Пурпурный платок

За окном мчались деревья, кусты, менялись пейзажи. Мягко урчал мотор автобуса. Внутри сидели самые разные ребята, все как один — в военной форме и при погонах. Многие из них сидели с улыбками на лицах. Они радовались, что вот наконец-то увидят родной дом, своих жен и детей, матерей и отцов, и только один из них сидел грустный. У него было изысканное и симметричное овальное лицо с ярко-контрастными чертами. Его четкие брови придавали ему выразительный взгляд, крупных и глубоких карих глаз. Раньше его глаза искрились и передавали множество всевозможных эмоций, но сейчас они казались потухшими. Когда автобус остановился, один молодой человек выбирался из него на костылях. Товарищи помогли ему, и взяв за плечи легко вытащили на перрон автовокзала. Родной город встречал Тэхена сложными запахами и едва уловимой ноткой ностальгии. Здесь прошло его детство и юность, на этих улицах он бегал с друзьями, катался по двору на самокате и гонял голубей. Как досадно, что теперь этих дней уже не вернуть! Ему страстно хотелось забыть все пережитое — руины домов, огни горящих городов, запах пороха, и искаженные лица друзей, навсегда оставшихся там. Раз за разом он вновь переживал утрату своих боевых товарищей, а заодно вспоминал тот роковой день, когда сам потерял ногу и угодил в плен. Остановившись возле любимого киоска с мороженым, Тэхен достал из-за пазухи медальон. Аккуратно открыв его створки свободной рукой, он посмотрел на заключенное внутри фото. Лицо любимой озарило его сердце светом и теплом, которые сравнить ни с чем не представлялось возможным. Он смотрел на это фото и плакал, вспоминая те тяжелые дни во вражеском карцере, когда только ее лицо утешало его. Ее темные, каштановые волосы прялись вокруг ее лица, и яркая прядь серебристых волос придавала ей загадочность и чарующую привлекательность. Глубокие, миндалевидные глаза с мягким карим оттенком оживляли ее лицо и словно скрывали невероятные тайны. Они сверкали, будто отражая бесконечные просторы мира. Взгляд, исполненный нежности и мудрости, манил и очаровывал, словно открывая новые грани с каждым мгновением. Ее идеально симметричные черты лица, как будто сотканные из самых изысканных материалов, придавали ей изысканность и женственность. Тонкий нос, легкие поднятые брови, идеально контурированный подбородок — все эти детали создавали гармонию и элегантность в одном облике. Такой была его Дженни. Теперь же, по возвращении из долгой разлуки, испытанный войной Тэхен сквозь преграды и сомнения прокладывал свой путь к Дженни. Сердце его тревожно колотилось, подобно птице, пытающейся обрести свое гнездо после долгого отлета. Неизвестно было, примет ли она его с распростертыми объятиями и щедро обильными поцелуями, или разобьет его сердце, словно кристальный фарфор. Переполняли его сомнения и вопросы: станет ли он для нее бременем, обузой, от которой она жаждет избавиться? Жизнь на войне изменила его до неузнаваемости, сделала его жестким, суровым, но в мире Дженни его ожидал дом, где он надеялся укрыться от зла, и сердце, которое он стремился снова заселить своей любовью. Он долго и тяжело ковылял по старинным улицам города, опираясь на потрепанные походные костыли. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая длинные тени от высоких зданий на мостовую. И в один момент, словно издевка над его тяжелыми мыслями, рядом оказалась чья-то счастливая свадьба. Тэхен с горечью смотрел на молодых, чьи лица озаряли широкие улыбки. Незримым ножом на его израненном сердце их беззаботное счастье оставляло глубокие раны. Он не видел для себя продолжения семейной идиллии с Дженни, его первой и единственной любовью. Взглянув в глубокую лужу, оставшуюся на булыжной мостовой после дождливой ночи, Тэхен загрустил, увидев свое искаженное отражение. Вдруг его оглушил звонкий голос: — Эй, солдатик! — окликнула его веселым девичьим голосом невеста в пышном атласном платье и диадеме, отлучившаяся с собственной свадьбы. За ней по пятам следовал озадаченный жених в черном смокинге. — О чем грустишь, солдат? — поинтересовался молодой человек, интуитивно почувствовав тяжелую историю за этим согбенным одиноким силуэтом. Тэхен уже хотел отмахнуться от любопытных незнакомцев, но вдруг сам не заметил, как начал им отвечать, будто прорвало плотину его горестей: — Знаете... — неуверенно начал Тэхен, бессознательно поглаживая культю ампутированной ноги. — Когда-то я как вы радовался собственной свадьбе. Мы с Дженни очень любили друг друга, дружили с детства. Были дни, когда мы с ней много времени проводили у старого дуба на окраине города, под ним мы и сыграли нашу свадьбу. Но потом меня отправили на войну и там меня целый год держали в плену в жутких условиях. Боюсь, как бы Дженни не отвергла меня после всего. Зачем ей нужен контуженный одноногий муж, живое напоминание об ужасах войны? Невеста с женихом переглянулись и ласковые улыбки озарили их молодые лица. — Ты сказал о вашем любимом старом дереве. Пусть Дженни повесит на нем пурпурный платок, если она согласна принять тебя таким, какой ты есть. И пусть это дерево станет символом вечной любви и неутомимой надежды, — мягко произнесла невеста. — Но как же она об этом узнает? — в отчаянии воскликнул Тэхен. — Секунду, — твердо ответил жених, поймав взгляд своего друга. — Доверься мне. Он подозвал свиту гостей, и те принесли ему листочек бумаги и карандаш. Быстро написав записку для Дженни, жених передал послание другу, который немедленно согласился доставить его прямо к дому Тэхена. Вернувшись через полчаса, он хлопнул в ладоши и показал жестами, что все прошло отлично. Теперь оставалось только дождаться с надеждой реакции Дженни. Тэхен до конца не верил в успех всей этой затеи, слишком глубокими были его сомнения и страхи. Он попросил молодоженов приютить его на ночлег. Следующим ясным утром, чтобы развеять тревожные мысли, они вместе поехали к тому старому дубу, с которым у Тэхена и Дженни было так много прекрасных воспоминаний. Когда их повозка приблизилась к знакомой окраине, Тэхен из-за душевной муки опустил взгляд в землю. Но когда они остановились, брызги лучей восходящего солнца заставили его все же поднять глаза. То самое великолепное столетнее дерево как прежде раскидывало могучие ветви, словно желая обнять Тэхена, но в его облике кое-что изменилось. Все дерево пестрело ярко-пурпурными платками - от нижних веток до самой вершины кроны. Каждый платок, каждое святое свидетельство любви и веры, притягивал его взор, вызывая целый рой мыслей и чувств. В каждом из них он видел мощные заряды нерушимой любви Дженни, которая смогла принять своего мужа таким, каким его вернула война. Слезы радости и облегчения покатились по щекам Тэхена. Молодожены, стоявшие рядом, молча сжали его руку, разделяя этот трогательный момент. Словно тяжелый груз свалился с его плеч. Тэхен снова поверил в свое будущее и счастливую семейную жизнь рядом с любимой женщиной. Глядя на все эти ярко-пурпурные платки, развевающиеся на ветвях словно флаги победы любви над войной, изогнутые губы Тэхена неожиданно расплылись в широкую улыбку, озарившую его поблекшее лицо. Взгляд его глаз заискрился как в юности, снова выдавая целую бурю эмоций - от облегчения и благодарности до трепетной радости и счастья. За одно мгновение он сбросил недавнюю тяжелую суровость, напряженность и преждевременную зрелость, омытую кровью и страданиями, вновь обретя свою прежнюю привлекательную и дружелюбную ауру, позитивность молодости и жажду жизни. Он, наконец-то, вернулся домой не только телом, но и душой. И здесь, в этом заповедном месте, переполненном волнующими эмоциями и воспоминаниями, в тени ветвей, покрытых драгоценной символикой любви, надежда вновь пробудилась в его груди. Тэхен чувствовал себя так, словно в его израненную грудь только что вложили горячее живое сердце, и оно вдруг забилось в бешеном ритме, согревая и оживляя каждую клеточку его тела, возвращая его к жизни. Он внезапно осознал, что его долгожданное возвращение и безграничная любовь к Дженни еще могут стать неотъемлемой частью этой удивительной симфонии любви, вплетенной в ветра столетий и песни времени вокруг этого величественного дерева. Кровь стремительно прилила к его лицу, румянец зарделся на щеках, а воздух вновь показался сладким. Тэхен расправил плечи, встряхнул головой и глубоко вдохнул горьковатый аромат опавшей листвы и талой земли. Какой прекрасной казалась жизнь в это утро!