Валентинка

      Холодный февраль. Самый спокойный, тихий, а самое главное незаметный среди двенадцати разных месяцев. Он имеет свои особенности: привычный холод; не выделяется на фоне того же тëплого апреля или знойного и жаркого июня. Февраль просто был февралëм, пусть не таким заметным на фоне других месяцев, но родным и любимым для Алисы. В классе стоит привычный гул и говор. Двоеглазова, кажется, уже и внимание не обращает на шум, совсем обстрагировавшись от обстановки в кабинете. Распущенные светлые волосы сзади были сколоты маленькой заколкой, которая собирала передние пряди, завязанные в маленькую тонкую косу и лежащую поверх распущенных локонов. Тонкими пальцами девушка перебирает золотой кулон в форме котëнка, висящий на шее, и тяжело вздыхает. В еë белом блокноте с кремовыми листами красуется новая дата. Тринадцатое февраля. Чëрной ручкой девушка осторожно выводит цифры в верхнем углу листа и начинает думать. Сквозь белоснежную блузку с аккуратным треугольным воротником дует лëгкий и прохладный ветерок. Алиса поворачивает голову вправо и замечает открытое на проветривание белоснежное окно. За окном большими белыми хлопьями падает снег. Он медленно приземляется на землю и ветки деревьев. Алиса любила февраль. Красивый месяц, который каждый год проходил у неë по-разному. Больше всего Двоеглазова любила четырнадцатое февраля. Волшебный праздник, по мнению Алисы. В этот день многие люди признавались в любви, а парочки делали друг другу сюрпризы и подарки. Но самая любимая часть праздника, конкретно для девушки, заключалась в дарении валентинок. Сама Двоеглазова, зачастую, получала их от подружек, но внутри себя, где-то на подсознательном уровне, всегда хотела получать их от близкого человека, в которого была бы влюблена. И в этот раз всë было по-другому. Девушка осторожно выводила в блокноте своим каллиграфическим почерком буквы, записывая в своеобразный белый дневник различные мысли. Личный дневник в какой-то степени был лучшим способом разгрузки. Ведь изливая мысли на бумагу, через время девушка могла вернуться к старым воспоминаниям, всего лишь перевернув несколько листов бумаги назад и тем самым ощутив тот спектр эмоций, который получила в тот или иной день. Большой и увесистый блокнот с кремовой бумагой внутри был наполнен воспоминаниями, записями, фотографиями и значимыми зарисовками для девушки. Когда она осторожно дописывает последнюю букву, откладывая чëрную ручку в сторону, то замечает, как в дверях кабинета появляются две макушки девчонок. Одна с русыми волосами, заплетëнными в две французские косы, а другая тëмная, с пышным высоким хвостом. Петросян и Акатьева, одетые в школьную форму, подходят к парте Довездазовой. Девушка сидит практически в самом центре класса. Любимая третья парта среднего ряда за всë то время, просиженное за ней, стала родной, и еë не хотелось покидать абсолютно. Петросян, одетая в белую рубашку с тëмными брюками, подошла к парте первой, а вот Акатьева, в чëрной юбке и белой блузке, подошла чуть позже. Обе девушки склонились над Алисой, которая закрыла свой белый блокнот осторожно, специально закрепив его напоследок кремовой резинкой блокнота. — Алиска, Алиска, там в фойе уже поставили ящик для валентинок. Пойдëшь с нами кидать? — с ходу задаëт вопрос Петросян, облокачиваясь руками об парту и начиная скакать на месте. В янтарных коричневых глазах Аделии девушка замечает яркий огонь, который, кажется, был с Петросян постоянно. Сколько себя помнила Двоеглазова, она всю жизнь видела этот огонëк в глазах девушки. Она была озорной и взрывной, как петарда или же яркая новогодняя хлопушка. Так же сверкала и быстро сгорала. А вот Соня была не такой. Тихая и спокойная отличница. В карих глазах не было того азарта и огонька, что наблюдался у Аделии; в них была пустота, которая заполнялась с каждым разом, когда девушка кидала непонятные взгляды на подругу. Они идеально сочетались друг с другом, и это было видно не вооружённым глазом. Алисе это нравилось. Она любила девчонок за их уникальность, и за то, что на подруг Алиса могла положиться всегда. — Ой.. Нет наверное, —отмахивается девушка, прижимая блокнот к себе и начиная пальцами теребить подвеску на шее. — Ты чего, Алис? — удивляется Соня, поглаживая девушку по плечу. — Да некому мне дарить валентинки. И тем более, я их дома забыла, — начинает отпираться Двоеглазова, отводя взгляд куда-то в пол. — А как же Арсений? Или ты думала, что мы с Соней не видим, как ты на него в столовой пялишься постоянно? — как-то внезапно и возможно даже резко выпаливает Петросян, начиная сверлись Алису своим хитрым взглядом, ухмыляясь. — Чего?! — удивляется девушка, поднимая свой взгляд на Аделию. На пару секунд между тремя девушками возникает неловкое молчание. Двоеглазова отходит от шока, ощущая, как сердце после упоминания Арсения начинает биться чаще. Это была еë основная слабость. Точка невозврата. Или же проще, тот человек, который в этом году заставил Алису сходить с ума. Это произошло внезапно. Началось всë с заинтересованных взглядов на переменах, которые девушка кидала на парня, одиноко стоящего в коридоре с книжкой в руках. И название этой книги не менялось от слова совсем. Уже успевшая стать привычной обложка книги "Мастер и Маргарита" казалась чем-то привычным. Та, с чем у Алисы ассоциировался Арсений. Потом такие молчаливые и порой затягивающиеся взгляды сменились прямыми. Куда бы она не пошла, везде был Арсений. В столовой взгляд вечно падал на высокого парня, с аккуратно уложенной на бок чëлкой. Он был еë параллелью. А с изменением расписания Алиса влюбилась во вторник. Первый урок физкультуры стал самым любимым на неделе, просто потому, что каждый вторник у них был совмещëнный урок с девятым «Б» классом, в котором обучался Арсений. Федотов никогда уроки физкультуры не пропускал, хоть и соблазн не ходить на физкультуру, поставленную первым уроком, с каждой неделей был всë большим и большим. Но Арсений держался, который раз неосознанно давая Алисе возможность насладиться его присутствием ещё раз и дарив заряд энергии на весь день. — Того. Если ты думала, что мы не видим, то глубоко ошибаешься, Алис. Если хочешь, чтоб о твоей влюблëнности не знали, то надо пялиться хотя бы не так явно, —Соня осторожно щëлкает Алису по носу, а та кидает на девушку удивлëнный взгляд. — Ну так что, с нами кидать валентинки пойдëшь? Или боишься признаться Федотову в любви? — Да ну вас в баню, — внезапно для самой себя и девчонок резко вспылила Двоеглазова, отложив блокнот в сторону. Девушка выходит из кабинета, предоставляя девочкам после себя непонятный осадок и ощущение недосказанности. Петросян и Акатьева лишь молча переглядываются и взявшись за руки, усаживаются за свою парту. Видимо, ответа они так и не получат.

~|•|~

      Валентинку нужно было отправить заранее. Об этом Двоеглазова всë-таки не подумала, начиная жалеть о том, что отказалась от предложения подруг, понадеявшись, что дурные мысли признаться Арсению отойдут на второй план и перестанут посещать голову постоянно. Конечно же об этом Алиса узнала в час ночи. Благо, девушка купила несколько валентинок заранее, зная, что забудет о них как и всегда. Открывая средний ящик письменного стола, она видит свой белый блокнот с кремовыми листами бумаги и несколько валентинок, лежащих на нëм. Кажется, узнавать обо всём ночью и делать всё в последний момент стало неотъемлемой частью Алисы. А ведь она до самого последнего тянула, глупо понадеявшись на то, что одумается и перестанет гадать о признании. Почему-то хотелось сделать что-то особенное, нежели обычная валентинка. Алисе казалось, что будет слишком просто, если она вручит парню покупное сердечко из бумаги. Ей самой хотелось чего-то большего. Нарыв в нижнем ящике белые листы с бумагой, у неё в голове появилась идея повторить популярные валентинки из пинтереста и написать в своей признание для Арсения от руки. Отыскав в косметичке бледноватую красную помаду, которой Алиса в основном не пользовалась, девушка берëт листок бумаги и начинает красить губы. Спустя пару секунд на белоснежном белом листке красуются отпечатки губ девушки. С каждым поцелуем, вложенным в окрашивание бумаги, девушка ощущает, как пальцы предательски начинают подрагивать. А если откажет? Что если решит, будто всë это глупости, и просто уйдëт, начав еë избегать? Мысли не давали покоя с самого начала, но пути назад уже не было. Девушка осторожно достаëт из подставки под канцелярию ножницы и вырезает аккуратное сердечко. Пути назад нет. Его просто нет. Как под гипнозом руки тянутся к любимой чëрной гелевой ручке, а текст сам собой вырисовывается на бумаге. Последним, что успевает осознать Алиса, это надпись, сделанная по середине сердечка, усыпанного различными поцелуями девочки и отпечатками помады в форме губ. Тонкая и едва заметная надпись "l love you".

~|•|~

      Четырнадцатое февраля. Этого дня Алиса боялась больше всего. Пол ночи прорыдав в подушку, девушка пришла на утро, как бы это не было странно сказано, более-менее выспавшейся, и выглядела она вполне опрятно. На шее всë так же неизменно висит золотистый кулон, к которому так и тянутся ладони, постоянно теребя и ощущая в руках подвеску. Волосы распущены, а одета девушка в чëрную юбку и классическую белую рубашку. Ничего нового, за исключением того, что она постоянно прижимает к себе белый блокнот, нервно перебирая в руках валентинки. Алиса перешагивает порог кабинета и замечает двух девушек, сидящих за партой. Аделия и Софья, сколько себя помнила Алиса, практически всегда садились вместе. Они весело смеялись на скучных уроках, играли в морской бой на переменах, списывали контрольные и тесты. А сейчас те молча смотрели друг на друга, сплетая свои запястья под партой, крепко их сжимая. Алиса широко улыбается, подходя к ним. — Алис, ну чë, надумала Федотову признаться? — улыбается Аделия, вновь начиная сверлить Алису своим лисьим взглядом, прожигая, кажется, до самых костей. — Не знаю. Ещë не вечер, так что, посмотрим. А сейчас я хочу вручить валентинки вам, — девушка подсаживается к одноклассницам, сидящим на задней парте, и достаëт из блокнота два сердечка. Это была их традиция, ещë с младшей школы. Как правило, мальчикам было глубоко плевать на день святого Валентина, и все девчонки дарили валентинки друг другу. Аделия, Соня и Алиса не были исключением и каждый год дарили друг другу валентинки с пожеланиями, считая, что так год точно пройдëт успешно. Алиса берëт в руки два заранее купленных сердечка и одновременно отдаëт их Петросян и Акатьевой. — Ух ты! Алиска! — Аделия, как только открывает свою валентинку, тут же кидается девушке на шею и достаëт из кармана брюк одно, заранее заготовленное сердечко, и протягивает его подруге. — Тебе тоже спасибо, Аделька, — Алиса поглаживает девушку по плечу, и Соня следует примеру старшей, отдавая Алисе свою валентинку. Но их весëлую традицию прерывает школьный звонок, который, кажется, вечно рушил всю атмосферу праздника, заставляя девушек погрузиться в учебный процесс, и отвлекал от совершенно ненужных мыслей.

~|•|~

      Алиса молча шагает по коридору, совсем отчаявшись и позабыв о вчерашних намерениях. Последний урок для неё пролетел как в тумане. За весь день она не раз замечала Арсения, но что-то внутри так сжималось и скреблось, что не давало Алисе выдавить из себя и слова. Было слишком страшно быть отвергнутой. А чувствует ли Арсений к ней взаимную симпатию? Этот вопрос стоял чëтко в мыслях Алисы. Ей казалось, что все еë попытки будут глупыми и совсем детскими в глазах парня, в мыслях о котором она тонула уже полгода. Целых полгода она не спускала с него глаз, тонула как в море, а от одного только его взгляда ноги подкашивались так сильно, что казалось, Двоеглазова упадëт на месте, перестав дышать. Алиса влюбилась. И это было фактом. Спустя несколько минут бездумной хотьбы по коридору девушка уже направлялась в сторону раздевалки, ощущая, что признаться сегодня не получится. Как вдруг взгляд падает на мужскую фигуру, стоящую у окна. Федотов прислонился к подоконнику, закинув на него портфель, и молча читал книгу, обложку которой Алиса, кажется, видела уже не один, не два и точно не десятый раз, за всë то время, что наблюдала за парнем. Он медленно переворачивал страницы одну за другой, пока Алиса молча стояла, наблюдая за ним. И вдруг Арсений поднимает на неë взгляд. Сердце внутри пропускает ритм, а дышать становится тяжело. Ещë никогда она не ощущала такого сильного давления, как сейчас. Его взгляд голубых глаз сейчас был направлен прямо на неë. Такой чистый, светлый. Парень осторожно кивает головой, как бы подзывая Алису к себе. Та понимает намëк и медленно подходит к подоконнику, возле которого стоит Арсений. Двоеглазова начинает накручивать прядь светлых волос на палец, ощущая, как руки и блокнот в них начинают дрожать. — Привет, Алис, ты чего домой не идëшь? — уточняет парень, закрывая книгу с небольшим стуком. — Я… в кабинете задержалась просто, — пытается придумать отмазку Алиса, начиная теребить кусочек бумаги, который так старательно вырезала вчера весь вечер, — слушай... — внезапно продолжает Двоеглазова, переминаясь с ноги на ногу. Алиса снова потупляет взгляд. Неловкое молчание между ними проскакивало часто в их коротких разговорах, но оно было по-своему особенным. Светловолосая закусывает нижнюю губу, чувствуя, как губы пересохли. В горле встаëт ком, а волнение иголочками проходится по спине. Девушка осторожно достаëт валентинку из-под резинки белого блокнота, в который уже успела внести новую дату, заранее не записывая ничего. Пальцы осторожно берутся за бумагу, на которой она вчера оставила всю себя. Свои нежные поцелуи, переживания, а самое главное, это едва ли заметные подтëки от слëз, оставленных при написании последних трëх слов. Слëз, которых уже даже не было видно, ведь за ночь бумага высохла, оставив на себе лишь аккуратные поцелуи и помаду. Одними только пальцами Алиса осторожно протягивает Федотову валентинку, ощущая, как дышать с каждой минутой становится всë тяжелее. — Это тебе... — тихо говорит Алиса, опуская взгляд в пол. Руки предательски начинают дрожать, а ладошки потеть. Блокнот в руках начинает слегка подрагивать, а ноги подкашиваются от безысходности и волнения. Она не знает, что будет дальше, но точно понимает одно, что сегодня страница блокнота с датой пуста не будет. Арсений откладывает книгу в сторону, не совсем понимая происходящего. «Мастер и Маргарита» был благополучно положен на подоконник, а в руках у парня оказалась валентинка. Практически с первого взгляда всë стало понятно. Если быть до конца честным, Арсений давно замечал на себе чьи-то пристальные взгляды. Он не видел человека, который постоянно на него пялился, в тихую любуясь, но он всё прекрасно чувствовал. Что-то внутри него постоянно говорило ему о том, что он находится под пристальным взглядом. И только сейчас он осознаёт, поднимая взгляд на Двоеглазову, девочку которая, кажется, с самого первого урока совместной физкультуры вызывала у него кучу вопросов, и понимает, чей взгляд приковывал к себе и не выходил из головы этого человека долгое время. Парень медленно открывает валентинку, пальцами осторожно поглаживая помаду на бумаге. На пару минут в коридоре воцарилась гробовая тишина. Федотов глаз не мог оторвать от осторожного каллиграфического почерка, линий чëрной ручкой и слов, написанных человеком, который сейчас стоял перед ним, сверля пол встревоженным взглядом и боясь поднять на него глаза. «Арсений, я очень давно наблюдала за тобой. Практически с самого начала сентября. Глаз от тебя оторвать не могу, а когда вижу в руках книгу "Мастер и Маргарита", тебя вспоминаю. Ты мерещишься, словно сон. Я так боюсь тебя потерять. А ещё больше боюсь ответа на вопрос: взаимны ли наши чувства друг к другу? Потому что я люблю тебя... От: Алиса Двоеглазова Кому: Арсению Федотову, моей главной слабости». — Ты мне нравишься, — едва ли не шепчет Алиса, чувствуя, как голос предательски подрагивает, а к глазам вот-вот готовы подступиться слëзы. И в этот момент Арсений осторожно дотрагивается до подбородка Алисы. Он приподнимает его вверх, желая увидеть небесно-голубые глаза девушки ещë раз. — Ты мне тоже… — шепчет Арсений, осторожно прильнув к губам Алисы. Парень утягивает еë в долгий поцелуй, осторожно целуя прямо в губы, и ощущает на своих вкус клубничной помады Алисы.