Любовь витает в воздухе..

      Она обожала этот праздник. Ей нравилось наблюдать за детишками, резвящимися у фонтана на главной площади, за прекрасными юношами и девушками, мило ходящими под ручку из переулка в переулок, да даже за самыми старыми эльфами, русалками, демонами и другими нечистями, которые доживали свои века вместе, не смотря ни на что. Ей нравился родной город, ярко украшенный к празднику влюбленных, где каждый сантиметр колон, прилавков, жилых домишек явно указывал на то, что сегодня не обычный день, а особенный. Само подготовление к основному мероприятию в столице королевства начиналось где-то за неделю, в то время как в деревнях о празднике вспоминали, собственно, в день праздника. Это не пугало, не расстраивало, а наоборот забавляло и даже успокаивало – если там о празднике все-таки помнят, значит, общество живет, общество существует не просто так. Не смотря на то, что такой праздник не считался «королевским», и королевские существа были особо заинтересованы в его праздновании (этим в основе занимались сами жители), Анна всегда выходила на улицу из особняка, чтобы, как она оправдывается перед сестрой, быть ближе к народу. Ведь такое взаимодействие действительно сближает, казалось бы, несколько лет назад совершенно несовместимых существ – иначе, где еще вы сможете увидеть, как какой-нибудь оборотень строит глазки русалке? Или красивая эльфийка подкатывает к демонессе? Все это считалось неким волшебством праздника, когда такие разные по природе могли быть вместе и болтать о чем-то насущном. Пусть «верховенство» и старалось сделать так, чтобы такое происходило не только на праздник, пока что это получалось не самым лучшим образом. Нет, не так, что все убивали друг-друга, но подколы и оскорбления точно слышатся на улице в обычный день.       Это был поздний вечер торжества. Фонарики в виде сердец из паленого красного стекла ярко освещали главную улицу. Ленточки розовых, красных и белых цветов украшали абсолютно всё: белоснежные колонны, поддерживающие навесы над главными улицами, лавки продавцов различных атласных одежд и изящных украшений, различные деревья и кусты с ягодами, рассаженные по всей главной площади столицы, а также в волосах горожан. Эти же ленточки виднелись и на узких запястьях маленьких детей, играющих где-то у фонтана в центре. Сейчас там было много народа, начиная с эльфов из мелких деревень, и заканчивая демонами из соседнего королевства (смежного с королевством Красной розы). Каждый из них взглядом пытался выловить кого-то. Девушки столпились у прилавка кузнеца, радостно презентующего дамам свои новые украшения с использованным древним камнем; юноши интересовались новыми стрелами, про которые с искрой в глазах рассказывал королевский лучник. А посередине, где от фонтана оставался лишь маленький кусок, уже давно были пляски и веселье под мелодию королевского музыкального квартета.       Анна двинулась в сторону толпы. Заметившие её, радостно хлопая в ладоши, всячески аукали в её сторону, едва шлейф её длинного платья касался их колен. Сегодня она была одета далеко не в королевскую одежду, которую обычно носит в статусе «советница королевы». То, что было на ней сейчас, ничем иным, как «выходные» наименовать нельзя.       Она еле-еле отпросилась у сестры лишь для того, чтобы расслабиться и немного повеселиться, и именно по этому случаю надела короткое (до колен) платьице голубовато-розового оттенка вперемешку. Ленточка, символизирующая сам праздник, конечно же прилагалась, и на платье советницы она красиво лежала на талии.       — Советница королевы снова с нами!       Радостно прикрикивали эльфийки, подбегая к Ане. Они крепко обнимали ее, а затем за руки вели в общий «комок» танца, где на голубоглазую обращали внимание не только эльфы и эльфийки, но и демоны. Последние почему-то в особенности реагировали на любое появление Ани в радиусе их поля зрения, и нельзя было сказать, что русалке это нравилось. Общение и внимание, конечно, приятные вещи, но когда их чересчур много, или когда это внимание уделено не самой теле, а твоей фигуре, внешности или статусу – тут стоит задуматься. Да и родственникам русалки это крайне не нравилось: Хелли, имея при себе огромную власть, старалась защитить сестру от подобных тварей, и даже приказала одному из охранников на постоянной основе ходить с ней, дабы не случилось неприятных ситуаций. Конечно, внимание «охранника» не было постоянным: к примеру, именно на такие праздники Хельга его почему-то отпускала. Или на выходные, там Аня тоже могла вздохнуть полной грудью.       Не нравилось это и главному воеводе двух королевств – Михе. Михаель никогда не признавал чужого мужского внимания в сторону его прекрасной суженой. Не скрывая того, он открыто заявлял то, что он очень ревнив. Не секрет, что именно он уговорил Хельгу приставить к Ане охрану. Не смотря на то, что ни свадьбу, но прочее событие, ознаменующее их отношения вниманием, ни один из пары планировать не собирался, об их отношениях не только ходили слухи, но и кое-где Миха сам мог проговориться. Вернее, прошляпить собственные действия или реакцию. К примеру, при других существах мог довольно спокойно чмокнуть Аню в щечку или как-то неоднозначно пошутить. Мог приобнять ее за талию, когда у него же брали интервью про дальнейшие действия военной части, а иногда и вовсе на всю округу крикнуть, что сердце его принадлежит русалке. Но все, иногда даже сама русалка, не считали это за чистое признание. Напротив, скорее, признавали это открытой влюбленностью и френдзоной со стороны советницы королевы. Так или иначе, это вновь и вновь показывало то, насколько Миша ревнив: он даже подарочные цветы для девушки от другого юноши мог раздолбать до крошек, при этом даже не сообщив о том, что они вообще были.       Именно он «следил» за Аней в праздники. Именно он сейчас ходил под мантией брата среди народа, взглядом пытаясь найти фигуру возлюбленной. Именно поэтому Хельга не особо переживала, когда Аня отправлялась на праздник в город.       Наконец, выискав русалку между какими-то эльфийкой и дьяволицей, Миха уверенно двинулся в их сторону, настроенный на то, что сегодня его план наконец-то воплотиться в реальность. Его останавливает лишь его неуверенность в себе и рука местного правопорядчика на плече:       — Стой! Кто такой скрытый? Или чего недоброго в наш честный народ несешь, а? — спрашивает тот в попытке развернуть Миху лицом к себе. Тот вырывается и старается не показывать свое лицо, всеми силами изображая обычного жителя королевства. —       — Свой я, свой, чего пристал? — едко спрашивает тот, немного повысив тон своего голоса, но почему-то именно это выдает его. Правопорядчик сдергивает с его лица мантию и ужасается. —       — В-ваше превосходительство, всмысле.. Сэр, прошу меня простить, лишь выполняю ваши указания!       — Не дрейвь, молодцом держишься.       Миха хлопает его по плечу, стараясь показать, что злиться он и не собирался, а покуда его не рассекретили и другие существа, находящиеся рядом с ним, он поспешно возвращает капюшон на свою макушку и возвращается к своей первоначальной цели.       Теперь уже его рука аккуратно кладется на плечо голубоглазой, что испуганно оборачивается и сразу же успокаивается, заприметив знакомую вещь и телосложение. Вновь и вновь она наблюдает это как у сестры, так и у её мужа: где бы ты ни был, скрывай свою личность. Только если это не публичные выступления.       — Ах, таинственный незнакомец, что привело тебя из особняка сюда, в мирской праздник? — игриво спрашивает она, заглядывая под капюшон. Но юноша не реагирует на это и молча хватает девушку за запястье, утягивая куда-то за собой. — Эй, а ну-ка перестань! Я на тебя сестре пожалуюсь!       Но он её словно не слышит. Он уперто ведет ее за собой, а та тщетно пытается вырваться из цепкой хватки. Рано или поздно это закончится, верно? К тому же, если он вот так бесцеремонно забрал ее с праздника, значит, на то была веская причина? Именно с этой мыслью Аня перестала сопротивляться и поддалась, выровняв с ним шаг.       Шли они долго, словно старались спрятаться от чужих глаз. Миха петлял через переулки и иногда даже казалось, что шагают они по кругу уже в сотый раз. Наконец, он свернул в сторону тропинки, ведущей к их особняку. Аня решила хотя-бы попробовать узнать, что случилось, и почему это все вообще происходит, но молчаливость Михаеля на эти вопросы только добавляла непонимания в данной ситуации. Русалка пришла к выводу о том, что скорее всего, это он не сам решил забрать ее, а Хелли сказала ему сделать это. Или, на крайний случай, Алексий. Но никак не он сам. В ином случае: зачем? Какова причина?       Эти вопросы покинули русалку, когда они наконец-то пришли на место. Надо признать, что место это было необычное, даже не такое, как на праздник на главной площади. Если там все было строго по распорядку тех существ, что делали это уже который год подряд, здесь было видно, что все было сделано собственноручно. Все фонарики, созданные словно из самих бутонов роз, красочно освещали небольшую полянку вокруг плакучей ивы, где когда-то в детстве девочки играли в догонялки. Рядом в ручейке, что протекал совсем рядом с деревом, плавали розовые и красные лепестки роз, а по периметру бортиков маленького мостика через него стояли множество маленьких свечек. Все это создавало невероятную атмосферу тепла и уюта, как на какой-нибудь новый год в семейном кругу. Собственно, даже «семья» решили выйти, дабы поприветствовать «похищенную» с праздника.       В момент, когда из-за дерева показались силуэты Алексия и Хельги, Миха с силой сдернул с себя мантию брата, после чего кинул ее хозяину вещи. Теперь тройка улыбчиво отошла от Анны на расстояние, как-бы давая ей врмя на привыкание к обстановке.       — Ты же понимаешь, дорогая сестрёнка, что мы не могли оставить тебя без личного праздника в честь дня влюбленных? — сладостно протянула Хелли, решившая первой начать разговор. — Мы с Алекси переговорили и пришли к выводу, что постоянно сдавливать тебя в рамках нашего с ним правления королевством – просто не красиво. Поэтому отныне ты вольна делать что захочешь и когда захочешь, будь на то твоя воля. — улыбка на лице русалки появилась ежесекундно. — Но, моя родная, это не значит, что теперь на тебе нет обязанностей, — уже более ехидно улыбнулась Хельга, мельком глянув на мужа, как-бы передавая ему эстафету. —       — Хелли будет время от времени просить тебя помочь ей с теми или иными проблемами, — принимая эстафету, продолжил мысль Алекс. — Но тебе не обязательно быть с ней каждую секунду рядом.       Отчасти, это даже расстраивало русалку. Теперь, наверное, она будет еще меньше времени проводить с сестрой, ведь она и без нее вся в заботах. Но с другой стороны, перед Аней открылось множество возможностей для того, что она не могла сделать когда-то там, минутой ранее, пока на ней еще лежали обязанности советницы королевы.       Теперь взгляд русалки был брошен на Михаеля. Она и не заметила, что под мантией он скрывал до безумия красивый праздничный наряд. Словно это не Алексий был королём, а Миха, и сейчас вся власть и правление перейдут ему в руки. Но сам он более не выглядел озадаченно или встревожено, как парой мгновений назад.       На его лице сияла яркая улыбка, оторвать от которой взгляд было практически невозможно. Сам по себе он, сам того не ведая, внушал некое доверие, спокойствие, что все так и должно быть, что все это не шутка. К тому же, с распущенными волосами он не только успокаивал, но и..       — Но мы еще не закончили. — резко прервала мысль сестры королева. — Оставшуюся часть нашего манифеста перескажет Михаель, мы с Алексием вынуждены удалиться.       — Давай, Мих, удачи, — зачем-то пожелал Алекси воеводе и, чуть не получив оплеуху от королевы, двинулся в сторону выхода из сада, прямиком в особняк. Хельга, покорно кротко поклонившись, последовала за ним, вместе с этим подмигнув Михе. —       Что это было? Какие странные чувства. Это что, ревность? Нет, это не может быть ревность. Зачем Ане ревновать к сестре? Абсурд. Но все же, что происходит? Вот уже который раз что-то происходит без её ведома, и при том, об этом знают все, кроме нее. Это начинало раздражать. Если она советница королевы, так почему какой-то там воевода знает информации больше, чем она? Так, стоп, нет, она не может злиться на него, она же ревнует. Стоп, нет! Она же НЕ ревнует!       — Я запуталась.. — еле слышно произносит та, даже не замечая, что говорит вслух. —       — Запуталась? — впервые за встречу подал голос тифлинг. Он оглядел русалку и подошел чуть ближе. — Ну не знаю, тут трудно запутаться. Теперь ты свободная, как птица, у тебя теперь куча возможностей! К тому же, теперь тебе придется меньше видеть харю моего братца.       — Я не про это, Миха, я про то, что происходит..       — Я про то же тебе и говорю, Ань, — он подошел еще ближе, теперь они стояли вплотную. — Ты теперь, фактически, не советница королевы, понимаешь? И тебе теперь можно всё то, что не дано другим таким же, как ты. — он взял её за руки, слегка смутив бедолагу. — И, помнишь, что в первую очередь нельзя было делать советнице королевы?       От подобных изречений у Ани в горле встал ком. Настолько огромный, что она не смогла даже слово сказать. Но воевода вовремя успел подхватить её растерянность.       — Советнице королевы нельзя без её ведома заводить какие-либо любовные связи. То есть, нельзя уйти под венец, образно говоря. — Миха смущенно улыбнулся, как вдруг между ними возникла пауза. Юноша никак не мог собраться. Вот он, шанс (или даже план), когда он может рассказать всё, что думает, а предатели мысли никак не могут собраться воедино. Но начать с чего-то надо, верно? Чтобы потом все пошло само по себе. — Ань, понимаешь, тут дело такое.. Я люблю тебя.