Начиная с бэдрока

— Произошла ошибка. Ожидайте. Он безрезультатно стучит пальцем по коммуникатору, вертит регулятор времени, панически щелкает «включить/выключить» — Произошла ошибка. Ожидайте. До боли сдирая кожу в нервной попытке успокоиться, он кусает губы. Под воротник лезет легкий ветерок, пробирается вдоль позвоночника, из-за чего по спине рассыпаются мурашки. — Повторите запрос. Совладать с голосом получается не сразу. Он нервно сглатывает слюну, неожиданно ставшую слишком вязкой, прежде чем начать говорить. Максимально чётко, так, чтобы динамики коммуникатора наконец-то правильно его считали. — Возвращение на территорию сервера «Paradize-Land». Противный роботизированный голос повторяет ответ, слышать который в восьмой раз было уже чем-то сродни пытке. — Вы уже находитесь в хабе сервера. Юноша срывается. — А то я блять не знаю? Тварь такая, верни меня в сраное лобби! — не обращая внимания на косые взгляды, он стучит кулаком по стене, которая была порталом ещё каких-то жалких полчаса назад, а сейчас напрочь отказывалась работать. Ответа не следует. Игрок медленно сползает на каменный пол и подбирает к себе ноги. Это не просто страшно. Паника воет, раздирая горло, требует без остановки спамить в чат модераторов и админам сервера. Хочется забиться в угол, сжаться в комок и закрыть голову руками: осознание собственного плачевного положения давит тяжестью на плечи да с такой силой, что упасть не трудно. Но предаться грусти и акту жалости к самому себе он не успевает: почти сразу же приходится подвинуться в сторону, ведь из стены (она, видимо, его чисто из принципа не пропускала) появляется человек, едва не наступая парню на руку. — С дороги, — из-под незеритового шлема доносится искажённый металлом голос. Возражать желания не возникло. Незнакомец делает пару шагов вперед и, замерев, открывает меню. Оно висит в воздухе, демонстрируя его личный счет, общий пинг сервера и еще что-то, о чем крайне опечаленный юноша не имел никакого понятия. Всю свою жизнь он мечтал о том, чтобы никогда не оказаться на анархии, а тут, нате пожалуйста. И кого, спрашивается, винить? Вечером прошлого дня он засыпал у себя в кровати, заранее зная, чем займётся этим утром. И поверьте, внеплановая проверка на читы, неправильный ввод капчи и последующая моментальная депортация в хаб чужого сервера — совсем не то, чему должен был быть посвящён этот день. И всё же, это уже случилось. От обиды скрипнули зубы. — Эй, овощ, — кажется, обращаются к нему. И только игрок намеревается возмутиться, в чем проблема называть его по имени, как ответ на вопрос рождается раньше самого вопроса. — Что с твоим ником? Сначала он думает, что это шутка. После, надеется, что галлюцинации. При открытии меню его ник не просто скрыт. Он отсутствует, мерцая красными искрами классического «введите имя». Вместо незеритчика, благополучно удалившегося по своим делам, рядом теперь ошивается крайне любознательный донатер в частично алмазной броне. Очевидно, его привилегия была равно пропорциональна его неуважению к чужим личным границам. Игрок хмуро зыркает на него исподлобья и медленно поднимается на ноги. Донатера это смущает ровно нисколько, и он остаётся стоять над душой, никак не желая заняться самим собой. Пальцы замирают над клавиатурой коммуникатора. От ощущения чужих глаз, очень внимательно сверлящих его затылок, легче не становится. А потому, он просто вбивает первое, что приходит в голову. «Lost1nBlock_3300» Не самое умное, что можно было написать, но сойдёт. В любом случае, свое настоящее имя он выставлять на всеобщее обозрение не хочет, а так, хоть что-то. Юноша выдыхает и жмёт «сохранить». Рядом стоящий игрок теряет интерес сразу же, как интересная аномалия с отсутствием никнейма исчезает. А вскоре, и сам испаряется, пропечатывая до ныне неизвестную Лосту команду «/rtp». Новоиспечённый игрок анархии только сейчас понимает свою ошибку: он до сих пор не изучил хаб полностью. Конечно, по всем правилам безопасности, если ты потерялся — ты должен оставаться на месте, однако, есть ли разница, если его коммуникатор в упор игнорирует большую часть команд? Он не думает. Всё вокруг выглядит достаточно… Необычно. За спиной остается каменный помост, на котором время от времени появлялись или исчезали игроки. Оказавшись в центре небольшой площадки, мощёной камнем, юноша обращает внимание на указатели, повисшие в воздухе. «Авто-шахта» «Квесты» «Скупщик голов» «Арена» Помимо этого списка, там имелись ещё и названия мелких лавок и магазинчиков, указатель на «Авто-паркур» и прочее по мелочи. Больше всего новичка успела заинтриговать табличка «Арена». А потому, не имея ни альтернативы, ни какого-нибудь дальнейшего плана действий, Лост направляется именно туда. Вокруг шумно. Огромная и быстрая текучка кадров становится заметна почти сразу же: пока игроки, выглядящие солиднее и богаче, обсуждали что-то или проводили обмен ресурсами; рядом беспорядочно носились мальчишки и уж больно юные девицы, то и дело норовя подрезать выпавшие ресурсы прямо посреди чужой сделки. Ужасно громкая и грязная ругань со всех сторон, обоюдные проклятия и визжащие рекламные объявления — всё это сливается в жуткую какофонию, от которой уши сворачиваются трубочкой. Лост благоразумно спешит удалиться с оживленной точки. Расталкивая локтями зевак и тех, кто ждал удобного времени для вступления в бой, он продвигается ближе других к границе, над которой висело вполне себе весомое предупреждение: «за чертой включён режим битвы». А дальше Лост застывает, с приоткрытым ртом наблюдая за происходящим на арене. За его почти восемнадцать лет жизни на «Paradize-Land», ему не доводилось видеть ничего подобного. И он наблюдает, с восхищением и шоком распахнув глаза. В битве сходятся двое, полностью облачённые в тёмно-лиловую броню, мерцающую чарами. Разница лишь в том, что броня одного из них была пронизана золотыми узорами, а на щите, помимо трещин и засохшей крови, красовался пиглинский флаг, прибитый к древесине. Броня второго гладиатора имела куда менее роскошный вид, а на шлеме красовалось несколько белых полос. И сейчас тот, чья броня отдавала золотым блеском, мастерски орудует мечом, блокируя один за другим выпады другого. Лязг металла сливается с криками толпы, гулко отдаётся эхом в черепной коробке с такой громкостью, что уши хочется зажать. Мужчина в золоте отступает назад, и прежде, чем Лост успевает подумать что-либо — уходит от удара, резко прыгая в сторону. С такой легкостью, словно броня его не весит ничего, он ускоряется за счёт рядом стоящего столба, отталкиваясь от него ногой в прыжке и занося меч над головой. Крит проходится аккурат по чужому щиту, и он трещит, когда лезвие входит меж плотно скреплённых деревяшек. Лост задерживает дыхание, болея, кажется, за обоих гладиаторов сразу. Но тот, чей щит сейчас трещит по швам, а он сам пригвожден к земле, сдаваться не планирует. В мгновение ока он выхватывает арбалет и резко отводит руку с щитом в сторону. Остаться без защиты и страховки — та цена, которую нужно заплатить, чтобы выстрелить в соперника. И это работает, даря несколько секунд чужого замешательства. Лост нервно кусает костяшки пальцев и неосторожно лезет еще ближе к границе, самым кончиком сапога пересекая её. С одного из мужчин, чья броня переливается золотистым узором, сбивают шлем: у него смуглое, заветренное лицо, пересечённое множеством белёсых шрамов и обрамлённое короткими тёмными волосами. Большего с такого расстояния и не видно, да и это не показ мод, чтобы боец стоял неподвижно. Как гром средь ясного неба, на арену, откинув самого Лоста с дороги, врывается уже третий игрок и бросается в бой, на бегу разбивая под ногами какое-то зелье. В отличие от них обоих, у этого персонажа (какой тупой ник — «LAPWA2041») броня алмазная, а сам он, не выйдя ни ростом, ни силой, берёт наглой хитростью. Поэтому в момент, когда два бойца слишком заняты друг другом, в них летит несколько склянок с тёмной жидкостью. Человек без шлема успевает закрыть лицо плащом, в то время как его оппонент — нет. Он кашляет, стараясь избавиться от отравляющих паров, которых успел вдохнуть немало. И в следующий момент меж пластин его нагрудника вонзают меч, добивая. Кровь. Настоящая. Настоящая, тёплая кровь. Она окропляет траву красным, а поверженный игрок валится на колени, вскоре падая на бок под тяжестью собственного тела. Он хрипит, глотая густую красную жидкость, что стекает из уголков губ к подбородку. И даже шлем не скрывает этого. Юноша закрывает рот рукой, вжимаясь спиной в каменную стену. Мужчина, до сих пор не подобравший свой шлем, с ледяным спокойствием добивает упавшего. Стеклянный взгляд и тело, рассыпавшееся искрами — Лост уверен, что больше никогда в жизни не хочет видеть что-то подобное. И пока победитель перебирает вещи, выпавшие с убитого, тот самый LAPWA2041, чрезмерно уверовав в свои силы, оказывается слишком близко. Он на бегу тянет руку к одному из луков, что маняще блестит и переливается зачарованием. Лишь только желанная добыча касается кончиков его пальцев, юноша падает, сотрясаясь в судорогах. Из распоротого горла со свистом вырывается воздух, а юноша, издав какой-то то булькующий звук, замирает, пригвожденный чужим мечом к земле. Холодное лезвие медленно покидает пронзенное тело, которое, в отличие от первого убитого, не испаряется, а так и остаётся лежать на земле. Лост старается не издать ни звука, пока дрожащими руками опирается на стену, к которой успел прижаться и почти врости в нее. Гладиатор, оставшийся сытым коршуном над своей добычей, то ли не замечает его, то ли просто не проявляет интереса к абсолютно нищему и слабому игроку. Лост искренне благодарит его за то, что остаётся жив, когда пересекает границу арены, за которую его нечаянно вытолкнули несколькими минутами ранее. После всего этого, шум хаба уже не сильно-то и тревожит. Наоборот, он подобен невнятному гулу, что доносится до слуха словно сквозь слой воды. Ноги едва плетутся, хотя ни усталости, ни голода юноша не чувствует. Это не страх, наверное. Скорее отвращение и ужас от того, насколько ничего не поменялось после двух смертей в круговороте событий рядом. Жизнь других течёт дальше ровно в том же русле, в каком и находилась до этого. Словно оглушённый чем-то тяжёлым, Лостин медленно опустился на лавку, сиротливо пристроившуюся между авто-шахтой и бесплатной чаровальней. — Пожалуйста, повторите ваш запрос, — роботизированным голосом пищит коммуникатор, хоть его хозяин абсолютно точно молчит. — Возвращение в лобби, — моментально реагирует тот. Радость, на грани с эйфорией, ударяет в мозг яркостью мысли: неужели ошибку поправили и он снова включён в систему? — Простите, некорректный запрос. Повторите попытку через несколько минут. Гнев вскипает первее того, как здравомыслие успевает что-либо предпринять. — Да в рот я ебал твой запрос, шлюха тупая! — юноша орет на устройство, закреплённое на руке, а оно остаётся молчать. Страх и обида сдавливают грудь, а он не перестаёт кричать и крыть на чем свет стоит коммуникатор, криворуких модераторов, которые сами и создают эти лаг-порталы, из-за которых и случилось всё то, что случилось. И даже так никому нет до него дела. Люди просто идут дальше, не замечая истерящего мальчишку: они точно так же кричат друг на друга и на ИИ, торгуются до сорванного голоса и ставят свои коины на гладиаторов, выходящих на арену. И Лосту только обиднее, что всему миру абсолютно наплевать на него и на его несчастье, которое ему самому кажется безграничным и абсолютно нерешаемым. Он прячет лицо в ладонях, упираясь локтями в колени и тихо вздыхает. Медленно прокручиваются в голове мысли, всё случившееся за последние пару-тройку часов, а вместе со слезами словно утекает ужас, до этого накрывающий вместе с головой. Грубо утерев глаза и шмыгнув носом, Лост выдыхает. Да, он влип. Да, это полный пиздец. Да. Но он еще жив. Он еще дышит. У него на месте ноги и руки. И хер там он сдастся так просто. Юноша поднялся со скамьи, прикидывая, в каком он положении. Проверяет свой счёт. Естественно, ноль. В случае провала проверки на читы, счёт всегда обнуляется (а если точнее, то твои кровные переползают в карман модератора сервера). Сраные бюрократы. Медленно вечерело. Сил и желания тащиться в авто-шахту не было, поэтому этот вариант начального заработка был закрыт сразу же. Может, авто-паркур? Лост хоть мастером прыжков и не был, но на его памяти, сложнее двойного вертикального или тройного горизонтального там ничего нет. Ещё был вариант выйти в открытый мир и попытать удачу там, однако в глазах юноши это все еще равнялось крайне интересному способу самоубийства. В любом случае, ему в первую очередь нужно хотя бы прицениться к тому, какие тут тарифы на жизнь. Цены, честно говоря, не просто кусались, а натурально грызли пустой кошелёк. Мрачно изучая меню в одном из кабаков, Лост приходит к неутешительному выводу: жить на анархии не только опасно, но и дорого. Причём, судя по тому, что в заведении находились преимущественно игроки высоких рангов, ему тут ловить было нечего. Серьёзно, больше пятиста коинов за несколько кусков жареного мяса и бутылку рома? Да это же грабёж средь бела дня. От досады скрипят зубы. — Брать что-нибудь будете? — бесцветно интересуется бармен, что пятью минутами раньше вручил игроку меню. — В долг даёте? — без особой надежды на что-либо, молодой человек поднимает взгляд. — В ебало даю. Либо плати, либо катись на… — бармен затыкается быстрее, чем настроение Лоста успевает упасть ещё ниже. Мужчина за стойкой забывает о своем прежнем клиенте в считанные секунды, когда рядом садится мужчина, облачённый в блестящую броню. Лост помнит этого человека, что теперь сидит с ним рядом. Чернявый, криво обстриженный, с рубленными чертами лица. Тот, кто на его глазах убил двух игроков и даже бровью не повёл. Юноша нервно сглотнул и уставился в столешницу барной стойки, полностью игнорируя диалог рядом с собой. — Как ваши дела, сэр? Смотрю, у вас сегодня юбилейный килл, ровно две тысячи, а у нас как раз скидки от первых полторы. Не желаете ли вина? — Лост брезгливо фыркает, слушая этот парад вшивого лицемерия. Прекрасно. Значит, ему тоже нужно начать убивать, чтобы к нему проявили хоть каплю уважения? Что ж, если его первой жертвой станет этот барыга, то Лост даже не против. — Заткнись, Криппс. И метнись передай Дэлтину, что я готов обсудить сделку сегодня ночью, — мужчина бросает на стойку пять небольших квадратных пластин, каждая из которых имеет в центре отверстие и отливала ярко-голубым блеском. У Лоста от зависти аж челюсть сводит: ему б так жить, чтоб двадцать пять тысяч коинов с такой небрежностью швырять на стол. Криппс, он же бармен, он же «гад ползучий», как в мыслях окрестил его сам игрок, крайне оперативно подбирает все пять блестящих пластин и торопливо удаляется на кухню — озвучить заказ. — Эй, мелочь. Лост вздрагивает, ощутимо почувствовав, как его сердце сигануло в пятки, и поворачивается на голос. — Чего? — несколько задушенно отзывается он, стараясь не думать, насколько жалко сейчас звучит. — Есть хочешь? — все те же грубые интонации и низкий голос, неизменно-хмурое выражение лица. Лост бы сказал, что его собеседник выглядит до ужаса подозрительно и жутко, если бы только не дыра в собственном кармане, которая сейчас выливалась в голод и отсутствие ночлега. Он согласно кивает. — Отлично. Сам Лост ничего «отличного» в этом не видит, но перечить не торопится. Бармен наконец возвращается, причем неся в руках большой поднос с едой. От одного запаха горячих блюд у юноши болезненно урчит живот. Но каково же было его изумление, когда игрок, говоривший с ним перед этим, пододвигает к нему тарелку супа. — Отработаешь. А сейчас ешь. Лост прикидывает: он может сейчас отказаться и благополучно избежать долга, который, судя по ценам из меню, сейчас составляет тысячу и пятьсот коинов. Однако, одна только мысль о том, что ему придётся сейчас идти и самостоятельно несколько часов горбатиться с каменной киркой в авто-шахте, отбивает любое желание сохранить экономическую независимость. Он медленно кивает и берёт в руку ложку. — Спасибо… — взгляд переметнулся на никнейм, повисший над головой гладиатора. «Ma3hrOOm_Z» Улавливая чужое замешательство, обладатель подсказывает сам. — Мэшрумс, — выделяя ударением «э», мужчина, впервые за их короткий разговор и всё время пребывания в баре, изображает нечто вроде кривого оскала. Возможно, подобной улыбкой он собирался обозначить их диалог как нечто положительное. Вышло хреново. Ощущение того, что его хотят откормить на убой, только возросло. Лост постарался об этом не думать ради блага своего ментального здоровья и приступил к еде.