Жестокость судьбы

Услышав ожидаемые слова, Нилда прикусила язык, дабы не улыбнуться от удавшегося плана. Может теперь ей удастся переключить свое внимание на него вместо Самары. Рыжая послушно подошла к нужному месту и села на тот самый смотровой стол, который она сейчас считала самым комфортным местом в мире, потому что Доктор будет ее осматривать. — Когда это началось? Утром ты была в порядке. — серьезно прозвучал Дотторе, подходя ближе со стетоскопом в руке. — После обеда, Ваше Превосходительство. — вежливо сказала женщина, пытаясь говорить хриплым голосом. — Глубокий вдох… — не дожидаясь ответа, Доктор быстро надел инструмент и разместил мембрану на груди Рыжей. Пока он слушал сердце и легкие, Нилда все время наблюдала за его действиями и ним самим. Сейчас у нее была возможность налюбоваться им сполна. После нескольких минут молчания, Дотторе наконец-то открыл рот — Я услышал хрипы в лёгких. Похоже тебе и вправду нездоровится. — монотонно сказал он, а затем взял шпатель со стола и продолжил. — Открой рот. Нилда была в шоке от его слов, но виду не подавала. Она покорно открыла рот, позволяя объекту своего обожания осмотреть ее горло. — Горло красное с белым налетом. Похоже у тебя ангина. — монотонно заключил Предвестник, убирая шпатель с языка Рыжей. — Теперь проверим температуру. — сказал он, беря градусник со стола, а затем протянул его женщине. — Ты знаешь что делать. Чем больше Дотторе осматривал Нилду, тем страшнее ей становилось от его заключений. Неужели все это правда? Она взяла градусник с его рук и разместила его под подмышкой, а он в свою очередь отошел к письменному столу, дабы сделать заметки. По истечению пяти минут, Доктор вернулся к Рыжей. — Давай! — приказал он, звуча монотонно. Когда Агент вернула ему инструмент, Доктор начал считывать показания. — 39.7. Тебя случайно язык не болит? — Я действительно так сильно согрелась в ванной. А горло почему такое красное, да еще и с налетом. Я действительно заболела? А при чем тут язык? — подумала про себя женщина, пребывая в легком шоке. — Нет, Ваше Превосходительство. Меня не болит язык. — Правда? — игриво сказал Доктор, подходя ближе к Рыжей, на что она кивнула в подтверждение. — Ты меня за идиота держишь? — повысил голос Дотторе, хватая Нилду за горло мертвой хваткой. — Аа… — пытаясь схватить ртом воздух… — Нет… Я объясню… — Объясняй тогда! — убрал с ее шеи руку Доктор, делая шаг назад. Он скрестил руки на груди и буквально сверлил ее взглядом, но из-за маски она не могла этого видеть. Откашлявшись, Нилда встала со стола и встала напротив Предвестника. — Ваше Превосходительство, я просто… — Рыжая осторожно положила свою ладонь на его грудь и начала говорить более соблазнительным голосом. — Хотела провести время с вами. — продолжила она, приближая ладонь к его шеи. Выслушав речь Агента, Дотторе схватил ее за запястье крепко до боли, что даже она пискнула. — Не пачкай мою одежду своими грязными противными руками, ничтожество. У тебя совсем нет гордости. Если ещё хоть раз такое повторится, я подарю тебе четыре открытых перелома. Два на руках, два — на ногах. Поняла? — злостно прошипел Доктор, сжимая руку женщины ещё крепче, что у нее аж слезы выступили. — Не трать мое время! — Простите, Ваше Превосходительство… — тяжело дышала Нилда, пытаясь вытерпеть боль. — Вон! — выпалил в том же тоне Предвестник, толкая женщину подальше от себя. Чуть не упав, Нилда не сказала больше ни слова и быстро покинула лабораторию, со слезами на глазах. Она мчалась к себе в комнату настолько быстро, насколько могла, чтобы никто не заметил ее жалкое состояние. Когда она достигла места назначения, как маленький расстроенный ребенок зарылась в подушки и дала волю эмоциям. Рыжая заливалась горькими слезами почти полчаса, пока окончательно не успокоилась. — Что же со мной не так? Если ты не будешь принадлежать мне, то и этой суке не будешь! Ты ещё пожалеешь, что так со мной поступил. — подумала про себя женщина, чьи глаза уже успели наполниться злобой. Дотторе в то же время пытался успокоить свои нервы. Ему никогда не нравилось, когда к нему приставали. А выходки Нилды уже порядком надоели. С каждым годом она все увеличивает их количество и интенсивность, что не могло не раздражать Предвестника. Он бы мог ее с лёгкостью выгнать, и даже начал об этом думать, но решил не действовать сгоряча. Всё-таки она достаточно хорошо выполняла свою работу, чтобы можно было ее быстро кем-то заменить. Даже опытный Агент требовал бы некого дополнительного обучения, чтобы соответствовать требованиям Доктора. Уже прошло минут с десять, как Нилда покинула комнату, а сам Дотторе уже успел собраться с мыслями и продолжить то, что он уже начал до прихода Рыжей. Он собирал некоторые медицинские инструменты в маленький саквояж и сверялся со своим списком, не забыл ли он чего случайно. Но Нилда прервала его занятие своей идиотской выходкой. Доктор взял в руки свою записную книжку и продолжил сверяться. Как только он с этим закончил, поставил блокнот обратно в ящик стола и закрыл саквояж, после чего взял его за ручку и направился к выходу лаборатории. Уверенным шагом Предвестник направился к своему «дорогому», пониженному в должности ассистенту. По мере приближения молодого человека к нужной комнате, Агенты, что стояли по обе стороны двери в миг сменили свое слегка расслабленное состояние на напряженное, вставая по стойке смирно. Когда Дотторе остановился напротив них, он просто в приказном тоне сказал «Свободны», и дождавшись, пока Агенты покинут его поля зрения, вошёл в комнату Морриконе. Парень лежал на кровати и прищурившись, читал какую-то книгу о медицине. Обычно к нему в такое время заходил Роберт с едой, поэтому он даже не обращал внимания, и все еще держал фокус на книге. Такая сцена позабавила Предвестника, поэтому он решил развлечься немного. Дотторе прочистил горло привлекая внимание Энцо к себе. Когда парень заметил его, побледнел и выскочил из кровати. — Даже не поприветствуешь меня? — строгим тоном проговорил Второй, подходя ближе. — Извините, Ваше Превосходительство. Я думал это Роберт… — признался Морриконе, звуча виновато. Он определенно напрягся от этой неожиданности. Предвестник удовлетворенно хмыкнул, а затем положил свою ладонь парню на плечо. — Расслабься и садись. Энцо поднял удивленный взгляд на Доктора, но все же сел на кровать. — Ну как тебе, понравилось наказание? — с хитрой улыбкой на лице сказал Предвестник, кладя саквояж на письменный стол, что располагался недалеко от кровати. — Очень, но это неудобно, так как один глаз остался с плохим зрением. — решил сказать правду Морриконе, наблюдая за действиями начальника. — Это ведь не было наказанием, верно? — Отчасти… — с нотками игривости произнес Второй, надевая латексные перчатки. — Наказанием было лишь то, что я не закапал в твой глаз анестетик и уколол тебе парализатор, который держал тебя в напряжении. Все остальное было наградой. Угадай за что? Энцо не верил своим ушам, поэтому прежде чем ответить на вопрос, погрузился в свои мысли чуть более чем на минуту. — За тот эксперимент, верно? — Именно… — удовлетворенно кивнул Дотторе, доставая из саквояжа офтальмоскоп. — Должен признать, мне очень понравилась твоя идея, но ее реализация была ужасной. Если бы ты со мной посоветовался, а не действовал своевольно, то может все бы и получилось. Надеюсь ты понял свою ошибку. — Да, Ваше Превосходительство, я понял. Этого больше не повторится. — твердо сказал парень, смотря на приближающегося Дотторе. — Брось эти формальности. Раз до тебя дошло в чем была твоя вина, этого более чем достаточно. — сказал Предвестник, останавливаясь перед сидящим Морриконе. Затем он наклонился так, чтобы их глаза были на одном уровне. — А теперь смотри в правый верхний угол комнаты. — Да, Доктор. — уже расслабленно прозвучал Энцо, выполняя указания Дотторе, чтобы он смог осмотреть его, похож на здоровый, глаз. — Хорошо… — пробормотал себе под нос Предвестник, удовлетворен результатами. — Теперь влево… Отлично! Дотторе выпрямился и после нескольких шагов к столу, вернул офтальмоскоп в саквояж. — Глаз выглядит хорошо. Кстати, как возвращалось зрение? Постепенно? Или резко? Ты испытывал головокружение или тошноту? — осыпал вопросами Энцо Предвестник, заранее зная ответ. Но он хотел убедиться в правдивости своих суждений со слов Морриконе. — Постепенно и все прошло достаточно гладко. Я обошелся лишь небольшим головокружением. — честно ответил парень, видя, что Доктор достал из саквояжа чехол для очков и протянул его ему. — Что это? — Открой… — непринужденно сказал Предвестник, наблюдая за подчиненным. Когда Энцо взял чехол, то осторожно открыл его и посмотрел внутрь. Его взору предстали очки, в точности повторяющие его текущие. Он удивился, и взглянул на Второго. — Эти очки хорошо подойдут для твоих глаз, после нашей маленькой процедуры. Надень их. — монотонно произнес Дотторе. Когда парень надел очки, то даже слабо улыбнулся. — Лучше? — Намного, большое спасибо, Доктор. — искренне прозвучал Морриконе, что было достаточно редким явлением. — Не стоит благодарностей, в ближайшее время повторим это и со вторым глазом. А теперь скажи мне, как твое общее самочувствие? — поинтересовался Дотторе, доставая жгут, шприц и спиртовую салфетку из саквояжа. — Пока ни на что не жалуюсь, кроме головокружения, что упоминал ранее. — спокойно ответил Энцо, закатывая рукав на левой руке. Он понимал намерения Предвестника без слов. — Это нормально, если что, сообщи мне. — не меняя тона, произнес Второй, а затем наложил жгут. — Кстати, передашь Марии, чтобы начала готовится. Конечно, если ее никто не украл. — хмыкнул Дотторе, принимаясь протирать изгиб локтя парня. — Правда? — как счастливый ребенок, слегка повышая голос, спросил Морриконе. — Да, думаю, она скоро пополнит наши ряды. — сказал Доктор, вводя иглу в вену Энцо. — Завтра ты уже можешь выходить на работу. Но ты все еще понижен, пока не пройдет полноценная неделя, чтобы не напрягать глаза. Дашь Ивану возможность чуть насладится своей временной должностью. Но есть одно условие! — Какое условие, Доктор? — не смог удержаться Морриконе. Ему не терпелось вернуться к своим обязанностям, чтобы заняться любимым делом. Ему определенно нравилось быть правой рукой Второго. — Не зря я тебя наказал. Я хочу, чтобы ты сработался с госпожой Самарой. Не забывай, что и она — моя правая рука. Вам придется много взаимодействовать. Я ясно выразился? — строго прозвучал Второй, убирая иглу из вены парня. — Да, я постараюсь. — кивнул Морриконе. Он прекрасно знал, что Самара ничего ему не сделала, поэтому даже испытывал укол вины за свое невежественное поведение по отношению к ней. Ему самому хотелось извиниться перед ученой, даже без приказа Предвестника. — Вот и хорошо. Завтра у тебя будет эта возможность. Жду тебя в девять в той лаборатории, где работает она. — сказал Дотторе, фиксируя спиртовую салфетку пластырем на месте укола. — Как прикажете, Доктор. — вежливо произнес Энцо, спуская рукав обратно. Второй тем временем собрал все инструменты в саквояж, который после взял за ручку, как ранее и направился к двери. — До завтра, Энцо. — не дожидаясь ответа, он оставил парня одного. — До завтра… — пробормотал себе под нос Морриконе, доволен таким исходом событий. Парень откинулся на кровать и легко вздохнул, думая про себя. — Надеюсь мы действительно скоро будем работать вместе… _____________________________________ Утром, без пяти девять, Самара уже усердно расшифровывала древние тексты, будучи одной в лаборатории. Двери она уже сама могла открывать, хоть это было немного болезненно, так как палец еще не зажил. Кроме того, Мифтах работал через бинт, как и любую другую ткань, что не могло не радовать. Сегодня Доктор ее не посещал и не провожал в лабораторию. Может оно и к лучшему, не придется лицезреть его хитрости. Но этот покой продлился не долго, так как Доктор открыл дверь, чем вызвал небольшое раздражение со стороны девушка, но она, понятное дело, не демонстрировала этого явно. А Энцо, что вошёл следом за ним, заставил девушку застыть и удивится. — Доброе утро, госпожа Самара. — с нотками игривости произнес Дотторе, подходя ближе к ней.