━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━
— В самом деле, Асми? Ты вырядилась как… Не хватает моего внимания?! Решила привлечь чужое?! — Майкл, я… — И слышать ничего не хочу. Либо ты едешь переодеваться, либо мы никуда не идём. — Но мне ехать на другой конец города! — мои руки нервно впивались в упаковочную ленту подарка, который я так старательно выбирала. — Значит выбор очевиден. Холодно отрезал Бишоп, а затем развернулся чтобы уйти, я осталась стоять на месте, в надежде, что это шутка и он вернётся. Я оставалась на месте до того момента, пока его силуэт не скрылся в такси на другой стороне улицы. Дом его был в противоположной стороне, и я прекрасно понимала куда ведёт эта дорога, но боялась в это верить. Мимо проходил мужчина, которого я остановила. — С праздником, — натянуто улыбнувшись, я вручила ему коробку, в которых лежали запонки с красивым синим камнем в серебряном обрамлении. А затем развернувшись, пошла на остановку, чтобы добраться домой. Как назло, в тот день пошёл ливень, остановка, крыша которой была в мелкую сеточку пропускала капли, а потому я промокла насквозь. Позже я заболела, а Майкл винил во всём мой━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━
Окунувшись в омут неприятных воспоминаний, я стала заламывать пальцы, как вдруг рука Амрита легла поверх моих ладоней. Он не смотрел на меня, но знал, что я разнервничалась. Я осторожно убрала руки из-под его ладони, но не потому, что мне было неприятно, напротив, его тёплые касания вызывали табун мурашек накрывающим волной всё тело. Причина была в нашей связи. Если с другими я могла контролировать мысли и воспоминания, то с ним они текли невольно. Амрит мог увидеть всё, что я скрывала, всё, что боялась показать. В то время как с Амалой, например, мы могли показывать друг другу те отрывки и те воспоминания, которые считали нужным. Он перевёл на меня внимательный, изучающий взгляд понимающе кивнув. По сей день он не знал, что на самом деле произошло тогда со мной. Как и тот факт, почему я так долго боялась мужчин. Амала рассказала Амриту лишь часть истории, только моё восстановление и тот ад, через который мы обе прошли. Я обещала рассказать ему, но постоянно откладывала, дожидаясь подходящего момента.━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━
— Если ты знал об этом, Дубей, клянусь, я покалечу тебя также! — я злостно толкнула его в плечо. — Возвращаемся к прежнему адресу, — холодно проговорив это водителю, он наконец обернулся ко мне, — Я… Это моя ошибка, Асми. У меня были догадки о том, что покушение совершил он, но очевидных фактов не было, — мой взгляд, наполненный злобой, был устремлён в его лицо. — Если бы я знал, что он сделает с тобой такое, — он вытер платком кровь с моих губ, — Я бы даже не подумал посадить тебя в одну машину с этим ублюдком. В его голосе гремела злость, но была она на самого себя. Эта ошибка могла стоить мне жизни, снова, и Амрит прекрасно понимал это. — Бывало и хуже, — я забрала платок из его рук, прикладывая к пульсирующей губе. — Хуже? — нахмурившись он вновь посмотрел на меня. — Когда-нибудь я найду в себе силы спокойно вспоминать об этом. Тогда я поделюсь с тобой. Но это не отменяет того факта, что ты чёртов засранец, Дубей, и я ещё найду способ отплатить тебе за это.━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━
Мои губы тронула едва заметная улыбка от этого воспоминания. К тому моменту мы уже успели подъехать к резиденции, которая целиком и полностью стала частью моей жизни, место, пропитанное воспоминаниями и моей историей от и до. Амрит снова повторил все действия, которые проделал, когда сажал меня в машину. В этот раз ему даже не приходилось совершать какие-либо движения руками, чтобы я по привычке, взяла его под руку. Мы вошли в резиденцию и на мгновенье мне показалось, что я снова та девчушка, которая совсем недавно приехала в Индию и тут же попала в вихрь событий. Казалось будто это было вчера, а произошло столько событий будто прошли все пять лет. Но тем не менее, прошло меньше года с моего появления в Калькутте. В какой-то момент я поняла, что привела Амрита на излюбленную веранду, которая так полюбилась мне за всё время моего пребывания в доме Дубеев. Окинула её взглядом, отмечая определённые детали для себя, например, то, что на стульях появилась новая обивка, столик остался прежним, но с едва заметными потёртостями, но то, что навсегда останется неизменным для меня это вид. Прекрасный сад, расслаблял меня от одной лишь мысли о нём. — Сколько же я тут не была… — полушёпот сорвался с моих губ. — Два месяца, — чётко подытожил мужчина, стоящий за моей спиной. — Ведёшь учёт посещаемости? — я улыбнулась, кинув эту фразу через плечо. — Если только твоей, Асми. Его пальцы вскользь прошлись по оголённому участку моей талии, что вызвало ощущение пылающих отпечатков, где соприкоснулась наша кожа. Помедлив, он жестом пригласил меня сесть на стул, который стоял рядом с тем, в который сел Амрит. Очарованная умиротворяющим видом, я села, прислушиваясь к трели птиц. Я вдруг вспомнила, как пришла сюда впервые, тогда Вайш рисовал мне мехенди, и я бы рада вспомнить это, но в голове предательски стали всплывать воспоминания с Амритом.━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━
За спиной послышался голос Амрита. — Так, Так. Асми Кхан собственной персоной, — на его губах играла улыбка. — Сам господин Дубей нашёл время для встречи? Каким богам нужно слать молитвы благодарности? — я встретила его той же улыбкой. — Молитвы для Аватара Шивы будет достаточно, — он раскинул руки для объятий, кинув быстрый взгляд в сторону Рэйтана. — Что ты сделал с настоящим Амритом? — я с радостью нырнула в его объятия, — Он бы не стал оценивать себя так.━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━
— Ты сегодня невероятно задумчива, всё в порядке? — Амрит, аккуратно коснулся моей ладони. — Сегодня я утопаю в воспоминаниях, — лёгкая улыбка прорезалась на моих губах, а затем я перехватила его пальцы переплетая со своими, — Хочу тебе кое-что показать. Думаю, пора. Зелёные глаза пристально следили за мной, я же без тени стеснения смотрела в его. Вспышка бордового оттенка застыла перед глазами, и всё как прежде: вкус гранатового вина на губах, едва заметный блеск рубина, охватываемого языками пламени, спелая черешня из которой течет сок такого же оттенка. Вот цвет нашей связи, нити которая крепко сплела наши мизинцы. Я постаралась настроиться на нужный лад, постараться показать события в таком порядке, чтобы он не запутался. Страх. Боль. Отвращение. — Как ты посмела? Смелая стала?! — мужчина грубо схватил меня за запястье разворачивая к себе. — Как посмела? — едкая, пропитанная болью, ухмылка тронула мои губы, — Я не спрашивала разрешения, мистер Бишоп, — я развернулась чтобы уйти, однако его рука вновь остановила меня, в этот раз уже за плечо. — Ты гадкая, отвратительная девка! — его серые глаза пылали гневом, а желваки на скулах играли вновь и вновь. — Кажется, я не заставляла тебя заводить отношения на стороне, Майкл. Если бы я только знала, что ты женат, я бы не посмела подпускать тебя так близко. Мария прекрасная девушка, которая достойна большего, чем такого урода, как ты. Так подло играл нами двумя, думая, что твоя ложь не вскроется? — я смотрела в его глаза, не веря, что могла полюбить такого мерзавца, — А знаешь, что более иронично? Всю правду рассказала я, — мне хотелось причинить такую же боль, какую он причинил мне. Звонкая затрещина раздалась мерзким эхом по всему холлу. Я рухнула наземь, держась за пылающий отпечаток ладони на моей щеке. Впервые в моих глазах промелькнул дикий страх. — Думала, не ответишь за свои слова? Думала, боюсь причинить тебе вред? Как бы не так, — остроносый ботинок врезался в мой живот. Удары сыпались новыми волнами, из глаз лились слёзы, и всё, что я могла молить о скорейшем спасении. Молить о том, чтобы охранник скорее вернулся на пост, после обхода территории университета. Молить о том, чтобы моя жизнь не оборвалась прямо сейчас, от рук морального урода и лжеца, которого я смела называть своей любовью. Я чувствовала острую боль внутри, пылающую, заполняющую каждый сантиметр тела. Органы менялись местами, а рот заполнился едким вкусом железа, который прорывался сквозь губы, смешиваясь с горькими слезами отчаянья. Мой крик заполнил собой, казалось, весь корпус. — Запомни, Кхан, я испорчу твою жизнь, также как ты испортила мою. Я сокрушу тебя, ты превратишься в пепел! Как вдруг вот оно, пришло моё спасение. Охранник оттащил обезумевшего Бишопа. Последнее, что я могла это благодарно выдавить из себя улыбку для мистера Брауна. А после мои глаза сомкнулись. Очнулась я в больнице, яркий свет ламп слепил, боль всё ещё сопровождала меня, но была приглушенной. Амала уснула рядом, крепко держа мою ладонь. Осознание того, что я могла сегодня предстать пред богами било в самое сердце. Такая нелепица… Кто бы мог подумать, что мои чувства смог причинить такую боль. Любовь исчезла с первой затрещиной, а ненависти он не стоил. Он не стоил ничего в этом мире, пустая оболочка с глупым названием «мужчина». Бишоп не просто не был мужчиной, его даже человек было трудно назвать. Долгое время я работала над собой, работала над страхом, который у меня вызывал этот… мужчина. Пусть он и оказался за решёткой, но не навсегда. Я знала, что брошенные слова в тот вечер исполнятся. Вера в то, что я смогу спокойно жить рушилась, но поддержка сестры прибавляла сил, я знала, что вместе мы одолеем любые преграды. На время я забыла дорогу в университет, где готовилась к вступительным экзаменам перед поступлением. Вся любовь к Индии и её культуре отошла на второй план, ведь всё напоминало о нём. Как человек, который любил мог совершить такое? Вопрос мучал меня долгое время пока я вдруг не поняла очевидную вещь — он не любил. Ни к одной из нас Бишоп не испытывал искренних чувств. И был ли вообще способен? Сомневаюсь. Он пользовался ситуацией. Жене, носившую его чадо, лгал о куче работы, об отчётах которыми завалило его начальство. Мне лгал, что его мать смертельно больна, а беременная сестра не могла справиться самостоятельно. Только вот истина в том, что мать была здорова, сестра оказалась женой, а на работе не было завала. Куда бы он не пришёл, к Марии или ко мне, его всегда окутали бы любовью, заботой и поддержкой. Амала добилась его заключения, не взирая на угрозы исключения, ведь университет терял «лучшего сотрудника». Бишоп защищал честь университета, отправлялся в научные конференции за границу, и декан делал всё, чтобы оправдать Майкла. Однако благодаря знакомствам Малы, ей удалость добиться правосудия через новости. Газеты и телевидение быстро заполнилось пестрящими заголовками. А потому, Бишоп оказался за решёткой. Я смогла вдохнуть полной грудью, однако каждый день я видела шрам на правом боку, который служил жутким напоминанием. Едва я хотела отстраниться, как перед глазами вспыхнуло новое воспоминание. Страх. Боль. Любовь. Габриэль вкрадчиво шагнул в мою сторону. — Хватит жаловаться, Лайтвуд. Тебя всё время водили за нос, а ты готов простить это? — Что? — Киллиан покосился в мою сторону, сожалеющие сведя брови к переносице. — Она… — Грант кинул в мою сторону презрительный взгляд, — На их стороне с самого начала. — Ты драматизируешь. Не с самого, — сухо отрезала я. — Но долго, разве нет? — натянув гримасу удивления мужчина довёл мои эмоции до крайней точки. — Это тебя не касается! — не медля, я сделала выпад в сторону Габриэля, моё лезвие мелькнуло у его носа. Грант увернулся, в его глазах вспыхнул азарт. — Всё или ничего, Асми? Отлично! Лайтвуд отказался биться дальше. Смотрел на меня так будто я была главным разочарованием в его жизни. — Асми… зачем ты делаешь это? Я не просто была на стороне дюжины, я защищала культ. Защищала своё наследие. Это было предательством Лондона в самом прямом смысле. Но какую ценность для меня предоставлял этот город в сравнении с моей семьёй, долгом и предназначением. Краем глаза я заметила Рэйтана идущего в нашу сторону. Не понимаю в какой момент Киллиан и Лима решили, что я ценна и важна для них, но при всём этом, мне всё-таки не хотелось причинять им боль. В отличии от Гранта. Его спесь распаляла меня лишь сильнее. Он навис надо мной и замахнулся. — Ты выбрала неправильную сторону, как и твоя сестра. — Асми! — за мгновенье до того, как Габриэль опустил руку, сзади его схватил Амрит, — Тебя ждёт смерть! — Дубей вцепился в его волосы, собираясь перерезать ему горло. — Да? — саркастичная, пропитанная ядом фраза слетела с губ Гранта. Едва я заметила шевеление его руки, которая по-прежнему держала кинжал, холод мгновенно окутал моё тело. Нет! Нет! Нет! Я схватила чей-то кинжал с земли, который приметила раньше, и швырнула его в грудь Габриэля. Я не могла позволить Амриту умереть, это убило бы меня на месте. Грант интуитивно выронил кинжал, схватившись за тот, что остался прямиком в его груди. А затем лезвие Амрита полоснуло его по горлу. Без лишних слов, я влетела в объятия Амрита, с застывшими слезами на глазах. Я слышала стук его сердца, чему была безмерно рада. Но страх за его жизнь чёрными щупальцами заволок мою душу. Что если всё это неправда? Что если Грант убил его? Но ладонь, коснувшаяся моих волос, значила лишь то, что я успела. — Ты снова это сделал… — я откинулась на спинку стула, в попытке расплести наши пальцы, однако Амрит крепко перехватил мои, не желая их размыкать. — Ты боялась… — ошарашенно выпалил он, — Боялась, что я погибну. И сейчас боюсь. Боюсь потерять. Хотела сказать я, но вместо этого мои губы произнесли совершенно другое. — Боялась, ведь ты бы погиб из-за меня, — я встала со стула, чтобы уйти, но идти было некуда. — Скажи мне это глядя в глаза, — Амрит преградил мне путь, опершись руками о перила, тем самым заключая меня в ловушку. — Ты погиб бы из-за меня, оттого и боялась, — сбивчивая с напускной уверенностью речь медленно превращалась в полушепот. — Хорошо, — он опустил руки, но не отошёл, приблизился так, что наши лица оказались в паре миллиметров друг от друга, — Тогда, что ты скажешь на это? Его ладонь коснулась моей шеи, а большой палец очертил подбородок, он смирил меня взглядом, приковал к полу, да так, что я замерла, боясь пошевелиться. Внимательный взгляд в мои карие глаза, а после его губы накрыли мои мягким, но вместе с тем пылким поцелуем. Большим пальцем Амрит слегка надавил на мой подбородок, вынуждая приоткрыть рот сильнее. Я послушно исполнила немую просьбу, что не утекло от него. Дубей разомкнул поцелуй, а на его лице красовалась самодовольная ухмылка, так и кричащая «Я же говорил». — Играешь со мной, господин Дубей? — нахмурившись, я хотела пихнуть его в грудь, но Амрит ловко перехватил мои руки. — Не меньше твоего, госпожа Басу. Притянув меня к себе, он снова накрыл мои губы своими, требовательно, пылко, без малейшего намёка на игру. Лишь вожделение, которое мы так долго таили в сердцах. Мои руки переместились на его шею, притягивая ближе, будто мне было недостаточно. Но мне и правда было недостаточно. Мужчина, который засел в моём сердце сейчас целовал меня с той же пылкостью, о которой я могла лишь мечтать. Его пальцы впивались в тонкую кожу на моей талии безбожно, так, будто это наше первое и последнее мгновенье. Губы Дубея смазано провели по моим, а затем он стал оставлять дорожку из поцелуев, сначала в уголке губ, затем на линии подбородка, а после на шее. Я шумно втянула воздух, прикусывая нижнюю губу, мурашки охватывали моё тело новой и новой волной. Весь мир перестал существовать, уменьшился, останавливаясь в нас. Нехотя, с большим усилием Амрит отстранился. Раскрасневшаяся, с быстро вздымающейся грудью я смотрела в его зелёные глаза, которые пылали желанием. С уверенностью могу сказать, что в моих он видела тоже самое. Дубей взял меня за руку уводя в свою комнату, которая располагалась неподалёку. — Одно лишь слово, и я остановлюсь, — сбивчивое дыхание завладело нами, как и страсть, бурлящая внутри. Но вместо всех слов, которые могла сказать, я лишь улыбнулась. И вот тогда Амрит всё понял, ему было достаточно этого, было достаточно желания пылающего языками пламени в моих глазах. Его руки по-свойски подхватили меня усаживая на кровать. — Я покажу тебе, как мужчина должен обращаться с тобой. От его слов внутри всё замерло. Я знала, как ему было больно видеть то, как со мной обращался Бишоп. Длинные пальцы Дубея стали освобождать меня от одежды, я не препятствовала, но чувствовала себя скованной. Я готова была вывернуть ему всю душу, но какой-то навязчивый привкус горечи стал пробираться внутрь. Единственный кусок ткани, который прикрывал меня, оказался на полу, хотелось прикрыться, но мои ладони были во власти мужчины. Я внимательно смотрела в его глаза, будто бы ждала, что он скажет что-то ещё. Но он лишь с восторгом рассматривал моё тело. — Ты прекрасна, даже не представляешь насколько. Ляг на спину, — я поддалась его просьбе. Амрит провёл рукой по моей ноге, а после оставил первый поцелуй на голени, медленно пробираясь к внутренней стороне бедра. Оставляя каждый поцелуй, он безотрывно смотрел в мои глаза, считывал эмоции, наслаждался каждым миллиметром моего тела. Когда тёплое дыхание коснулось впалого живота, я вздрогнула, привстав на локтях. — Что-то не так? — Амрит замер, но его дыхание всё ещё заставляло кожу покрываться мурашками. — Нет, я просто… Мне нравится смотреть на тебя, — немного склонив голову на бок, я поймала удовлетворённый кивок мужчины, который был как никогда серьёзен. Следующая дорожка поцелуев осталась внизу живота немного поднимаясь вверх к шраму. Особое внимание Амрит уделил именно этой части тела. Встав передо мной в полный рост, Дубей стал освобождать себя от надоедливой ткани шервани, которая сейчас была совершенно не кстати. Я закусила нижнюю губу наблюдая за тем, как Амрит снимал с себя одежду. Помедлив, мужчина навис надо мной, подложив подушку под мою голову, впившись в губы новым, совершенно отличающимся от других, поцелуем. В нём смешались все чувства, жадность, страсть, нежность. Едва пальцы Амрита коснулись моей влажной промежности с губ сорвался сдавленный стон, отчего мужчина ухмыльнулся сквозь поцелуй. Найдя клитор Амрит слегка надавил на него неспешно массируя. Снова вспышка, вспышка цвета гранатовых ядрышек. С первой встречи ты поселилась в моей голове, жадно вцепилась в сердце, сжимая его тисками тоски. Твои чувства всегда оставались для меня загадкой. Именно с тобой я вёл себя иначе, только ты смогла укротить пылкое беспокойное сердце, которое замирало при виде твоего лица. Я распахнула глаза, прикусывая нижнюю губу Дубея. Что может быть слаще мысли, что он желал меня так же сильно, как я его? Он ввёл один палец разомкнув поцелуй, Амриту нравилось наблюдать за моими эмоциями. Слегка нахмуренные, вскинутые брови, искусанная губа и прикрытые подрагивающие веки. Амплитуда движений Амрита, заставляла меня извиваться, сжимать шёлковые простыни и издавать сдавленные стоны, которые молили о большем. Сжав колени, я попыталась отстраниться, но его рука удержала меня на месте. Мои пальцы требовательно притянули его к себе. Я оставляла жадные укусы на его шее, поднимаясь к уху. — Пожалуйста, Амрит, — сдавленный стон сорвался с моих губ, дыхание обжигало из без того разгорячённую кожу. Мне было его чертовски мало. Ухмылка, красовавшаяся на его лице лишь сильнее, распаляла, аккуратно подтянув меня к краю кровати, Амрит упёрся в меня твёрдой плотью. Только сейчас я осознала, как сильно он сдерживался, чтобы сделать приятно мне. Показать, как мужчина должен обращаться со мной. Прикосновение его мягкой кожи, дурманящий запах, от которого подкашивались ноги, всё это привлекало меня, хоть я и долго пыталась это отрицать. Я сдалась ему без боя, подняв белый флаг, когда его губы коснулись моих. — Больше не буду томить тебя. Когда он стал постепенно входить в меня, растягивая плоть, я перестала сдерживать стоны. Амрит отмечал каждую эмоцию на моём лице. Казалось, наблюдать за мной — отдельная услада для его глаз. Мы переплели ладони, а движения Дубея стали более быстрые и нетерпеливые. Он наполнял меня целиком, двигаясь в самом идеальном для нас обоих темпе. Делал всё так, будто знал моё тело вдоль и поперёк, так будто делал это со мной еженощно. Я обняла его и, обвивая ногами мужские бёдра, смазано целовала шею, предплечья, разум затуманился, а тело полноценно поддалось чувствам. Забылась, позволяя себе громко вздыхать, выгибаться требуя большего. Зелёные глаза Амрита потемнели от возбуждения, в них появился особенный оттенок, который нравился мне ещё сильнее. Его хватка стала жёстче, движения плавно сменились на более рваные и быстрые. Никакие слова не смогли бы описать то, что заставлял меня чувствовать этот мужчина. Несколько последних грубых и быстрых толчков, после которых нас пронзил импульс блаженства захлестнув нас с головой. Под веками замерцали искры, обжигающая волна удовольствия растеклась по каждому миллиметру моего тела, вызывая громкий стон, сорвавшийся с моих губ прямиком в плечо Амрита. Я сжалась и задрожала. Дубей обессилено лёг рядом, оставляя при этом голову на моей груди. Мои пальцы стали перебирать его волосы, а на губах застыла улыбка. Дубей обвил рукой мою талию, нежно поглаживая. — Не закрывайся от меня, — он помедлил прежде, чем добавить, — Когда тобой овладевают чувства и раскрепощённость ты особенно… великолепна, Асми. — Теперь не смогу, — перехватив мои пальцы, Амрит оставил на них поцелуй. Остаток времени, мы провели, нежась в объятиях друг друга, делясь друг с другом мыслями и воспоминаниями. Он стал моей настоящей любовью, гранатовым вином, которым я никогда не смогу напиться.