Свидание в Париже

      Париж.       Самый романтичный город мира. Каждый уголок, дворик, парк или сквер в нем пропитаны атмосферой любви. Великие художники и поэты уже более двух тысяч лет ищут вдохновение в Париже. Этот невероятно красивый город, расположенный на берегу реки Сены, восхищает старинной архитектурой и великолепными пейзажами.       Париж — любимый город Хёнджина. Каждый раз возвращаясь в него, он чувствует огромный прилив романтики и вдохновения, ведь Париж создан для любви и творчества.       А ещё Париж создан для него и Феликса, и для их свиданий.       АХёнджин очень рад, что им везёт вот уже несколько лет и они, прилетая в этот город, имеют возможность провести свободное время вместе.        Вот только жаль, что они не могут уйти только вдвоём, ведь даже надев маски и натянув шапки на самые глаза их могут узнать, и кто знает, что тогда будет?       Поэтому, в этот день, они поступают как обычно, говорят менеджеру что хотят прогуляться по красивым улицам столицы, может зайти перекусить, в общем как пойдёт, и только после одобрения, начинают собираться.       Вместе с ними всегда стафф, охранники, фотографы, переводчики. Они бы и без них могли справиться, зачем такие трудности. Даже в музей нельзя сходить без этой толпы за спиной.       Хёнджин уже привык сдерживать себя на людях, на концертах, в аэропорту, да в общем то везде, он привык, что ему нельзя обнять Ликса тогда, когда ему хочется, нельзя поцеловать его яркие веснушки у носика и взять за руку. Он бы не стал этого делать, даже отпусти их менеджер одних. Хотя один раз очень хотелось, вечером, смотря на эйфелеву башню, взять за руку самого дорогого для тебя человека и сказать, что счастлив, но увы в тот день они просто стояли рядом друг с другом и смотрели, как загорались огни на высокой башне одни за другими. Феликс тогда очень нежно улыбнулся ему. Он тоже счастлив рядом с ним, и они оба это знают.       Они оба привыкли, поэтому просто отправились в музей, как хорошие друзья, как участники одной группы, как семья. Обсуждали экспонаты, разговаривали об искусстве и делали красивые фотографии для Стей. Вечером зашли в уютный ресторанчик в конце улочки с красивыми фонарями, им настолько было уже все равно на людей вокруг, что они взяли столик в зале, а не где-то в вип зоне, где их никто не увидит, все равно ведь найдут. Прятать лучше там, где никто не будет искать, а их — двух друзей, точно никто не будет в чем-то подозревать, если они будут делать все на показ.       Вот только фанаты начали писать посты в Бабл раньше, чем они успели закончить ужин, начали подшучивать и спрашивать, что они кушали и как им музей. Ничего не оставалось, кроме как выйти в прямой эфир ненадолго в инстаграмме, чтобы развеять их подозрения и перевести внимание на другую тему.       «Что вы кушали, было вкусно?»       «Как мило, как будто свидание»       «Твои фото такие великолепные, я люблю тебя»       «Боки глазами Джинни прекрасен»       Хёнджин мило смеялся с комментариев, пытался говорить завуалировано, но не получалось. В каждом комментарии он видел себя и свои чувства к Ёнбоку, он был слишком счастлив с ним, а в Париже тем более.       На комментарии о их свидании хотелось краснея говорить: «Да, это свидание», но он сдерживался и от этого ещё больше смущался. Он чувствовал себя школьником, которого спалили одноклассники за юношеской влюблённостью. А он ведь на самом деле был по уши влюблён в Ёнбока.       Наверно зря они выпили целую бутылку дорогого вина в ресторане, и наверно зря он вышел в эфир этим вечером, надо было подождать, может само бы утихло.       Парень попрощался с фанатами, заканчивая эфир благодарностями и словами любви к Стей, он бы остался ещё, но ему уже пора идти, ведь в другом гостиничном номере его ждёт его счастье.       — Хорошо поработал! — Мягкий и нежный голос встречает Хёнджина, стоило ему хлопнуть дверью соседнего номера.       Феликс лежал в кровати на животе, болтал ногами туда сюда и очень увлечённо что-то делал в телефоне.       — От них ничего не скрыть, почему они так хорошо нас знают? — Хван плюхается на кровать рядом с любимым, закидывает на него руку и ногу и тяжело вздыхает.       — Им нравится фансервис и когда мы взаимодействуем, им просто весело.       — Мне тоже нравится, когда мы взаимодействуем. — Джинни немного передразнивает его, нежно целует в висок и заглядывает в телефон. — Что делаешь?       — Обрабатываю наши фотки, что думаешь? Хочу выложить в инстаграмм.       Ли передал парню телефон, указывая на фото отмеченные звёздочкой.       Хёнджин быстрого просмотрел несколько фото, которые были сделаны в музее и в ресторане, он широко улыбнулся, думая о том, что этот день правда был очень хорошим.       — Фу, нет, у меня тут странное лицо, не выкладывай.       — Где? — Феликс удивлённо заглядывает в телефон, немного наваливаясь плечом на Хвана. — Нормальное лицо, я так долго подбирал эффекты, эта фотка точно остаётся.       — Сначала надо было отобрать фото, а потом обрабатывать. Давай другую выберем.       — Нет, мне нравится эта, ты тут смотришь верх и волосы красиво лежат. — Ликс потянулся за телефоном, но Джинни не отдавал, начиная заливисто смеяться. Через несколько минут все это превратилось в перекатывания по большой кровати, щекотку во все доступные места и их громкий счастливый смех.       На самом деле Джинни врал, было неважно какое фото Боки выберет, какое там лицо или что-то другое, ведь они были сделаны его руками и все прекрасны, просто хотелось немного подразнить его и послушать любимый смех. Феликс же воспринял это серьёзно и боролся за свой телефон, ему было очень важно выложить именно эти фото в свой профиль.       — Всё, всё, хватит, я пошутил. — Хван перекатился на бок и залез сверху на бедра Феликса, удерживая его руки, чтобы тот больше не мог достать до его рёбер и пощекотать. — Все фото прекрасные, Боки, можешь выложить, что хочешь. — Он наклонился вперёд и легко поцеловал парня в губы.       — Правда?       — Угу       — Тогда давай ещё? — Ликс нежно улыбается, глаза слегка прикрываются в ожидании, а Хёнджин все понимает без объяснений, наклоняется снова и целует более чувственно, сминая его губы своими.       Губы Ёнбока, как всегда слишком мягкие и такие нежные, со вкусом гигиенической помады, которую он наносит по вечерам — это любимый вкус Хвана, самый-самый любимый.       Поцелуи становятся более настойчивыми, Хёнджин отпускает руки парня и касается его плеч, поглаживает так нежно и приятно. Феликса в этот момент накрывает волной нежности, он обхватывает Джинни за шею и притягивает к себе ближе, хочется больше чувствовать тепло его тела. Хван в этот момент уже спускается руками ниже, оглаживает бедра через спортивные мягкие штаны, пальцем ведёт по тазобедренной косточке. Губами переходит на щёки, наконец целует любимые веснушки, дальше скулы, выше к ушам с серёжками, язык проводит по мочке.       — Мм щекотно, я думал мы закончили с этим или мне снова пощекотать тебя за ребра? — Боки говорит это своим грубым голосом, так томно и немного угрожающе, но так нежно. Его руки с шеи опускаются ниже, подбираются к краю футболки и пробираются под неё к пояснице, пальцы, едва касаясь, ведут неведомые линии по коже, от чего у Хвана мурашки бегут по спине. Поясница — его эрогенная зона и там очень щекотно.       — Это не ребра, Боки.       — Я знаю, но так же веселее.       — Жестокий — Хёнджин снова увлекает его в поцелуй, после, немного отстраняясь он стягивает с себя и Ликси футболку и бросает их куда-то в сторону. Он удобно устраивается между бедрами Феликса, пальцами поддевает край штанов вместе с боксёрами и тянет ниже, высвобождая уже набухший орган.       Хёнджин гладит его рукой, нежно касается головки, оттягивая плоть, совершенно не останавливая поцелуи. Феликс сладко мычит ему в губы, пальцами ведёт по спине, слишком приятно.       Хван опускается поцелуями ниже на шею, увы, никаких засосов и укусов, а так хотелось бы, дальше всё ниже, ключицы, острые, как лезвия, но такие сексуальные, накаченная грудь с твёрдыми сосками бусинками, он целует всё это, каждый сантиметрик любимого тела, опускается ещё ниже к подтянутому прессу и наконец доходит до бёдер.       — Джинни, подожди… может… ах — Ликси не успел договорить, Хван быстро взял его член в рот почти на всю длину и с громким чмоком отпустил. Он поднял на парня глаза, но взгляд того уже был затуманен и полон наслаждения.       — Я хотел сказать, что давай я… Ты и так помогал мне в прошлый раз.       Хёнджин на это только хитро улыбнулся, разместился у его бёдер поудобнее и продолжил свои действия, получая в ответ томные вздохи.       Он устал от коротких, быстрых прелюдий между расписанием, устал дрочить в туалете, устал что они не могут нормально насладиться временем друг с другом, сегодня, в этот свободный вечер Феликс только его, и он сегодня не будет никуда спешить и занежит его до смерти.       Через несколько минут он уже вошёл во вкус, чередовал разные действия и прислушивался к вздохам, как Ликсу нравится больше. Ёнбоки был непредсказуем, бывало такое, что ему достаточно быстрых глубоких толчков в горло, а бывало ему самому хочется подольше, медленнее, чтобы Джини уделял больше внимания головке и помогал рукой. Сегодня же это была смесь всего и сразу, хотелось насладиться близостью как можно скорее, потому что устал уже терпеть, но так хотелось, чтобы это не заканчивалось.       — Так хорошо, Джинни… Ах…       Хван другой рукой начал спускаться ниже, к ягодицам, коснулся пальцем дырочки, которая моментально сжалась.       — Мм, расслабься, я растяну тебя       Феликс попытался расслабиться, расставил ноги шире и внимательно смотрел на Хёнджина, который оторвавшись от его члена, слишком маняще облизывал свои пальцы, чтобы скорее проникнуть внутрь.       Было туго и немного больно, у них давно ничего не было, без смазки наверно будет тяжело.       Ликси издал глухой стон, а руками вцепился в простынь.       — Давай лучше со смазкой, у меня с собой, в чемодане… Во внутреннем кармане… — Дыхание сбилось, было тяжело говорить ровно.       Джинни быстро соскочил с кровати на пол в поисках нужного тюбика, там же он нашёл ещё и пачку презервативов. По пути он стянул с себя единственную оставшуюся одежду — свои домашние штаны и боксёры, и занял своё нагретое местечко между аппетитными и бёдрами Ёнбока.       — Ты такой красивый — Хёнджин погладил парня по прессу, перешёл на бок и провёл пару раз рукой по члену. — Наконец-то мы можем побыть одни, я так соскучился.       — Я тоже, Джинни. Хочу тебя, всего и полностью.       — Я тебя тоже, малыш.       Хван выдавливает смазку на свои пальцы и аккуратно касается одним пульсирующей дырочки. Феликс вздрагивает, смазка слишком холодная, но он всё равно расслабляет мышцы, позволяя пальчику Хёнджина проникнуть внутрь.       — Можно сразу два, Джинни…              Хван довольно улыбается, облизывается и вставляет второй, растягивая его активнее.       — Ах, они… такие длинные, хорошо… Гостиничный номер заполнился глухими стонами, которые Феликс еле сдерживал. Когда пальцы заходили достаточно хорошо, Джинни добавил третий палец, растягивая ещё, перед глазами всё плыло, а в голове стояла пелена наслаждения.       Хван налил смазки на свой член, быстро вытащил пальцы и, устраиваясь поудобнее, начал медленно входить в податливое тело.       Он навис над Феликсом, толкаясь бёдрами всё глубже. Из губ младшего вырвался громкий стон, который сразу же был заглушен поцелуем с громкими чмоками.       Они целовались так нежно будто сцеловывали любовь по капельке с губ. По всему телу Ликса бежала волна неописуемого наслаждения, он обвил ногами узкую талию Джинни, позволяя ему лучше входить, так глубоко, касаясь заветного местечка.       — Ах, Джинни, я… Люблю тебя… Ты такой… Ах… — Ликси еле проговорил это, разрывая поцелуй.       — Я тоже люблю тебя, очень-очень.       Пока они целовались, Хёнджин размерено двигал бёдрами, проникая аккуратно, но так глубоко. Каждый толчок отзывался в теле Феликса бурной волной мурашек, он закинул руки за шею парня и притягивал к себе ближе. Он чувствовал, как быстро бьётся его собственное сердце, наполненное чувствами любви к Хёнджину.       Поцелуи становились не аккуратными и беспорядочными, а толчки быстрее, Ли замычал в поцелуе, сдерживая стон и в конце не выдержал, оторвался от любимых губ и так низко и громко простонал, Хёнджин задел простату.       — Тш, ты такой громкий, нас могут услышать.       — Не могу сдерживаться, мне слишком хорошо с тобой.       — Мне с тобой тоже.       Хван снова накрыл его губы в поцелуе, чтобы заглушить стоны, а сам начал быстрее двигать бёдрами, проникая резче и глубже.       Каждый толчок был словно удар молнии для обоих, в Феликсе было так горячо и узко, что Хван еле сдерживал себя, чтобы не кончить прямо сейчас, он хотел сначала довести младшего до наслаждения.       Джинни выпрямился, опёрся на одну руку, а другой обхватил твёрдый пульсирующий член Ликса и начал водить рукой, добавляя всё больше ощущений.       Ёнбок завозился на простыне, всё тело пробивало дрожью от ощущений, глаза закатывались от такого количества удовольствия, как же было хорошо. Он закрыл рот ладонью, чтобы было не так громко, но всё равно не мог себя сдерживать, его гортанные глубокие стоны всё чаще и чаще вырывались из горла. Глаза закрывались от наслаждения, а в темноте перед ними сверкали звёздочки, разум был слишком затуманен, его как будто затягивало в водоворот наслаждения, весь мир вокруг становился расплывчатым, оставляя его наедине с чувством скорого оргазма.       — Открой глаза, Ликси.       Феликс моментально распахивает глаза на голос и видит перед собой прекрасное накаченное тело Хёнджина. Его плечи и грудь покрылись испариной от напряжения, а проступившие капельки пота блестят огоньками от света маленького отельного ночника. По вискам стекают дорожки от пота, некоторые волосы прилипли ко лбу, а глаза горят пламенем. Как же он прекрасен.       — Не закрывай глаза, смотри только на меня, хочу видеть, как тебе хорошо.       Движения рукой ускорились, а наслаждение было так близко, как никогда.       — Я уже скоро… Ах, какой же ты узкий…       — Я тоже, Джинни.       Ещё пару минут, пара быстрых резких толчков, пара движений руки вверх-вниз и Хёнджин с глухим хрипом, с дрожью в ногах и бёдрах быстро выходит из узкого, такого горячего Феликса и изливается ему на живот.       Ликс кончает вместе с ним одновременно, громко вскрикивая, изливается ему в руку, трясясь всем телом от яркого оргазма.       Хван падает на кровать рядом с ним, тяжело дышит, пытается перевести дыхание, но всё тело все ещё трясётся от сильной разрядки. Ликси прижимается к его плечу, и в наслаждении прикрывает глаза.       — Так хорошо было. — Джинни гладит младшего по волосам и прижимает к себе.       — Очень хорошо. Как всегда хорошо с тобой.       Блондин обнимает парня за талию и погружается в лёгкий сон, всё тело ломит от напряжения и усталости, но это была приятная усталость, наполненная счастьем и их любовью.       Попозже им всё же придётся пересилить себя, встать и сходить в душ, ведь завтра их ждёт очередной тяжёлый день забитый поминутно расписанием, но это будет потом, а сейчас они продолжат лежать рядом друг с другом, чувствуя тепло.