Без повода

      Сначала Чимин не чувствовал ничего, но стоило пошевелить пальцами на руках, как боль не просто разлилась по телу, а пронеслась по нему, как цунами. Он надеялся, что если сильней зажмурит глаза, то все пройдет, но и это не помогло. Казалось, что болит каждая ресничка. Чимин с трудом разлепил глаза, называть этот долгий и болезненный процесс открыванием он отказывался, и уперся взглядом в незнакомую лампу на прикроватной тумбочке. Он медленно моргнул, пытаясь вспомнить хоть что-то после того, как они орали с Намджуном песню о разбитом сердце и желании помириться с возлюбленным. Намджун точно пел нормально, а он лишь отдельные слова, которые знал на английском. Но это было в квартире Чонгука. Чимин прищурил левый глаз и попытался облизать сухие губы, но и это не вышло — во рту было сухо, как в пустыне, а распухший язык не слушался. Он еще раз сфокусировался, чтобы разобрать что еще стоит на тумбочке помимо лампы и наконец-то нечеткие цветные пятна превратились в небольшой горшок с искусственным цветком и стакан воды. Чимин надеялся, что там была вода, хотя на данный момент ему было плевать, что там может оказаться отрава — главное, что в стакане была жидкость. Медленно, стараясь не делать резких движений, чтобы не вызывать новых вспышек боли даже в глазных яблоках, он дотянулся до стакана. Мазнул пальцами по прохладному стеклу и, скорее почувствовал, чем услышал, что кто-то пошевелился за спиной. Выбирая между смертью от головной боли, при резком повороте головы, или обезвоживанием, Чимин решил, что умрет от головной, но позже — сначала попить. Жадно глотая воду из совершенно неудобной горизонтальной позы, проливая часть воды на подушку и простынь, он судорожно пытался хоть что-то воскресить в своих воспоминаниях о последних часах попойки с мемберами и как он оказался в чужой квартире. Но там было тихо, темно и, кажется, страшно из-за клубящегося тумана. Чем больше воды попадало в его организм, тем светлее становилось в его сознании, не настолько, чтобы понять, как он из чонгуковой квартиры оказался здесь, но достаточно для того, чтобы понять, в комнате достаточно света из окна, а значит, уже давно день, и что эту лампу с тумбочкой он уже видел. Оставалось вспомнить, где именно. За спиной снова пошевелились и Чимин, поставив стакан обратно на тумбочку, потрогал свою грудь — под пальцами ощущалась ткань.       Ткань — это хорошо. Значит, я одет, — выстраивал логическую цепочку в своей голове Чимин, но все же решил заглянуть под одеяло. Ноги были голые, а футболка слишком длинной, чтобы без лишних движений понять есть на нем белье или нет.       Какая разница есть на тебе трусы или нет, если умереть можно лишь от боли, вызванной движением мизинца на левой ноге. Чимин вздохнул и громко ойкнул от резкой боли прострелившей виски. Он представил заголовки всех СМИ, что известный айдол Чимин из группы BTS найден мертвым в чужой квартире и, обязательно найдут его не сразу, в чужой футболке и, возможно, без трусов. Такую новость даже компания со всеми их юристами не сможет скрыть. Он снова вздохнул, но на этот раз медленней и осторожней — умирать уж очень не хотелось.       — Ты как? — раздалось хрипло и глухо из-за спины. И в этот момент Чимину было все равно на заголовки в газетах — смерть уже казалась самым простым решением этой проблемы. Проблема откашлялась, а Чимин слишком резво выскочил из постели, за что тут же и поплатился, и, схватившись за голову, морщась, посмотрел на Тэхена, развалившегося в кровати и выглядевшего, явно, гораздо лучше самого Чимина.       — Почему я у тебя? — спросил Чимин, произнося каждое слово отдельно, спустя минуты три непрекращающихся гляделок с Тэхеном.       — Тебе было плохо, а мой дом оказался ближе, — спокойно ответил Тэхен, садясь на кровати и поправляя одеяло так, чтобы Чимин точно увидел, что он обнажен.       — Мы были у Чонгука, — Чимин похлопал себя по груди, убеждаясь, что футболка ему не привиделась, — к тебе от него нихрена не ближе.       — Это сначала мы были у Чонгуки, — начал Тэхен и потянулся. Чимин зацепился взглядом за его ключицы и уже ничего не слышал, погружаясь в старые воспоминания о том, каково это — водить губами по этим ключицам. Тэхен закончил говорить и вопросительно посмотрел на Чимина.       — Так куда мы поехали? — переспросил Чимин, морщась от долбящей, словно дятел, боли в виске. Тэхен, как показалось Чимину, посмотрел на него с какой-то жалостью:       — Мы были у Чонгука, потом Джин захотел жареной свинины, но обязательно собственного приготовления. Намджун его поддержал, причем очень рьяно. А так как все было закрыто, мы поехали в их семейный ресторан.       — А я зачем поехал с ними? — задумчиво спросил Чимин и добавил, — я же на диете.       — Не знаю, — Тэхен пожал плечами, — ты почему-то захотел поддержать Намджуна. Вы вообще полвечера о чем-то либо трепались, либо плакали.       — Плакали? Прикалываешься? — недоверчиво уточнил Чимин и, видя, как Тэхен отрицательно мотал головой, вздохнул, — ладно, я мог. А почему вы меня домой от Чонгука не отправили?       — А это вопрос к Джину с Хоби-хеном, почему они тебя первым запихнули в машину.       — Так, пиздец, — протянул Чимин и поднял руки вверх, чтобы немного размять плечи и резко их опустил обратно, увидя заинтересованный взгляд Тэхена, скользящий по его бедрам и говорящую о многом ухмылку. Чимин провел рукой по своему бедру снизу вверх до талии и, согнувшись, натянул край футболки как можно ниже к коленям:       — Какого хрена, я без трусов?       — Тебе было плохо, — Тэхен сел удобней, не обращая внимание, на съехавшее одеяло, — и я тебя переодел.       — А какого хрена, ты голый? — Чимин одной рукой тянул край футболки, а другую вытянул вперед, указывая на Тэхена.       — Ну, — Тэхен улыбнулся.       — Мне было плохо, да? — уточнил Чимин, уже зная ответ.       — Ага, и я боялся запачкаться, мало ли что.       — Пиздец логика. Именно потому, что ты боялся испачкаться, мы спали в одной кровати?       — Но я же голый спал. Чимин взвыл и ниже дернул край футболки.       — Я за тебя волновался, поэтому не мог оставить одного.       — Да, ты! — Чимин в возмущении вскинул руки вверх и стал хватать воздух ртом, но осознав свою ошибку по изменившемуся потемневшему взгляду Тэхена, снова согнулся, чуть ли не садясь на корточки, натягивая футболку на колени.       — Ой, что я там не видел, — махнул рукой Тэхен, — и не только не видел. Тебе нравилось когда-то.       — Да пошел ты! — Чимин смотрел зло, — мне надо домой, где мои вещи?       — В ванной, — начал Тэхен, глядя, как Чимин, практически гуськом двигается из комнаты, — вторая дверь направо, — рухнул на подушки и, бормоча, добавил, — психует, так как будто что-то было.       Чимин закрыл дверь на замок и оглянулся по сторонам в поисках, чем можно подпереть дверь, если Тэхен вдруг решит к нему вломиться. А в действиях Тэхена Чимин уже не был уверен. Они уже несколько лет общались только по работе, а их милое общение друг с другом было исключительно на камеры. И вот сегодня он проснулся полуголый, с головной болью и похмельем, в одной постели с Тэхеном.       Голым и красивым Тэхеном, — пронеслось в голове Чимина, и он прижался лбом к двери. Он очень наделся, что не сболтнул ничего лишнего ему. — Хотя бы не первым. Если я ему что-то сказал первым, я в этой ванной и умру, и пусть сам объясняет произошедшее полиции. Бурная фантазия, почему-то не пострадавшая от похмелья, сразу же подсунула картинку, как полицейские выводят Тэхена из подъезда, под вспышки фотокамер, крики репортеров и уже бывших фанатов. И чтобы обязательно был солнечный день, чтобы солнечные блики красиво играли на развивающихся как в замедленной съемке волосах и блестели на наручниках на тэхеновых запястьях.       С дорамами в таком количестве пора завязывать, — Чимин мотнул головой. Еще раз проверил, хорошо ли закрыта дверь и, подойдя к раковине, наконец-то, посмотрел на свое отражение в зеркале.       — Пиздец, — прошептал он, проводя пальцами по щекам. То, что он ревел, Тэхен не соврал — припухшие глаза и мешки под ними не просто говорили, а орали, что вчера было не только весело.       Очень надеюсь, что я ему ничего не сказал, — думал Чимин, выдавливая в рот полтюбика зубной пасты, — особенно всякую любовную чушь. Да-да, именно чушь. Вся ситуация — это обычное нелепое стечение обстоятельств. Свои вещи он нашел аккуратно сложенными на сушке и на минуты две завис, гладя их пальцами.       Может, стоит извиниться? — Чимин натянул джинсы, — он все же позаботился обо мне и даже вещи постирал, — а потом вспомнил тэхенов взгляд, скользящий по его бедрам, — хрен ему, а не извинения!       Когда Чимин вышел из ванной, Тэхен сражался на кухне с кофемашиной.       Слава Богу, одетый! — думал Чимин, глядя, как Тэхен нажимал на кнопки, сверяясь с инструкцией. Он совершенно не знал, какие привычки могли появиться после того, как они все съехали из общежития. Вдруг Тэхен стал эксгибиционистом, а то внезапная любовь Намджуна к чистоте и порядку подталкивала к мысли, что тот стал серийным убийцей.       С дорамами точно пора завязывать, — Чимин мотнул головой.       — Кофе? — спросил с улыбкой Тэхен, — или заказать тебе хэджангук?       — Нет, — слишком резко и быстро ответил Чимин, — я домой. Где мой телефон?       — В прихожей, в куртке, — Тэхен оперся спиной о столешницу, — твои кроссовки там же, я их почистил.       — Пока, — Чимин развернулся в дверях и, застыв на секунды две, обернулся, — спасибо, что ли.       — Всегда, пожалуйста. Чимин решил сделать вид, что не замечает грустный тэхенов взгляд.       Спускаясь в лифте и вызывая такси по приложению, Чимин думал, кому бы позвонить, чтобы выяснить события ночи и при этом не вызвать подозрений. Приложение показывало десять минут до прибытия такси, а Чимин, решив не терять времени, нажал на иконку «контакты». Заходить в исходящие звонки и мессенджеры он был еще морально не готов. Найдя нужного абонента в телефонной книге, он нажал на «вызов». Ответили через два гудка.       — Хен, ты как? — сразу же спросил Чонгук. Чимин пожал плечами и только по тишине в трубке понял, что ждут его нормального ответа:       — Уже лучше. Мы можем сегодня увидеться, через пару часов?       — Сегодня? — Чонгук рассмеялся, — сегодня точно никак. У меня две или три встречи.       — Так у нас же выходной.       — У тебя может и выходной, а у меня День святого Валентина. Чимин убрал трубку от уха и посмотрел на дату, на экране — действительно четырнадцатое февраля. Он ненавидел четырнадцатое февраля, потому что он либо был постоянно в этот день один, либо пахал, как проклятый, либо… Не было никакого либо. Они с Тэхеном даже не могли спокойно оказаться рядом в этот день, менеджеры, как могли их разводили, по разным местам. А о том, чтобы обменяться шоколадом речи и не было, лишь протеиновые батончики со вкусом шоколада, да и те были вручены позже. Ему всегда было одиноко в этот день.       — И у тебя два или три свидания? — переспросил Чимин, — немного?       — Нормально, тем более я не мог отказать, — Чонгук что-то жевал, — я все рассчитал, да и встречи в разных местах.       — Чонгук-и, — улыбнулся Чимин, — тогда у меня один вопрос — я с Тэхеном вчера разговаривал? Чонгук шмыгнул носом, два раза чавкнул и ответил:       — Не-а, с Юнги-хеном и Намджуном точно говорил. С Хоби-хеном вы доставали Джин-хена. А с Тэхеном ты, кажется, вообще не оказывался даже рядом. А что?       — Да так, ничего важного. Не буду отвлекать, собирайся на свои встречи, — Чимин хмыкнул, — а менеджеры в курсе твоих сегодняшних передвижений? Чонгук молчал.       — Чонгук-и?       — Не совсем, но если что ты ничего не знал.       — Как обычно, — улыбнулся Чимин и отключился. Приложение пискнуло, оповещая, о прибытии такси.       Сидя в такси, Чимин крутил в руках телефон.       Звонить Намджуну бессмысленно, — думал он, — если мы с ним оба плакали, значит, он был в такие же сопли, как и я. Если не хуже, — почесал висок углом телефона, — Джину стремно, он либо соврет, либо ответит уклончиво, а еще не известно, что мы там с Хосоком несли в ночи. Чимин вымученно и громко вздохнул, чем привлек внимание водителя.       — С вами все хорошо?       — Тошнит от количества розового вокруг.       — Химчистка салона оплачивается отдельно. Чимин сполз ниже на сиденье:       — Я образно, ненавижу этот праздник.       — Завтра все уберут. Посмотрев на телефон, Чимин решил сделать еще один звонок.       — Юнги-хен?       — Чимин? Чимин на секунду замешкался, посмотрел на экран, убеждаясь, что на экране написано «Юнги» и испуганно спросил:       — Хоби-хен?       — Да. Юнги занят немного, — Хосок явно старался говорить медленно, — у тебя что-то срочное? Чимин молчал, стараясь не думать о том, почему так говорит Хосок, почему он снял трубку вместо Юнги и стоит ли говорить о том, что ночевал он у Тэхена. Если Хосок узнает о последнем, то он убьет и его, и Тэхена. И вот уже в голове Чимина картинка, что под крики репортеров и вспышки фотокамер из его дома выводят Хосока, кричащего «я их предупреждал, что так будет, если они снова сблизятся! От них одни проблемы!»       — Чимин?       — А нет, хотел кое-что уточнить, — Чимин сглотну, — по работе.       — Я тебе не смогу помочь? Чимин хотел было ответить «да», но услыша на заднем плане «Хоба, а ты точно так ногу сможешь сделать? И я не понимаю, куда мне руку класть!», ответил:       — Нет, — и быстро отключился.       Фу, блять! Зачем я это услышал? — Чимин тряхнул головой и похлопал себя по щекам, — сейчас в душ и заказать хэджангук. А может, нужно было съесть его у Тэхена? Нет, нет, нет! Никакого Тэхена! Еда, сон и много-много увлажняющих масок.       Завалившись в кровать, Чимин надеялся проспать до самого утра следующего дня. Однако не всем планам суждено было осуществиться, и из сна его вырвали чьи-то настойчивые звонки в дверной звонок.       — Горите в аду, — шептал Чимин, выбираясь из кокона теплого одеяла и беря в руки телефон. Часы показывали без трех минут полночь.       Надеюсь, там что-то важное, типа Конца Света, — Чимин шлепал босыми ногами до двери, нажал на кнопку видеофона и увидел на весь экран лицо Тэхена, внимательно смотрящего в камеру. — Пиздец.       — Ты… — Чимин открыл дверь.       — Ахренел, — закончил за него Тэхен, — я в курсе. Чимин смотрел на Тэхена снизу вверх и сопел. Тэхен улыбался.       Стоит такой весь красивый, в своем этом черном расстегнутом пальто, — Чимин скривил губы, — с прической этой, и рубашкой, расстегнутой на три пуговицы, что ключицы видно. Красивый, скотина.       — Нахрена приперся? — Чимин напустил на себя безразличный вид. По крайней мере, он очень на это надеялся. И сделал вид, что его совершенно не волнует, что он стоит в растянутой футболке и немного севших, после стирки, пижамных штанах. Тэхен посмотрел на наручные часы на левой руке:       — Так, уже можно, — вытащил из-за спины правую руку, которую до этого держала там, с небольшим букетом из кустовых белых гвоздик. Чимин осторожно взял цветы нахмурившись:       — Что за повод?       — Без повода, — Тэхен мягко улыбнулся, — я помню, что ты их любишь. И я слышал ваш разговор с Юнги. Чимин сунул нос в букет и опустил взгляд, стараясь не показывать того, что он понятия не имеет, о чем говорит Тэхен.       — И я тоже боюсь, что снова будет больно. И что ты мне снова разобьешь сердце.       — Я? — Чимин дернулся как от пощечины, — это ты сказал, что у нас ничего не получается и надо разойтись. И это я разбил тебе сердце?       — Я, — Тэхен опустил голову, — я разбил тебе сердце и был не прав. Черт, Чимин, — посмотрел снова на Чимина, — я пытаюсь сказать, что много думаю о тебе, о нас. Я снова хочу быть с тобой, и точно так же, как и ты боюсь.       — Тэхен, — Чимин снова понюхал цветы, — на тебя, что вся эта романтическая чушь святого Валентина подействовала? Тэхен показал Чимину часы:       — Сейчас уже восемь минут как пятнадцатое февраля. Так что мое признание никак не связано с праздником. И кстати, мы впервые провели полдня святого Валентина в одной постели, хоть и чисто технически.       — Ты, — Чимин замахнулся букетом. Тэхен тут же, перехватив его запястье, притянул к себе.       — Пусти.       — Давай снова будем вместе? — прошептал Тэхен, касаясь губами виска Чимина, — всю ответственность перед компанией и группой возьму на себя. Чимин, сопя, молчал три минуты, а потом произнес:       — Он же все равно меня убьет, и тебя. И репортеры эти будут с камерами, а Джин–хен громче всех рыдать будет, размазывая слезы по своему красивому лицу, а Намд… Тэхен приложил указательный палец к чиминовым губам:       — Ты о чем?       — Хоби-хен убьет нас, он же обещал, что сделает это, если я к тебе подойду. А я не хочу даже представлять, что он сделает, если мы сойдемся, — Чимин уставился на цветы, — а если ему поможет Намджун, то меня не найдут. Тэхен рассмеялся:       — При чем здесь Намджун? И вообще, это проблема Хоби-хена и Юнги, что они раньше свалили и оставили заботу о тебе мне. Кстати, — обнял Чимина двумя руками за талию и приподнял, — не стой на холодном полу. Так что насчет нас?       — Давай, — Чимин снова понюхал цветы и улыбнулся — цветы без повода он любил. Тэхен поставил Чимина на банкетку и, вытащив из кармана протеиновый батончик со вкусом шоколада, протянул его:       — Традиция, вроде как. Я могу остаться?       — Ага, — Чимин прикусил лепестки на одном из цветков, наблюдая, как Тэхен снимает пальто.

×××