочем, самые догадливые из тех, кто видел монстра, понимали, откуда ноги растут и разделяли энтузиазм командиров.       К вечеру все припасы были перенесены на корабли, а на берегу выставлена охрана. На ужин все собрались в кают-компании «Эребуса», прихватив из трюма ящик виски.       — Завтра сходим вдоль побережья. Я вам такие места покажу! — Пообещал раскрасневшийся Крозье. — И рыбу можно будет половить.       — Ну, за рыбалку, — провозгласил тост сэр Джон.       Впрочем, в тот вечер выпили немного и спать разошлись рано.       — Завтра ж на рыбалку, — заявил Франклин.       Ночь прошла спокойно. Утром вышли в море на «Эребусе», оставив «Террор» отдыхать у причала. Места, куда повёл их Крозье, и впрямь были великолепны той могучей, величественной красотой Севера, которая вызывает у людей чувство собственной хрупкости и беззащитности. Впрочем, проникались этими чувствами разве что Франклин и Джопсон. Остальные пестовали в себе проявления совершенно иных эмоций, потихоньку употребляя горячительные напитки.       Следует признать, что рыба клевала только у Франклина и Джопсона.       — Она что, и впрямь чувствует, кто тут трезвый? — Тихонько поинтересовался Крозье у Фицджеймса.       — Да мы щас рыбы наловим — девать некуда будет! — Заявил захмелевший коммандер. — Сейчас бабахнем так — она вся кверху пузом всплывёт!       Он направился к пушке, стоявшей у правого борта.       — Отставить, — скомандовал Франклин. И уже совсем другим тоном, по-отечески добавил: — Джимми, не дури.       — Ну и хрен с вами, — надулся Фицджеймс. — Для вас же старался.       Внезапно тишину нарушил звук взрыва.       — На кордоне, — определил Крозье. — Плывём туда!       Вскоре раздался ещё один взрыв.       Через полчаса показался кордон. «Террор» стоял в море на приличном расстоянии от берега. На берегу бушевал пожар. Френсис замер, не в силах отвести от него взгляд. Горел дом, который он столько лет строил, вкладывая в него все имеющиеся сбережения, а, главное, душу. У кромки прибоя возвышалась исполинская фигура Туунбака, ещё более размытая из-за витавших в воздухе клубов дыма.       — Ах, ты, тварь! — Взревел Крозье, бросаясь к пушке. — Убью, сволочь!       Фицджеймс рванул к нему на помощь. Они вместе зарядили орудие.       — Надо подойти поближе, — сквозь зубы процедил Фицджеймс.        Пока «Эребус» приближался к берегу, Крозье от нетерпения искусал все губы.       — Ещё… Ещё немножко, — Фицджеймс едва ли не приплясывал у пушки. — Давай!       Крозье выстрелил. Пушка подпрыгнула и тяжело откатилась назад. Ядро попало точно в то место, где сидел зверь, но он успел отскочить в сторону. Крозье бросился заряжать пушку вновь.       — Не выйдет, — с сожалением констатировал Фицджеймс. — Видишь, какой он шустрый.       Пока Крозье стрелял, «Эребус» продолжал по инерции двигаться вперёд. Он был уже почти у самого пирса, когда случилось нечто, повергшее всех в шок. Шея зверя начала медленно вытягиваться в сторону корабля. Сперва никто не понял, сколь велика опасность — все замерли, наблюдая. Фицджеймс снова опомнился первым.       — Право руля! — Заорал он. — Разворачивай! Быстро! Полный вперёд!       И ринулся на мостик, чтобы перехватить штурвал у Фэйрхолма.       Зверь продолжал вытягивать шею. Его злобная морда поднялась над кормой. Маленькие глазки жадно высматривали добычу. Но «Эребус» продолжил стремительно удаляться, а посему челюсти зверя клацнули впустую. Он приподнял голову, видимо, оценивая ситуацию. Поняв, что достать врага невозможно, монстр стал постепенно укорачивать шею.       — Ни хера себе! — Фицджеймс провёл рукой по лицу. — Он ещё и так может!       — Тварь, — сплюнул за борт Крозье.       Остальные постепенно выходили из оцепенения.       — Шлюпку на воду, — скомандовал Крозье. — Я — на «Террор». Надо узнать, что тут произошло.       — Я с тобой, — вызвался Фицджеймс.       — Пожалуй, я тоже пойду с вами, — заявил сэр Джон.       Кроме Френсиса на борту «Эребуса» из террорцев присутствовали Литтл, Ирвинг, Джопсон и Тозер. Они погрузились в шлюпки и отправились на свой корабль.       Монстр на берегу, видя, что добыча ускользнула, отправился вглубь территории и вскоре скрылся за клубами дыма от догорающего дома. У всех было стойкое ощущение, что далеко он не ушёл, а затаился и готовится уничтожить любого, у кого хватит дерзости ступить на берег.                                                                               ***       — Непонятно, откуда он вообще появился, — кажется, Ходжсон до сих пор не оправился от пережитого шока. — Словно из воздуха материализовался. Аккурат за вашим домом, капитан. И стал сначала заглядывать в окна. Потом лапой выбил одно, морду в него просунул. Наши ребята на берегу дали залп из ружей, но, кажется, ему это до одного места было. Как от мух летом. Но, видимо, его разозлил сам факт, что по нему стреляют. Вот он и пошёл на наших. Именно пошёл сначала, а не побежал. Наши кинулись на корабль — вот тогда он и стал разгоняться, чтоб их поймать. Мы на корабле уже отдали швартовы и ждали, когда все прибегут. Ударили из пушки — ядро разорвалось прямо перед его мордой. Нормального медведя уже убило бы. А этот постоял, головой повертел, отряхнулся — и как кинется в один прыжок на пирс. Хорошо, мы уже отходили.       Разговор происходил в кают-компании «Террора», отошедшего на безопасное расстояние от берега.        — А шею он к вам вытягивать не стал, как сейчас? — Спросил Крозье.       — Нет, сэр. Он развернулся и потрусил к вашему дому. И стал его крушить — бить окна, дверь выламывать. А после запрыгнул на крышу и провалил её своей тяжестью. В этот момент мы ещё раз из пушки ударили. И попали… — Ходжсон виновато опустил голову.       — В дом, конечно, — рот Крозье перекосило подобие саркастической ухмылки.       — И в зверя, и в дом, — Ходжсон поднял взгляд на Крозье. — Он как раз пытался выбраться из дыр в крыше. Так что шкуру мы ему поджарили. Но и дом загорелся.        Рука Крозье непроизвольно сжалась в кулак.        — Кто стрелял? — Поинтересовался он.        — Не знаю. Но я выясню.        — В общем, Ходжсон, как хочешь — выясняй, не выясняй… Но чтоб дом мне отстроили! — Крозье грохнул по столу кулаком.        Фицджеймс приобнял его за плечи:        — Ничего, Фрэнк. Не переживай. Мы все вместе скинемся и отстроим тебе дом ещё лучше, чем прежде. Правда, командор?        — Конечно, отстроим, — заверил Франклин. — Друзья мы или где?       — Отдохнули, блядь… — Крозье тяжело опустился на стул. — Джопсон!       Верный стюард немедленно материализовался на пороге кают-компании.        — Виски неси, — устало приказал Крозье.        — Простите меня, капитан, — виновато промямлил Ходжсон.       — Да ладно, — Крозье махнул рукой. — Ты всё правильно сделал. Вопрос теперь в том, как нам отсюда выбираться?       — Как — как? Разворачиваться и назад топать, — ответил Фицджеймс.        Крозье дождался, пока вошедший Джопсон поставит на стол стаканы и водрузит пару бутылок виски. Когда стюард вышел, Крозье привычным движением раскупорил бутылку и разлил содержимое по стаканам.        — Когда мы сюда шли, ты видел тот мыс незадолго до инуитского становища? Он выпирает в море, и там совсем узкий пролив между ним и соседним островом.       — Ну, видел, — ответил Фицджеймс, берясь за стакан. — Думаешь, оно подстережёт нас там и нападёт?       — Не знаю. Но не исключаю такой возможности. Как мы успели убедиться, шея у него длинная. И прыгает оно отменно. Если эта туша сверзится с утёса на корабль, нам всем хана, — Крозье залпом осушил стакан.        Все присутствующие в кают-компании выпили, не чокаясь.        — Но попробовать всё равно надо, — заявил Фицджеймс. — Другого-то выхода нет.        — Как ты себе это представляешь? — Мрачно поинтересовался Крозье.       И, не дожидаясь ответа, продолжил:        — Вот представь. Пришли мы туда. Вроде, по берегам всё чисто. Заходим в этот пролив. А оно из воздуха ка-ак материализуется! Ка-ак шею вытянет! А кораблю в том проходе не развернуться и обратно не уйти. Только вперёд. А если ещё эта туша сверху на корабль прыгнет… Представляешь?       — А если его там вообще не будет? Если никто там нас не поджидает? — Неуверенно спросил Фицджеймс.       — А ты хочешь это проверить? Хочешь завести «Эребус» в эту мышеловку?        Фицджеймс промолчал.       — Рискованно… — Пробормотал Франклин, потирая подбородок.       — Вот то-то и оно, — Крозье вновь наполнил стакан и сделал пару глотков. — И чувствую я — хрен оно нас выпустит. За что-то оно взъелось на нас. Скорее всего, эта девчонка его на нас натравила. Из-за папаши своего.        — Да что с ним сделалось? — Возмутился Литтл. — Проспался, небось — и всё.       — А хрен их поймёт, баб этих, — вздохнул Крозье, сделав ещё глоток.        Казалось, виски не возымел на него ровно никакого действия.        — Да уж, — подтвердил Фицджеймс. — Я всегда говорил — все беды от них.        Никто возражать не стал. Даже Франклин. Все, кроме него, молча выпили.        — И что нам теперь делать? — В наступившей тишине робко поинтересовался Литтл. — Ждать?       — Чего? — Воззрился на него Крозье. — Пока море замёрзнет? У нас продуктов на зимовку нет.       — Да какая зимовка, Фрэнк? Ты что? Если мы через пару недель не вернёмся, моя леди Джейн всех на уши поставит и организует поисковую партию. Да и Росс там должен подсуетиться…       — А моя зая от меня к маме укатила… — Совершенно некстати печально пробубнил Литтл. — Меня никто искать не будет…       — Я бы на это не слишком рассчитывал, — мрачно буркнул Крозье. — Пока старики в Адмиралтействе раскачаются, пока деньги соберут на спасателей, пока те сюда дойдут — зима наступит. А наших запасов на зиму не хватит.        Вновь повисла пауза. Все понимали, что Крозье прав. Тишину нарушил сэр Джон.        — Ну, раз нельзя идти назад, логично будет попробовать идти вперёд, — заявил он. — Адмиралтейство давно интересовалось, что там, на западе и можно ли пройти вдоль берега, чтоб выйти в море Бофорта. Вот мы и попробуем это узнать.        — А если никакого прохода нет? — Мрачно поинтересовался Крозье. — Что тогда?        — Будем просить помощи у встречных инуитов. Может, китобоев встретим. Попытаемся охотиться. Или дойдём до устья Бака и пойдём вверх по реке. Правда, тогда корабли придётся бросить, — с сожалением вздохнул Франклин. — Но лучше потерять их, чем жизнь, не так ли? И, я надеюсь, что до этого всё же не дойдёт. Положимся на волю Провидения…        — Что вы думаете на сей счёт, джентльмены? — Спросил Крозье у присутствующих.       Офицеры долго молчали, обдумывая создавшееся положение. Выбор был довольно удручающий — с одной стороны почти верная гибель, с другой — полная неизвестность. Из двух зол выбрали то, которое казалось наименьшим — гибель возможную, но не столь очевидную и неизбежную.        — Ну, что же, — подытожил сэр Джон. — Значит, идём на запад. По дороге отмечаем на карте всё, что сможем увидеть. Надеюсь, до зимовки дело не дойдёт. И этот пресловутый проход всё же существует.        — Надо бы метки на берегу оставлять, — заявил Крозье. — Гурии… На случай, если нас всё-таки будут искать.       — Ну, это если нам наш мохнатый друг позволит, — отозвался Фицджеймс. — Боюсь, он нас на берег вообще не выпустит.        — Посмотрим… — Задумчиво произнёс Франклин. — Когда отплываем?        — Да хоть сейчас, — буркнул Крозье. — Что нас тут держит?        — В таком случае, мы с Джеймсом возвращаемся на «Эребус». Как только поднимемся на борт, подадим вам сигнал — и вперёд.        Через полчаса оба корабля двинулись в обратный путь. «Террор» шёл впереди. Проплывая мимо кордона, Крозье старался не смотреть на берег, где догорали остатки его с такой любовью выпестованного дома. В душе его поднималась злость на проклятого зверя и на инуитку, из-за которой, в сущности, всё и произошло. А также на её немого папашу, не умеющего пить культурно.                                                                               ***        Они плыли долго. Время от времени береговая линия скрывалась из виду. Иногда они подходили близко к материку и напряжённо вглядывались вдаль, стараясь рассмотреть знакомый силуэт чудовищного зверя. Пару раз спускали на воду шлюпки с вооружёнными матросами в надежде поохотиться на суше. Но оба раза буквально из ниоткуда появлялся Туунбак, и люди в панике ретировались обратно на корабли. Во время этих вылазок они потеряли двух матросов и решили больше не рисковать.        Из-за невозможности поохотиться еду приходилось экономить. Правда, спасала рыбалка, но чем дальше они продвигались на запад, тем скуднее становился улов. В один из визитов на «Террор» Фицджеймс как-то сказал Френсису:        — Знаешь, что я думаю? Может, стоит ещё раз попробовать поохотиться на берегу? А чтобы отвлечь зверюгу, возьмём ящик виски и отдадим ему. Ему ведь тогда понравилось. Может, он захмелеет и не станет нам препятствовать?        — Что?! — Крозье чуть не задохнулся от возмущения. — Целый ящик вискаря этому… этому…        Фицджеймс понял, что зря завёл этот разговор именно с Крозье. Но отступать было поздно.        — А если нам всё же удастся подстрелить карибу? Ты подумай, Фрэнк, у нас будет свежее мясо!       — Ну, если у тебя есть свободный ящик виски — пожалуйста, — надулся Крозье. — Лично у меня запасы уже подошли к концу. Может, парочка бутылок ещё завалялась…        — Ты, Фрэнк, или алкаш, или жлоб, — констатировал Фицджеймс. — Ну да ладно. Снаряжаем шлюпки. Найду я для этого дела ящик виски.        Крозье с сожалением вздохнул. Тратить драгоценную влагу на медведя-переростка он считал верхом неблагоразумия. Но спорить с Фицджеймсом было бессмысленно — это Крозье знал по опыту.        К вылазке подготовились тщательно. Фицджеймс вновь вытащил на свет божий свои ракеты. Корабельные пушки были заряжены. Хотя все понимали, что от этого оружия толку мало. Но надеялись на матросский фарт да смекалку коммандера.        Полярное лето перевалило свой пик, но всё ещё было в разгаре. В прибрежном припае протаяли широкие проходы, через которые можно было пробраться на сушу. На счастье охотников, недалеко от берега паслось стадо карибу. Животные не заметили притаившихся за остатками прибрежных ледяных глыб матросов. Гор махнул рукой, давая команду стрелять. Благостную тишину разорвал оглушительный залп, и несколько животных рухнули на каменистую землю. Остальное стадо мгновенно скрылось из виду. Матросы с радостными криками бросились к добыче. В этот момент марево на горизонте сгустилось, принимая знакомые очертания гигантского медведя.        Заметив его, Фицджеймс выстрелил в воздух из ракетницы, давая сигнал кораблям. Матросы подхватили окровавленные туши убитых животных и бегом поволокли их к лодкам. Фицджеймс приготовил установку с ракетами Конгрива и ждал, пока мимо него пробежит последний матрос, навстречу которому двое других матросов на бегу тащили ящик с виски. Они поставили его на землю чуть впереди от Фицджеймса и со всех ног бросились обратно. Фицджеймс опрометью кинулся за ними. У себя за спиной он услыхал торжествующий рёв и звук разбиваемых бутылок. Фицджеймс не стал останавливаться и смотреть, как кайфует грозный исполин. Он последним вскочил в поджидавшую его шлюпку, которая тут же отчалила от берега.       Шлюпки торопливо подняли на борт — и корабли поспешили отойти от берега на безопасное расстояние.        — Вот, скотина, — с завистью прошептал Крозье, наблюдая с капитанского мостика, как Туунбак слизывает жидкость из разбитых бутылок и качается по земле, стараясь перепачкаться виски с головы до ног, точно кот, обалдевший от валерьянки. — Ну, дали бы ему пару-тройку бутылок — и хватило бы. Зачем же целый ящик?        От обилия свежего мяса настроение на кораблях заметно улучшилось. Тем более, что приборы показывали — их цель близка. В одни прекрасный день Фицджеймс переносил на карту результаты измерений и внезапно чуть не подпрыгнул от радости, уставившись на точку пересечения широты и долготы.       — Чёрт возьми! Не может быть! Сэр Джон! Командор!       Фицджеймс схватил со стола карту и бросился в кают-компанию. По дороге он громко и нетерпеливо заколотил в дверь каюты Франклина, чего обычно никогда себе не позволял.       Сэр Джон отодвинул входную дверь и высунул голову наружу. На лице его отразилась тревога.       — Джеймс, мальчик мой, в чём дело? Что стряслось? Почему ты так кричишь?        — Командор! У меня для вас радостная новость. Прошу вас, идёмте в кают-компанию!        Франклин пожал плечами, но всё же вернулся в каюту и, схватив висевший на стуле китель, поспешил за Фицджеймсом, на ходу пытаясь попасть в непослушный рукав. На шум сбежались Гор и Фэйрхолм, свободные от вахты.       Фицджеймс расстелил на столе карту и с видом фокусника указал на неё собравшимся.        — Джентдьмены! — Провозгласил он. — Приборы показывают, что сейчас мы с вами находимся здесь, — и он ткнул карандашом в точку на синем пространстве карты, поверх которого красовались буквы: «Море Бофорта».        Все присутствующие переглянулись, стараясь переварить услышанное.       — Так это что значит? — Переспросил Франклин радостно-растерянным голосом. — Это значит — ура?        — УРА! — Гаркнули все, находившиеся в кают-компании.        Внезапно снаружи раздался пушечный выстрел. Все бегом высыпали на палубу. На корме «Террора» сигнальщик вовсю махал флажками.        — Это Френсис тоже измерения произвёл, — широко улыбнулся Фицджеймс.                                                                                ***        Вечером на «Эребус» прибыли Крозье, Литтл, Ирвинг и Тозер. Офицеры собрались в кают-компании, чтобы отметить радостное событие.       — Ну, джентльмены, — провозгласил Фицджеймс. — Мы всё же сделали это! Мы открыли Северо-Западный проход! Чёрт возьми, да мы с вами просто герои! За это стоит выпить.        Крозье взглянул на стоявшие на столе бутылки.        — Что за гадость вы пьёте? — Привычно поинтересовался он. — Виски есть?        — Уже нет, — с сожалением произнёс Фицджеймс.        — Идиоты, — пробубнил Крозье. — Для медведя нашлось, а для такого случая… Эх-х…        Он тяжело вздохнул и полез в карман висевшей в углу на вешалке шинели. Когда оттуда на свет появилась бутылка виски, присутствующие разразились аплодисментами и криками «Ура!». Появление второй бутылки из второго кармана вызвало не меньшее ликование.        Сэр Джон взял в руку стакан, приподнял его и провозгласил:        — Ну, за проход!       — Молодец, командор, — сказал Фицджеймс, осушив свой стакан до дна. — Коротко и по делу.        Через час офицеры сидели в расстёгнутых кителях и полуразвязанных галстуках. По кают-компании плавал табачный дым. Настроение у всех было благостное.        — Где же мы теперь отдыхать будем? — Внезапно поинтересовался Литтл. — Дом капитану отстраивать начнём только следующей весной.        — И то, если эта тварь позволит, — помрачнел Крозье.        — Да ну его к чёрту, Север этот, — провозгласил Фицджеймс. — Я перед отъездом письмо получил. У меня в Бразилии радственник обнаружился, который взял, да и помер. А мне в наследство фазенду оставил. Апельсиновые рощи и плантации сахарного тростника. Так что теперь отдыхать в тепле будем.        — Надеюсь, там есть, где порыбачить? — С сомнением поинтересовался Крозье.        — Найдём! У нас же корабли, так что море всегда с нами! — С энтузиазмом воскликнул Фицджеймс.        — Так, значит, сразу туда и пойдём? — Литтл обвёл всех вопросительным взглядом.       — Ну, нет, — сэр Джон покачал головой. — Сперва доставим в Англию карту прохода. Повидаемся с родными. Искупаемся в лучах славы. Ну, а после — в Бразилию.       — Ну, за перспективы! — Поднял стакан Фицджеймс        — Ура! — Дружно поддержали остальные.