☆☆☆
Мэтт и Гус очень хорошие друзья. Они настолько хорошие друзья, что они могут посылать друг друга и говорить о травмах в 4 утра на кухне, попивая чай, встречая вместе рассвет. Вот такие они друзья. Друзья, которые буквально две противоположности, что во многом похожи, но в то же время это "похоже" всё равно было разным. Настолько разным, что Гус бы свихнулся, если бы начал доказывать свою точку зрения. Свихнулся бы даже, наверное, не от того, что их слишком много, а от того, что Мэтт бы каждое его слово кривлял. Нет, ну а почему нет? Мэттью был уверен, что они действительно настоящие друзья. Он был уверен, что Гус им не воспользуется и дружит искренне, даже не так, как со своей компанией друзей. Если быть честным, то он просто старался не сомневаться в нём. Хотя бы в нём, не говоря про себя. Тхоломью правда нравилось проводить время с Портером. Он не признавал это из-за собственной гордости и слабости, хотя... Гус и являлся этой слабостью. Он в какой-то момент настолько въелся в мозг, что хотелось уже идти проверяться к врачу, спрашивая, не заболел ли он чем-то. Разные мысли постигали бедную и несчастную голову Мэтта, как ныл сам парень, а вот Стив же лишь поливал масло в огонь, говоря, что-то по типу: "Ага, не забудь мне чипсов купить в магазе.". Даже собственный брат предал, что говорить о настоящих друзьях?. Если говорить серьёзно, то Мэтт просто запутался. Он не понимал этой доброты Гуса к нему, не понимал этой помощи во всем и всегда. Да, Портер был тем самым придурком, что помогает всём и вся, забывая иногда о себе самом, но эта помощь Гуса ему.. Она была какая-то другая. Мэтт не назвал бы себя особенным, если дело серьёзное, он бы даже назвал себя чем-то простым и скучным, нежели привлекательным и интересным, но это действительно ощущалось так, словно Мэтт особенный. А потом думай: или Тхоломью свихнулся, или у Августа слишком хорошо развиты социальные навыки? Иногда хотелось просто взять и спросить его о том, почему он это делает и за что. Хотелось взять за плечо, повернуть к себе и буквально трясти его, чтобы он остановился иногда кидать не обычное "придурок", а "Мэтти". Хотелось убежать от осознавания того, что эти некоторые комплименты, подмигивания и "признание проигрыша" действительно адресованы ему, Мэтту. Не какой-то дурочке с дифицитом внимания, не девочке-ботанке с очками, не закрытому оффнику с синдромом отличника, а ему.. Ужасному, мерзкому и отвратительному человеку, который будет лишь насмехаться и кривляться, нежели действительно что-то делать. Человеку, которому насрать на мнение знакомых, близких и родственников, потому что он сам себе хозяин и босс. Человеку, который будет ныть о мимолетных ситуациях в жизни, умалчивая о том, что у него есть действительно сильные проблемы. Человеку, который задирает и возвышает себя, который просто-напросто издевался над Августом и растоптал его корону, хотя.. это в буквальном смысле, потому что самолюбие Августа не разрушишь. А вот самолюбие Гуса... Его самолюбие настолько быстро набирало обороты, как их и сбавляло. Это напоминало американские горки, где ты медленно поднимаешься вверх, а потом быстро скатываешься, так же быстро набирая обороты. Самолюбие Августа действительно было хорошим и даже крепким. Августа было легко надурить. Август был наивным и искренним, как маленькая девочка, мечтающая стать певицей, не знающая этого мира. Только вот Гуса можно было легко сломать, если постараться, если этого захотеть. Гуса легко было надурить, но он бы это понял. Гус был сломанным и всё ещё искренним, как сильная личность со своими принципами и идеалами. Он был человеком. Он просто был человеком, который даёт людям шанс, верит и в их человечность. Он верит в людей и общество. Он просто любит этот мир и, зная, что этот «мир» его растопчет, всё равно шёл к нему с распростёртыми объятиями, не боясь удара ни в спину, ни в грудь. Он был сильным и смелым. Были моменты, когда и ему было и плохо, и больно, и откровенно обидно. Но он с этим справился и пережил. А Мэтт нет. Мэтт злопамятная и вредная язва, что будет напоминать о себе до скончания времён, если бы его обидишь. Он не забывал хорошего, но припоминал всегда плохое. Он мерзко шутил, смеялся с важных тем и хамил взрослым. Он не верил ни в мир, ни в общество и уж тем более не верил в то, что эта земля сделает его счастливой. Ему незачем было верить в людей и он этого не хотел. Он отчаянно нуждался в том, чтобы верили в него, но никто даже и бровью не повёл, видя, как маленький ребёнок ломается внутри, показывая осколки. Никому не было дела. Так почему ему должно быть? Из-за этого он действительно слабый? Из-за того, что боится снова провалиться? Снова оказаться лёгкой добычей? Если это так, то пусть он будет слабаком. Он будет чертовым трусом, у которого не будет друзей и близких, но он будет счастлив и так. Он будет.. Счастлив и без всех этих людишек. Он будет один счастлив. Правда вот отчего-то он себе и противоречил, снова впуская в своё сердце Гуса, доверяя ему секреты и детство. Пытаясь показать хотя бы ему, что он не тупорылый хулиган с большим либидо. Просто желая найти поддержку хотя бы в этом сахарном мальчике, живущем в своё мире. И в него поверили... Ему поверили. Его защищали и впервые были на его стороне. Впервые кто-то открылся и ему, не делая вид, что Мэтт брошенная овчарка на улице в дождь. Человек действительно поверил в него, дал второй шанс и действительно его дал, начиная открываться. Ты словно видишь его мир и каждый раз открываешь новые территории и местности. От этого становится легче и лучше, словно тебя приняли везде в этом мире. Его просто приняли.☆☆☆
Гус считал Мэтта глупым мальчиком, которому внимания мало в жизни. И считал, что это глупо - пытаться привлечь внимание пакостями и издевками над другими. Почему бы просто не познакомиться с кем-то, не начать общаться? Почему надо именно насолить человеку, говоря, что он ничтожен? Портер даже презирал его, но потом успокоился, зная, что он тоже человек со своими проблемами и загонами и Гус просто был уверен, что их немерно. Что же.. Он оказался прав. Настолько прав, что самому становилось стыдно и тоскливо. Хотелось взять Мэтта, словно маленького котика с дороги, и приютить у себя, показать, что в мире есть добрые люди, которые на многое готовы для него. Хотелось показать, что он не такой, каким его представляют и как о нём говорят. Но он словно сам хотел, чтобы так думали. Он действительно хотел, чтобы люди видели только плохое в нём? Он буквально зарывал себе яму, ограждая себя воротами. Его доверия добиться было сложно, даже обидно. Мэтт отталкивал, причём плюясь ядом и распуская когти, желая вырвать сердце и глаза, где была душа. Он пытался оградить себя независимой стеной, что дала бы ему защиту и свою свободу. Только это не значило, что его не презирали ему подобные. Только если Мэтт бил словами, огрызаясь и руша мечты многих, то другие били кулаками до крови, а то и хуже. Тхоломью просто прятался за самовольным лицом и мерзкими укорами, желая скрыть своё бессилие. Он хотел защиты хотя бы в чём-то. А Гус просто хотел узнать его ближе. Узнавая этого оборванца, то начинаешь больше его понимать и больше чувствовать вину. Бывали и приступы паники, когда Гус видел Мэтта не в том состоянии, в каком бы тот хотел предстать. Всё дошло до того, что Портер буквально обрабатывал раны на его теле, чувствуя жгучую вину за это, пока Мэтт с пустым взглядом пялился в другой конец комнаты, не желая даже комментировать это, считая это, как должное. Вот так и просидели: один жевал, как оказалось, любимые печеньки орео, запивая чаем, а второй старался делать вид, что не видел много ран на теле... друга? знакомого? В любом случае это было даже жутко.. Его тело такое худое. Он вообще ничем не питается? Думая об этом, наверное, покажется, что Гус краснел при виде тела Мэтта, причём без верха, но он не думал ни о чем подобном, уделяя внимание лишь тем ранам, садинам и синякам, что были по телу. Это было слишком жутко. Другого точного слово нельзя было подобрать. В один момент Портер сам был готов возненавидеть весь мир, смотря в эти пустые глаза... и думая о том, как они ещё сломали его. Проходило время, а Мэтт, словно, с каждым днём становился всё умировотворенее и тише. Он с каждым днём смотрел так, словно видел в первый раз, словно тихо восхищался, по его блестящим глазам. Он слишком редко улыбался и бросал что-то, будь то изречение или ответ. Он игнорировал всех. Всех, кроме него. Он лишь смотрел, словно не понимал его или пытался что-то заметить, отчего становилось, если честно, даже стыдно.. ну или Портера легко смутить. Может.. Слишком легко смутить, если ты внимательно следишь за каждым его движением, иногда медленно кивая или закатывая глаза, слабо улыбаясь, но без злобы или укора. Это было так... Спокойно и непонятно. Он был непонятно от чего спокойным. Портеру даже стало не по себе.. Вдруг что-то случилось. Или ему язык оторвали? Но потом, в какой-то момент, Гус снова чувствует выгорание, когда нет сил даже встать с кровати, не говоря уже о другом. Нет сил даже на обычные вещи, а уж тем более о хобби, учебе, да даже на то, чтобы после тяжёлого дня лечь спать, чтобы не сбить режим. Стало так.. больно и пусто. Только вот он обязан был противоположностью. Он правда пытался вести себя так, как обычно, рассказывая разные глупые истории и помогая другим. Или это самовнушение? — Ты меня бесишь сильнее обычного. — Мэтт равнодушно отпивает сок с трубочки, закидывая ноги на колени Гуса. — А может ты просто бесишься из-за того, что я лучше тебя? — Портер подмигивает, хихикая, уже чувствуя это закатывание глаз. Ему нравилось вот так сидеть и бесить эту вредину. — Ты просто придурок. Значит мне показалось. — Мэтт с обиженным лицом отворачивается, снова отпивая сок. — Если к тебе кто-то снова подойдёт просить тебя сделать за них домашнее задание или что-то вроде того, то просто откажись. Ты не обязан это делать. — Мэтт встаёт со стула, также равнодушно говоря эти слова, словно это не было чем-то трудным для него. — Не тебе решать, что мне делать. — Гуса иногда просто бесило то, что Мэтт понимает то, как им легко пользоваться. Его бесило, что Мэтт считает, что ему нужна помощь. Но ведь это Тхоломью она нужнее всего! А он делает вид, что проблем нет. — Если тебе нужен отдых, то отдохни, потом всё снова придёт в норму, а если не сделаешь, то простой отдых не поможет. — Мэтт поднимает бровь, смотря в глаза Портеру. Гус с обидой смотрит в них, вспоминая многие ситуации, когда помогал так и получал лишь смешки других. Ему было больно признавать, что им пользуются из раза в раз. Только вот Мэтт... Он никогда не просил помочь ему с чем-либо, говоря это грубое "я сам!". Если честно, то в целеустремлённости ему нет равных, но и поэтому в команде он работать бы не смог. Гус всё таки проигрывает, отводя взгляд, видя боковым зрением, что Мэтт вышел из класса. Мэтт не был глупым или, того хуже, безчеловечным, как о нём говорили. Его можно было понять, и он тоже мог понять. Просто.. Он был своеобразным. Он был грубым и своенравным, но это и делало его - им. С ним было не так легко, но он действительно интересная личность. С ним приятно разговаривать и что-либо делать. С ним не бывает скучно... И о нём просто хочется знать больше. Его хочется узнать, подбодрить, понять и защитить. Хочется, чтобы он почувствовал себя значимым. Потому что видя его глаза, наполненные восхищением.. Гус ощущает себя важным. Хотя бы для него? Он и правда видит это и надеется, что ему не кажется.☆☆☆
Февраль... Уже февраль. Боже, почему время идёт так быстро? Не успеешь оглянуться, как предал свои принципы и себя же. Прошло достаточное количество времени, чтобы Мэтт и Гус сблизились. Да, это был долгий и тяжёлый путь. Это было сложно и импульсивно, холодно и глупо.. Но это их история, верно? Портер знал, что он во многом ошибся, как и Тхоломью во многих ситуациях подливал масла в огонь. Но они действительно справлялись.. И, в какой-то момент, их дружба начала переходить границы. Это, вроде, нормально. То есть вы шутите, что вы пара, так часто бывает... Только вот хотеть этого - это не нормально. Хотеть прикасаться, не боясь того, что это воспримут в штыки. Хотеть обнять, чтобы для этого не нужна была веская причина. Хотеть просто подарить много любви, тепла и заботы, чтобы не казаться странным. Хотеть рядом его. Портер отчаянно хватался за надежду побыть рядом с ним подольше. Мэтт же словно этого не замечал и замечать не хотел. Он упорно делал вид, что это всё нормально и при этом ещё и замечал, что это не так. Он буквально говорил, что они бро, а после признавался в том, что проиграл, чтобы получить орео. Мэтт признавался в том, что проиграл. Вам достаточно этого, чтобы понять всю критичность ситуации? Хотя, возможно, что это Гус - королева драмы. Но в таком случае не портите эту драму своей логикой. Она тут явно ни к чему. Он просто не понимал, как это произошло? В какой момент? При этом ему эти чувства просто казались неправильными. Мэтт, кстати, ещё тот наглец. Сначала помощью пренебрегал, а потом забрался в сердце и пригрелся там, явно не желая уходить оттуда. При этом Гус надеялся, что это сделает девушка. Но никак не его лучший друг. При этом ему так хотелось быть рядом с этим лучшим другом сильнее, чем с любой девушкой. Он мог быть собой, каким бы не с мог с любой девушкой. Он бы не смог так открыто вести себя, если бы это была какая-то девушка. Ему было бы неловко и он ощущал себя обязанным им чем-то, и нарастала тревога. А с ним ему было спокойно, даже привычнее и роднее. Он чувствовал себя с ним так счастливо, но при этом обычно. Словно так должно было быть. С этого момента Гус просто решил действовать. Хотя бы попытаться. Да, возможно, что это невзаимно, но он хотя бы попытается.☆☆☆
Мэтт просто сидел и умирал от скуки, явно не желая думать, что ему нужно хоть что-то делать, а не пялить в телефон, ожидая его сообщения. Хотя бы что-то сделать. Иначе эти 16 минут станут очередным адом. Тхоломью переключает песню в плейлисте, чтобы спокойно подумать, пока Гус, придурок, всё ещё не ответил на сообщение. У них были крепкие отношения, Мэтт бы даже сказал, что слишком. Но он чувствовал себя нужным и важным.. И это было так приятно. Это было сравнимо с чувством дома и уюта. Так долго шёл по дремучему лесу, где волки хотят тебя съесть, не оставив ни косточки, а прихода домой, ты чувствуешь объятья мамы, которая с радостью готова послушать про твою дорогу и чувства, что были во время того, как ты шёл к ней. Мэтт просто восхищался речью Гуса. Хоть и не так заметно, но Гус, когда переживает или к нему пришла идея, то начинает тараторить, но при этом чётко. Также бывают моменты, когда он тараторит и нечаянно ударение не туда ставит или проглатывает слова, буквы, что выходит забавно, но если Мэтт раньше замечал, то сейчас просто с улыбкой слушает. Его нравилось слушать, он был мечтательным и его мысли, идеи - были сродни фантастики. Он сам по себе был очень интересным. Его хотелось узнавать и знать. Ему нравились большие мультсериалы, в которых он запоминал все детали, пересматривая. Ему нравились смешные футболки, носки со смешными тегами, мемами и словами, при этом они были такими кринжовыми, что сам Гус это признавал. Ему нравилось изучать людей, замечать в них хорошее и красивое, он словно был писателем, что сам раскрывает персонажей и слишком хорошо их понимает, он мог разглядеть людей там, где их быть не могло. Это поражало. Он сам поражал.. Он был таким.. Идеальным для Мэтта? Он его терпел и мог понять. Он принимал его, защищал и верил. Он мог проснуться в 2 ночи, принимаясь успокаивать его, начиная просто разговаривать. И он всегда знал, когда лучше поговорить о чём-то другом, а когда о том, что случилось. Он был готов до утра слушать Мэтта, также забывая счёт времени, но всё равно под утро они уже спали. Он просто.. Просто был рядом. И эмоционально, и духовно, и физически. А ещё Гусу нравилось, когда его слушают и отвечают. Ему нравились долгие объятья и похвала. Его смущали слова о его талантах и умениях, при этом он всё равно гордо взирал подбородок, говоря, что он действительно хорошо в этом разбирается. Только вот Мэтт знает, что Гус просто невероятно рад, что это заметили. Мэтт просто иногда смущался своих мыслей о нём. Ему нравилось даже думать о нём, что говорить про другое? Гус возился с ним и ему просто нравилось это внимание, понимание и вера. Он чувствовал себя принятым рядом с ним.☆☆☆
До 0:00 ночи оставалось не так много. Гус с трепетом в сердце ждал такси, просто надеясь, что сможет дойти и внятно всё сказать. Просто была большая неуверенность и страх. В почтальонке лежало орео с клубникой, валентинка(которая была сделана своими руками!) и, всё таки, шоколад. Гус помнил, что Мэтту нравился молочный шоколад, хоть он сладкое не сильно любил, если только это не какое-нибудь печенье, поэтому Портер решил взять милку с фундуком. Такси наконец подъехало и Гус чувствовал себя сумашедшим в глазах водителя. Хотя тот, даже, усмехнулся увидев Гуса. — Едешь поздравлять девушку? Или подругу, с которой хочешь отношений? — мужчина, лет, наверное, 37 с ехидной улыбкой направился по предоставленному пути. — Ага, эту вредину никак нельзя не поздравить, вдруг обидется. — Гус с иронией хихикнул, открывая телефон и видя много заспамленных сообщений в личных сообщениях с Мэттом. Портер, не прочитав их, просто пишет "готовься." и отправляет, начиная залипать в окно. Чувствовать себя уверенным в себе дома - это одно, а вот приехать и не знать, что делать дальше - другое. Какого хрена он вообще тут забыл? Черт.. Как же это сейчас было трудно. «И не такое бывало. Я справлюсь. » — Гус, всё ещё с колотящимся сердцем, зашёл в подъезд, поднимаясь по этажам к нужному. А после, пару минут пораздумав, всё таки звонит в звонок. Он молится всем богам, что не струсит. В руках Гус держит валентинку, застенчиво смотря вниз. Ему просто неловко. Тут дверь, на удивление и страх, открывается. Мэтт смотрит на него сонно и недовольно, а после с непониманием, видя его в таком состоянии. Тхоломью смотрит ему в глаза, облокачиваясь бедром о дверной косяк. — Ты чего ? Ты время видел? — Мэтт не звучит злобно, язвительно, но нотки усталости всё же присутствуют, хотя там больше всего немое любопытство. — Эмм.. Слушай.. — Портер слышит свой голос и тут же ему становится стыдно и он просто делает глубокий вдох, отводя глаза от Мэтта, просто стараясь собраться. — Ты.. Ну.. Эм.. — Гус мнётся, не зная, куда деть руки и что вообще следовало говорить. — Заходи, хиппа. — Мэтт устало закатил глаза, всё ещё не понимая в чем дело, а после о уходя вглубь, скорее всего, на кухню. Гус заходит и закрывает дверь, снимая верхнюю одежду и конверсы, а после держа валентинку в руках, но чувствуя себя чуть уверенне. Заходя на кухню, Гус тихо садится на стул, зная, что Мэтт поставит чайник и повернутся к нему, оперевшись поясницей о стол. И, зараза, ничего говорить не будет, пока не узнаёт причину поведения друга. Забавно.. Друг приехал придаваться в любви 14 февраля в 0:00 ночи. — Знаешь... Я думал о нас. О том, как всё началось и о том, как ты менялся у меня в представлении. — Гус пытался звучать уверенно, получалось, слава богу, более менее. Но взгляд всё ещё был прикован к столу. — Ты с каждым разом сильнее открывался мне с каждой стороны и я, желая помочь тебе, не понимал эту тягу. Мне хотелось сделать тебя счастливым и я, узнавая тебя, пытался быть собой. Я хотел, чтобы ты чувствовал себя комфортно, но потом, когда.. я выгорел. Я начал вести себя так, как было комфортное мне и.. Наши отношения стали крепче и более искренними. — Гус с тёплой улыбкой посмотрел на Мэтта, который, видимо, всё же понимал к чему это. Или же... Не совсем. — Я.. За всё это время я старался разобраться в себе, пытаться понять некоторые вещи, а о многих и поменял мнение. Ты удивительный человек. — Гус видит смущение и удивление на лице Мэтта, а после усмехаясь, добавляет. — Ты мне нравишься. Не в том смысле, что нравишься, как друг. А в том, что я хочу быть рядом с тобой, узнавать и с других сторон. Я хочу быть рядом с тобой и в хорошие дни, и в плохие. Я хочу быть рядом и видеть то, как ты меняешься и совершенствуешься. — Гус берёт Мэтта за руку, кладя туда валентинку, а после, вставая, идёт к чайнику. Портер осторожно наливает чай и себе, и Мэтту, пока тот притих. В какой-то момент Гусу показалось, что тот вообще убежал куда-то, но повернувшись, он видит его совсем рядом. Мэтт выглядит обиженным и смущённым. Ему понравилось. — Ты слишком слащавый. — Мэтт фыркает, складывая руки на груди. Гус хихикает от этого, поднимая брови вверх. — Я могу забрать орео и шоколадку? — Тхоломью что-то бубнит, подходя ближе и обнимая Портера. Гус усмехается, не чувствуя ни страха, ни тревоги. Ему было слишком хорошо.. Неожиданно и слащаво, что это произошло именно в 14 февраля. Даже слишком клишированно... И Гус просто ненавидел похожие драмы, от которых Мэтт был без ума(там часто происходит много драмы, где персонажи лишь страдают), но..Он был счастлив.